***
На острова Лосиного озера прилетели в полчетвертого пополудни — самый большой остров был длиной около полутора километров и всего метров двести в ширину, а остальные восемь — более округлой формы скалистые острова размером примерно сто сорок на девяносто метров. Самый маленький, состоящий из торчащей из воды скалы, был у протоки, соединяющей озеро с морем, и имел около сорока метров в диаметре и триста шестьдесят шесть метров в высоту. Веселина с отцом были дома, так как работа на метеостанции была круглосуточной, и далеко уехать было нельзя — даже несмотря на то, что находилась она вдали от городов и на острове. Сводка погоды требовалась каждый час, с завидной регулярностью запускался метеодрон и сразу же вся информация передавалась в столичный метеоцентр и на спутник. На длинном узком каменистом острове стоял модуль — бело-зелёный одноэтажный прямоугольник с площадкой для флайера на крыше и с двумя гаражами, стоящими за модулем. Чуть в стороне на огороженной двухметровой высоты сеткой площадке стояли метеоприборы, не менее десятка, и каждый располагался внутри ящика на подставке высотой около полутора метров и был огражден сетчатым заборчиком. На шум подлетевшего флайера вышла из модуля синеволосая девушка — и Василий тут же отправил ей запрос на доступ. Она ответила стандартным пакетом, сообщила находящимся в модуле людям, и пошла к гостям здороваться. Из модуля вышла Лина: — День добрый! Давно вас ждём… Фрол предупредил. Но… у нас не все на месте… проходите… Стефан с Виолой улетели на скалы, считать птичьи гнезда… поморники готовятся улетать к югу… и скоро вернутся. Алиса, позови Игоря. — Поморники? — и Нина вдруг поняла, как же мало она знает о местной природе, живя в городе. — Они же вроде тоже вымерли… вместе с медведями… или нет? — Не все… полсотни пар остались живы. Но они на скалах на островах в устье реки… пытаемся изучать. Стефан молодец… с его растяжкой только по скалам и лазать… а девочка его страхует внизу. Сразу запись ведут… и птенцов чипируют. Поморниками были названы серо-синие хищные птицы, живущие на скалах по берегам моря. При массе около двадцати килограмм и при размахе крыльев около полутора метров они умудрялись размещаться в гнёздах на самых маленьких скальных выступах на высоте до трехсот метров от уровня моря. При попытке подлететь к гнёздам сверху они начинали атаковать флайер всей стаей, но совершенно не обращали внимания на человека, залезшего на скалу снизу, и потому учёт гнёзд можно было вести только таким образом. Для человека это было сложно — а женщине средних лет втройне сложно. Но киборгу — а особенно Irien’у с его растяжкой — труда не составляло. До появления Стефана приходилось или брать киборга в аренду на турбазе, или отправлять дрон, на который удавалось снимать только агрессию птиц и нападение — зато с появлением киборга многие проблемы исчезли сами собой.***
Стефану дважды крупно повезло полгода назад. Сначала — что его выбросили не в море и не в лес, а на остров, а потом — что его подобрали именно Лина с отцом. Он был поломан настолько, что уже не мог издавать звуки, но поймать слабый сигнал сети и сообщить о себе смог. Жить хотелось, несмотря на многочисленные переломы, отсутствие одежды и холод ранней весны. Совершенно не представляя, что его ждёт и кто придёт за ним, но надеясь, что услышанное от развлекавшихся с ним людей, правда (»…местные с киберами носятся, как с равными… лечат их, прикинь! — в больницах… учат чему-то… кормят… идиоты…»). Ещё не закончилась полярная ночь, но находящиеся на соседнем острове постройки разглядеть всё же смог и подключиться к искину метеостанции смог тоже. Лина вместе с отцом нашли его только через сорок минут, когда энергия стремительно приближалась к нулю, и смогли вытащить парня со скального островка, осторожно погрузить в лодку и перевезти в свой дом. Лина выделила ему отдельную комнату, дала горячее питьё (разведённая в кипятке сгущёнка плюс ложка мёда), вдвоём с отцом осторожно вымыла, выдала большую пижаму… и с рассветом решила вызвать врача с турбазы. И только после этого звонка парень начал тихо и с видимым трудом говорить: «Не надо… врача… надо… программиста…». Лина перезвонила на турбазу — на месте застала из начальства только Степана — и попросила вместе с врачом привезти и программиста. Через час приглашённые гости вошли в модуль, и Ираида собралась осматривать больного, но