×××
Время шло стремительно быстро, не давая оглядываться назад и подгоняя к новым этапам жизни. Чану пошёл в младшую школу Ханбина, где тот героически защищал его от мелких хулиганов и присматривал за ним. В средней школе Чон всюду таскался хвостиком за хёном, а Бин только криво улыбался, взлохмачивая мягкие волосы и порой хмурясь на то, как быстро вытягивался вверх младший. У каждого из них были свои интересы и друзья, но они всегда находили время друг для друга. Пока родители Чона были на работе, а тот сидел в одиночестве дома, Ханбин отказывался от шумных забав уличных друзей и спешил к своему младшенькому. Они играли настольные игры или в приставку, катались на велосипедах, смотрели глупые комедии и могли болтать ночи напролет. Чану хорошо учился, много читал и с удовольствием делился новыми знаниями со старшим. Ким в свою очередь тоже рассказывал о своих веселых приключениях, в которые умудрялся вляпываться каждый день, получая очередные ссадины на теле. Ханбин любил падать головой на широкие плечи Чану, пока тот зарывался длинными пальцами в его непослушные волосы и шептал что-то на ухо. Они часто оставались друг у друга ночевать и спали в одной кровати. Всё потому что когда-то в детстве маленький Чон забрался к старшему под бок, аргументируя это тем, что боится грозы за окном. Ханбин начал недовольно бурчать, но не выгнал, а после сам тянул поближе, обнимал и утыкался во сне в пухлую щечку, вдыхая сладкий запах. Они так привыкли быть вместе, что начинали нервничать, когда долго не видели друг друга. Их родители радовались крепкой дружбе своих детей, окружающие удивлялись, а близкие знакомые называли соулмейтами. Чану всегда весело улыбался на это, а Ханбин молча кивал, любуясь им. Кима могли назвать слишком импульсивным и раздражительным, с чем он никогда не спорил. Однако только Чану знал мягкую, ласковую и сентиметальную сторону хёна. В старшей школе он был уже выше на голову и спокойно подавал насупившимуся Ханбину кружку с верхней полки, таскал на спине и старался уберечь непоседлевого старшего от новых проблем. Чану вырос до невозможности красивым. Детская пухлость исчезла, превратившись в стройное тело и красиво выделенную линию челюсти. Однако добрый взгляд и улыбка с ямочками остались, только больше подчеркивая его привлекательность. Ким был тоже довольно симпатичный и хорошо сложен, но рядом с Чану, чувствовал себя совсем маленьким и уязвимым. Будучи грозой района и гениальным музыкантом в свои двадцать, он сходил с ума, пытаясь успокоить бешеное сердце, стоило Чану только обнять или улыбнуться ему. Ханбин сам не понимал как так получилось. Ведь только вчера он клеил лейкопластырь на разбитую коленку маленького плаксивого друга, а сейчас смотрит на него снизу вверх и смущается от одного лишь внимательного взгляда. Возможно, всё это было предрешено судьбой и Ханбину стоило просто смирится.×××
- Хён, ты что опять с кем-то подрался? - смеется Чану, замечая на лице старшего новые ссадины. - Заслужили ублюдки, - шипит Ханбин и замирает, когда Чон подходит и, обхватывая его за талию, садит на школьную парту. - Ты что творишь, мелкий? - он начинает возмущаться, затем чувствует на коже мягкие пальцы. Младший одной рукой берет его за подбородок, а второй аккуратно клеит на щёку лейкопластырь. - Со слониками. Прямо как в детстве. - Чану улыбается и убирает руки в карманы. Старший всё прекрасно помнит и отводит глаза, усиленно скрывая нахлынувшее смущение. - Ой, забыл кое-что. - вновь говорит Чон и, наклонившись, целует место его "боевого ранения". - Совсем страх потерял? - не успевает толком сказать Ханбин, как младший уже прижимает его к себе, заключая в крепкие объятия. - Ты закончишь школу и уедешь в Сеул. Я же буду безумно скучать. Дай мне постоять так немного. - Чану тычется носом в волнистые пряди и сильнее смыкает ладони за спиной Кима. Старший медлит с ответом, но тоже тянет руки, чтобы обнять его. Весенний ветер развивает белые шторки окон класса, впуская с улицы гул голосов детворы, которая возвращается домой. Последний год Ханбина в старшей школе подходит к концу, а Чану осталось ещё два. В их маленьком городке сложно построить карьеру музыканта, поэтому Киму с его талантом и амбициями обязательно надо в столицу. Он уверен, что не пропадет и найдет место, где примут его песни. Однако как быть с Чаном, которого он оставляет тут одного? Ханбину вдруг кажется, что он оставляет свои чувства тоже. От этой мысли становится невыносимо больно. - Я тоже скоро закончу школу, поэтому жди меня, ладно? - Чану внезапно отстраняется и берет лицо Кима в свои огромные ладони, - Стань классным композитором, звони чаще и береги своё сердце для меня. Ханбин бегает глазами по лицу "друга" и тихо ненавидит такие моменты, потому что чувствует себя меньше и слабее. Сжимая ткань рубашки на боках младшего, он понимает, что Чану впервые говорит ему о чувствах, которые они не открывали друг другу все эти годы. Хотя где-то глубоко внутри знали об их существовании. И это немного страшно, ведь ответив положительно, Ханбин признается. - Прости, но я не могу уберечь моё сердце... Оно уже десять лет принадлежит щекастому плаксивому мальчику, который сидел на бордюре около моего дома с разбитой коленкой и ждал, пока я его спасу. Ханбин тянет на губы яркую улыбку, убирая со своего лица ладони Чану и сжимая их в своих руках. Он опять позволяет себе быть мягким и нести всякую сопливую ерунду. Этот парень так безумно действует на него, что лучше бежать скорее отсюда далеко-далеко. Туда, где не будут так мучить бедное сердце, где не будут так пронзительно смотреть прямо в душу и целовать так отчаянно, словно в последний раз. Чану касается его губ в неизвестном порыве радости. У них получается неумело и неловко, но так завораживающе искренне, как бывает раз в жизни. В этот момент мир вокруг блекнет и теряет всякий смысл, потому что всё твоё существование оказывается сосредоточено на одном единственном человеке, которому ты буквально отдаёшь частичку своей души. Ханбин пытается притянуть младшего к себе как можно ближе, словно хочет слиться с ним в одно целое, пока Чану медленно сходит с ума от вкуса столь желанных губ.×××
Через два года Ханбин будет сидеть в своей маленькой студии, записывая треки для артистов компании, куда его взяли с руками и ногами. Он будет черкать что-то на листе и устало тереть глаза, а потом получит сообщение, после прочтения которого выбежит на улицу и взглянет в любимые карие глаза. - Мог бы и предупредить о приезде, придурок. Через два года Чану поступит в самый лучший университет в Сеуле и будет шататься около какого-то стеклянного задания со стаканчиком кофе в руках, чтобы сфотографировать и отправить сообщение по уже давно заученному номеру. Когда к нему выйдут, он сначала обнимет до хруста в костях, а потом угостит горячим напитком. - Прости. В качестве извинения тёмный капучино, без сахара. Твой любимый. Где-то через два года они будут просыпаться в одной кровати, толкаться в ванной, завтракать наспех и торопиться каждый по своим делам, чтобы вечером смеяться над какой-нибудь глупой комедией или тонуть в сладких поцелуях на стареньком диване. Очень скоро они будут свободны от рамок возраста, несамостоятельности и страха. Они просто будут вместе и не побояться сказать в лицо самые важные слова. - Я люблю тебя. - Люблю тебя.