Иногда в Дерри

Bill Skarsgard, Оно (2017-2019) (кроссовер)
Гет
NC-17
Завершён
99
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
2 страницы, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
99 Нравится 4 Отзывы 14 В сборник Скачать

1.

Настройки текста
      Иногда, в пасмурную погоду, в Дерри можно увидеть интересную оптическую иллюзию. Завихрения ветра, поднимающие песок, могут принимать форму человека.       Отдаленно, кажется, словно по полю идёт высокая худая девушка, со шлейфом песчинок вместо одежды. Но, когда приглядишься, становится ясно, что это лишь обман, а не то, чем оно видится.       И тогда, можно вернутся к своим делам, снова возделывая благодарную землю, щедро кормящую этот край.       Иногда, в дождливую погоду, возвращаясь из лавки с продуктами, можно сквозь плотную завесь дождя увидеть край серебристых волос, которые скрываются за переулком. Но, когда достигаешь угла дома и видишь строения, уходящие вперёд, думаешь, что это просто пакет, который отнесло ветром сквозь дождь, и можно идти дальше, не беспокоясь.       Иногда, в Дерри пропадают не только дети.              Пока Пеннивайз развлекается, собирая кровавую жатву, где-то неподалёку сидит худая девушка с волосами цвета стали, длинной до пояса. Она одета в эти волосы, и больше ни во что. Кожа слегка светится мёртвым светом, как полная луна на небе, но это свечение столь неясное, что можно представить, что у девушки просто очень бледная кожа. Когда-то она любила клетчатые рубашки, джинсы, и лошадей, когда они табуном бегают по полю, а сейчас ей все равно. Ей не холодно и не мокро. А лошади — это просто лошади. Она курит крепкий Мальборо, не чувствуя опьянения, просто чтобы собраться с мыслями, машет ногами сидя на мосту и морщится, зная, что оно насыщается сейчас очередным страхом. Она ждёт. Она знает, что этот противный образ кровожадного клоуна, лишь одна из сотен масок того, что пришло в Дерри ещё до того, как Дерри решило так называться.       Она не боится.       Она не боится ничего, с первой их встречи, когда она увидела клоуна, который отвёл ее в катакомбы и показал мертвые огоньки. Именно тогда, она смогла разглядеть нечто иное под этой маской. Когда в твоей жизни нет ничего страшнее чем отец, который пьет и избивает всю твою семью — Мертвые огоньки, могут показаться очаровательной фантасмагорией.       Под маской кровожадного монстра скрывалось иное, что избрало себе человеческий облик, единственный надежный облик из сотен образов населяющих его голову. Иное, что не находило нужного образа для принятия в ее голове, но целиком захватило все ее существо, показывая, что кровожадный монстр — это лишь одна из масок бесконечно мудрого и заботливого существа, кормящего Дерри.       Это было много лет назад.       Мертвые огоньки взяли ее в свою компанию, а она перестала взрослеть, и следующей же ночью легла на ложе из костей и гниющих останков, которые были в ее голове обычной кроватью       Оно сделало так.       Оно овладело ей, и она навсегда осталась с ним. И второй раз, они выходят из их уютного дома, чтобы оно могло утолить свой жуткий голод.       Иногда, она приходит в чужие дома и на пять дней прикидывается кем-то другим, кого они хорошо знают. Ей скучно, вот уже столько лет ей скучно, когда она выходит из своего ложа, и вынуждена курить и смотреть как оно насыщается. Она не хочет быть рядом в такие моменты. Ей не противно, нет.       Ей просто скучно.       Поэтому, на те дни, пока оно ест, она уходит от двойственной натуры которую любит больше жизни.       Двойственная, тройственная. Разная.       Она уходит от него, чтобы тоже насытиться. Насытиться чужой любовью.       В Дерри пропадают не только дети. В Дерри пропадают чувства. Когда Оно насыщает поля на долгие двадцать семь лет своего отсутствия, она может украсть любовь, сострадание, жалость, нежность, бескорыстность у десятка людей. Сделать их жизни пустыми, злыми, безразличными.       Кто из них большее чудовище?       Но впереди двадцать семь лет. Оно будет отдавать ей свою сытость страхом, а она его кормить своей любовью и состраданием. Своего у них обоих почти нет. Только скука одна на двоих, голод, да жажда жить бок о бок бесконечно долго.       Поэтому, она втирается в доверие, заходит в дома, садится за стол. Смотрит на тех, кто ее приютил большими глазами цвета реки в половодье, молчит, и питается.       Они кормят ее, сочувствуют, пытаются найти ее родных, пускают под крышу, за стол, в постель, в сердца. И она тащит все что щедро ей предлагается, насыщая тело, пока кожа не начнёт светится.       Это то, что позволяет ей быть плотной и осязаемой для того, кто заманивает детей в канализационный сток и вонзает острые зубы в нежную плоть, наполняя рот сладким вкусом ещё не испорченной крови.              Все время, пока они не спят в обнимку на своём ложе из останков детей, из нечистот и страха, которое кажется ей широкой кроватью, заправленной белым хлопчатобумажным бельём без рисунка, Она знает, что у того, кто зовётся тут Пеннивайзом, зеленые смешливые глаза, пухлые губы и худое тело. Когда он не Пеннивайз, она зовёт его Роберт, пока он наполняет ее собой, снова показывая мертвые огоньки — ритуал по согласию на сближение. Его волосы зачёсаны назад, но, когда оно просыпается и прежде чем надевает любимую личину, они спадают на глаза, и оно убирает их, задумчиво глядя на неё.       Они почти не говорят.       В мире где они будут жить следующие двадцать семь лет спокойной жизни Дерри, слова не нужны.       Там тихая музыка, которую поют все эти мертвые детишки, которым уже не страшно. Они отдали свой страх, как отдала его в своё время и она. Только со страхом она отдала ещё и любовь, верность, нежность, желание помочь и спасти от голодного одиночества. Чем и подписала себе приговор на вечность.              Иногда, раз в двадцать семь лет, на исходе, когда оно насыщается, в Дерри можно увидеть, как в струях дождя рядом с клоуном танцует девушка с волосами цвета стали, плотно обнимающими худое тело.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.