Код Времени

Победа должна быть сладкой. Наконец-то он не просто замедлил Волдеморта или напакостил темному лорду, а окончательно отправил это чудовище в мир иной. Закутанный в черную мантию труп упал на пол, а Гарри с бузинной палочкой в руке медленно осел на холодный камень, окружённый тишиной. Пожиратели смерти и защитники — все замерли и до сих пор не шевелились. Они тоже не верили. Прогремел хлопок. За ним ещё один, и ещё. Пожиратели бежали с поля боя. Их мастер пал, у них не осталось надежды на победу. Защитники принялись оглушать темных магов направо и налево, и постепенно пленников становилось все больше. Битва, если её так можно назвать, вскоре подошла к концу. Гарри же так и сидел в оцепенении, не в состоянии свести глаз с поверженного врага. Только подошедшие Рон и Гермиона смогли привлечь его внимание. — Гарри? — Гермиона коснулась его плеча. Он поднял глаза и уставился на пару. Они были уставшими, вымотанными битвой. Гарри полагал, что он выглядел не лучше. — Закончилось, — сказал он, не чувствуя перемен. — Закончилось. — Пойдём к МакГонагалл, Гарри, — неожиданно бодро сказал Рон, — потом к мадам Помфри, и можно будет расслабиться. — А зачем к МакГонагалл? — спросил Гарри. — Затем, что без неё мы тебя к мадам Помфри не загоним, — криво усмехнулась Гермиона. Гарри слабо улыбнулся и снова посмотрел на мертвого темного лорда, затем на усеянный трупами и связанными Пожирателями Смерти зал. Улыбка тут же пропала. Так горько было сознавать, что во стольких смертях был виноват человек, один человек. Не чудовище или демон, а просто-напросто человек. Гарри смотрел на труп и не верил в собственную свободу от всего этого кошмара. Казалось, сейчас Волдеморт восстанет, убьёт его ленивым взмахом палочки и продолжит свой террор. Человек не мог такого устроить… Гарри тряхнул головой — его разум начинал ходить кругами. Надо было пойти к медсестре, взять снотворное и завалиться на первую попавшуюся свободную кровать, вот только он никак не мог заставить себя подняться. — Гарри? — послышался голос Рона. Гарри снова посмотрел на стоящих рядом друзей. Они, казалось, не падали только потому что опирались друг на друга. — Ну что? — Да, — тихо ответил Гарри, — да, пожалуй. Ноги были слабыми, усталость неожиданно ударила в полную силу, и Гарри потребовалась вторая попытка, чтобы встать. Благо, Рон помог. — Спасибо, Рон. Парень лишь кивнул в ответ. Они шли в больничное крыло, куда мадам Помфри перенесла всех своих пациентов во время краткого перемирия, когда Гарри шёл в лес. Они ничего не говорили, лишь озирались по сторонам, периодически расчищая проходы. Замок был завален не только камнями, но и жертвами отгремевшей битвы. Гарри уже узнал пару знакомых лиц, а о Римусе и Тонкс лучше было вообще не вспоминать. *** Он проснулся на рассвете. Как показало заклинание «темпус», через день после битвы. Надев очки и натянув на себя одежду, Гарри осмотрелся. Родная спальня в Гриффиндорской башне была в полуразрушенном состоянии. Лишь магические барьеры сдерживали ветер, так и рвавшийся в комнату через зияющую в стене дыру. Гарри посмотрел на улицу. Озеро выглядело таким мирным, а небо — чистым. Казалось, сейчас бы самое оно отдыхать после сданных экзаменов. Лечь под ивами на берегу и болтать ни о чем. Кстати, а где Рон и Гермиона? Они, помнится, уснули на соседних кроватях. Гарри осмотрел комнату ещё раз, но никого, кроме себя, не увидел. Видимо, они проснулись намного раньше и решили не будить его. Надо было бы сходить в больничное крыло… или в зал. Или в кабинет директора, к МакГонагалл, предложить помощь в чём-нибудь. В наличии работы юноша не сомневался. Однако двигаться с места так не хотелось. Идти по родным коридорам, оскверненным войной и окрапленным кровью… А если встретит кого-нибудь из сражавшихся? Что он им скажет? Нет, Гарри потёр лоб. Это было просто невыносимо, надо было срочно к директору. Поговорить с МакГонагалл, или с Дамблдором, если его портрет