(Короткая заметка торопливым почерком)
Рауль ревнует меня к опере? Порой перед своими друзьями он высказывает не лестное мнение о выступающих людях и утверждает, будто я провожу за пением слишком много времени, в ущерб личной жизни и домашнему уюту. Я стараюсь прислушиваться к мнению супруга. Думаю, он прав. Супруги должны вместе строить свои отношения и быт.(Часть листа пропущена, далее запись того же дня)
Что бы изменилось, если бы я получила весточку? Найди я среди цветов Его розу, что я бы почувствовала? Страх? Он снова следит за мной. Почему я думаю об этом? Зачем пишу в дневник? Это пройденный этап моей жизни. Я свободна, я с Раулем, это моя мой выбор и нет пути назад. Сегодня я потеряла сознание. Я так боюсь. Думаю, я перенапряглась. Теперь Рауль запретит мне выступать в опере, боясь за моё здоровье, он отправит меня в санаторий, где я умру от скуки. Нет, мне ну нужно высшее общество, но не лишайте меня оперы. Вот всё о чём прошу. Худшие опасения не подтвердились. Доктор сказал, я беременна! Я немного опасаюсь. Роды, ребёнок, это огромная ответственность. Справлюсь ли я? Я ищу моральной поддержки у супруга, но он отмахивается, что всё не страшно и не так сложно. Рауль плохо меня понимает. Он старается быть отличным мужем. Мне не на что жаловаться. Что я ни попрошу, он исполняет тот час же. Но где те нежные заверения, что он бросал на ветер зимой, на крыше оперы? Где прикосновения волнующие и страстные? Смогла бы я забеременеть от Эрика? Его лицо внушало мне ужас. Но мрак всех уравнивает. Отчего я так боялась темноты, ведь самое ужасное, что могла она скрывать, я познала. Я помню его взгляд строгий и молящий, я помню его голос, что грозил и увлекал. После моего недолгого триумфа в опере, я взяла перерыв. Рауль заботиться обо мне, возит меня на прогулки. Он хочет, чтобы я больше отдыхала и не перенапрягалась более. Он такой хороший, заботиться о нашем будущем ребёнке. Вчера я посетила могилу отца. О, как же я скучаю по нему. Мне не хватает друга и наставника, коим отец всегда был для меня. Я с трудом держу в голове его образ, всё стирает время. Но я помню его нежный, заботливый голос и его игру на скрипке, несравненную. Я помню его сказки, и те что мы рассказывали друг другу с Раулем. Какое чудное было время. Я была маленькой и полной светлых надежд. Я думаю, они сбылись. Отец, что бы ты сказал мне, увидев меня сейчас. Я так скучаю. Я родила мальчика. Какой он прелестный, это частичка меня и Рауля. Теперь я полностью счастлива. Дать кому-то жизнь величайшее благословение Господа. Отныне вся моя жизнь будет посвящена ребёнку. Я так сильно люблю его. Роды прошли с осложнениями, но вчера меня отпустили домой, и я вспомнила о своём тайном дневнике. Умей я рисовать, я бы нарисовала своего милейшего сына. Я научу его петь так же как я, он будет играть на скрипке и возможно на органе. На чём пожелает. Я всё для него сделаю! Рауль пообещал нашему сыну всё самое лучшее, лучших учителей, лучшее во всей Франции образование. Но главное это любовь! Мы подарим ему всю нашу любовь! Я хотела назвать сына Густав, в честь моего отца, он так похож на своего деда, но Рауль решил иначе. Он назвал нашего сына Жерар, в честь своего отца. Я не стала спорить. Я буду любить Жерара ни чуть не меньше. Я вернулась в оперу, как только смогла выкроить в своей жизни немного свободного времени. Здесь многое изменилось. На главные роли ставят новую диву – Мишель. Её голос очень чистый и красивый. Когда я впервые услышала её исполнение оперы Розетты, я едва не расплакалась от восторга. Она замечательная. Но меня обуревает тёмное чувство. Я хочу петь также, ещё лучше. Мне снова достаются роли второго плана. Я хочу большего. Безумно завидую новой диве. В опере меня не повышают. Считают не достаточно обученной. Певцу всегда есть куда стремиться, как и музыканту. Нет предела совершенства. Я всё это прекрасно понимаю и готова обучаться, вот только учить меня некому. Никто не воспринимает меня всерьёз, считают, что у графини де Шаньи и матери есть первостепенные задачи, а тратить силы и время на человека, для которого пение лишь увлечение уважаемые маэстро не желают. Рауль мог бы помочь мне в моих стремлениях, но и он занимает туже позицию. Я осталась в одиночестве, замерла на месте. Рауль не понимает моей тяги