И все вернется на круги своя - 2

Когда Анджилу пришло сообщение, что его отправляют на восьмидневную миссию в район Корел, то это не оказалось для солджера неожиданностью. Он даже шутил с Генезисом по этому поводу, притворно жалуясь на предстоящие страдания. Похоже, это начало становиться их маленькой традицией, учитывая предыдущий крышесносный опыт. Тогда Генезис вернулся после недельного задания, переполненный желанием, жаждущий разделить его со своими любовниками. И он это сделал. При воспоминаниях о тех безумных днях у Анджила до сих пор вспыхивал огонь в крови. Поэтому, с первой минуты его появления на базе СОЛДЖЕРов, когда он успел лишь кинуть сумку на пол в отведенной ему комнате, Хьюли ожидал звонка. Однако, он решил подстраховаться и, во время нахождения вне базы, выключал звук на телефоне. Удачной охоте на монстров и поиску выхода из запутанных подземных туннелей никак бы не поспособствовал крепкий стояк. Что, без сомнений, было бы неизбежно, пожелай эти двое позвонить ему. Тем не менее, звонка не было. Уже прошло три дня, и лишь теперь до него стало доходить, как же сильно он ждет его. Напряжение накапливалось со скоростью, сравнимой с бегом чокобо от хищника. Анджил заимел привычку каждую ночь класть телефон на соседнюю подушку и бормотать перед сном: - Если ты разбудишь меня посреди ночи, Джен, я тебя убью. И просыпаться утром с ощущением разочарования, слушая звуки текущей воды и звона кухонной утвари за стенами. Это было смешно. Нет, возмутительно. Если Генезис решил таким образом пошутить, то это была его самая гадкая идея. А еще безусловно самая сумасшедшая, эгоистичная, раздражающая… Черт, он стал говорить как Лазард. На пятый день Хьюли на полном серьезе думал позвонить сам, просто чтобы услышать их голоса, если не выйдет чего получше. Но в тот момент, когда он уже открыл телефон, гордость стукнула его по затылку, и аппарат отправился обратно в карман брюк. Да кактуара им в бок, не будет он звонить первым. К седьмому дню всем на базе стало ясно, что с их любимым и уважаемым коммандером что-то не так. Единственный офицер, рискнувший спросить о его состоянии, поспешил прочь после краткой и резкой отповеди. Более никто не осмелился нарушить покой начальства. Однако, Анджил мог поклясться, что услышал облегченные вздохи, когда его вертолет оторвался от земли в последний день, и это не добавило ему хорошего настроения. Обычно, они звонили друг другу хотя бы раз в два дня, если позволяли обстоятельства. Во имя Шивы, как же ему недоставало соскальзывать в сон под аккомпанемент мягкого голоса Генезиса, читающего Лавлесс или рассказывающего о произошедшем за день. О новой пьесе, что они с Сефиротом посмотрели, их последнем спарринге, или просто о полуночном походе в кафетерий за стратегически необходимым, но отсутствующим дома, ингредиентом для благополучного времяпровождения – взбитыми сливками. Он скучал по всему этому, несмотря на то, что Генезис устраивал драму каждый раз. От момента посадки вертолета на крышу башни Шин-Ра до подхода к двери в его комнату прошло не более десяти минут, и Анджил решил не доводить эти минуты до одиннадцати, а быстро бросить сумку с вещами и отправиться на поиски своих друзей. А найдя - прикончить. Или, хотя бы, превратить их жизнь в сущий ад. О, да! Однако, когда он подошел к двери в спальню, сумка выпала из его руки и с громким стуком приземлилась на пол. Вместе с челюстью. Там… там… Там был Генезис, на его постели, верхом на Сефироте, двигающийся медленно и чувственно. А вдобавок ко всему, как будто всего происходящего было недостаточно, чтобы его сердце застучало подобно стуку копыт дикого жеребца, на Рапсодосе был надет тот самый красный наряд, что Анджил купил давным-давно, но никак не решался подарить любимому. Все подошло по размеру. Вид был даже более возбуждающим, чем он мог себе представить. Красные чулки оттеняли белизну кожи обалденно длинных ног, сжимающих бока Сефирота. Пояс с подвязками тесно облегал стройные бедра подобно второй коже, скользя под нежно направляющими прекрасное тело руками генерала. Кружевное бюстье и длинные перчатки на шаг приближали его к женственной стороне андрогинности. Контрастным фоном для этого великолепия служило сногсшибательное сочетание черного и серебряного цветов в одежде Сефирота… Совершенство в его торжествующей славе! Генерал не снял свои тесные брюки, лишь спустил их на бедра, достаточно низко, чтобы Генезис получил то, что хотел. Анджил прекрасно видел все в подробностях, стоя лишь в нескольких шагах от кровати, любуясь жадными ласками, резкими и упоительно нежными движениями рук, что тянули, дергали, сжимали, стискивали плоть в погоне за экстазом. Стоны, вздохи, порыкивания, нетерпеливые и требовательные, распутные и похотливые языки переплетались, рождая влажные звуки, так знакомые его уху… Генезис повернул голову, лазурь глаз скрестилась с синевой, на губах возникла легкая улыбка, лицо засветилось от удовольствия, но стройные бедра ни на миг не прекращали свои тягучие, полные греха движения. - Добро пожаловать домой, ангел. Анджил тяжело сглотнул, но остался на месте. Они… они все еще задолжали ему объяснения и… о, Богиня, Генезис, потянув за серебристые пряди, вырвал из груди Сефирота низкий стон и вынудил его сильно податься сильными бедрами вверх и… но он еще не готов сдаться. - Я… - Хьюли откашлялся, увидев, как рыжеволосый откинул назад голову, изогнувшись всем телом. Светящиеся огнем мако глаза Сефирота прикрылись, а грудь выгнулась, повинуясь прикосновениям длинных пальцев Генезиса, ласкающих его соски. – Думаю, что вы должны извиниться за то, что ни разу не позвонили мне, - смог наконец выговорить Анджил, пытаясь придумать хоть что-нибудь, что заставило бы этих двух сделать это. - Ах, ты об этом, - смешок Генезиса прервался громким стоном. В свою очередь, он сжал пальцы, побуждая среброголового любовника зашипеть от наслаждения. Вся кровь стремительно покинула мозг их темного ангела. – Это, мой любимый, было тебе наказанием за то, что прятал такую красоту в шкафу и не сказал мне. Но… - его губы изогнулись в искушающей улыбке, юркой змеей мелькнул язык, отставляя на них соблазнительно влажный блеск. – То, что ты купил все это, заслуживает некоторого снисхождения… Анджил не смог сказать «нет» приглашающе поманившим его пальцам. И хорошо, что не смог.