Потребность быть (с) любимым

Мягкие губы Пита коснулись щеки Э в лёгком поцелуе.  — Спокойной ночи, Э. И Пит ушёл в спальню, унося с собой сладковатый запах, который сводил Э с ума. Не к месту вспомнился тот вечер, когда они впервые занимались любовью. Э тогда был просто одурманен запахом Пита, когда тот сидел рядом, весь такой чистый после душа, вытирающий полотенцем влажные волосы. Не поцеловать его тогда было невозможно. Да и сейчас Э готов был бросить учебники и пойти следом, в спальню, чтобы снова ощутить запах тела Пита, смять его губы в требовательном поцелуе, а потом… Стоп, Э! Не туда мыслишь! Если чем ты и будешь заниматься в ближайшие часы, то это геометрией. Сам же попросил дать тебе переночевать в гостиной. Э глубоко вдохнул, переводя мысли, и открыл учебник. Первые минут двадцать ему казалось, что строчки, наконец, перестали прыгать перед глазами, его сердце успокоилось, и он хорошо понимает, о чём написано в учебнике. Но вскоре стало очевидно, что это не так. Формулы ни в какую не желали запоминаться, и у Э было ощущение, что он читает одну и ту же страницу уже в пятый раз. Достаточно! Признай, Э, что на сегодня в плане учёбы ты безнадёжен. Учебник был отложен на стол. Э пошёл в душ в надежде, что это успокоит его тело и позволит заснуть. Не помогло. Э вышел из ванной в одних пижамных штанах. Рухнув на диван, он уткнулся носом в подушку, на которой некоторое время назад дремал Пит. И снова этот волнующий запах. Чёрт! Пит, почему ты так восхитительно пахнешь? Э перевернулся на другой бок. Несколько минут он вглядывался в спинку дивана. Потом снова перевернулся. Сна не было ни в одном глазу. Э облизал губы. «Прости, Пит. Но мне нужно это сделать…» Чтобы оказаться возле спальни, нужно было пройти небольшой коридор. Дверь была наполовину открыта. Э шагнул в комнату и ошалело замер. Первое, что бросилось ему в глаза, это белеющие в лунном свете бёдра Пита. Одеяло было откинуто в сторону, пижамные штаны спущены к самым щиколоткам, а правой рукой Пит ласкал себя, закрыв глаза. Но этот сеанс самоудовлетворения был вынужденным, иначе Пит не смог бы заснуть. Зная, что Э в другой комнате, но не смея отвлекать его от учёбы, Пит не мог запретить себе хотеть быть с ним, хотеть Э. И в какой-то момент желание вышло из-под контроля, заставив Пита сжать себя рукой. Сильно, представляя, будто Э дарит ему эти ласки. Наполовину уткнувшись в подушку, на которой всегда спал Э, ощутив его запах, Пит почувствовал еще большее возбуждение. Иногда его пугало то, насколько жадным он стал до ласк Э. — Э… Э… Мммм… Дааа… Сильнее… Э вмиг ощутил, как кровь прилила к низу живота, и ему стало жарко. Смотреть, как Пит удовлетворяет себя, выстанывая его имя, было нестерпимо сладкой пыткой. Он сглотнул и бесшумно приблизился к кровати. Грубая ладонь прошлась по стройному бедру Пита, тот, всхлипнув от неожиданности и испуга, перестал двигать рукой. — Кажется, я сказал тебе идти спать, — низким голосом проговорил Э, вплотную приблизившись сзади к телу Пита, — ты плохой мальчик, Пит, — произнося это, Э оглаживал белоснежное бедро. — Э… — Пит почувствовал себя жутко смущенным из-за того, что его застали за таким занятием, но одновременно с этим его тело пылало, потому что он отчётливо ощутил твёрдую выпуклость через пижамные штаны Э. — Я просто… я хотел… — и он перевернулся на спину, прикрывая себя руками. — Я могу помочь, — горячо проговорил Э и с наслаждением