к искусству. Он водит меня по магазинам, покупает платья и бриллианты, но я прошу о другом. Я хочу быть ближе к искусству, я хочу творить, дарить людям свой голос, делиться душой. Я хочу петь, в этом вся я. Недавно Рауль предложил купить мне место дивы. Какой низкий поступок! Не ему решать такие вещи. Не этого я хочу! Какой смысл становиться дивой, зная, что твой навык недостаточно высок. Мне нужен маэстро, уроки, практика. Я стараюсь заниматься сама, но кто бы указал мне ошибки, кто бы подтолкнул к верному пути. Вот и случилось! Наша первая ссора. И всё из-за оперы. Как мне страшно, мои руки дрожат. Но Рауль не прав! Он сказал мне прекратить свои игры в опере и заняться семьёй и воспитанием сына. Как он мог! Это не игры, не развлечение и не прихоть, опера моя страсть моя жизнь. Я не смогла промолчать на этот раз. Он не смеет отнимать у меня последнюю отраду в этой жизни. Я люблю петь, люблю оперу, но я люблю и нашего сына. Не заставляйте меня выбирать, это слишком жестоко. Я уже сделала роковой в своей жизни выбор, он дался мне тяжело, и милостивый Господь спас меня от темноты. Но только не снова! Я не смогу решиться вновь. О, отец, дай мне сил быть смелой и решительной, научи меня жить. Иногда я жалею, что была так глупа в свои шестнадцать лет. Рядом со мной был истинный маэстро, а я так мало почерпнула из его таланта. Я могла бы учиться тщательнее, я должна была взять от него всё! Если бы я могла вернуться в прошлое, и усиленно заниматься вокалом. Сколько времени потрачено зря. Теперь мне остаётся лишь горевать об ушедших годах. Рауль только играет в карты с друзьями, пьёт и покупает новые и новые наряды. Он ходит к парикмахеру каждую неделю. Отчего меня это выводит из себя? Мы общаемся совсем мало. Всё общее, что осталось у нас это ребёнок. Но и здесь мы упёрлись в стену непонимания и противоречия. Я хочу отдать мальчика в школу пения, но Рауль упрямо настаивает на военной академии. Иногда мне кажется, что он вовсе не слышит меня. Вчера я просила супруга купить Жерару скрипку, а он приобрёл шпагу. Жерар не хочет быть военным. Каждый вечер он плачется мне, он так похож на моего отца. Что-то изменилось. Я не знаю что. Жизнь пошла наперекосяк. Когда я стала такой нервной и злой? Когда Рауль так опустился в моих глазах? Я же люблю его! Что же с нами стало? Словно Господь наказывает меня за мою нерешительность, отбирает самое важное. Сперва я потеряла роль дивы, а теперь начались проблемы в семье. Слова закончились. Что ни день, мы с Раулем спорим. Иной раз ссора возникает из пустяка. Не представляю, как мы жили раньше. Всё что делает этот человек, всё что говорит, как он делает и как говорит, меня всё раздражает. Мне хочется кричать и бежать. Всё чаще я запираюсь в часовне и молюсь. Ангел музыки услышь мою молитву. Я хотела иной жизни. Рауль вмешался в дела оперы и меня попросили уйти. Я не стала настаивать, и едва не утащила супруга. Мне было ужасно стыдно за поведение за слова Рауля. Я не смогу вернуться в оперу после того, что он устроил. Я не хочу славы той ценой, что он предлагает. Я выше этого. Эрик сместил диву Карлотту чтобы продемонстрировать миру мой голос, он знал, что я готова. Но он никогда не стал бы кичиться титулом и покупать мне роли. И почему я стала так часто сравнивать их. О какой же свободе я грезила в шестнадцать лет? Я уже не знаю. Я хочу покоя. Мне невыносимы ссоры с мужем, невыносимы укоры сына, недовольного своей учёбой в военной академии. Я почти не вижу Жерара. Я скучаю. С некоторых пор мне невыносим свет дня. Дня, когда я должна терпеть в своём доме бесчисленных друзей своего мужа. Мне нет места среди них. Я не рождена в высшем свете, и не хочу в него входить. Мне радует душу одиночество, звон церковных колоколов, псалмы священников. Я запираюсь в своей комнате и музицирую, Рауля это ужасно нервирует, и мы снова ругаемся. Лишь ночь дарит мне наслаждение. Я ложусь в свою кровать и представляю, как пятнадцать лет назад, я бы сделала иной выбор. Я бы искренне пожалела своего Ангела во тьме. Жизнь стала тяготить меня. Писать не о чем. Всё одно. Друзья супруга приходят в наш дом, он с ними проводит времени больше чем со мной. Но теперь я рада этому. Возможно, у него есть дама на стороне. Мне всё равно. Я не хочу знать подробностей. Любой наш разговор