Люпины на ваши могилы

      Лучи яркого летнего солнца пробивались между сочными зелёными листьями, ложась на землю маленькими и большими пятнами, разбавляя тени. Лёгкий июньский ветерок неприятно проскальзывал между серыми прядями, поднимая их вверх, болтая из стороны в сторону, будто нарочно спутывая между собой. Эх, видимо, труды бабушки были напрасны, и почти час, потраченный на борьбу с тысячей калтунов в непослушных волосах внука, был пустой тратой времени.       С каждым годом он походил на свою мать, и старушка подмечала это. Мягкие, слегка курчавые волосики меняли цвет пять, а то и больше раз на день. Андромеда даже боялась брать его с собой в людные места. В голове сразу возникала цепь событий, как Тедди изменял внешность, а она в силу возраста не могла его разглядеть в толпе. Кто-то скажет, что это глупо, но только не женщина, оставшаяся одна с маленьким внуком на руках.       Раньше Андромеда Тонкс мыслила весьма банально. «Дочь вышла замуж, скоро родится внук. Увижу внука, и можно уже на покой». Но у судьбы были другие, более чудовищные планы. Её давно уже не малышка Дора ушла вместе с мужем раньше, чем она. Это известие чуть было не сломило пожилую женщину, но вовремя раздавшийся плач ребёнка словно вернул ей здравый разум. Если она умрёт, мальчик останется совсем один. Она должна жить дальше, пусть слёзы будут течь по морщинистым щекам, когда в доме гаснет свет, она должна жить ради него.       Мальчонка с россыпью веснушек на лице, выглядывающий из-за букета свежесорванных на поле позади дома люпинов, с едва заметной печалью смотрел на две могильные плиты, расположенные впритык друг к другу. Глубоко вздохнув, втянув своеобразный аромат тёмно-синих цветков, Тедди присел на землю. Придерживая маленькой ладошкой цветы, что так и норовили сползти с его колен, мальчик потянулся к холодному монументу с фотографией его отца и матери, под которыми красивым каллиграфическим почерком были выгравированы даты и парочка тёплых фраз. Он аккуратно, словно трогал не жёсткий камень, а хрупкую вазу, коих в серванте бабули было очень много, смахнул свисающую паутину. Он огляделся вокруг и, убедившись, что бабушка довольно-таки далеко беседует со знакомой на дороге, с полной уверенностью вытер ладошку, на которую намоталась паутина вместе с попавшими в неё насекомыми и всяким сором, о брюки и принялся обратно подбирать успевшие скатиться на землю цветы.       Будучи увлечённым собиранием букета обратно, он совсем не заметил, как кто-то тихонько подкрался к нему, и лишь прикосновение чьей-то ручонки отвлекло его. Мальчик вздрогнул и моментально развернулся, смотря на нарушителя спокойствия. С открытым ртом он смотрел на девочку в бежевом платьице с кружевными узорами. Она была немного младше него, но более лучезарной. Кудряшки едва не сбросили на землю маленький чёрный ободок, когда девочка наклонилась, поднимая последний цветок люпина, который Тедди не успел поднять. Со смущённой улыбкой она поправила украшение на голове и, не меняясь в лице, протянула цветок рассевшемуся в недоумении мальчику.       — Извини, я не хотела пугать, — её звонкий голосок врезался в уши, возвращая его в реальность. Люпин едва слышно сглотнул и моргнул левым глазом, протягивая руку.       Как только маленькие пальчики обхватили тёплый стебель, блондинка, не желая отпускать цветок просто так, ловко перехватила его руку и аккуратно покачала вверх и вниз, будто здороваясь со старым приятелем.       — Мари-Виктуар Уизли, — вновь звонко воскликнула она, ожидая от своего собеседника ответа.       Тедди заглянул в эти радостно вытаращенные глазёнки и перевёл взгляд на каменную плиту, посмотрев на лица родителей, смотрящих на него с фотографий. Глубоко вздохнув, он вновь повернул голову в сторону девочки и уже более уверенно произнёс в ответ:       — Эдвард Римус Люпин.       Мари отпустила его руку, заводя свои за спину, и посмотрела на могилы.       — Надо же, я столько читала о них, — Виктуар вдруг краем глаза словила на себе вопрошающий взгляд Тедди и слегка запнулась, подбирая подходящее слово. — Ну, о тех, кто сражался и отдал свои жизни. О, наверное, глупо я начала наш диалог… Прости, я не хотела…       — Ничего. Многие спрашивают меня, каково это, быть одному, но я отвечаю, что не знаю. У меня есть бабушка, крёстный и другие родственники, я не один. А ещё бабушка говорит, что они всегда рядом со мной, — Тедди задрал голову вверх, будто разглядывая что-то в пышной кроне дерева. Мари тоже последовала его примеру и устремила свой взгляд в высь. Она увидела, как маленькие голубые лоскутки неба виднеются среди зелёной листвы. Девочка точно не знала, что именно они пытаются разглядеть там, но не могла оторваться — вид был поистине завораживающим.       — Красиво, — на вдохе произнесла она, а в ответ услышала лёгкий смешок.       — Днём небо такое скучное, а вот ночью другое дело. Люблю ночное небо, а особенно когда полная луна. Однажды мы с бабушкой даже заснули в кресле, когда наблюдали за ней… Я тогда из-за незнания назвал её белым блинчиком.       Виктуар посмотрела на Тедди с удивлением. Она никогда бы не подумала, что мальчик, оставшийся без родителей, может быть таким… весёлым и живым. Он словно принимает это и продолжает жить дальше, несмотря на все трудности, встающие на его пути.       — А мне не разрешают ночью смотреть на звёзды и луну. Для красивой девушки сон важнее всего, иначе под глазами будут появляться синяки.       Тедди усмехнулся и, аккуратно поставив букет в старую, обшелушенную из-за дождей и палящих солнечных лучей вазу, повернулся к собеседнице, расправляя руками цветы, чтобы те не заваливались на одну сторону.       — Мне кажется, твои родители тебе врут. Синяки не могу быть из-за сна, я-то знаю. Однажды мой крёстный Гарри учил меня, как играть в квидич, чтобы при поступлении в Хогвартс я уже знал основы и сразу же попал в команду. Я случайно так швырнул мяч, что он отскочил от стены и попал мне в лоб, вот такущий синяк был у меня тогда, — он демонстративно приложил руку ко лбу, задирая чёлку, что вдруг стала жёлтой.       От увиденного девочка подпрыгнула, закрывая рот ладонями. Она никогда не видела подобного, и это, с одной стороны, завораживало, а с другой, — пугало. Тедди заметил беспокойство в её глазах, убрал руку со лба и легонько тряхнул головой, позволяя Мари-Виктуар увидеть свой новый цвет волос       — Это у меня от мамы. Я поначалу тоже испугался. Заснул с чёрными волосами, а проснулся с оранжевыми. Бабушка говорит, что мои эмоции влияют на цвет, и так оно и есть. Когда мне грустно, они серные или чёрные, когда я злюсь, они становятся красными…       — А жёлтыми когда они становятся? — вдруг перебила его Мари, легонько коснувшись нескольких порядок.       — Жёлтыми, — повторил Тедди, вновь посмотрев на фотографии родителей, — когда я счастлив.       Они оба улыбнулись, смотря друг на друга, но всю эту идиллию прервал громкий мужской голос, зовущий девочку. Виктуар печально вздохнула и, распрощавшись со своим новым другом, помчалась к отцу, успев напоследок сделать реверанс Андромеде, не спеша ищущей к внуку. Старушка улыбнулась, смотря вслед уходящим к арке силуэтам, пока её не отвлекло лёгкое касание маленькой тёплой ручонки к её холодной и морщинистой. Она повернула голову в сторону внука и погладила его по гладкому лбу, задирая жёлтую чёлку.       — Навестил маму и папу? — хрипло спросила Андромеда, на что в ответ получила одобрительный кивок. — Тогда идём домой, — она вновь улыбалась, беря внука за руку. Увы, она едва доползла до могилы мужа, растратив все силы на путь, и до дочери дойти уже было невозможно, а ведь ещё возвращаться домой, поэтому она отпустила Тедди одного. Он ведь уже не такой и маленький, в этом году ему прислали заветное письмо, о котором он, несомненно, узнает на следующей неделе, когда приедет Гарри с семьёй, а, значит, до начала учёбы главной задачей Андромеды является привить внуку самостоятельность.       Может быть, тогда, на следующей неделе, когда Тедди будет увлеченно в радостях скакать по дому под присмотром супруги Гарри, Джинни, она сможет прийти на могилу дочери с уже собственноручно сорванными люпинами и вдоволь поплакать на плечах Гарри Поттера. Усталость — лишь отговорка, в которую, кажется, скоро и сам Тедди не будет верить. Причина, по которой Андромеда не ходит с внуком к дочери и зятю очень проста. Она знает, что сорвётся, знает, что не сможет просто так без слёз смотреть на движущийся снимок… А Тедди не должен видеть её слёз, она не позволит, чтобы его светлый разум заполонили скорбь и тоска.