Дышу тобой

      Боль бывает разной, иногда она терзает как дикий зверь, словно стремясь разорвать сердце на сотню частей, иногда мучает, не отпуская ни на минуту, превращая мир в его жалкое подобие. Буквально за два дня Рукия перестала походить сама на себя, она отказывалась от еды, объясняя тем, что нет аппетита, не хотела ни с кем разговаривать, ссылаясь то на занятость, то на головную боль, а то и на всё в раз. Осунувшееся лицо и тёмные круги под глазами говорили сами за себя о том, что даже ночью она не находила покоя.       Смотреть на неё было тяжело, её переживания после смерти Каена от её же руки, для Укитаке оставались не столь очевидными, возможно по тому, что и сам он переживал свою личную трагедию, а может по тому, что не видел её вне отряда. Сейчас же он воочию видел как она изводила сама себя. Нет, Рукия как и прежде каждое утро ходила на службу, упорно отказываясь взять хотя бы пару дней выходных, но и там она словно задалась целью извести себя, часами не вылезая из тренировочных залов. Тренируясь до изнеможения, пряча от него смозоленные в кровь руки и натягивая рукава, чтобы он даже случайно не увидел синяки, покрывавшие их. Он сам лично издал распоряжение, отстраняя её на две недели от любых спаррингов, боясь, что ни чем хорошим это для неё не закончиться. А что ещё он мог сделать, кроме как молча смотреть на то как извращённо она пытается уничтожить сама себя?       Иногда просто хотелось схватить её за плечи и как следует тряхануть, сказать, что жизнь шинигами это не только защита Сообщества душ и защита мира живых, но это ещё и потери друзей и близких, которые будут преследовать её всю её долгую жизнь. Это грязные и низкие интриги, это решения, которые, порой, не имеют вообще никакого отношения к морали. Это приказы, от которых хочется удавиться и ещё много разной грязи. И он бы наверное так и сделал если бы был уверен, что это поможет хоть чем-то.       Беспокоилась даже Наоко, которая весь вечер подходила к комнате молодой госпожи, предлагая то поужинать, то выпить чай, то спрашивая не подкинуть ли в жаровню углей. Старая служанка ничего не говорила хозяину и ни о чём не спрашивала, усвоив за годы жизни в этом доме, что служба в рядах шинигами это далеко не сахар, но каждый её взгляд, который она бросала в сторону комнаты молодой госпожи, говорил красноречивее сотен бессмысленных слов. Пожилая женщина уже успела понять, что госпожа Рукия как и господин отличалась человечностью и выгонять их с мужем вовсе не собиралась, и сейчас пожилая женщина переживала за неё как за собственную дочь.       Джуширо отложил в сторону тарелку, ужинать в одиночестве не хотелось, он вздохнул, вспоминая то недолгое время, когда ему почти что начало казаться, что и у него может быть семья. Размечтался, глупец. Наоко осуждающе посмотрела на него, словно хотела что-то сказать, но не решалась. — Хочешь что-то сказать, так говори. Тебе ли стесняться меня. — тяжело вздохнул Укитаке. — Госпоже нужно помочь, Вы же видите, что ей тяжело, она так совсем в могилу себя загонит. Я не знаю, что там произошло, но она винит в этом себя. — служанка сказала и зажмурила глаза, словно ожидая оплеухи. — Винит и будет винить всю свою жизнь. Знаешь сколько раз я так же винил себя? Поверь мне это никогда не отпустит её, либо она научиться жить с этим дальше, либо нет. Чем могу помочь ей я? Кто я ей в конце-то концов? — Вы зря думаете, что она считает Вас чужим, Вы разве сами не видели как старалась она стать хоть немного ближе к Вам? Это не она, это Вы закрылись от неё, не давая ей подойти поближе.       Наоко покачала головой, словно удивляясь, как столь многоумный человек, как Укитаке-сан, может быть столь слепым и недогадливым. Её господин порой напоминал ей большого ребёнка, наверное, только Кёраку-сан мог увидеть эту часть его души. Почему-то она была уверена, что молодая госпожа тоже сможет, только надо, чтобы он дал ей такую возможность, сделал один единственный шаг на встречу к ней, а не пытался отгородиться стеной, как делает это сейчас. И что бы там у них не произошло, но именно сейчас был этот самый момент, когда она так нуждалась в поддержке, ему нужно было только немного приоткрыть перед ней свою душу.       