парень шарахнулся от неё в сторону. Тогда Степан Иванович пропустил в комнату Боголепа и тот подключился к раненому, оказавшемуся киборгом, с планшета. Несколько минут все сидели молча, пока программист не начал кричать: — Ну… ничего себе! Вот ведь… удумали! И какой извращенец был у него в хозяевах?! У него приказ не включать регенерацию и не подпускать к себе врача ближе, чем на три метра! Сейчас всё уберу… это Irien! И дайте ему ещё сгущёнки… теперь регенерация включена, еды много надо будет. Вот не думал никогда, что такие… Irien'ы бывают! Тётя Лина, оставите его себе или мы его увезём? Кого прописывать в хозяевах? — Пусть уж остается… помогать будет. Но так пропиши, чтобы врача допустил и поправился скорее. Степан просмотрел скинутый ему программистом отчёт о состоянии киборга и предложил отвезти его на медпункт для лечения, но Лина отказалась: — Здесь поправится… отлежится, втянется в работу… не DEX, но хоть какой-то киборг… но зарегистрировать надо. И… у него ведь должен быть хозяин… или хозяйка. Если искать будут? И документы нужны… Тогда Степан прямо с метеостанции позвонил хозяину киборга, номер видеофона и адрес которого нашёл программист, и выкупил биомашину за чисто символическую плату. Электронные документы получил почти сразу, пакет бумажных велел прислать на адрес заповедника. И потому парень получил имя Стефан — в честь Степана Ивановича, но с разницей в букву, чтобы не путаться. Киборг действительно отлежался — через неделю смог сам вставать и ходить по модулю, понемногу помогая на кухне, ещё через неделю включился в работу по наблюдению за птицами. Переломы срослись, ожоги исчезли — но Стефан даже не пытался начать отработку какой-нибудь программы по соблазнению хозяйки. Боголеп поставил запрет на использование секс-программ, а Лина столько рассказала сказок про братьев и сестёр, пока выхаживала, что киборг почувствовал себя частью семьи Лины… почти братом. А за братьев замуж не выходят. А вдове вообще не положено ещё раз замуж выходить… так что о специализации пришлось забыть. Приучение Irien’а к работе началось с наблюдения за приборами и запусков метеодрона. Постепенно он начал присматривать и за птицами, Карп Нежданович научил его рыбачить и охотиться — и к середине лета Стефан стал основным добытчиком в семье. Лина признала его названным братом, и старику пришлось усыновить парня — пока только проведённым обрядом. По документам киборг был собственностью Веселины Карповны.***
Нина выслушала всю эту историю и радовалась — значит, она права! И таким киборгам действительно не хочется работать… по специализации! За полтора часа, проведённых в гостях, Нина узнала много нового и интересного и о местной природе и особенно о птицах. Киборги были в полном порядке, Василий скинул им видеозаписи о жизни на островах и в посёлке, Нина рассказала об этом же Лине и её отцу, киборгам ещё раз повторила запреты — и засобиралась обратно. Но перед этим велела Василию прописать Веселину с третьим уровнем. В ответ на это Лина приказала Стефану прописать Нину, и тоже с третьим уровнем, говоря: — Вдруг придётся его за чем-нибудь в город отправить… так хоть будет, у кого остановиться. Но… без этой… своей… специализации. — Место в доме есть, приму. Если приставать не будет… На том и договорились. Домой попала только к ночи.***
На следующий день утром Змей впервые привез большую коробку с керамикой Нине, для сдачи в музейную лавку. В деревне горшки и миски в обмен на молоко принимать перестали, в лавку при турбазе сдано было достаточно — не было сдачи только в лавку музея. Были привезены коробки от Снежаны, а домашнюю холстину для упаковки привёз им Лютый — он по-прежнему два раза в неделю привозил молоко и хлеб, но вместо них забирать стал копчёную рыбу и шкурки крыс и зайцев, на которых довольно успешно охотилась Злата. Дома разворачивать посуду Нина не стала, сразу отвезли всё Тосе и распаковали уже в лавке. И снова Нина тихо порадовалась тому, какое же ей досталось сокровище! — Ворон самостоятельно освоил глазуровку и подглазурную роспись с двойным обжигом! Были привезены сорок мисок, два больших кувшина, квасник и два десятка игрушек — и Нина сделала максимальную цену, которая только была возможна на такие предметы — игрушки и каждая миска по галакту, кувшины по полтора, а квасник три галакта. Тося сделала наценку, и обещала перевести деньги сразу после продажи.