***
— Полузащитники… Алексей Миранчук… Антон Миранчук… — бормотала Карина себе под нос, вперив взгляд в экран, на котором высвечивался состав футбольной команды «Уильямс». Пятнадцатый и восемнадцатый номер — два абсолютно одинаковых молодых человека взирали на нее с ярких фотографий. — И почему раньше нельзя было это сделать? — раздраженно откусив большой кусок от яблока, девушка отодвинула от себя ноутбук. — Фделать фто? — жуя свой сэндвич, уточнила Алена. — Неважно, — не могла же Карина признаться в том, что дико облажалась, перепутав парня, которого застукала в объятиях любовника, с его гетеросексуальным братом-близнецом. Обещала ведь, что никому ничего не расскажет. Как же так получилось, что она раньше не додумалась изучить состав команды? Сейчас точно одной проблемой было бы меньше. — Что ты там все смотришь? — Арина повернула ноутбук к себе и несколько минут молча скользила взглядом по лицам футболистов. — И кто из них? — Что кто из них? — равнодушно спросила Карина. — Кто из них тебе приглянулся? — Арина медленно растянула губы в улыбке и слегка прищурилась. — Честное слово, Ри, ты меня уже задолбала со своими парнями! — прикрикнула Карина, от чего сидевшая по правую руку Алена умудрилась подавиться. — Других предположений в твоей ветреной голове не нашлось? — Остынь, — выдавила из себя Арина, несколько опешив из-за столь бурного отклика. — Смотреть на мальчиков для тебя — вполне естественно, хватит каждый раз так резко реагировать. — Для меня-то естественно, а вот для других… — Карина снова мельком взглянула на экран, когда Арина повернула ноутбук обратно. Между фотографиями Миранчуков была еще одна с подписью «Александр Головин. №17». — Ты сегодня все время говоришь загадками, — пожаловалась Алена. — Тебе вчера в драке случайно не прилетело? — Кстати, о драке… — даже не дав сестре ответить, перебила Арина. — Ника сказала, что хоккеистов на месяц лишили стипендии. А еще заставили в течение двух недель отбывать наказание с футболистами. — Это еще нормально, — Алену такая информация нисколько не удивила. — Сами подумайте, они же весь квартал на уши поставили. Повезло еще, что в полицию не забрали. — Да уж, отметили зачисление в группы поддержки, — Карина допила апельсиновый фреш и утерла губы тыльной стороной ладони. — Я, конечно, слышала, что футболисты и хоккеисты всегда должны бороться с соперником, но не думала, что они воспринимают этот принцип настолько буквально. — Вряд ли это последний раз, — задумчиво протянула Арина. — Девчонки, простите, но я побегу, ладно? — Алена поднялась со своего места и сразу же обняла Карину, после чего потянулась к Арине. — Вам все равно на тренировки нужно, а у меня горит реферат по праву на завтра. — Давай, смотри не спали своим горящим рефератом общагу, — подруга скорчила рожицу в ответ на безобидный подкол Карины и, захватив с собой поднос, чуть ли не бегом направилась к выходу из студенческой столовой. — Итак, — Арина откинулась на спинку стула и, сложив руки на груди, выжидающе уставилась на сестру. — Рассказывай, что случилось. — А, ну, вот вчера на наших глазах случилось ледовое побоище с внушительным футбольным налетом. Победила дружба, и теперь свой командный дух спортсмены будут показывать в другом месте. — За попытку пошутить плюс, за тупой отход от темы минус, итого ноль. Попробуй заново, — сестра даже бровью не повела, заставив Карину недовольно отвернуться. — Расскажи мне, я же вижу — что-то не так. Ты срываешься на пустом месте. — Только пообещай, что это останется между нами, — сдалась Карина. В конце концов, сестре она могла безоговорочно доверять и, может, в ответ услышала бы что-нибудь дельное. Дождавшись кивка Арины, она продолжила: — Вчера я пришла в бар, но, прежде чем зайти, кое-что увидела. Двух парней, и они… — Карина осеклась, думая, как лучше выразиться. — Что, неужели вызывали футбольного бога? — Арина заговорщицки склонилась ближе к столу, но мгновенно расхохоталась, поймав на себе взгляд, а ля «ты нормальная вообще?». — За попытку пошутить плюс, за тупой… — Поняла-поняла, молчу. И что же такого они делали? — Эм… они… в общем, теперь я знаю, что в футбольной команде есть геи. — Геи? — глаза Арины расширились от изумления — она ожидала услышать что угодно, только не это. — Ты ведь не пытаешься сейчас меня развести? — Слушай дальше, — Карина в свою очередь придвинулась к сестре и понизила голос, чтобы никто из студентов, проходящих мимо их столика, ненароком не подслушал разговор. — Спустя какое-то время я увидела одного из этих парней у барной стойки, решила подойти и извиниться за то, что нечаянно стала свидетелем их…кхм, уединения. А оказалось, что это был не он. — Что, так сильно напилась с непривычки, что глюки появились? — ухмыльнулась Арина. — Лучше бы глюки, — пробурчала Карина, нахмурившись. — Это был его брат-близнец. — Брат-близнец? — переспросила Арина. — Нет, ты точно не разводишь меня? Я же знаю, у тебя фантазия дай бог каждому. — Да не развожу я тебя, — вспыхнула Карина. — Придумать такое под силу только сценаристам «Санта-Барбары» и «Дома-2». И в доказательство того, что она не врет, Карина опять развернула ноутбук. На этот раз так, чтобы экран было видно им обеим. — Да уж, так сразу и не отличишь, конечно, — Арина приложила ладони к губам и оперлась локтями о столешницу, всматриваясь в лица Миранчуков. — Чем все закончилось? — Естественно, он вообще ничего не понял и наорал меня за то, что я записала его в голубые войска. Но тут появился второй, и все стало слишком очевидно. — А кто из них гей-то в результате? — Вот это и проблема — я не знаю, — девчонки одновременно засмеялись, понимая, насколько комичной была ситуация на самом деле. — Вообще-то, мне правда стыдно, — сквозь смех призналась Карина. — Получается, я его так некрасиво