***
Море с самого утра было неспокойно. Волны, поднимаемые сильными порывами ветра, тяжело бились о скалы. Небо затянуло темными тучами, а чайки с тревожными криками кружили над водой. Когда раздался первый раскат грома, Айрин заканчивала очередное ожерелье. Нанизывая последнюю жемчужину, она била хвостом о поверхность воды, отгоняя суетящихся там мелких рыбок. Молния вновь осветила небольшое ущелье, а за ней сразу раздался новый сильный раскат грома. К шуму ветра и беспокойно волнующегося моря примешался гомон людских голосов. Люди заходили сюда нечасто, и чтобы целая толпа оказалась сейчас на берегу, тем более в такую погоду, было практически невозможным. Айрин заинтересованно выглянула из расщелины, стараясь не показываться наружу. Корабль бросало из стороны в сторону, люди спрыгивали с борта в попытке спастись, но, кажется, делали еще хуже. Море пожирало их, накрывая волнами с головой, заставляя захлёбываться соленой водой. Они хватались за обломки корабля, кричали, переворачивались обратно в воду, задыхались и снова пытались забраться на доски. Внутри Айрин происходила борьба. Сердце бешено стучало в груди, разгоняя кровь по телу и заставляя руки трястись от волнения. Хотелось закрыть глаза и уши, чтобы ничего не слышать и не видеть. Забиться в угол ущелья и переждать шторм. А лучше проснуться и понять, что все это сон.«Давай же, помоги, спаси их»
«Все люди лживые и эгоистичные твари, недостойные помощи»
Айрин нырнула в воду, собираясь уплыть отсюда подальше на дно. Огибая многочисленные обломки корабля, она стремится скорее попасть в то место, что последнее время считает своим домом. Около очередных отколотых досок, Айрин замечает человека, что зацепился за острый край своим свитером и беспомощно барахтался, разгоняя тысячи мелких пузырьков. Парень, в отчаянной попытке всплыть на поверхность, греб одной рукой, а второй прижимал к груди большую черную папку. Он долго с надеждой в глазах смотрел на девушку перед собой, с последними силами сопротивляясь с водой, пока окончательно не ослаб, закрывая глаза. Айрин испуганно смотрела на уходящее ко дну тело, пока руки сами не потянулись к парню, хватая того за ворот рубашки и вытягивая на поверхность. Мысленно уверяя себя, что все в порядке, что она просто поможет человеку, потому что сама знает, какого это, оказаться в такой ситуации, когда неоткуда ждать помощи, а ведь ему так хочется жить, русалка направилась в сторону суши. Сопротивляясь бешеным потокам воды, она тянула парня за собой на берег, перехватывая уплывающую папку. Волны грузно падали на плечи, заставляя снова и снова погружаться обратно, захлёбываясь. До берега, казалось, еще вечность, а силы покидали тело девушки все быстрее. Сильнее цепляясь за воротничок рубашки, Айрин выталкивает парня на песок и вылезает следом. Юноша рядом не дышит и не подает никаких признаков жизни, но потом резко заходится в приступе кашля, сплевывая на песок воду. Однако глаза не открывает, да и не двигается больше, только дышит глубоко и шумно. Айрин сама пытается отдышаться и закрывает глаза. Перед ними цветные круги и мушки, в ушах шумит, а руки трясутся от напряжения. Она все еще прижимает к груди ту самую черную папку. Любопытство тянет посмотреть, что внутри, но девушка понимает, что это что-то личное, то, что парень явно не хотел потерять. И это будет большим грехом, чем-то, что явно не понравится человеку. Айрин пристально смотрит на папку в руках, пытаясь совладать со своим любопытством. Ведь он может ничего и не заметить, если она все вернет как было. Русалка кончиками пальцев проводит по выгравированным инициалам. «Ким Чунмен». Имя также красиво, как и его обладатель. Айрин вглядывается в аристократичные черты лица; он выглядит как тот самый принц, о котором она мечтала с самого детства, когда маленькая девочка представляла их идеальную жизнь во дворце, их чистую и нежную любовь, их собственную сказку. Она аккуратно открывает папку и заглядывает внутрь. Множество листов намокло и смялось, нежные, приглушенные оттенки смазались морем, в некоторых местах образуя некрасивые грязные пятна. Поочередно вытягивая листы, Айрин вглядывалась в четкие карандашные контуры лица нарисованной девушки. Красивая, думает русалка, рассматривая очередной рисунок с улыбающейся незнакомкой. Сзади раздается шум, и Айрин быстро засовывает листы обратно и закрывает папку. Парень опять закашливается и скручивается в позу эмбриона, хватаясь руками за живот. Девушка снова касается инициалов на папке, слегка тянет уголки губ вверх, кладет папку рядом с ним, попутно замечая кольцо на безымянном пальце. Все вдруг обретает смысл, и русалка грустно улыбается, понимая попытки парня защитить что-то дорогое сердцу. На каждом рисунке была она, та самая принцесса, с которой парень будет писать собственную сказку. Она машинально трет безымянный палец правой руки, где когда-то тоже было обручальное кольцо, и обещает себе больше сюда не возвращаться.«Ведь в таких принцев можно и влюбиться».
