Смертельный прыжок.

      Внизу стояло девять котлов с грязно-зелёной булькающей кислотой. Вспомнив историю, которая сразу всплывала при виде этой жидкости, Харли чуть заметно поёжилась.       Джокер привёл её сюда, чтобы «кое-что рассказать». Что именно — девушка понятия не имела, хотя начала догадываться. Она не боялась, просто ей было неуютно.  — Вопрос. — тишину, нарушаемую лишь далёким бульканьем, прорезал голос Джокера. Самый приятный голос, который только существовал в этом мире, по крайней мере, для самой Харлин. Она повернулась к нему, готовая выслушать всё, что сорвётся с его губ, накрашенных ярко-красной помадой. — Ты умрёшь за меня? — спросил он и немного ухмыльнулся. Задержав ненадолго взгляд на его голубых глазах, Харли ответила:  — Да. — её голос звучал уверенно, ведь умереть за возлюбленного для неё — сущие пустяки…  — Слишком просто!.. — казалось, разочаровался человек, стоящий перед ней. Он на секунду опустил голову, а потом задал следующий вопрос: — Будешь ли… — Джокер пристально вгляделся в лицо Харли, затем продолжил незаконченную фразу: — Будешь ли ты жить за меня?       Пытливый взгляд заставил девушку немного смутиться, но всё же она снова утвердительно ответила:  — Да. — не приходилось долго раздумывать. Харлин бы не только умерла или жила за Джокера, она бы преподнесла мир к его ногам по одному его слову, даже если бы он потом её убил или отверг. Даже если сам Джокер её не любит…  — Осторожно. — вывел её из мыслей голос рядом. — Никогда не давай эту клятву, не подумав.       Впрочем, Харлин и не думала, когда давала эту «клятву». Не о чем ей было думать… Неожиданно Джокер подошёл к ней и прикрыл её рот своей ладонью, на которой была нарисована улыбка. По спине девушки пробежали мурашки, но она не изменила выражения лица.  — Страсть приводит к уступкам, уступки — к подчинению. — произнёс он. Затем он убрал ладонь и нежно провёл пальцем по её губам, при этом сладостно спрашивая: — Ты хочешь этого? — на его лице появилась улыбка. Не безумная, а лёгкая и такая желанная для Харли. Теперь она, наконец, поняла, о чём идёт речь…  — Хочу. — покорно ответила она. В душе бушевали эмоции.  — Скажи это, скажи это, скажи это! — протяжно начал говорить Джокер, жестикулирую руками. Его кадык судорожно дёргался, заставляя Харли, как завороженную, смотреть на него. — Проси-проси-проси-проси-проси… — зашептал он.  — Прошу… — эхом отозвалась девушка.       Услышав это, Джокер внимательно посмотрел на Харли, а затем снова расплылся в блаженной улыбке:  — О Боже, как ты…хороша…       Эти слова затуманили рассудок Харлин и она просто смотрела на своего хозяина, ожидая приказаний.       Джокер отошёл от девушки, открывая путь к краю. Одними губами он сказал «спрыгни». Посмотрев через плечо на жидкость внизу, Харли встала лицом к возлюбленному и раскинула руки. На лице маньяка играла предвкушающая сладкий финал улыбка. Он немного вытянул руки вперёд, как будто молил девушку об этом прыжке. Харли закрыла глаза и с улыбкой упала назад.       Перед ней пронеслась вся жизнь.       Падение не доставило боли, зато довольно скоро её тело начало покрываться язвами. Кислота разъедала кожу.       Джокер стоял на пустой площадке. После нескольких секунд молчания он безумно рассмеялся. Она спрыгнула. Наконец-то она спрыгнула! Наконец-то она не будет досаждать ему своей любовью, наконец-то не будет плакать по нему, наконец-то она умерла!       Он ещё долго смеялся очередной своей победе. Но неожиданно для него самого на глазах выступили слёзы. Может, от смеха? Нет. Это были слёзы горечи и утраты. Слёзы скорби. Слёзы отчаяния.       Теперь Джокер задавал себе вопрос: нахрена? Зачем он убил эту девушку, которая так любила его, пусть даже эта любовь не приносила ему особого удовлетворения? Что заставило его совершить такое?       Он достал пистолет и нежно погладил. Затем приставил к своему виску. Безумно улыбнувшись, он сказал единственное слово:  — Прощай.       Раздался выстрел и снова воцарилась тишина. Сегодня Готем-сити лишился главного своего злодея…