подставила. — Причем максимально неосознанно, — Арина утерла выступившие в уголках глаз слезы. — Оставь это, они сами разберутся. Может, второй просто не осознал, а случившееся подтолкнет его в правильном направлении, и они с братом… — Что-то мне подсказывает, что в данном случае путешествие в страну инцеста не состоится, — Карина одернула сестру. — Надо бы еще раз извиниться. — Еще? — Арина вопросительно вскинула брови. — Ты не наизвинялась? Одного конфуза тебе мало? Ты даже не в курсе, перед кем из них нужно извиниться. Говорю тебе, забудь, пока дров не наломала. Карина неопределенно повела плечами, задумчиво взглянув на сестру. Арина была права, ей действительно нечего лезть в чужие дела. Хватило того, что она уже сунулась туда, куда не следует. Да и вообще, раз уж на то пошло, она слишком много внимания уделяла произошедшему. Наверняка сейчас все мысли футболистов заняты последствиями учиненной ими драки. Карина вновь посмотрела на фотографии братьев и Головина. Оставалось надеяться, что один из Миранчуков не причислял себя к ярым гомофобам. — А с кем близнец обжимался? — Арина вывела ее из раздумий. — Тот, что посередине. — Симпатичный, — сестра хмыкнула. — Подожди, — Карина вспомнила, как Рамина, выйдя из бара, обратилась к двум парням. — Она сказала «Леша». — Кто «она»? — решила уточнить Арина. — В общем, это Лешу я видела вместе с Головиным. А у бара разговаривала с Антоном. — Они все равно как две капли воды похожи. Даже если ты решишь подойти, то начинать разговор с фразы: «Прости, но, пока я не начала еще один душещипательный разговор про геев и свое благородство, скажи, ты точно Леша?» — глупо. — Да не буду я к ним подходить, — отмахнулась Карина. — Просто надеюсь, что эта информация мне больше не пригодится. — И правильно. Потому что, если ты опоздаешь сегодня на тренировку, мисс «я самая самодовольная чирлидерша в мире» точно решит, что от футбольной команды тебе лучше держаться подальше. Карина взглянула на часы. До первого сбора группы поддержки в этом году оставалось двадцать минут. — Да уж, это точно. Я пойду, надо еще успеть переодеться, — и, вскочив со стула, она закинула рюкзак на плечо. — Удачи! Надеюсь, в этот раз все пройдет без происшествий. Да уж, «без происшествий» — история явно не про них с сестрой. Но Карина не могла допустить, чтобы после всего Рамина получила еще один повод показать свое превосходство.***
— Ну, что сказали в медпункте? — Влад и Паша сразу же опустились по обе стороны от Кучерова, как только тот появился в актовом зале. — Вывих плечевого сустава, — Никита кивнул на поддерживающий левую руку фиксатор. — На реабилитацию уйдет около месяца. — Твою мать, — выдохнул Бучневич и откинулся на спинку кресла. — Сезон начнется уже через две недели, а наше звено осталось без правого напа. Ну не пиздец ли? — Он самый, — пробурчал Наместников, с трудом заставив себя отвести взгляд от Пашкиной рассеченной брови, и обратился уже к Кучерову. — Ты-то сам как? Сильно болит? — Терпимо, — коротко отозвался Никита. По его выражению лица было ясно, что говорить об этом ему больше не хотелось. Влад похлопал друга по здоровому плечу. В голове была полная каша. С утра им влетело от тренера за драку, потом еще эта новость о том, что их лишают стипендии и заставляют отбывать наказание с футболистами. Теперь еще Кучеров со своим вывихом. Трудно было определить наверняка, от чего именно настроение упало ниже плинтуса. Потеря Никиты на площадке была для команды сродни катастрофе — один из самых результативных нападающих; к тому же, капитан, способный повести партнеров за собой и в нужный момент поднять боевой дух. Ярко выраженных лидерских качеств Кучерова, безусловно, будет не хватать на льду, но Наместникова больше всего беспокоило другое — Никита всегда тяжело переживал травмы и часто замыкался в себе в период восстановления. Мало разговаривал и практически все свободное время проводил в тренажерке, упражняясь по специальной программе. Влад знал, что для Кучерова жизнь без хоккея мгновенно теряла краски, даже если эта жизнь ограничивалась всего лишь одним месяцем. Вот и сейчас друг сидел рядом серее тучи и хмуро смотрел в одну точку, пока постепенно наполнявшие актовый зал партнеры не окружили их, сразу же принявшись выпытывать у Кучерова все подробности его нелепой травмы. Сменить тему совершенно точно не получилось. Из-за бурного обсуждения они не сразу заметили, как в помещение один за другим начали заходить футболисты. — О, Кучеров, а тебе идет, — ощерился Дзюба. — Я и забыл, что черные фиксаторы сейчас в моде. — Рот закрой, — Никита уже было рванулся с места, но Влад и Паша вовремя усадили мгновенно вышедшего из себя товарища обратно. — И как же стая теперь без своего вожака? — решил блеснуть неумением подбирать саркастичные метафоры Газинский. — Да какая стая, Юрец. Так, жалкая свора, — как бы между прочим заметил Смолов. — Не все ребра я тебе вчера пересчитал, кретин, — прошипел Бобровский, устремив гневный взгляд на Федю. — С радостью завершу начатое. — Ты научился считать до двенадцати? — Смолов продемонстрировал им удивленную рожу, чем вызвал гогот своих товарищей по отсутствию интеллекта. — Жаль, ты никогда не научишься, а то ведь за целый сезон и десяти не забиваешь, — дерзко парировал Наместников, заметив, как в глазах Феди сверкнули яростные искры. — А я смотрю, ты неплохо осведомлен о его статистике, — уголок губ одного из Миранчуков почти незаметно дернулся вверх. — Федос, да у тебя новый поклонник. — Весьма польщен, — Смолов поиграл бровями и отвесил поклон. — Автограф сейчас дать? Только учти, Наместников, я не сплю с хоккеистами. Принципиальная позиция, — и он пожал плечами, продолжив тем самым развлекать сокомандников. — Мда, он и так недалекий был, а тут, видимо, ему еще больше вчера по