прильнул к любимым губам. Пит мгновенно потянулся за поцелуем, выгнувшись навстречу всем телом. Рука Э скользнула по его груди, на живот и ниже, убирая руки Пита, которыми он тут же обхватил Э за шею, углубляя поцелуй. Было хорошо. Так горячо, влажно, сильно. Хорошо. Своя рука не могла подарить такое наслаждение, которое сейчас дарила рука Э, заставляя Пита стонать в его рот, сжимать твёрдые плечи и гореть от его прикосновений. — Мммм… Ааахх… Э… — Пит разорвал поцелуй, когда ему стало совсем не хватать дыхания. Он откинул голову, хватая воздух горящими губами, подставляя Э такую любимую им шею. Пит сходил с ума, когда Э целовал его шею. Эти поцелуи вмиг разнеслись приятным потоком по всему его телу, заставляя Пита задрожать и выплеснуться себе на живот. Минуты три он приходил в себя после пережитого удовольствия, отголоски которого ещё чувствовались во всём теле. Пальцы Э ласково стёрли с мягких щёк слезинки, затем скользнули по припухшим губам, слегка надавливая на них. Пит знал, что Э любит, когда он ласкает языком его пальцы, поэтому с готовностью приоткрыл рот. Э задышал чаще, когда два его пальца легли на бархатистый язык Пита, который тут же принялся посасывать их. Когда-то это заставило его кончить, но сейчас он был ненасытнее, чем раньше. Горячий рот Пита и его блестящие от слюны губы заставляли желать большего. Э хотел ощутить на себе эти губы и нежные пальчики Пита. — Пит, — Э убрал свои пальцы и припал ко рту Пита быстрым поцелуем. — Я так люблю твои губы… И помню, как приятно ты можешь ими сделать. Произнося эти слова, Э положил ладонь Пита себе на живот. — Пожалуйста, Пит, сделай это для меня, — он опустил руку ниже, к самой кромке пижамных штанов, которые уже были влажными. — Сделай это своим ртом. Пит и в прошлый раз жутко стеснялся делать то, о чём сейчас просил его Э. Но не мог отрицать, что хотел этого. Не мог сказать, что это было ему неприятно. Потому что когда в прошлый раз Э стонал под его губами, это помогло Питу по-новому взглянуть на собственные возможности. Поэтому сейчас он смущённо кивнул и опустился к поясу Э. Пижамные штаны Э стянул сам, понимая, что иначе Пит будет смущён ещё больше. Влажный язычок Пита прошёлся по всей длине. Потом ещё раз. И ещё. Э затрясло от ощущений. — Пит… пожалуйста… Горячие губы Пита сомкнулись, наполовину погрузив в себя твёрдую, блестящую от смазки плоть. Мягкий язык коснулся чувствительной кожи, вырывая изо рта Э всхлип удовольствия. Пит начал интенсивнее двигать губами и головой. Пару раз он даже простонал, захваченный собственными эмоциями. Плоть Э была такой горячей, а его жаркое, сильно участившееся дыхание говорило, что ему очень хорошо и что разрядка уже близка… Пит успел сделать ещё пару движений головой и отстранился как раз в тот момент, когда Э уже не мог сдерживаться. В эту ночь ему открылась новая грань удовольствия. — Почему ты такой восхитительный, Ай’Пит? — отдышавшись, сладко спросил Э, когда Пит положил голову ему на грудь. — Э, не говори так, — Пит спрятал пылающие румянцем щёки, — я стесняюсь. — Я знаю, поэтому говорю, — Э умиляло смущение Пита, и он чувствовал себя по-настоящему счастливым, зная, что сам и был его причиной, — ты — невероятно милый. Пит что-то смущённо пробурчал в ответ. — Только с тобой я такой, — на Э смотрели самые влюблённые глаза. — Только со мной ты и можешь быть таким, — Э ласково сдвинул взмокшую чёлку набок.— Спи, мой Принц. Конец.