Прошло 7 месяцев
Девушка с усилием, тяжело перебирая нога, которые неимоверно болели, тащила пакет с продуктами. Она пыхтела и глубоко дышала, мечтая поскорее дойти до дома. Рядом с ней проезжает автомобиль, дрифтует, поднимая пыль с асфальта, от которой Хва, вдохнув, кашляет. — Йен, ты совсем с ума сошла?! Тебе сказано сидеть дома! — рассерженный Тэхен вышел из машины, сильно хлопнул за собою дверь, тем самым показывая своё злобу, рванул к не менее рассерженной жене с целью взять пакеты. — Может, хватит меня караулить? Знаешь, как это бесит? Я уже из дома выйти спокойно не могу! — пакеты брошены на землю, потому что не то, чтобы держать их просто так на одном месте, нести нелегко. — Все эти недомолвки с Бао давно закончились, а ты до сих пор боишься! Хватит! Дай мне спокойно вздохнуть! — умоляюще взвыла Хва, пытаясь достучаться до твердолобого парня. Ким стоял в замешательстве. Он практически никогда не ночует дома и ради безопасности и спокойствия он приказал своим 10 охранникам следить за ней вне здания, поварам — в здании, чтобы не порезалась и не обожглась, горничных — чтобы, не дай бог, не упала. — Лучше бы ты дома все это время был, а не левых ставил, — психологически Йен не выдержала, начала плакать и, не подняв упавшие пакеты, поковыляла. Тэхён цокнул. Такое поведение был очень даже ожидаемым, ведь последнее время она себя так и вела. На этой почве у них всегда возникали ссоры и конфликты. Хва перестала быть тихоней и стала высказывать своё мнение и недовольство. Поначалу это даже заводило, но, так как Йен беременна, то приходилось воздерживаться. У нее гормоны, у него воздержание. Он поднял пакеты, засунул их в машину и еле как уговорил сесть девушку. Доехав до дома, она недовольная (что было видно по её лицу) зашла домой, скинула свои вещи и ушла в комнату. Тэхён зашёл за ней и сразу прошёл на кухню, где кашеварила женщина, давно работающая у семьи Ким, и была чуть ли не членом семьи. — Снова поругались? — закачала головой, помешивая суп поварешкой. Тэхен продолжал выкладывать продукты в холодильник. — Она же беременна, ты должен понять. Когда твоя мама была в положении, твой отец вёл себя также, как и ты, — парень сразу же навострил уши. Ему не раз говорили, что их с Йен история почти точь-в-точь похожа на историю его родителей. — Как сейчас помню: твоя мама крикнет, надует губы, хлопнет дверью, а твой отец спокойно усядется на диван. — Ему было все равно? — На вид может показаться, что да, — материнской улыбкой заулыбалась женщина. — Потом он вставал, ходил, что-то думал, подходил ко мне и жаловался, — слегка засмеялась повариха. — А потом они мирились. Вы очень с ними похожи. Даже твоя мама заметила. Женщина продолжила готовку, оставив Тэхена в раздумьях. Он даже не подозревал, что строгое сейчас его лицо было похоже на когда-то отцовское. Женщина оглянулась на него и как будто очутилась лет 20 назад. Тэхен тем временем решил извиниться.POV Йен
Я была зла на него! Мое настроение ужасное, как и его поступки! Но я ведь тоже хороша, каждый раз кричу на него. Наверно, поэтому его так часто дома не бывает. По-другому у меня не получается. Как накроет, так я остановиться никак не могу, корю себя, что границы «стоп» стёрты совсем, и мои эмоции всегда берут надо мной вверх. Даже сейчас дверь слишком сильно захлопнулась от моего толчка, хотя я совсем этого не хотела. Последнюю неделю у меня болит голова, тянет низ, да и малыш часто шевелится, а эти охранники мозолят глаза! Сегодня хоть выйти получилось в магазин, но об этом я уже успела пожалеть в машине. Я присела на край кровати и от духоты в комнате обдувала себя каким-то журналом. Резкий толчок — Ай! — я схватилась за живот. Толчки повторились и стали систематически бить в живот. Я поняла, что момент настал. — Ммм! — последний толчок был самый сильный, от него у меня покраснели щеки, тогда уже никаких сомнений не было.Коней POV Йен