голове приложились, — намеренно повысив голос, рассудил Сергачев, и на сей раз послышалось хмыканье со стороны хоккеистов. — Я тебе сейчас это твое «недалекий» так далеко запихаю, что ни один доктор не достанет, — только Федя поднялся на ноги, как двери актового зала распахнулись, явив всем собравшимся директора колледжа. Илья Владимирович вопросительно уставился на Смолова, и тот молча опустился обратно на место. Мужчина прошагал вперед, на ходу смахнув несуществующие пылинки с лацканов своего пиджака, остановился в проходе и повернулся лицом к спортсменам, расположившимся в разных половинах зала. Он прищурился, внимательно изучая лица молодых людей, и не особо торопился начать разговор. Влад мог только гадать, в чем причина того, что директор неумолимо тянул время. В зале повисло напряжение, которое можно было смело черпать ложками. — Полагаю, что тренеры уже провели вам воспитательные беседы, — не получив ответа и расценив это как подтверждение своих слов, Илья Владимирович продолжил: — Поэтому сразу к делу. Если раньше у вас происходили стычки, которые можно было спустить с рук, то вчерашнюю драку оставить без внимания невозможно. Вы перешли все границы, и только потому, что вы здорово показываете себя в своих студенческих лигах, повышая рейтинг колледжа, руководство приняло решение не отчислять вас. Наместников, который не принимал участия в драке и сидел здесь со всеми, так сказать, «за компанию» даже непроизвольно вздрогнул. Вот это был бы номер — выперли бы его друзей из колледжа, и что дальше? Это же добрая половина команды. Да чтобы собрать и построить такую же, им потребовались бы годы. А это означало, что о будущем в АХЛ или даже в НХЛ можно было бы с успехом забыть им всем. Вот до чего доводила вражда — разум затуманивался, и никто уже не осознавал, что одна дурацкая выходка, и все может рухнуть в никуда вместе со стараниями, которые они из года в год прикладывали, чтобы успешно выступать в студенческом чемпионате. Ценой многочисленных травм и истраченных нервов. Ценой последних сил и сумасшедшего мужества. А теперь они сидели здесь вместе с футболистами и краснели перед директором, как пятилетние мальчишки. Просто смешно. — И поэтому, — продолжал тем временем Илья Владимирович, — вам придется хорошенько поработать две недели, пока у вас не начнутся соревнования. Мы давно планировали сделать это, но вот как-то повода не было. А теперь есть и повод, и добровольцы. — Что-то как-то у него не получается сразу к делу, — шепнул на ухо Наместникову Василевский, который сидел прямо за ним, и Влад кивнул. — И с добровольцами он явно загнул, — добавил Тарасенко. — Не нравится мне это лирическое вступление, — насторожился Бучневич. — В общем, торжественно делегирую вам обязанности по организации Дня студенческого спорта, который теперь будет ежегодно проводиться в нашем колледже в последний день сентября. Сказать, что ребята были в шоке — ничего не сказать. Все замерли, переваривая только что полученную информацию. — Не вижу энтузиазма, молодые люди. Надеюсь, инициатива в полной мере проявится непосредственно в ходе подготовки. — Простите, Илья Владимирович, но ведь у нас тренировки. А вся эта активистская белиберда отнимает огромное количество времени, — решился возразить не кто иной как Дзюба. Хоть он и учился на факультете международных отношений уже четвертый год, но с дипломатией у него явно было хреново. — Ничего страшного, — директор воодушевленно улыбнулся, словно идея поиздеваться над спортсменами, которые раньше ничем подобным не занимались, доставляла ему безумное удовольствие. — Вас же много, так распределите обязанности между собой, обговорите весь процесс. Правильная кооперация — залог успеха. — Здесь ключевое слово «правильная», Илья Владимирович, — Панарин тоже решил не сдаваться. — Артемий, вы занимаетесь командными видами спорта, так вот и покажите всему колледжу, как вы умеете работать в коллективе. — Да у нас ведь есть студсовет, который должен заниматься такими вещами, — вмешался Кутепов. У Влада аж челюсть сводило от того, как неприятен ему был этот нескладный парень, который только и делал, что жаловался направо и налево. — А зачем нам тратить энергию членов студсовета, если у вас ее столько, что даже после тренировок девать некуда? Вот и направьте ее в полезное русло. Да уж, в этой войне, сколько бы их тут ни сидело, мужчину, стоявшего сейчас с видом явного победителя, им было не одолеть. — Никто из нас понятия не имеет, как это организовать, — Дадонов пустил в ход последний контрольный аргумент, однако и он не убедил директора изменить решение. — А я не говорил о том, что вам запрещается просить помощи у других студентов, — Илья Владимирович невозмутимо взглянул на часы. — У, друзья мои, не думал, что это займет больше десяти минут. Мне пора, а вы можете приступать прямо с этой самой секунды, — мужчина направился к выходу, и у двери вдруг развернулся, бросив напоследок: — Учтите, от того, как пройдет праздник, будет зависеть ваше дальнейшее пребывание в колледже. Дверь за директором закрылась. Еще несколько секунд парни молча переглядывались друг с другом — от неожиданности даже отпала охота ругаться. Каждый в срочном порядке соображал, что делать дальше и есть ли хотя бы гипотетический шанс, что им удастся отделаться от этой идиотской самодеятельности. Что-то внутри подсказывало Владу, что и его это стороной не обойдет, даже несмотря на то, что он ни с кем не дрался. — Предлагаю замутить цирковое представление. Тем более, клоунская труппа у нас уже есть, — принялся острить Ерохин. — Это вы про себя? — между делом уточнил Проворов. — Нет, ну точно. Даже юмор соответствующий, — не унимался Саша. — Ничтожество, — буркнул Ваня себе под нос, однако футболисты на слух не жаловались. — Ничтожество ты каждый