проснулся. Путь до кабинета на седьмом этаже был близок, Гарри дошёл до израненной шрамами горгульи за пару минут. Сюда не добрались Пожиратели, тут было относительно спокойно, не было тел. Гарри надеялся, что всех погибших уже убрали, он был просто не в силах смотреть в их стеклянные глаза. Статуя не стала спрашивать пароль, а просто отодвинулась в сторону, Гарри кивнул в знак благодарности. Нарушать гробовую тишину верхних уровней почему-то не хотелось. Он поднялся по лестнице, его шаги были тихими, только подошвы касались камня с легким шорохом. Дверь открылась без стука. — Мистер Поттер, — приветствовала его МакГонагалл. Женщина выглядела старой, по-настоящему старой. Красные глаза с яркими синяками под ними. Она, должно быть, не спала всё это время. Её полный усталости взгляд упал на него, и радость, что промелькнула в нём, поразила Гарри. — Я рада, что с вами все впорядке. Вы очень вовремя зашли, — на сухих губах появилась тень улыбки, — профессор Дамблдор только что проснулся. Гарри замер на месте. Аккуратно, опасаясь разбить мир вдребезги, он поднял глаза на портрет над директорским креслом. С полотна все так же мягко и понимающе на него смотрел Альбус Дамблдор. Картина не шла ни в какой сравнение с оригиналом, но сейчас казалась такой живой. — Здравствуй, Гарри, — старческий голос дрогнул. — Минерва рассказала мне, что случилось… — Профессор, я… — Гарри подался вперёд, но тут же остановился. — Я не… не хотел- — Не вам перед нами оправдываться, — перебил его один из портретов. — Поддерживаю! — неожиданно для Гарри сказал Финниас Блэк, гордо вскинувший голову. — Вы победили этого монстра и спасли наших учеников. Хогвартс видел много талантливых и выдающихся людей, я горд, что вы учились в моей школе. Портреты разразились аплодисментами, профессор МакГонагалл присоединилась к ним, пусть её улыбка была грустной. Гарри стоял, не в состоянии пошевелиться, пытаясь как-то связать похвалу с жертвами внизу. Он понимал рациональной частью сознания, что все действительно закончилось победой, но цена… — Я не мог бы сказать лучше, — улыбнулся Дамблдор, когда аплодисменты стихли. — Я не могу принять этого, — Гарри покачал головой. — Все эти люди… Они мертвы… Так много жизней… — Не вам решать, как поступают люди, мистер Поттер, — неожиданно твердо прервала его МакГонагалл. Гарри посмотрел на неё с удивлением. Надо было бы уже привыкнуть к этой стороне его обычно спокойного профессора. — Они сражались и, — она запнулась на мгновение, — умирали, чтобы спасти тех, кто был им дорог. — И всегда продолжат жить в сердцах тех, кого защитили, — закончил Дамблдор. Его голос был как всегда мягким. — Как твои родители и Сириус. Гарри тяжело вздохнул и сел в ближайшее кресло. — Я не знаю, что делать с Дарами, — он перевёл тему. Разговаривать о смерти больше не было сил. — Они при мне, камень сам вернулся в руку после моей встречи с Волдемортом, а палочка оказалась на тумбочке, хотя я ее еще вчера сломал и выкинул. Он заметил, как МакГонагалл шокировано посмотрела на него, потом на портрет Дамблдора, потом снова не него. — Они действительно существуют? — потрясенно спросила она, осев в директорское кресло. — Я думала, это всего лишь сказка. — Они вполне реальны, к сожалению, — Дамблдор покачал головой. — Ты всегда обладал сильной волей, мальчик мой. Если ты решишь их сохранить, я не знаю более достойного обладателя. Гарри опустил голову и ещё раз тяжело вздохнул. Он устал, устал от постоянной борьбы. Дары Смерти означали продолжение этой жизни, когда придётся хранить ужасные секреты, оглядываться через плечо на каждого, кто скажет не то слово. — Я не хочу, — почти простонал он, не поднимая голову. — Они мне не нужны. — Тогда оставь их где-нибудь и забудь про них, — ответил ему портрет Дамблдора. — Они влияют на нашу жизнь ровно в той мере, в которой мы им позволяем, — голубые глаза смотрели поверх очков. Сейчас Дамблдор, впрочем как и всегда, лишь добавил неизвестности