Как только Ким подошёл к комнате, дверь резко открылась. Из неё, хватаясь за живот, вышла немного взмокшая Йен. — Тэхён… начал… ось, — она схватила его так, будто она не была хрупкой девушкой, а была профессиональным борцом! Тэхен вылупился на скрюченную девушку, достал телефон, вызвал скорую.***
Йен везли на носилках. Она кричала, выла и плакала. Тэхен еле успевал за ними, но в палату его не пустили. Ким рвал и метал, ругался и матерился, зачем-то позвонил Чонгуку, потом Чимину, потом остальным. Родителям позвонил в первую очередь ещё в машине, когда ехал за скорой. Прошло 4 часа, а его не впускали. — Да что происходит? — спросил в очередной раз у медсестры, вышедшей из того поворота, в который повезли Йен, и, по догадкам Тэ, имеющей хоть какие-нибудь новости. Та сказала, что надо немного подождать и вернулась в туда же, палату. Прибежали остальные. Прошло ещё 5 часов. Толпа ждала и не представляла, какую боль сейчас испытывает Хва.***
Девушка, опухшая от слез, и устало лежала на кровати. В руках лежало маленькое спящее чудо, недавно появившееся на свет. Медсестры все ходили, показывали, как пеленать, но Йен было трудно даже встать с кровати. День Тэхена по каким-то причинам не впускали, а телефон Йен забыла дома, так что связи с родными не было. Да она и забыла про этот сотовый совсем. Ребенок забирал все её внимание, концентрацию и время. Наконец время выписки настало. Пришли родители, друзья, но самым первым пришёл Тэхен, пока девушка спала. Он медленно подошёл с спящей, взглянул на усталое лицо (хоть времени прошло полторы недели), поцеловал в щеку и посмотрел в кроватку, стоящей рядом с кроватью с Йен. «Теперь я папа?» — первое, о чем подумал, перед тем как взять на руки ребеночка, который не спал, а на удивление тихо лежал и смотрел на взрослого дяденьку. Маленькое чудо промычало, и Йен, как от звука сигнализации, раскрыла красные глаза и поднялась, но, распознав Тэхена, успокоилась. Разговор сложно было начать, но каждый хотел поговорить. Понянчив новорожденного мальчика, Тэхен присел рядом с Йен, взял руку и крепко сжал. Йен подсела ближе, и Тэ обнял её. — Я люблю тебя. Спасибо, — он уткнулся ей в плечо. — Ты что, плачешь? — немного отстранилась, чтобы посмотреть на лицо Кима. Тот быстро вытер мокрые дорожки, дабы не показывать скупые слёзы, но Йен не проведёшь. Она поцеловала его в губы, как бы отвечая, что она тоже его любит. И й Йен, и у Тэхена были слова, тем не менее они не могли подступить к началу разговора. Они были немного скованы. — Теперь мы родители? — попыталась начать Йен, и Тэхен загорелся желанием продолжить тему, ведь их обоих интересовали ощущения с появлением нового статуса, но этому не суждено было продолжиться, и разговор закончился, даже не начавшись. В палату вошли мама и папа Тэхена. Они не хотели тревожить молодых, просто так получилось, и это простое стечение обстоятельств. Поздравления, подарки, букеты цветов и комплименты принимала сегодня Йен. К слову, Хва с ребёнком на руках, который «так похож на своих маму и папу», умиляла миссис Хва и миссис Ким, они плакали навзрыд, благодаря Тэхена и Йен такому подарку. Молодые стеснительно стояли и переглядывались друг с другом, улыбаясь. Когда все перебрались с больницы домой, мистер и миссис Ким захотели прогуляться немного с мальчиком, настаивая на том, чтобы их дети отдохнули. Тем более они не могли не заметить, что потревожили уединение их в палате, так что это было некое извинение. — Мы же так и не выбрали ему имя, — вспомнил Тэхен. — У тебя есть какие-то варианты или ты уже выбрала? — Я даже не задумывалась об этом, — опустила голову девушка, как мама, считая это за прокол. — Тогда вместе придумаем, — зная Йен, как своих пять пальцев, он был уверен, что она винит себя. Он приподнял остренький подбородок и легко поцеловал. Этого было мало, и поцелуй углубился. Ким почувствовал, что терпеть больше не может. — Я устала, — чтобы не причинить больший дискомфорт и разочарование парню, когда зайдёт всё зайдёт дальше, Йен попросила остановиться сейчас. Тэхён принял во внимание, что она совсем недавно ходила с большим животом, и сейчас не самое подходящее время для интимностей. Они лежали, вбрасывая мальчиковые имена, понравившееся записывали, и пришли к общему мнению, что сыночка будут звать МинДжун.***