день в зеркале видишь, — заступился за товарища Головин. — Успокоились все, — гаркнул Дзюба, и его голос эхом пронесся по всему залу. — Лучше бы подумали, как отмазываться будем. Понятное дело, что никто из нас не горит желанием зависать здесь по вечерам и готовить долбанный детский утренник. — Да как тут отмажешься? — Женя Кузнецов нахмурился. — Только если еще раз подеремся и вылетим на хрен из колледжа. — Это мы всегда успеем, — Зобнин оскалился, и его поддержал сидевший рядом Кутепов. — Пожалуй, мы будем мыслить в другом направлении, — Артем не обратил на колкость товарища никакого внимания. — Если мы сами не хотим этим заниматься, значит, надо найти тех, кто сделает все за нас. — И где ты найдешь таких дебилов? — вопросительно изогнул бровь Бобровский. — Фу, как грубо, Боб, — Дзюба наигранно поморщился. — Это же ваши чирлидерши. Девушки, в конце концов. — Что ты несешь? — Кучеров недовольно прищурился. — Ну, в твоих интеллектуальных способностях я не сомневался, — Артем ухмыльнулся, поймав на себе злобный взгляд Никиты, — поэтому специально для тебя поясняю: если мы заставим левых людей, которые так же, как и мы, никогда не организовывали праздники, то получится дерьмо, и нам же потом влетит. Если попросим студсовет, это быстро дойдет до директора. А если объединим усилия двух групп поддержки, то получим неплохое прикрытие, потому что девчонки максимально к нам приближены и уж точно не позволят упасть в грязь лицом. Ну, и, можно сказать, в каком-то роде они активистки. — А некоторые даже чересчур, — шепнул Кутепов Зобнину и Ерохину. Вся троица тихонько заржала. — Да уж, сразу видно, что футболисты привыкли прятаться за женскими юбками, — небрежно бросил Тарасенко. — Я бы сказал под юбками, — гоготнул Смолов. — Хотя откуда вам знать, каково это — вам же бабы не дают. — Просто после тебя у них от секса все впечатление портится, — встрял Дадонов. — Боятся испытать такой же ужас. — Короче, — прервал очередную зарождавшуюся перепалку Влад. — Это бред. Будьте мужиками и не сваливайте свое наказание на девчонок. — А ты что здесь делаешь? — Андрей Лунев изумленно посмотрел на Наместникова. — Что-то не помню, чтобы ты тоже вчера был у бара. — Потому что меня там и не было, — Влад закатил глаза. — Это не меняет сути. — Директор сказал, что мы можем попросить о помощи, — второй близнец с вызовом посмотрел на Наместникова. — Вот мы и попросим. — Значит так, — Дзюба вновь решил взять ситуацию под свой контроль. — Будем использовать тривиальные методы — проголосуем. Кто за то, чтобы самостоятельно подготовить этот День студенческого спорта? Влад тут же поднял руку и огляделся — его примеру последовали Орлов, Кузнецов, Дадонов, Кучеров, Василевский и Проворов. Остальные товарищи, как и все футболисты, даже не пошевелились. — Опусти руку, правозащитник, — обратился к Наместникову Ерохин. — Твое мнение не учитывается. Ты даже не наказан. — Парни, — Влад проигнорировал слова Саши и повернулся к своим сокомандникам, воздержавшимся от поддержки его позиции. — Это же неправильно. — Намес, слушай, ну нафиг оно нам надо, правда? — Панарин поджал губы. — Из нас на тренировках сейчас будут все внутренности вышибать, на носу начало чемпионата. Не до глупых праздников. — Я сегодня-то устал, как собака, и дальше будет хуже, — поддержал Артемия Тарасенко. — А вместо того, чтобы отдыхать, придется возиться со всякой ерундой. — К тому же, сам подумай, девочки ведь в этом явно больше понимают. Да им в кайф командовать, а тут это даже приветствуется, — Артем Анисимов подмигнул. — Будет справедливо, если мы их сначала спросим, готовы ли они помочь, — не отступал Наместников. — А не тупо поставим перед фактом. — Спросим-спросим, — подал голос Газинский. — Только выбора у них все равно не будет. — Ладно, — Кучеров поднялся на ноги. — Мы поговорим со своей группой поддержки, вы — со своей. А потом решим, что делать дальше. — Ну, прямо памятники можно ставить как оплотам джентльменства, — хохотнул Кутепов. — А тебя студентам биофака можно показывать как наглядное пособие пещерного человека с примитивными животными инстинктами, — не остался в долгу Влад и принялся догонять Никиту. Им в спины прилетела еще пара острот, на которые хоккеисты не обратили никакого внимания. Через несколько секунд с ними поравнялись Бучневич и Сергачев. — Беда не приходит одна, — Миша запустил пятерню в волосы и почесал лохматую макушку. — Предлагаю сегодня больше не возвращаться к этой теме, — Паша скривил губы. — Думаешь, если забить на проблему, она исчезнет? — невесело усмехнулся Влад. — Хотелось бы. Жаль, что мне не пять лет, чтобы верить в то, что такой подход работает. — Ладно, пацаны, это второстепенное. Сейчас главное — тренировки. Нельзя проваливать начало сезона, иначе потом сложно будет зацепиться за плей-офф, — серьезно рассудил Никита. — Ты прав, — согласился Сергачев. — Но при этом надо умудриться еще раз не начистить рожи этим голеодорам недоделанным. Там же каждая морда кирпича просит, аж кулаки чешутся. — Надень краги, чтобы наверняка, — Влад подмигнул. — Чтобы наверняка прибить? — Чтобы наверняка не чесались. Громкий смех четверых хоккеистов наполнял полупустой коридор, пока они не свернули к главному выходу, чтобы наконец отправиться в общежитие после тяжелого дня в колледже.***
