it's nothing

Он, кажется, сошел с ума. Его трясет как наркомана, перед глазами все мутнеет, расплывается и разбивается на части. Ноги несут туда, куда он бы в здравом уме не пошел. Мир кренится куда-то влево, а потом голова встречается с твердой поверхностью асфальта. Фонарь светит в глаза, а потом все темнеет. . Чон Тэгун не помнит и не понимает, что произошло. Из последнего в голове только яркие огни и громкая музыка. Видимо, он ходил в бар. После тяжелой рабочей недели он привык отдыхать таким образом. Под спиной мягкая кровать, а не мокрый асфальт. Это уже радует. Только вот кровать совсем не его, как, собственно, и вся квартира. Тэгун подрывается с кровати, оглядываясь. Судорожно думает, к какому знакомому его могло занести, и не может соотнести данную обстановку ни с одной квартирой, в который когда-то бывал. Света почти не было, лишь ночная лампа напротив. За окном все еще темно. Ситуация неприятная. Свою одежду, в которой он выбирался в бар, он увидел аккуратно сложенной на стуле. На нем же самом была черная футболка и серые штаны, немного великоватые. Чон цепляется за свои шмотки как за спасительный круг, тут же начиная переодеваться. Как только он натянул на себя футболку, дверь в комнату скрипнула. Захотелось тут же сигануть под кровать, но поборов в себе этот глупый порыв, Тэгун просто оборачивается, встречаясь взглядом с незнакомцем. У парня были ярко-красные волосы, такие яркие, что с непривычки даже резануло по глазам. Без футболки, в одних джинсах, он стоял в дверном проеме, облокотившись на дверной косяк и смотрел на него в упор. Наверное, ждал, пока Тэгун что-нибудь скажет. Но Тэгун ожидал того же самого от него. — Ты кто? — наконец решается задать вопрос Чон, и невольно пугается своего хриплого голоса. — Ким Воншик, — отвечает парень, — ты знаешь, что вчера произошло? Тэгун качает головой. — Так и знал, — вздыхает парень. Он проходит в комнату и садится на кровать рядом с Тэгуном. Воншик рассказывает ему события вчерашней ночи. События, надо сказать, малоприятные. Оказывается, они с Кимом познакомились у барной стойки, завязали приятную беседу, а потом младший дал ему попробовать кое-что, отчего Тэгуна унесло в далекие дали. — Извини, не думал, что от одной таблетки тебя так разнесет, — с неловким смешком извиняется Ким, теребя волосы на затылке. — Ты всем своим новым знакомым подсовываешь наркотики? — спрашивает у него Чон пренебрежительно. — Практически, — отвечает Ким, — но из предыдущих ты мне больше всех понравился. Тэгуну становится физически сложно находится рядом с Воншиком, в его доме, в его комнате, на его кровати. Хочется уйти и оставить эту ситуацию в прошлом, забыть о ней как о страшном сне. Вот что-что, а наркотики он не пробовал никогда. Даже не думал. Ему было херово тогда, ночью, когда он шел непонятно куда и непонятно с какой целью. Ему херово и сейчас, просто от отходняка и от осознания своей беспечности. Чон выметается из этой квартиры так быстро, как только может. Обувь и верхняя одежда валялись в прихожей. Хорошо, что он нигде не просрал это все. Погода на улице не радует. Холодно так, что уши начинают болеть. До дома от этого места, где он находится, около часа ходьбы. На автобус денег нет. Плевать. . Жизнь вернулась на круги своя. Или ему очень хотелось так думать. После этого маленького происшествия с наркотой и красноволосым парнем он смог добраться домой, а потом даже вышел на работу на следующий день. Тэгун просыпался с утра, шел на работу, возвращался с нее, и так раз за разом, ровно до спасительной пятницы. Тогда он снова сбрасывает с себя приевшийся деловой костюм, словно змея кожу, и одевается под стать постоянному посетителю клубов. Он не желает признаваться в этом сам себе, но в разношерстной толпе он невольно выглядывает ярко-красную шевелюру того парня, в чьей квартире проснулся неделю назад. В руках — стакан мартини, музыка долбит по ушам. Алкоголь разливается по венам горячей волной. Он залпом опрокидывает в себя содержимое своего стакана, отчего в голове резко начинает мутнеть. Приняв трезвое решение, он идет в туалет, дабы освежить лицо ледяной водой. Чон еще не скоро планирует уходить отсюда, поэтому нужно как-то поддержать в себе жизнь. Наверное, Тэгун любимец матушки судьбы, ибо красноволосый парень, которого он с таким упоением высматривал, трется у дверей в клубный туалет. Выглядит он как самый настоящий торчок. Худощавый, дерганый, с зрачком настолько большим, что даже радужки почти не видно. Проскользнуть незамеченным — миссия заведомо невыполнимая. Поэтому он просто подходит ближе, дотрагиваясь до чужого плеча. — Эй, привет, — говорит он негромко, но Ким все равно слышит его. — Что? Ты кто? — на несколько секунд в его глаза поселилось непонимание, но потом его сменяет осознание, — о, это же тебя унесло с одной таблетки? Такого красавчика сложно забыть, но я как-то умудрился. Воншик смеется, а Тэгун невольно залипает на его улыбке. — Искал меня, да? — спрашивает Воншик. Тэгун не знает, что ответить. Почему-то правду сказать слишком сложно. Будто он сам себе не до конца во всем признался. — Ладно, не отвечай. У меня есть еще кое-что, хочешь? Воншик стоит слишком близко. Его дыхание Чон может почувствовать на своем лице. От него совсем немного несет алкоголем и сладковатым запахом, вероятно, травки. Тэгун кладет ладонь на его щеку, поглаживая совсем слегка, притягивает к себе еще ближе. Расстояние между их губами мизерное. — Да, — шепчет он. . Снова это ощущение. Странной, неестественной легкости. Долбящая музыка клуба доносится до него будто сквозь толщу воды. Огни размываются. Перед собой он видит только красные волосы Воншика и его лицо. Зрачки черные, как сама бездна. У него, наверное, не лучше. Они целуются, цепляясь друг за друга, пропадая в наркотическом мареве. Тэгун, кстати, так и не узнал, что за чертовщину Ким ему подсовывает уже во второй раз. Но это так чертовски хорошо. Они вываливаются на улицу. Ночная тишина обрушивается на мозги похлеще громких басов. Тэгуну так хорошо, что уже плохо. Воншик рядом, держит Чона за плечи, не давая упасть. Он ему за это благодарен. Он не помнит, что случилось дальше. После того, как они вышли из клуба, картинка обрывается. Тэгун вновь открывает глаза не у себя дома. Потолок с мелкими трещинами, теплая постель и горячее тело под боком. Тэгун смотрит на лицо спящего Воншика, и в груди что-то щемит. Так сильно, что уже почти больно. Он аккуратно дотрагивается до его волос, крашенных ядреной краской, но все равно очень мягких. Ведет кончиками пальцев по его скулам, дотрагивается до искусанных губ. Чон чувствует, как его затягивает на дно, с которого будет слишком сложно подняться. Но если вместе с Воншиком, то это, наверное, не так страшно. Он улыбается уголками губ, когда Ким открывает глаза. Они целуются, сонно, лениво и медленно. И Чон понимает, что и правда, ничего страшного.