Я прежде стоял ребенком на краю хрустальной пустыни, и свет струился по моим жилам; мы играли в игру на свету, отраженном сквозь стекло, а после явились метеоры и убили мою семью; я сражался за них, убивая тысячи, чтобы добраться до Чёрного Короля, но погиб от руки собственного брата в час величайшей нужды…
Проклинаем игру! Проклинаем за то, что убила все узы родства, все мысли любви!
Я плавала подо льдами и пела глубинные песни с моими сёстрами, и не знали мы ни о звёздах, ни о других мирах, ибо никто из нас не пронзил небеса и не дотянулся за их пределы; но затем мы нашли каменные диски и раскрутили их в глубине, и небо раскололось пополам, и в трещине увидели мы звёзды; я пыталась заключить сделку с Чёрной Королевой, но всё пошло не так…
Проклинаем игру! Проклинаем за все уловки и ложь её, за испытания без подсказок и решения, за загадку без ответа!
Мы вместе работали в наших ульях, и мы играли в игру как можно лучше; мы пели вместе, как жили в одном улье; он умер у меня на руках, когда мы не смогли убить Чёрного Короля, а без него не было мне жизни…
Проклинаем игру за убийство любви!
Я жила в холодном мире, где земля была льдом, а реки — метаном… Я погибла напрасно в мёртвой сессии, потерянная и одинокая…
Проклинаем игру!
Я жил в мире, где не было земли, где выли и свистали ветра… Я погиб, раздавленный камнями глубоко под землей…
ПРОКЛИНАЕМ ИГРУ!
Канайя и Таврос закрывают уши и кричат, но песня звенит в их костях. Канайя кричит в голоса: — Нет! Нет, неважно, что мы погибли! Игра — это акт созидания! Я слышала Глубокий Квак, я видела рождение новой вселенной! Почему же вы говорите с такой ненавистью?!Почему биллионы должны умереть для рождения новой вселенной? Почему наши миры должны каждый раз погибать? Почему мы должны быть жертвами? Зачем эта боль?
Проклинаем игру! ПРОКЛИНАЕМ ИГРУ!
Слёзы бегут по её лицу, и она трясёт головой. Нет, нет, нет, всё не так, не может же быть всё впустую. Фефери, напротив, поёт вместе с ними, заклинает вместе с ними, и лицо её полно радости. Она воздевает руки и подходит к ближайшему. — Я родилась принцессой жестокой расы; я хотела научить их любви; я хотела принести им добро и милосердие, хотела привести мой мир к новому расцвету! Я бы объединила землю и море, и всё было бы прекрасно! — И была убита за то, что посмела защищать свою истинную любовь! Убита тем, кто взял оружие из игры! Тем, кто был бы слишком слаб, не будь игры! Мой мир никогда не увидит искупления, и всё из-за- Она останавливается посреди фразы и начинает неконтролируемо хихикать. Она смеётся всё громче и громче, её смех становится булькающим, а изо рта начинает сочиться кровь, и тогда начинаются метаморфозы. Её кожа растягивается и бугрится, щупальца вырываются из-под неё, тело деформируется, а глаза белеют и множатся. Она не перестаёт смеяться, а потом начинает петь, и голос её обращается в визг, когда она поет, что теперь она наконец-то совсем как ты, мама, совсем как ты, когда её рот обращается в хитиновый клюв, и она растет, и потом другие щупальца тянутся к ней и переплетаются с её, проскальзывая промеж них, пока невозможно сказать, где-то, что было Фефери, и все прочие. И она поёт, и поёт, и кричит и проклинает игру, и поёт и другие песни, поёт предостережения игрокам, поёт им, рассказывая, как победить, и говоря, что проиграть тоже неплохо, тогда они все переплетутся переплетутся переплетутся Канайя кричит и плачет, но сквозь крик и плач она слышит, как Таврос встаёт и начинает говорить: — Я, эээ… моя жизнь всегда была отстой, на самом-то деле, эээ… Я пытался играть, но одноглазая пиратка с крюком сломала мне спину, эээ, потому что она, эээ, думала, это будет смешно… а потом игра дала мне полетать и снова ходить во снах, и мне это нравилось! Но, эээ… потом она попыталась заставить меня убить её, и я не хотел, и эээ, потом я даже сны больше не видел, и когда я попытался заставить её заплатить, потому что она плохой человек, она просто, эээ, убила меня. И я продолжал… я продолжал пытаться! Я продолжал пытаться сделать всё правильно, я продолжал пытаться быть уверенным и быть кем-то, кто не будет слабаком, и я не могу, и я не мог, и я просто не хочу даже больше быть мной, пожалуйста, заберите меня, чтобы я мог остановиться… Канайя смотрит, как и его разрывает на части, и его песня звучит всё тише и тише, пока он не замолкает, засыпая. — Нет. Я отказываюсь. Я всё равно верю в искусство созидания. Я всё равно верю, что конец ещё не написан, что есть конец, достойный наших усилий, что всё это не напрасно, — говорит она со слезами на глазах, глядя на то, что было её друзьями. Но она уже чувствует, как начинаются метаморфозы, чувствует булькание и движение внутри неё. Она прижимает руку к животу и сгибается пополам, но не перестаёт говорить. — Я — дочь солнца, что бы ни случилось, и дочерью солнца я останусь до конца.Но у тебя нет выбора. Ты мертва, дочь солнца. И солнцу самому суждено погибнуть. Вскоре. Вскоре.
Скользкое щупальце вырывается из её живота, шевелясь и ища своих братьев. Её передёргивает, она кашляет кровью. — Я — дочь солнца! Я — хранитель деревьев и сновидец света, я — Сильф Пространства, вестник… вестник жизни… Щупальца прорываются сквозь её кожу и тянутся к других, коричневым и фиолетовым, но она ещё протестует, но теперь это её песня, теперь это песня, что повторяется снова и снова о том, как она хочет ходить на свету она хочет солнца она скучает по солнцу зачем его отняли у неё? Зачем у неё всё отняли? Что бы ни случилось… отец мой, куда ты пропал, я слышу голос твой в свете, но всё здесь — тени и пение тысячи обречённых душ Их щупальца сплетаются и сплетаются и… Каркат стоит в лаборатории, уставившись на экран.Не отводи взгляда от тел.
Но он уже это сделал. Он оборачивается. Канайя и Фефери стоят, покачиваясь взад-вперёд, с согбенными спинами и пустыми глазами. — Блять! Ох, блять, нет, нет, Кан, Феф, блять, пожалуйста, иигусе, только не- Они раскрывают рты, и издают пронзительный вопль, тот леденящий душу звук, что он помнит из своих снов, после того, как его дримселф погиб. Он даже помнит именно эти звуки, и теперь, когда они приближаются к нему, ему даже кажется, что он почти может их понять.Мы скучали, Каркат. Иди с нами…