Первая тренировка прошла гладко. Карина даже сказала бы, что слишком гладко, и это совершенно точно не могло не настораживать. Рамина была с ней вежлива и мила, часто хвалила и даже обещала место в первом ряду уже на ближайший матч, если она продолжит работать в том же духе. Карина пока не понимала, в чем крылся подвох, но вела себя доброжелательно, хоть и сильно осторожничала, тщательно обдумывая слова, прежде чем их произнести. Возможно, ей не давала покоя собственная мнительность, но девушка была твердо убеждена в том, что пока лучше оставаться начеку. Причин на это было предостаточно. И одна из них — ее собственная сестра, которая задерживалась после своей тренировки уже на пятнадцать минут. Девчонки в раздевалке периодически шушукались за спиной у Карины, думая, что та не слышит, о том, в какую ситуацию они с Ариной поставили себя, когда оказались в двух враждующих лагерях. Было очевидно, что чирлидерш такой расклад не устраивал. Устав стоять, Карина присела на ближайшую скамейку. Очень хотелось есть, дома ждала гора заданий на завтрашние пары, а поднявшийся ветер то и дело проникал под куртку, заставляя ежиться и прятать в рукавах замерзшие ладони. Погода снова портилась. Во дворе колледжа было пусто и тихо. Шуршание листьев по сухому асфальту неприятно резало слух. С каждой секундой ожидания девушка раздражалась все больше, а желание прикончить сестру, как только она появится, становилось все сильнее. Где она запропастилась? И почему не берет трубку? Набрав Арину еще раз и не получив ответа, Карина чертыхнулась и открыла свой плейлист. Все равно рядом никого не было, а музыка хотя бы немного скрасит ожидание. Нажав на «перемешать композиции», Карина сжала телефон в прохладных пальцах и откинулась на спинку, закрыв глаза. Заиграл трек Эминема «Good guy» из нового альбома «Venom». Он нравился девушке тем, что в грязных, похабных словах был заключен весьма серьезный и даже жестокий посыл. Карина, подергивая головой в такт биту, на какое-то время выпала из реальности и не услышала, как сзади раздались уверенные шаги. — Guys, when someone you'd die for, sticks a steak knife in your heart, do you try more*? — Карина вскрикнула и испуганно дернулась, но сильные руки надавили на плечи и не дали сорваться с места. — Прости, я не хотел тебя напугать. — Почему именно эта строчка? Карина почти прокляла себя за то, что из всех возможных вариантов спросила именно это, выключила музыку и потрясенно уставилась на Федора Смолова. Глаза футболиста азартно сверкнули, и он, наклонившись совсем близко к Карине, оказался в нескольких миллиметрах от ее лица. Девушка осторожно отодвинулась и поспешила отвернуться, почувствовав неловкость. — Может, ты и правда бьешь ножом в сердце, когда отказываешься смотреть на меня. — Слишком романтично для такого неромантичного трека. — Мне определенно нравится то, что ты слушаешь Эминема. — Выборочно. Казалось, что Смолов ничуть не смущался, когда она отвечала ему сухими фразами. Он без какого-либо труда перемахнул через скамейку и уселся рядом с девушкой, подобрав под себя одну ногу. Карина непроизвольно бросила взгляд на идеально белые найки, почти сразу же узнала пару из самой последней коллекции и вспомнила стоимость фирменных кроссовок. Она любила этот бренд и часто следила за обновлениями. Контраст с ее потрепанными кедами, которые Карина носила вот уже шестой год и не выбрасывала только потому, что они были невероятно удобными, как-то сразу стал слишком очевиден. — Кого-то ждешь? — поинтересовался Федя, а его рука тем временем удобно расположилась прямо за спиной девушки, что заставило ее напряженно сглотнуть. — Сестру. Задерживается на тренировке. — У тебя ведь тоже сегодня была? — Да. — И как? — Нормально. Смолов усмехнулся и качнул головой, явно уловив то, что Карина не была настроена на развернутую беседу. Его изучающий взгляд заставил девушку сесть прямо и обхватить себя руками. Она чувствовала себя не в своей тарелке рядом с этим человеком, хотя он даже не делал попыток до нее дотронуться. Несколько сантиметров между ними ощущались как целая пропасть. — Ты меня боишься? — Карина промолчала, и тогда парень, выждав несколько секунд, добавил, стараясь выдерживать мягкую, успокаивающую интонацию: — Слушай, я понимаю, что ты немного растеряна из-за всего, что произошло вчера. И если я вдруг сделал что-то не так, то прости меня, я не хотел тебя обидеть. Если бы голосу соответствовал определенный тип ткани, то в случае Смолова это был бы бархат. Такой приятно скользкий, плавный, с небольшими шероховатостями. Его нравилось слушать, когда он был трезв и без труда превращал слова в осмысленные предложения. Федя убрал ногу со скамейки, оперся локтями о колени, слегка наклонив корпус вперед, и вдруг зашипел сквозь стиснутые зубы. Одна его ладонь тут же накрыла правый бок, но футболист быстро взял себя в руки и снова улыбнулся, когда в глазах Карины промелькнуло беспокойство. — Все в порядке, заживет. Хоть мне и льстит, что ты переживаешь. — Почему вы так ненавидите друг друга? — Карина не стала уточнять, справедливо рассудив, что Смолов и без того понял, о ком речь. — Давняя история, — распаляться на эту тему парень абсолютно точно не собирался. — Мне кажется, мы и без этого найдем, о чем поговорить. Карина поджала губы и отвернулась, чтобы Федя не смог увидеть на ее лице крайнюю степень озадаченности. Что-то подсказывало девушке, что футболист не просто так оборвал на корню ее попытку выяснить причину вражды с хоккеистами. Интересно, что он скрывает? — Ну, вот, ты опять замолчала, — Федя позволил себе по-хозяйски заправить ей за ухо выбившийся из хвоста локон. — Что мне сделать, чтобы ты перестала быть такой букой? — Прости, — Карина выдавила из себя скромную улыбку. — Сегодня был тяжелый день, а отдых намечается еще не скоро. — Понимаю. Нас на первом курсе тоже грузили будь здоров. Мне повезло, что прошел отбор в футбольную команду, — Смолов пригладил волосы и на секунду замер, спрятав пальцы среди темных прядей. — Ты на каком факультете? — Менеджмент. — Я на юридическом. Мама настояла, хотя, честно говоря, все эти законы и кодексы — то еще чтиво. Скучно до одури. — Смол, сука, я тебе что, ручной песик? — громкий голос, который показался Карине ужасно знакомым, раздался за их спинами