Дочь Хладной Гавани: Наследник Акавира

            Скайрим, замок Волкихар.             Валерика встретила их в общем зале, заставив остальных вампиров уйти восвояси. Обняла внука с внучкой и посмотрела на взволнованную дочь. - Что случилось? На тебе лица нет… - Наш папа в плену! – всхлипнув, сказала Искра, прижавшись к бабушке, Леонтий просто качнул головой, а Серана смахнула слезы с глаз. - Мы пришли к тебе за советом, - призналась Серана, пристально глядя на мать. Она не могла до сих пор понять, правильно ли поступает, но не видела иного пути. Был бы с ней рядом муж, он бы нашел более благоприятный выход, но его нет. Теперь Гераклиону придется мириться с тем, что будет после. - Кто вам об этом сказал? – серьезно спросила Валерика, поглаживая внучку по гладким русым волосам. - Отец. Он жив, - пожала плечами Серана. Ей было неприятно вспоминать тот инцидент. Глаза матери сузились. - Он обрел тело? Кто же вернул его к жизни, Обливион его дери! – выругалась женщина, извинившись перед детьми. - Я думаю, что знаю, кто ему помог, - задумчиво произнесла Серана, усевшись на стул и посмотрев на пламя, горящее в камине. От стола тянуло кровью и человеческим мясом, пробуждающим тошноту. Она старалась не думать об этом. – Вопрос в том, зачем? И второй вопрос: как нам вызволить Гераклиона? - И вы пришли ко мне? – вскинула брови лорд-вампир, не веря в происходящее. – Только не говори, что снова хочешь ступить на путь детей ночи. Я не позволю тебе этого сделать. После всего того, что ты пережила много лет назад! - Мы не знаем, что нас там ждет, - упрямо произнесла ее дочь, хмуро глядя перед собой, - мне не остается другого выбора, из тех крупиц знаний, что известны нам о жителях Акавира и о цаэски, они – тоже вампиры. Неужели ты не видишь связи? Это единственный выход! - Ты хочешь снова стать холодной, чтобы кровь перестала бегать по жилам, превратиться в чудовище, мечтать утолить жгучую жажду, которой нет конца? Снова охотиться ночью, боясь солнечных лучей? И детей хочешь оставить без матери? - Я МЕЧТАЮ БЫТЬ РЯДОМ С ЛЮБИМЫМ МУЖЕМ! – вскричала Серана, вскочив со стула и испепеляя мать взглядом, - он полюбил меня, когда я была хладной тварью, не отвернулся, принял меня, я отдала ему свое сердце, наши дети – прямое тому доказательство! Наша семья не знала горя многие годы, но я чувствовала, что прошлое просто так не отпустит. Оно вообще мало кого оставляет в покое, ни людей, ни мифических существ, ни драконов. Мы живем прошлым, существуем в настоящем и мечтаем о будущем. А мое будущее навеки связано с моими детьми и Гераклионом. Мы – единое целое, и в нас заключена целая вселенная, и я не собираюсь менять свое солнце на холодную луну, я лишь верну светило на небосвод своей галактики, чтобы жить в мире еще много лет. Гераклион не одобрит, что я собираюсь сделать, но он это учел. Учел свою упрямую, бескомпромиссную женушку, готовую любому глотку перегрызть за правое дело. Если ты не хочешь мне помочь, я найду другого, но подумала, что пусть лучше родная мать вновь обратит меня, чем чужие. Дети согласились с моими доводами. На востоке опасно, мы не знаем, кого мы там встретим, и нужно быть во всеоружии. Человеческой силы нам может не хватить… - Мама… - прошептал Леонтий, потянувшись к ней. Женщина обняла сына, и горячие слезы полились по ее лицу. Мальчик гладил ее по спине и сказал твердо, повернувшись к бабушке: - Мы спасем отца, даже если на это понадобится наша жизнь! На нашей стороне великая Мара, хранительница семейного очага. Тебе ли не знать, бабушка, что во всех правилах есть исключения. Будучи молодой, мама была заточена в гробницу, из которой ее вызволил отец. Мама была не обычным вампиром, как обитатели этого замка. Именно за эту особенность папа ее полюбил. Как единственный мужчина в нашей семье, я заявляю: я горжусь тем, что моя мать была вампиром! И клянусь честью, что буду защищать ее, и любить всегда, независимо от того, человек она или нечто иное.             Мать нежно поладила ребенка по голове, улыбаясь сквозь слезы. Она гордится своим сыном. - Ты говоришь слишком заумные вещи для своих четырнадцати лет, щенок! – оскалилась Валерика, высвободившись из объятий внучки, - