Я буду твоими глазами, ты станешь моими словами

Умиротворённая тишина, которая иногда прерывалась по разным причинам, прервалась для меня, когда будильник начал пищать около моего уха. Я как можно сильнее ударила по нему, пытаясь вырубить адское создание, пока не вспомнила, что это был мой телефон. Это помогло мне взбодриться, и я просто выключила его. Здравствуй, новый день, который почти не отличается от всех остальных. А чему я должна удивляться? И да, конечно, вы же не знаете, что я такое и почему у меня такое настроение. Впрочем, моё место жительства это детдом, а так как меня можно считать человеком совершеннолетним, то мне нужно было думать о своём будущем. Хотя что может быть у меня? Я не могу разговаривать, поэтому о работе даже думать не приходилось. Сейчас было семь часов утра. Жалко ли мне, что я проснулась так рано? Нет. В приюте всегда встают рано, кроме того, несколько лет назад я лишилась эмоций, я не умею чувствовать. Я будто робот, немой и бесчувственный робот, которого собрали, как говорится, «от балды», и через пять минут о нем забыли. И снова скажу, что так мне даже лучше. Да, мне порой одиноко, но с моей немотой это обыкновенно. Взяв с собой телефон, я начала ходьбу в полусонном состоянии. Уже на инстинктах помня весь детдом, мне не составило труда дойти до ванной. Там же я привела себя в порядок. Зачем вам рассказывать об этом неинтересном, постоянном занятии? Теперь обратно в комнату. Мадам Жюлье, основательница приюта, добрая богатая женщина, что-то мне вчера говорила, надо куда-то сходить… точно, надо сходить в магазин, закупиться продуктами, деньги лежали на столе. На улице довольно прохладно, надо одеться теплее, если не хочу заболеть… впрочем, и так больная. Большая часть моей одежды была хоть как-то или связана со стимпанком, или являлась частью этого стиля. Но я надела блузку, а на неё свободную кофту. На ногах любимые черные джинсы. Все считают, что мне не идет черный, но я ношу его из принципа «не поддавайся общественному мнению». На улице был совершенно не пасмурный день, мне даже... Неуютно. Мне даже кажется, что мне нравятся все пасмурные дни, когда нет солнца. Люблю дождь, когда на улице нет людей, люблю грозу. Иногда мне хочется увидеть судьбу и хорошенько вдарить ей за подарок в виде немоты. Хотя, что ни делается, все к лучшему. Так вот, вернемся к делам насущным, а именно к небушку. Не было ни одного облачка на красном от зари небе. Только одно восходящее солнце алого оттенка. Мне кажется, что это просто цвет. Я не понимаю ничего интересного в этом. Снова вспоминаю, как мне часто говорили про мои глаза, про то, что они пустые, и как часто говорили про мою душу, которая была такой же пустой и безэмоциональной и даже бесчувственной. Что же, может, они правы. Но мне наплевать на их мнение. Есть мало людей, которые относятся ко мне так же, как и ко всем другим людям. Например, заведующая этим детдомом. Она на самом деле богатая, я это уже говорила, а так же любит детей, из-за чего и открыла свой детдом, где приютила не малое количество детей. Кажется, самым первым ребенком была я. Наверное, из-за меня этот приют и появился. Эх, воспоминания… И тут до меня дошло, что мне пора идти. Взяв сумку, я вышла из этого дома. Мне совершенно не хотелось, чтобы меня снова пытались заставить принарядиться и сделать из меня то, чем я не являюсь. Водился за Марией Жюлье такой «грешок» — помня, что в других приютах неудобная форма, она почти что насильно наряжала нас в красивые платья, милые блузки, элегантные юбки. Да, хотя я и без эмоций, такое просто неприятно. По привычке я начала оглядываться по сторонам. А после пошла есть. Не знаю куда точно, но просто в какую-то забегаловку. Людей было довольно мало, и кажется, что в этом мире осталась только одна я. Хотя мне было бы неплохо остаться одной. Но это просто мои мечты Так, потом в магазин… Я помню, что надо купить, ведь моя память не настолько плоха. Впрочем, эта забегаловка была на самом деле кафе. Приличным кафе. Меня посадили за один из столиков у окна, вместе с людьми. Естественно, сразу все начали возмущаться почти про себя, что я такая ужасная, ни с кем не поздоровались, и вообще, как так можно. Но мне было, честно, все равно. Я достала свою так скажем тетрадь, и начала ждать, когда ко мне подойдут. Минута, и я уже сижу и выбираю, что же заказать. Мне захотелось чего-нибудь простенького, и я написала, что хочу чай и сэндвичи с сыром. Официантка, девушка лет 20, почти моя ровесница, увидев мою писанину, явно не была рада, а потом ещё и цокнула. Такая реакция не редка. Исподлобья взглянув на меня, она ушла. Мне оставалось сидеть и ждать свой заказ. Я смотрела в окно, хотя и сидела у стены. Все люди куда-то идут, толкаются, пихаются. Похоже на муравейник. Мне принесли заказ. Может, из-за того, что я слишком задумалась, время так же медленно шло. Есть ощущение, что мне тут не очень рады. Конечно же, кто примет такого человека, немого и бездушного робота-пофигиста. Я начала не спеша есть. В любом случае, мнение окружающих меня совершенно не волнует. Кажется, потихонечку люди и в этом помещении начали торопиться по своим делам. По крайней мере, я слышала их удаляющиеся голоса и стук двери. Но как ни крути, навсегда растянуть прием пищи не получится, так что мне пришлось оплатить всё это и уйти из этой забегаловки. Мне ничего вслед не сказали. Ха-ха, но при этом всем говорят, что рады увидеть ещё раз. Ну, это уже их принципы. Так. Пока не забыла. Я пошла в магазин, дабы закупиться всем, что нужно. Тут было тоже не так много людей, не смотря на то, что это, наверно, самый большой магазин у нас в городе. Или универмаг? Всё равно никто не слышит меня, кроме вас. Конечно, тут не обошлось без тех, кто говорил «Вам чем-нибудь помочь?» А я просто качала головой из стороны в сторону в знак отрицания, чему они частенько бывали удивлены, ведь чаще всего им отвечали словами, а не такими примитивными жестами. Но меня это не волновало. По памяти пройдясь по всем отделам и взяв то, что нужно или то, что закончилось, я пришла на кассу, где продавщица начала очень медленно пробивать товары, долго ища штрихкод. Я уже приготовила наличку, ведь в магазине ничего бесплатным не бывает (очень жаль). Но наконец, всё было пробито — кстати, и пакет тоже — и оплачено, так что убрав всё в тот самый пакет с эмблемой магазина, я пошла обратно в детдом. Что же, похожий на все остальные новые день со своими причудами, встречай меня. Меня, Силину Камбер. Почти 19-ти летнюю девушку-робота, которой никто не нужен. †конец первой главы†