Айрин возвращается на берег следующим вечером просто для того, чтобы убедиться, что парень выжил и ушел, так убеждала себя русалка, хотя в глубине души надеялась увидеть его еще раз. Он сидел около самой кромки воды. Плечи легко подрагивали, словно ему было холодно. Тишину разрезал тихий всхлип, и Айрин крупно вздрогнула, прячась за ближайший выступ скалы. Парень легко провел пальцами по картине, лежащей рядом, как и десятки других картин, разложенных вокруг костра. Листы сморщились и выпачкались в песке, краски побледнели, но рисунки не потеряли своей красоты. С них все еще глядела привлекательная незнакомка, даря Чунмену самую нежную улыбку. Он долго водил кончиками пальцев по контуру ее лица, касался светлых волос, очерчивал тонкие губы, беззвучно роняя слезы. Тихонько взвыв, парень прижал картину к груди, скрутившись на песке. Всхлипы становились громче и надрывнее, чередуясь с отчаянными завываниями. Айрин осторожно наблюдала за ним из-за прибрежного камня. Сердце беспокойно трепыхалось в груди, глаза наполнялись слезами, а сама она сжалась, стараясь заглушить свои рыдания. Она тоже хотела, чтобы ее так любили. Когда всхлипы затихли, а парень, кажется, заснул, Айрин выбралась на берег. Аккуратно лавируя между разложенный картин, она приблизилась к Чунмену, тихо опускаясь на колени рядом. Лицо юноши казалось умиротворенным, и только мокрые разводы на щеках напоминали о недавней истерике. — Все будет хорошо, — прошептала Айрин, путая пальцы в мягких волосах парня. Аккуратно перебирая блондинистые пряди, она под нос напевала колыбельную, которую так давно слышала от мамы. Вспоминая такой родной голос и роняя на собственные колени слезы, которые после превращались в белоснежно-кремовые жемчужины, Айрин впервые пожалела, что влюбилась. Она ушла с первыми звездами, последний раз оглядываясь назад и оставляя среди рассыпанных на песке жемчужин свое ожерелье.«Спаси его»
Царапая лицо и руки выступающими ветками, раздирая босые ноги в кровь о выступающие корни, Айрин продолжала продираться сквозь густую чащу леса. Вокруг было темно, где-то вдалеке завывали волки, совы глухо ухали прямо над головой, а лунный свет едва пробивался сквозь раскидистые верхушки деревьев. Ноги дрожали от продолжительной ходьбы, рассечённая щека пекла, но русалка уверенно продолжала идти вперед, руками раздвигая ветки впереди. Лес становился все реже, пока перед глазами не раскинулось засеянное пшеницей поле. На окраине опушки одиноко стоял дом, в единственном окне едва подрагивал свет. Айрин тихо постучала в дверь, тут же скрываясь за углом. В доме послышался тихий топот ног, щелчок отворяемого замка и на порог выбежала девочка лет десяти. Оглянувшись по сторонам и никого не заметив, она двинулась обратно в дом, но до ушей донеслось тихое «Помоги». Растерянно обведя взглядом колосящееся поле, девочка наконец заметила русалку. Аккуратно выглянув, Айрин поманила ту за собой. Девочка опасливо перевела взгляд с русалки на дверь и обратно. — Помоги, — снова прошептала русалка. Девочка снова оглядела ее с головы до ног, а после медленно последовала за ней. Обратно идти было легче, ветки будто сами расступались перед лицом, а луна, кажется, стала светить еще ярче. Постоянно оглядываясь назад, Айрин срывалась на бег, спотыкаясь и чуть ли не падая на разодранные колени. Когда впереди показался берег, она резко остановилась, заставляя девочку мягко врезаться ей в спину. Схватив ее за руку, она указала на сидящего у костра Чунмена. — Спаси его…«Айрин не хочет стать злодеем в чужой сказке лишь потому, что у самой не было счастливого конца»