Часть 1
28 октября 2018 г., 00:59
Примечания:
Очень меня веселит тот факт, что говоря о Довакине норды ожидают увидеть это:
https://pp.userapi.com/c845020/v845020095/11ff8c/VCTucfH8c5o.jpg
Но к ним в итоге приходит это:
https://pp.userapi.com/c850520/v850520804/31a7b/u8RFx6Biby8.jpg
В «Смеющейся крысе» шумно было даже ночью. Компания из трёх одетых в железную броню рослых мужчин громко обсуждала схватку с магами-некромантами, то и дело расплёскивая на столешницу эль из больших железных кружек.
— А потом я такой р-раз! И сношу его остроухую голову одним ударом меча! — широкоплечий норд с густой рыжей бородой и длинными, до плеч, волосами, расхохотался низким густым голосом. Его товарищи одобряюще захлопали, провожая хмельным взглядом движущегося в одну из комнат аргонианина — ящер был один и, судя по широкому зевку да прикрытым жёлтым глазам, он собирался лечь в постель и попробовать уснуть под пьяный гвалт и звонкое пение выпускницы Коллегии бардов, бретонки Лизетты.
— Геро-ой он отважный, он непобедим!
Так слушайте, норды, о славе его:
Лишь кинешь ты клич — и придет Довакин,
Коль вера сильна, а честь — прежде всего.
Изгонит он зло и врагов победит,
Кто сквозь адское пекло пройдет невредим,
И доблесть его небеса озарит,
Герой наш, защитник, о, Довакин!
Финальные слова песни не расслышал никто: одобрительные крики развеселившихся нордов заглушили текст.
— Молодчина! Слава Довакину! Вот это я понимаю, мужик! И драконов разгонит, и Ульфрику голову оторвёт! — высокий светловолосый норд с усами и серыми глазами похлопал по лежавшему перед ним на столе рогатому шлему.
— Мужик? — сидящая за соседним столиком девушка-каджит повернулась к своему спутнику — одетому в роскошную даэдрическую броню каджиту, державшему в белой с острыми когтями руке кубок, наполненный лучшим вином Солитьюда. Каджит набрал в лёгкие воздух, но ответить не успел — вместо него заговорил рыжебородый норд, без каких-либо усилий заглушая своим голосом поющую о возмездии Ульфрику Лизетту.
— А то! Что, хвостатые, не знаете, кто такой Довакин? — беззлобно, но с явными нотками пьяного превосходства спросил он. Светловолосый и третий, выбритый налысо, норд повернулись и с интересом смотрели на двух каджитов.
— Откуда уж нам, жителям пустыни, знать? — ответил белошёрстый и медленно отпил из бокала.
— Просветите нас, — негромко попросила характерным для каджита хрипловатым голосом девушка.
На миг самому трезвому из троицы — обритому налысо норду лет тридцати — показалось, что каджиты переглянулись между собой. Но в том, что это вообще что-то значит, он уверен не был. А тем временем его рыжеволосый напарник Бьяр заговорил.
— Слушайте сюда, — он наполнил железную кружку элем из стоявшей на столе бутылки и сделал большой глоток, — Довакин — это герой Скайрима, призванный защитить всех нас от драконов и принести мир. Он — воплощение доблести, чести, отваги и мужества — всех тех качеств, которыми славятся норды. Довакин — бесстрашный воин, потому что только воину под силу сокрушить дракона и завладеть его душой. Он — наш защитник и будет храбро биться за всех нас, как полагается истинному норду Его Крик вселяет ужас в души драконов, его мускулы крепче стали, его меч разрезает чешую дракона словно масло...
— Меч? — девушка-каджит подпёрла щёку кулаком, — Довакин вооружён мечом?
Рыжеволосый норд на мгновение замялся. Но допив эль прямо из бутылки, он энергично закивал.
— Конечно, меч! Им он отсекает крылья драконам. А в правой руке у него кинжал, что пронзит дракона в самое сердце быстрее мысли. Лишь рождённый воином мужчина может совершить такое! Его рогатый шлем вселяет ужас в сердца врагов, а грозный взгляд голубых, словно ясное небо глаз, холоден, как нордская сталь. Могучему телу не страшны скайримские морозы — Довакин не прячет рук под сталью брони.
— Вот как, значит, — почему-то девушка-каджит опустила взгляд на свои руки, облачённые в стеклянные наручи.
— Ты не сойдёшь за Довакина. Даже не мечтай, — каджит в даэдрической броне неторопливо допил вино из кубка. Ловко орудуя ножом и вилкой, он отрезал от лососевого стейка небольшой кусочек. Норды за соседним столиком дружно рассмеялись.
— Что? Конечно, нет! Но не будь таким жестоким, дай котёнку помечтать! Может, следуя примеру Довакина, она бросит дурацкую магию и займётся воинским искусством. А? Что скажешь?
Девушка оторвала взгляд от собственных рук. Её пятнистый серый хвост скользил по полу из стороны в сторону.
— Ну, если Довакин — воин... пожалуй, мне действительно стоит взять с него пример...
Светловолосый норд повернулся в сторону белошёрстого каджита. Тот громко фыркнул, то ли чихая, то ли кашляя и закрывая лицо руками.
— Мы пойдём, пожалуй, — проговорил он, поднимаясь со стула, — кстати, здесь отлично готовят лососину. Попробуйте как-нибудь. А ты вставай давай, мечтательница. Теперь всю ночь будешь фантазировать о прекрасном норде-Довакине, — он коснулся лапой худого плеча своей спутницы, и та поднялась со стула.
— Куда уж мне до него. Э-эх... — девушка не торопясь встала и пошла в сторону снятой на ночь комнаты вместе со своим спутником, который прихватил со стола порцию сладкого рулета — ужин продолжится в комнате, где можно закрыться и в спокойной обстановке обсудить дела.
Но дела не обсуждались. Лизетта растерянно опустила лютню, а компания пьяных нордов забыла попросить у Корпула Винния ещё эля и лососевых стейков. Белранд оторвал от столешницы трезвый задумчивый взгляд. Все смотрели в сторону коридора, где находилась снятая каджитами комната. Комната, из которой доносился оглушительный кошачий хохот.