Время шло не по дням, а по часам. Молодые Родители не высыпались. Маленькому МинДжуну все время не нравилось быть одному. Миссис Ким сказала, что Тэхен~и в младенчестве был совсем спокойным, а вот миссис Хва призналась, что как раз-таки Йен вела себя буйно. Взрослые ностальгировали, вспоминая своих детей и находя все больше соответствия с Йен. — Ну, значит, мальчик спокойным вырастет, — заключила миссис Ким, мечтательно вздыхая, — Пусть папка и был безумным, по клубам шастал, — укоризненный взгляд матери сразу же стрельнул в сына, — выпивал, буянил, так пусть сын спокойно растёт. Ой, хорошо, что в жизни этого дубины появилась Йен, — приговаривала женщина миссис Хва, когда относила посуду, а та ей предложила помочь. Йен облокотилась на спинку и закрыла лицо руками от смущения. Тэхен засмеялся и подтвердил слова своей мамы. Родители ушли, Тэ и Йен прибрались, уложили сына спать, и наступил их черёд… — Давно тебя не было здесь, — погладила по второй половине кровати ручкой и смотрела на мокрого от душа Тэхена. Она и забыла, как он выглядит без… одежды. Шальные мысли прокрались в голову, отчего Йен прикусила губу. — Намёк? — сопоставив двузначность фразы и прикус губы, он взбудоражился. — А что, если да? — сверкнула глазками девушка, поймав ту же волну возбуждения. — Тогда помни, что я терпел почти год, — хохотнул Тэ и принялся целовать девушку. Она отвечала с тем же рвением, энтузиазмом и желанием. Она горела, её бросало то в жар, то в холод. Тэхён целовал её шею, девушка изо всех сил старалась не стонать громко, чтобы сынишка не проснулся, а если (как говорит её мама) МинДжун пошёл в неё, то это вдвойне хуже, ведь мама часто напоминала, что маленькая Йен ни минуты покоя не давала. — Ты ещё помнишь, как мы веселились в моем кабинете? — хохотнул парень, явно намекая на длительный перерыв и с сарказмом на возраст (им по 20, а попытали счастье стать родителями). — Помню, господин Ким, но сегодня попробуем по-другому, — Йен села на Тэхена, положив руки на торс и медленно снимая его шорты. — Теперь я веду. — Детка, я и не против, — томно прошептал парень. Его шёпот добавил возбуждения. Тогда Йен не стала медлить, она хотела его, он её хотел не меньше. Она наклонилась к нему и кротко поцеловала в грудь, ноготками прошлась вдоль тела и, обманув, будто хотела снять боксеры, которые порядком достали светиться на бёдрах, захватила краешек своей кофточки, сняла её. От вида её голой груди Тэхен глубоко стал дышать и прикрыл глаза, чтобы конкретно не сорваться. Сегодня он позволил Йен управлять в постеле, а всё идёт к тому, что Тэ готов просто разорвать это белье, которые на нем, эти трусики, которые ещё чуть-чуть и не будут прикрывать то, что должны прикрывать. — Открой глаза, — сказала Йен. Тэхен сделал, что пожелала она. — Ты такая красивая, — успел проговорить Тэ, как последовал поцелуй, потом ощутил, как Йен наконец-то сняла белье его и своё, а дальше то, чего он так долго не чувствовал: теплоту, узость, ласки, внимание, удовлетворение. Йен старалась доставить ему блаженство, но Тэхену достаточно лишь посмотреть на неё, как он сразу же становиться зверем. Он жадный, ревнивый, неправильный, жёсткий собственник, чудак, который пошёл против канона (красивый, словно модель, но курящий как работник завода), а она мягкая, стеснительная, скромная, милая, похожая на цветок, подарившая ему маленькое счастье, за которое убьёт каждого.И она его… И этого уже не изменить.