и загадочности. — Да, пожалуй, — ответил Гарри. — Пожалуй, я так и сделаю. — Я могу помочь вам наложить заклятие фиделиус, если хотите, мистер Поттер, — предложила МакГонагалл. — Так их никто не найдёт, а я не смогу вспомнить об их местоположении. — Спасибо, профессор, — улыбнулся Гарри, впервые за последние несколько дней он почувствовал облегчение. — Давайте сделаем это завтра перед рассветом, пока все будут спать. — Хорошо, мистер Поттер, — кивнула профессор. — Я хотел спросить, — Гарри посмотрел на МакГонагалл, — вам нужна моя помощь в восстановлении замка? Я думаю, это, — он поднял в воздух бузинную палочку, — должно помочь. — Нет, мистер Поттер, — МакГонагалл устало улыбнулась. — Вам нужен отдых, а с ремонтом справятся и министерские работники. Идите лучше найдите мистера Уизли и Мисс Грейнджер. Они пошли к Хагриду, кажется. — Спасибо, профессор, — улыбнулся Гарри. Мысль о Хагриде немного подняла его настроение. — Директора, — он вежливо кивнул портретам и получил такие же вежливые кивки в ответ. — До свидания профессор, — попрощался он. — До завтрашнего утра, мистер Поттер, — женщина улыбнулась лукаво, — не проспите. Гарри не выдержал и рассмеялся, перед ним на мгновение появилась привычная профессор МакГонагалл, всегда напоминавшая ученикам о режиме и расписании. Он спустился на первый этаж в намного лучшем настроении. Надолго эта радость не задержалась. Стоило лишь дойти до вестибюля. Тела убрали, нигде не было этих больничных белых простыней. Запах смерти больше не заполнял Большой зал, но Гарри все равно было некомфортно. Обменявшись тихими приветствиями со случайными прохожими, большинство из которых находилось в похожем состоянии, он быстро покинул замок и направился в хижину лесничего. Тихий летний ветер играл в его волосах, а трава пахла свежестью. Гарри шёл, просто шёл пока что, вдыхая влажный теплый воздух. До хижины он добрался быстро, постучал, и дверь со скрипом отворилась. В проходе показался Хагрид. Великан широко улыбнулся, увидев его. — Гарри! — воскликнул Хагрид. Гарри улыбнулся. Видеть знакомых ему людей в привычных им состояниях, будто войны не было, поднимало настроение. Может быть и он когда-нибудь сможет не думать о последних десяти месяцах. — Проходи! Рон и Гермиона уже тут. Хагрид усадил Гарри за стол, поставил перед ним чашку горячего чая и тарелку с каменным пирогом. Рон и Гермиона понимающе улыбнулись, на их тарелках лежал тот же самый шедевр кулинарной мысли. Гарри улыбнулся в ответ. — Гарри! — обрадовался Рон. — Ну наконец-то, мы уж думали, ты ещё один день проспишь. Гарри улыбнулся и что-то ляпнул про сон. Потом Хагрид вернулся из кухни, и все четверо принялись оживленно разговаривать. Он надеялся, что так теперь будет всегда. Без Волдеморта, без Пожирателей, без войны. Когда-нибудь он сможет забыть все эти трупы. *** Гарри встал перед рассветом благодаря магическому будильнику — заклинанию, которое он предусмотрительно наложил на подушку перед сном. В нужное время подушка завибрировала и пробудила его, но не потревожила соседей по комнате. Рону и Гермионе не нужно было знать о том, что он собирается сделать. Они заслужили спокойную жизнь, и Гарри сейчас окончательно обеспечит собственную. Палочка, камень и мантия лежали на тумбочке. Гарри тихо оделся и взял их с собой. Спускаясь в почти мертвой тишине раннего утра, Гарри размышлял и искал наиболее оптимальное место для Даров. Он очень хотел оставить отцовскую мантию, но после нескольких экспериментов стало очевидно, что пока он обладает одним из даров, остальные сами вернутся к нему. Нет, пусть уж лучше будут погребены навечно, чтобы никто не страдал более из-за них. Какая-нибудь яма в Запретном лесу подойдёт. Хотя так их могут откопать. Чисто случайно. Фиделиус перестанет существовать, и Дары найдут, причем всю тройку сразу. Нет, этого Гарри допустить не мог. Тогда… Гарри замер на мгновение и улыбнулся. Да, пожалуй, самый лучший вариант. Он ускорил шаг, директор