и эхом пронесся по безлюдному двору. — Долго прикажешь тебя ждать? Они с Федей одновременно обернулись, и Карина увидела перед собой одного из братьев Миранчуков. Кого именно, она, конечно, не смогла понять сразу, но сидевший рядом Смолов буквально сразу же снял этот вопрос. — Тоха, дружище, следи за словами. Здесь все-таки дама, — Федя подмигнул Карине, после чего девушка снова перевела взгляд на Миранчука. Антон скользнул по ней равнодушным взглядом, и лицо его осталось непроницаемым. Наверняка сиди на ее месте какая-нибудь другая девушка, вряд ли бы что-то изменилось, но все равно стало немного обидно. Миранчук выглядел очень серьезно, даже скорее угрюмо. Это было так не похоже на парня, чье фото она видела на сайте колледжа. Определенно, улыбка шла ему больше, а вид самого заебавшегося на свете человека только портил вполне себе милую внешность. Одет он был, как и Федя, с иголочки. Спину держал прямо, но при этом во всех его движениях сквозила небрежность, присущая человеку, которого мало чем можно было смутить или напрячь. Антон, просунув ладони в передний карман толстовки, подошел вплотную к скамейке, оперся локтями о спинку и что-то сказал Смолову совсем тихо. Карина закатила глаза и уткнулась в телефон. Больно надо слушать, о чем они там шепчутся. Плевать ей на их секретики, пусть вообще оба проваливают отсюда. Да и где, черт подери, Арина? Не удержавшись, Карина еще раз покосилась на переговаривающихся друг с другом футболистов. В этот момент Антон взлохматил волосы на затылке и выпрямился. Федя повернулся к девушке. — Прости моего товарища, джентльмен из него так себе, — Смолов неопределенно пошевелил пальцами в воздухе. Миранчук едва отреагировал на критику в свой адрес. Лишь уголок губ слегка приподнялся в слабом подобии ухмылки. — Все нормально, — Карина сдержанно улыбнулась. Наконец двери колледжа распахнулись, и она увидела сестру, которая появилась на улице в компании симпатичного незнакомца. — Кстати, познакомьтесь. Карина, это Антон Миранчук, полузащитник футбольной команды «Уильямс». Только осторожно, у этого парня есть его точная копия, легко перепутать, — Смолов снова подмигнул. — Да уж, легко, — буркнула Карина. На этот раз Антон хмыкнул. — Я чего-то не знаю? — Федя перевел взгляд с друга на девушку. — Все нормально, мы виделись вчера в баре, — пояснил Миранчук. — Милая особа решила, что Леша — это я. — Так ты и Леху знаешь? — Смолов вскинул брови в удивлении. — Как оказалось, даже лучше, чем мы с тобой, — Антон уже откровенно забавлялся, и Карина почувствовала себя отвратительно. Он что, нашел в ней объект для своих насмешек? — В смысле? — окончательно растерялся Федя. — В коромысле, блять. Пошли уже, Ромео, нас вообще-то ждут. Миранчук круто развернулся, но вдруг замер и бросил лукавый взгляд через плечо на Карину. С секунду помолчал, после чего на выдохе произнес: — Слушай, а у вас с сестрой нет друг от друга секретов? Ну, мало ли, вдруг кто-нибудь вас так же перепутает. — Не волнуйся об этом, Алексей, — зачем Карина назвала его именем брата? Она и сам не знала, просто захотелось его позлить. — Вообще-то я Антон, — судя по ровному и отстраненному голосу, парня ее «оговорка» нисколько не задела. — Федос, давай, погнали, кэп мне уже десять минут в вотсапп долбится, — и он отошел на несколько шагов, чтобы ответить на раздавшийся телефонный звонок. Видимо, кэп решил подолбиться непосредственно в уши. — Не переживай, он как-нибудь обязательно запишется на дополнительные курсы этикета, — Смолов как бы невзначай положил руку на плечо Карины. — Хотя, если честно, вы меня заинтриговали. Когда ты успела познакомиться с близнецами? — Долго рассказывать, — Карина покачала головой. — А вам, кажется, пора. — К сожалению. Но я надеюсь, что мы скоро увидимся, и ты мне все расскажешь. — Да, увидимся. Федя, не дав девушке даже секунды на то, чтобы успеть отстраниться, поцеловал ее в щеку и, довольный, поднялся на ноги, напоследок помахав рукой. Карина не шелохнулась и лишь коротко улыбнулась. Антон даже не оглянулся, чтобы попрощаться, и сразу же перешел к той части, где он демонстрирует ей свою широкую ровную спину. Футболисты зашагали прочь по дорожке, которая вела к спортбару. С другой стороны к Карине приближалась еще одна пара. До ее слуха донесся беззаботный смех Арины. Светловолосый парень, шагающий рядом с ней, все время улыбался, теребя в тонких длинных пальцах белую бейсболку с черной нашивкой «NYR». Карина встала, одернула куртку и закинула на плечо рюкзак, приготовившись познакомиться с новым ухажером сестры. Не сказать чтобы при этом она светилась энтузиазмом, однако Арину кислая мина Карины вообще никак не насторожила. — Прости, что задержалась. Давно ждешь? — Прилично, — Карина с трудом подавила в себе раздражение и встретилась глазами с молодым человеком, который приветливо улыбнулся ей, терпеливо ожидая, пока его представят. — Карина, знакомься, это Дима, — Арина с нажимом произнесла его имя, и причина тому, честно говоря, осталась для Карины загадкой. — Дима, это моя сестра Карина. — Не сложно догадаться, — немного скованно пошутил парень, и Арина охотно посмеялась над его весьма точным замечанием. — Но сложно отличить. — Не переживай, со временем наловчишься. Будь уверен, сестренка тебя быстро научит в определенной обстановке, — Карина растянула губы в ехидной улыбочке. — Дим, мы пойдем, ладно? А то Карина долго просидела на улице, наверное, застудила себе мозг, а голова у нее — слабое место. Дима обрывисто засмеялся, кивнул и на прощание обнял Арину. Махнул рукой Карине и удалился, несколько раз все же обернувшись на ходу. — Кто тебя просил, а? — нахмурилась сестра, когда они наконец зашагали к дому. — Брось, этот сладкий мальчик все равно будет пускать на тебя слюни, — Карина усмехнулась, даже не повернув головы и продолжив смотреть вперед. — Не хочешь узнать, где мы познакомились? — Не горю желанием забивать голову ненужной информацией. Хоть типаж вполне твой, вряд ли он задержится в твоей личной жизни надолго. — Неисправимая, — сдалась Арина и сменила тему, которая Карине сразу же не понравилась. — Кстати, не думай, что я не заметила, как вокруг тебя ошивались два красавчика. Кажется, один из них был Миранчук. — Просто поздороваться подошли, — мгновенно среагировала Карина, но тем самым вызвала у Арины еще больше подозрений. — Что ты так смотришь? — Ничего. Но ты опять злишься. — Потому что он ведет себя странно. — Миранчук? — Угу. — И как же? — Так, словно нашел наконец, над кем поиздеваться. — И что? Ты раньше никогда не обращала внимания на подобные вещи. Эта фраза сестры насторожила Карину. И правда, ей всегда было плевать, если вдруг кто-то решал над ней посмеяться. Что же особенного было в случае с Антоном Миранчуком? Обычный самовлюбленный мальчишка, без намека на присутствие хоть каких-то манер. Такие, как он, яйца выеденного не стоили, не то что ее внимания и, уж тем более, беспокойства. Но воспаленное подсознание думало иначе. — Если он вдруг решил, что может высмеивать меня после того, что случилось, то он ошибается, — процедила Карина сквозь стиснутые зубы. — Просто подошли поздороваться, говоришь? — Арина вздохнула, когда раскусила обман. — Слушай, но тот, второй, поцеловал тебя в щеку. — Это вообще отдельный разговор. — Кто он? — Федор Смолов, мы почти весь вчерашний вечер протусили вместе. Понятия не имею, что ему надо, но он слишком подозрительно активизировался. — Карина, — сестра осуждающе цокнула языком. — Если ты понравилась парню, и он просто хочет познакомиться поближе — это мило, а не подозрительно. Почему ты всегда и во всем ищешь подводные камни? — Ри, ты не понимаешь, — Карина устало потерла переносицу. — Когда я спросила у него, почему они ненавидят хоккеистов, он сразу же сменил тему. Они что-то скрывают. — Ну, решил, что тебе не стоит этого знать. Да мало ли почему. Не хочет говорить о плохом, грузить тебя негативом. Все правильно сделал твой Смолов. — Во-первых, он не мой, а во-вторых, я чувствую — что-то не так. — Ты параноишь, — Арина достала из кармана наушники. — Наверное, не стоит продолжать этот разговор. Успокойся и подумай — ты ведешь себя ненормально. Сестра уставилась в свой айфон в поисках подходящей композиции и уже не слышала, как Карина пробормотала себе под нос, почти не двигая губами: — Я узнаю, с чего все началось.***
Головин сидел в комнате Миранчуков, с ногами забравшись на кровать Антона и вперив возбужденный взор в Лешу, остановившегося напротив. — Что значит, Антон все знает? — голос у Саши испуганно дрожал, словно они не поцеловались вчера на вечеринке, а, как минимум, убили человека. — Зачем ты ему рассказал? — Да не я, — попытался оправдаться старший Миранчук. — Та девчонка, которая была на улице. Она, видимо, перепутала нас с Тохой и ляпнула ему о том, что видела. — Твою мать, — Головин схватился за голову. — И что теперь? Что он сказал? Он кому-то расскажет? Леш, это же… это же… да нас… — Успокойся, — Леша присел на корточки и аккуратно положил ладонь поверх ладони Саши. — Если ты гей, это не значит, что ты должен вести себя как баба. Головин замолчал и опустил взгляд. Их не поймут. Пацаны не поймут, если узнают. Но хуже всего то, что это дойдет до хоккеистов, а те уж непременно полезут на рожон. И снова конфликты. Бесконечная ругань, которая и без того в печенках сидела. Долбанная дура. Не могла она просто забыть о них и не лезть не в свое дело? Как будто без нее не разобрались бы. — Сань, — Миранчук медленно провел подушечками пальцев по напряженному предплечью и осторожно сжал обтянутое тонкой тканью футболки плечо. — Все будет нормально. Антон не станет трепаться о нас. — Зато станет подъебывать. Что я, брата твоего не знаю, — буркнул Саша. Миранчук усмехнулся, подсел рядом и уткнулся в выбритый висок. Чуть отстранился, мазнув кончиком носа по колючим волосам, и нежно поцеловал Головина за ухом, почувствовав под губами нервно бьющуюся жилку. — С этим мы как-нибудь справимся, — прошептал Леша, продолжив покрывать короткими поцелуями бледную шею. — А после того, что Саламыч сделал с нами на тренировке, на месте пацанов, знай они про нас, я бы вообще не смеялся. Саша хмыкнул и от наслаждения прикрыл глаза. Ресницы его задрожали. Сердце билось как сумасшедшее, а когда Миранчук чуть сильнее втянул в рот покрасневшую кожу, царапнув по ней зубами, и вовсе ухнуло куда-то в пятки. Леша оторвался от своего занятия и довольно улыбнулся, когда в карих глазах любовника не увидел ничего, кроме дымной поволоки и просвечивающего сквозь нее желания. Всегда находящиеся в творческом беспорядке волосы Головина снова смешно топорщились на макушке. Пальцы Миранчука, словно змеи, проскользнули в темные пряди и сжали их в своих тисках. Притянув к себе Сашу за затылок, Леша жадно припал к его губам, и Головин с большой охотой впустил в себя горячий, влажный и ловкий язык. — Ты рассказал ему, с чего все началось? — в перерывах между поцелуями обрывисто спросил Головин. — Не успел, — рвано выдохнул Леша в припухшие губы и провел тыльной стороной ладони по Сашиной щеке. — Пусть сначала свыкнется с мыслью о том, что его брат-близнец — гомик. — Все как-то глупо и неправильно, — Саша глубоко вдохнул. — Я не хочу, чтобы у вас испортились отношения из-за меня. — Головин, ты мне, конечно, нравишься, но поверь, голубая кровь текла во мне еще задолго до тебя, — Леша притянул к себе Сашу и крепко обнял за плечо. — Ты же говорил, что до меня ни с кем… — Не встречался, да. Но ведь спать можно и без отношений. — А мне казалось, ты романтик. — А мне казалось, что сейчас не самое время для