заканчивается ссорой. У меня осталась последняя радость, изредка по выходным приезжает домой Жерар. Я вижу его и надеюсь, что его жизнь сложится иначе. Но уже сейчас он идёт не по тому пути, что хотел бы. О скрипке он забыл, но смотрит всегда с укором. Словно мы надели на него оковы, и приковали к грешной земле, не даём мальчику парить в небесах. Нет ничего больнее взгляда собственного ребёнка, которому обрезали крылья. Я так виновата перед Жераром. Его глазами на меня словно смотрит отец и корит за выбор, сделанный когда-то. Задумываясь о былом, я осознаю, что мой Ангел музыки никогда не отдал бы нашего ребёнка в военную академию, если бы увидел в нём кроху таланта. Он позволил бы Жерару развиваться в том направлении, которое выбрал мальчик. Он научил бы петь моего сына, и играть на скрипке. Под руководством Ангела Жерар стал бы выдающимся скрипачом, таким каким был мой отец Густав Дайе. Куда делась любовь? Я помню, как в детстве мы с Раулем играли и рассказывали друг другу мрачные сказки. Те времена были в моей памяти сокровищем. Я и не надеялась встретить его через десять лет, но судьба свела нас. Каким красивым он мне тогда показался. Он словно воплотив в себе всё то, о чём грезит юная особа. Молодой, красивый, благородный, искренний, самоотверженный, заботливый. Но были ли в нём все эти качества, или я просто надела костюм своих ожиданий на первого симпатичного молодого человека в своей жизни. Я хотела видеть в нём это, и я увидела. Какая я была глупая и как поздно всё поняла. Где та забота, где искренность, где самоотверженность, где любовь? Он вскружил мне голову. Я была молода и наивна, я никогда прежде не встречалась с мужчиной. Я была неопытна и скромна. И вот явился мой принц, друг детства. Как жестоко, что сказки на деле преподают такие болезненные уроки. Теперь я понимаю все, о чём пел мне Эрик во тьме. Он был тем, кого я так долго ждала. Глубокий внутренний мир его наполнил бы и меня. С ним я могла бы жить душа в душу. Он мой маэстро, и я бы пела только для него, для моего единственного ангела музыки. Меня больше не пугает его внешность, я могу оправдать его действия. Какая же я была глупая. Красивое лицо и деньги, вот всё что имел Рауль. Но у Эрика достоинств было гораздо больше, как же я не рассмотрела этого, испугавшись лица под маской. Богатый юнец вскружил мне голову, и я побежала за ним. Я сама себя не понимала. Ведь голос Эрика отдавался в моей душе, рождал в груди тепло. Его взгляд был полон нежности и заботы. Меня влекло к нему так сильно, что я боялась собственных чувств. Но сейчас, спустя двадцать лет, я понимаю, какой я была глупой, наивной дурнушкой. На самом деле я любила Эрика, к нему я испытывала поистине глубокое чувство. А к Раулю лишь симпатию, оставшуюся с детских лет. Нежную привязанность, но не страсть. Жерар, в конце концов, заставил себя полюбить военную академию. Моё сердце обливается кровью, когда я вижу его, взрослого в форме, но глаза его потухли. Он улыбается генералам, флиртует с девушками, но внутри пустота. Его сломали в детстве, я виновата в этом. Я должна была настоять на скрипке, ведь мальчик хотел играть! Я не могу смотреть на собственного сына, он стал копией Рауля. Рауль с лицом отца – эта пытка не для моей израненной души. Доживая последние отведённые мне годы, я могу сказать, что прожила долгую и увлекательную жизнь. И если меня кто-то спросит о чём я сожалею, я назову ему точную дату, когда я могла сделать иной выбор и определить свою судьбу, но я не сделала его. Никогда никому я не говорила об этом. И не скажу, кроме своего дневника, и тех людей, что наплевав на приватность чужой жизни, заглянут в мою душу и откроют на страницах этой книги мои сокровенные тайны. Я отдала бы всё на свете за единственную возможность – выбрать иначе в тот роковой день. Я поговорила бы с собой юной и глупой, объяснила бы ей её несформировавшиеся чувства и уговорила поступить иначе. Где-то теперь живёт или почил единственный человек, которого я любила все эти годы. Тот, кто хотел безвозмездно отдать мне своё сердце и душу, тот, кто подарил мне мой голос, и кого я так непростительно отвергла. Я верю, что его жизнь сложилась лучше моей, и он нашёл свою музу, которая помогла ему сотворить музыку ночи. Я жалею, что ею стала не я. Прости меня, мой П.О.