сообщила, что будет в вестибюле перед Большим залом. Так и оказалось. У выхода из замка его уже ждала МакГонагалл. Профессор выглядела намного бодрее, чем предыдущим утром и сейчас потирала руки, очевидно пытаясь согреться. Гарри холода не чувствовал, но и профессор была уже в возрасте… — Директор, — он кивнул в качестве приветствия. — Мистер Поттер, — поздоровалась МакГонагалл. — Вы нашли место для тайника? — Да, профессор, — кивнул Гарри, — нам даже не придётся покидать замок. — Вы хотите, — МакГонагалл вскрикнула, но тут же опомнилась и взмахнула палочкой, создавая поле тишины вокруг них, — вы хотите спрятать их здесь, Поттер? — лицо профессора весьма красноречиво выражало все, что она думала об интеллекте Гарри… Или отсутствии такового. Гарри передернуло от предполагаемых профессором последствий. Он вовсе не хотел снова увидеть эти коридоры заваленными телами. — Вы что, с ума сошли? — Профессор, — Гарри поднял руки пытаясь успокоить МакГонагалл, — я вовсе не хочу прятать их прямо в замке. В тайнике до них никто не доберется. Особенно после фиделиуса. — И что же это за место, позвольте спросить? — ледяная интонация его старого учителя в данный момент сильно походила на Снейповские. Гарри непроизвольно сглотнул. — Тайная Комната, профессор, —поспешил ответить Гарри. МакГонагалл остановилась и удивленно моргнула. Она выпрямилась и осмотрела Гарри с головы до пят. Ему казалось, взор внимательных глаз проходил сквозь него. — Хорошо, Поттер, — кивнула МакГонагалл. — Ведите меня туда. Я надеюсь, вы понимаете, что делаете. — Да, профессор, — согласился Гарри и направился на второй этаж. Они дошли быстро, все-таки все ещё спали, и коридоры были пустыми. Только ветер шумел в них сейчас. Наконец, Гарри остановился около входа в туалет девочек и открыл дверь. Внутри ничего не изменилось со второго курса. Даже полы были залиты водой из-за пострадавших во время сражения труб. Гарри аккуратно подошёл к раковинам, его шаги откликались эхом в пустой комнате. МакГонагалл шагала рядом. На одном из кранов все так же красовалась змея. Гарри подошёл к нему и тихо прошептал на парселтанге: «откройся». К его удивлению вышел действительно парселтанг, хотя Гарри ожидал потерять эту способность вместе с крестражем. Значит, профессор Дамблдор ошибался, что само по себе уже было очень интересно, но он займётся этим позже. Рядом напряглась МакГонагалл, переступившая с ноги на ногу. Она, должно быть, пришла к тому же выводу. — Что ж, это всё упрощает, — заключил Гарри, — теперь не придется разрушать заклинание Слизерина. Раковины разъехались в сторону, обнажив огромную уходящую глубоко под землю трубу. Гарри уже хотел прыгать, как МакГонагалл остановила его. — Я не сомневаюсь, что для вас это легко, Поттер, — профессор посмотрела на него поверх очков. — Но я так могу и кости переломать, не говоря уже обо всей этой грязи. Возьмите меня за руку, мы спустимся более безопасным способом. — Хорошо профессор, — Гарри пожал плечами и взял протянутую руку. В другой МакГонагалл уже сжимала палочку. — Моментум ментис, — произнесла директор, и вместе с Гарри ступила прямо в дыру. К его удивлению, они не рухнули вниз, а плавно парили, постепенно опускаясь все глубже и глубже, пока не попали в просторную пещеру, где все еще лежала шкура василиска. — Это то, что я думаю, мистер Поттер? — спросила МакГонагалл, отменив заклинание. Кончик её палочки зажегся, освещая её более бледное, чем обычно, лицо. — Да, профессор, — ответил Гарри, зажигая собственный люмус. Он аккуратно повёл профессора вглубь пещеры, через восстановленный (вероятно Гермионой) свод и к тяжелой стальной двери. — Откройся, — повторил он на парселтанге. Змеи на металлической пришли в движение. Дверь отворилась, демонстрируя Гарри и МакГонагалл Тайную Комнату во всем её величии. Уходящие во тьму потолка колонны, опутанные змеями, озёра воды, отражавшие зеленоватый свет, окрашивавший все помещение в тусклый изумрудный