Что может понимать она — простая служанка, прожившая всю свою жизнь в Руконгае, и знать не знавшая всех особенностей жизни в аристократических семьях? Но почему же тогда ему так больно от её слов? Укитаке прошел по коридору в сторону своей спальни, потом развернулся и пошел в совершенно другом направлении, туда, куда до сих пор не позволял себе ходить — в крыло, которое выделил для Рукии, собственно, не так уж там было и много места, всего две комнаты, одна из которых служила ей спальней, а вторая была на случай, если ей вдруг понадобиться пригласить подруг. Впрочем, он не был даже уверен в том, что она вообще хоть раз туда заходила сама. Осторожно постучал в дверь и замер в ожидании ответа. — Войдите. — голос был уставший, видимо дела были куда хуже, чем он мог бы предполагать. На службе Рукия как могла старалась крепиться, а сейчас даже по голосу было понятно как она измучилась за эти несколько дней.       Он вошел в комнату и огляделся. Рукия лежала на футоне, закрыв глаза, такая маленькая и такая бледная, словно тень себя самой. — Я не буду ужинать, что-то устала сегодня, лучше лягу спать пораньше. Пусть господин ужинает без меня. — бесцветным голосом прошептала она, видимо приняв его за Наоко. — Знаешь, без тебя у меня тоже как-то нет аппетита.       Рукия вздрогнула, словно на неё какой-то шутник вылил ведро холодной воды, мгновенно вскочила, вернее, села на футоне и попыталась даже улыбнуться. — Простите, я даже не подумала, что это Вы. Всё же удивительно, как Вы можете прятать свою реяцу, я даже не почувствовала её. — А я её и не пытался прятать. — пожал он плечами. — Просто кто-то на столько измотан, что не заметил моего приближения. А представь, что это мог бы быть не я, ты понимаешь, что балансируешь на краю? Тебя в таком состоянии убьёт первый же мало мальски сильный пустой и ему даже напрягаться особо не придётся. Ты когда спала? Не урывками по часу, а нормально спала?       Казалось бы такой простой вопрос, а между тем он вогнал девушку в ступор, действительно, она и сама не могла припомнить когда ей в последний раз приходилось как следует выспаться. В последнее время её либо мучила бессонница, либо кошмары, в которых она то убегала от Сэкико с маской пустого на лице, то пыталась отмыть свои руки от её же крови. Проще всего было не спать и она лежала с открытыми глазами до рассвета, размышляя обо всём на свете. — Так я и думал. Ложись-ка, а я посижу рядом. — он уселся на край футона. — Тебе не надо притворяться передо мной, можешь просто рассказать мне всё, что тревожит тебя. Может быть я и не смогу помочь тебе пережить эту потерю, но я хотя бы выслушаю тебя.       Смутившись, девушка даже не нашла что ответить. Конечно она не могла отрицать его правоту, она не заметила приближения одного из капитанов даже при том, что он не скрыл реяцу, что уж говорить о ком-то с гораздо меньшей духовной силой? Он тысячу раз был прав — Рукия балансировала на краю, ещё один шаг и она либо покончит с собой, либо сойдёт с ума. И он как мог старался протянуть ей руку помощи, не требуя ничего в замен. Могла ли она принять эту помощь? Вернее в праве ли она была принять её?       Кажется, заметив её метания, Джуширо повернулся к ней, взял за плечи и почти насильно, уложил её на свободную часть футона. — Просто расскажи. Помнишь, ты пришла ко мне в палату когда я лежал в госпитале? Ты сидела рядом со мной, мы разговаривали о сотнях разных вещей, серьёзных и не очень. Дай теперь мне сделать тоже самое для тебя. — Понимаете, я же знала это... Глубоко в душе я знала, что это она каким-то образом повинна в тех нападениях. Но отметала даже мысли об этом, ища хоть какую-то зацепку, позволившую бы мне сделать иной вывод, искала и не находила. Просто по тому, что её и не было. Все зацепки вели к ней. Я обижалась на Вас, когда Вы отчитывали меня за то, что приволокла её в Четвёртый отряд, а между тем Вы ведь были тогда правы, это было ошибкой и только по счастливой случайности никто не пострадал... — Это не совсем так, та девушка, она не была обычным пустым, она сопротивлялась и именно она, точнее её человеческая сущность не давала пустому устроить резню ни в Четвёртом отряде, ни в Руконгае. Может ей и не всегда удавалось сдерживать его, но будь на её месте любой другой — мы бы получили на десяток больше жертв. Что же касается тебя, что-то подсказывает мне, что ты способна сделать выводы из произошедшего самостоятельно.       Девушка лежала молча, выводы она уже сделала, но как оказалось с ними ещё надо было научиться жить, это пока что давалось немного хуже. Она интуитивно прижалась боком поближе к нему, словно стремясь почувствовать простое человеческое тепло. Укитаке положил ладонь ей на голову, зарываясь пальцами в волосах. —Спи, а я посижу тут. — улыбнулся он, видя как глаза девушки устало закрываются. Спустя пару минут она провалилась в сон, дыхание стало тихим, а с лица стёрлись даже следы дневных тревог. В эту ночь кошмары не тревожили её, словно его присутствие и вправду защищало её от них.