разговоров. Тоха и Федос скоро вернутся. Звуки нового поцелуя хлестко отскочили от стен комнаты, оставив после себя звон, на мгновение повисший в воздухе. — А как давно ты понял? — Головин снова нарушил их хрупкую идиллию. — Когда мне было одиннадцать, я впервые пошел из школы домой без брата, потому что тот захотел остаться на стадионе и погонять мяч с нашими одноклассниками, — глухо отозвался Леша и обхватил губами мочку Сашиного уха, заставив того трепетно вздрогнуть. — По дороге меня встретил местный бомж и отвел за гаражи, чтобы показать кое-что интересное. — И что он тебе показал? — Блять, Сань, хуй свой показал, что-что, — Миранчук укоризненно посмотрел на Головина и сразу же прыснул, закрыв рот рукой, когда встретился с округлившимися глазами возлюбленного. — Все, не смотри на меня так, я пошутил. — Дебил, да? — Саша нахмурился и свесил ноги с кровати, почти коснувшись прохладного пола. — Что за конченые шуточки? — Ну не злись, цыпленок, — Леша обхватил его запястье и не позволил подняться с места. — На первом курсе я впервые переспал с парнем. На какой-то тусовке пососались на спор, а потом он вдруг затащил меня в кладовку и… сначала я думал, что все из-за того, что мы оба нажрались в сопли и нам просто снесло башню. Оказалось, все было намного серьезнее. Я его не оттолкнул. Более того, после всего, что произошло, мне хотелось еще и еще. Вот я периодически и трахался с парнями. Даже имен их не запоминал, вообще-то. Казалось, что так проще жить с этим, потому что было одновременно противно и пиздец как хорошо. — И что, никто ничего не заметил? — Нет. Я очень хорошо скрывался. Никогда не болтал лишнего тем, кого ебал. Всегда тщательно продумывал место и время встречи. Понимаешь, я ведь не сразу научился мириться с тем, что я не хотел девчонок. Конечно, и с ними спал для конспирации, только вот им приходилось хорошенько поработать, чтобы у меня хотя бы вставал. — Ну, прямо альфа-самец, — пробурчал Саша и недовольно надул губы. — Да заканчивай с этим, — Леша потянул Головина на себя и, подхватив его под бедром, усадил сверху. — У меня стоит только на тебя. — Придурок, — Саша улыбнулся и позволил увлечь себя в очередной поцелуй, опрокинув Миранчука на спину и навалившись сверху. — И что же бедным девочкам приходилось делать? Это? — он соблазнительно поерзал бедрами, чувствуя под собой Лешино напряжение. — Или это? — ладонь Головина проворно юркнула под резинку спортивных штанов и легла на твердеющий член, несильно его сжав. Леша тихонько зарычал и надавил на Сашину макушку, заставляя опуститься ниже, туда, где в паху все болезненно пульсировало и буквально горело от немного неловких, но таких желанных прикосновений. Головин сглотнул, послушно слез с Миранчука и опустился на колени, потянув вниз Лешины спортивки. Часы показали двадцать минут двенадцатого. До комендантского часа в общежитии, а значит, и до возвращения Антона у них оставалось сорок минут.***
— Там слева открылся, Буча, отдай на дальнюю… Е-е-е, красава! Сергачев хлопнул Пашу по раскрытой ладони. На экране праздновали забитую шайбу интерактивные хоккеисты нью-йоркских «рейнджеров». Влад забрался на спинку кресла, которое они передвинули на середину комнаты, чтобы было удобнее играть в приставку, и потрепал друга по голове. Сидевший у Бучневича в ногах Тарасенко смачно выругался и попросил Панарина передать ему стакан с безалкогольным пивом. Его виртуальный «Сент-Луис» летел уже четыре-один. — Да я тебе все равно пердак надеру, — Володя поудобнее перехватил джойстик, и игра продолжилась под дружный хохот ребят. Наместников почувствовал, как в кармане вибрирует телефон. Достав его, он увидел, что на экране высвечивалось «Провор», и без колебаний принял вызов. — Да, Вань, я слушаю. — Владос, ты не мог бы до меня дойти? Есть разговор, — голос на том конце трубки звучал немного взволнованно, но достаточно серьезно. — Что-то случилось? — напрягся Наместников, спрыгнул на пол и отошел к окну, оставив товарищей, слишком громко комментировавших компьютерный матч. — Да-а-а! — снова раздался совместный победный вопль Бучневича и Сергачева. — Володя, бля, ну я ж на двадцатку поспорил, что ты Пахана в легкую вздрючишь, — возмутился Темыч, и ему в ответ послышались какие-то сбивчивые оправдания от Тарасенко. — Ну, не везет в хоккее, повезет в любви, — заметил Миша. — Панара, ты не вешай нос раньше времени, может, он его еще кое-как по-другому вздрючит. — Петушара, — Вова бросил в Сергачева тапком, и от очередного раскатистого смеха Наместникову пришлось закрыть рукой динамик, потому что Ваню стало почти не слышно. — Я объясню, когда придешь, — Проворов сбросил, оставив Влада еще несколько секунд стоять с прижатым к уху телефоном. — Пацаны, скоро буду, — подойдя к двери и просунув ноги в кроссовки, бросил товарищам Наместников, но те его вряд ли услышали, уже снова полностью погрузившись в происходящее на экране. Влад прошел вперед по коридору, на ходу поздоровавшись с парочкой студентов, живших с ними в одном крыле, и, обогнув общую гостиную, где сидело сразу несколько человек, о чем-то тихонько переговариваясь, свернул на лестницу. Миновав один пролет, он оказался этажом ниже и поспешно зашагал к комнате с табличкой «503». Остановившись перед дверью из темного дерева, Наместников несколько раз постучал и замер в ожидании, прислушиваясь к звукам, раздавшимся внутри. Он даже близко не мог предположить, зачем Проворов его позвал. Но все равно пришел, потому что не прийти просто не мог. — Проходи, — Ваня кивнул головой в глубь помещения и отошел в сторону, впустив Влада. — Что за срочность? — беспечно поинтересовался Наместников и тут же остановился посреди комнаты, как только столкнулся глазами с человеком, который сидел напротив него. — Не ожидал? Влад подозрительно прищурился.