цвет, и, разумеется, исполин Слизерин, пусть и каменный. Рот аристократа так и остался неприлично открытым после фиаско Тома Реддла в этом самом зале. Какая ирония. Гарри бы усмехнулся, но причина его возвращения сюда была отнюдь не смешной. — Я думаю, профессор… — Гарри обернулся и увидел еще более бледную МакГонагалл, смотрящую в шоке на скелет монстра. Огромные кости занимали почти ползала. Даже сейчас было трудно поверить, что он когда-то смог победить это чудовище. Женщина отвлеклась и посмотрела на Гарри. — Вы победили это, — она указала на скелет, — мечом? — Да… — Гарри окинул взглядом все, что осталось от ужаса Тайной Комнаты, — тогда он казался еще больше. Если бы не Фоукс… Впрочем, — он привлек внимание МакГонагалл, — давайте сосредоточимся на Дарах, профессор. — Конечно, — несколько трясущимся голосом ответила профессор, все еще аккуратно поглядывая на скелет василиска, — где вы собирались их спрятать? — За одним из кирпичей, — ответил Гарри. — Добавьте фиделиус, и даже если кто-то найдет Тайную Комнату, до Даров они не доберутся. — Разумно, — кивнула МакГонагалл. — Какой из кирпичей используем? — Давайте вон тот, в стене, — Гарри посмотрел вправо, в сторону одного из уходящих вглубь коридоров-труб. — Там никто их точно не найдет. Медлить Гарри не стал и, взмахнув бузинной палочкой, заставил один из кирпичей в древней кладке покинуть свое место. Еще один взмах, и вместо обычной земли в стене образовалась пустота, куда Гарри положил палочку, камень и, наконец, отцовскую мантию. Со вздохом, он достал палочку из терновника и поставил камень на место, убрав все следы своего вмешательства. — Пожалуйста, про- — НЕТ! — стон миллиардов голосов ударил по голове, заставив Гарри зашипеть от боли и ухватиться за лоб. Он едва не потерял равновесие от той агонии, что эти крики изливали буквально в его душу. Только вовремя подставленная к стене рука спасла его от падения прямо на мокрый пол. — Мистер Поттер! — где-то вдалеке воскликнула МакГонагалл. — Мистер Поттер, что с ва… Больше Гарри своего старого профессора не слышал, стоны заглушали все, словно океан вселенской боли они накатывались на него. — Не оставляй нас! — отчаяние столь глубокое, что Гарри казалось, он утонет в нем, захлестнуло его. Он никогда такого не чувствовал, даже отправляясь на смерть. — Кто вы? — он умудрился выдавить. Разум подсказывал, что это звали Дары, но миллиарды измученных голосов никак не состыковывались с тремя артефактами. Это было просто нереально. Боль. Смерть. Возрождение после нее. Страдания. Убийства. Все это в одно мгновение промелькнуло перед его глазами. Гарри едва осознал, что увидел, но миллиарды голосов не желали останавливаться. Они показывали ему умирающие звезды, пылающие в пламени смерти планеты. И исполинов, что причиняли все это разрушение — безмолвными монолитами они висели на орбите и требовали уничтожения. — Мы сбежали, мы не согласны с их решением! Гарри все-таки упал на колени, не в силах выдержать агонии миллиардов, что те транслировали прямо в его разум. — Помоги нам! — кричали они. — Спаси нас! Не бросай нас! Последнее, что Гарри почувствовал, была ударившая в самое сердце надежда, когда его разум только начал осознавать, что этим — жертвам — нужна его помощь. Проснулся он уже в больничном крыле, отцовская мантия, бузинная палочка и воскрешающий камень на тумбочке возле его кровати. Гарри плохо понимал, во что он опять ввязался («вляпался», — с горечью подумал он), но знал, что не может отвернуться от той боли, что почувствовал в Тайной Комнате. Кто-то был заперт в Дарах… Пусть Гарри и хотел отдохнуть, он понимал, что никогда себе не простит, если проигнорирует такой крик о помощи. Дары нагрелись, перед глазами появилась карта солнечной системы. Планета Марс сияла в его разуме ярче солнца. Карта рассеялась, открывая взору тускнеющее солнце. Гарри провалился в беспамятство, когда его тело начало разрушаться. — Спасибо, — прозвучало в пустой палате.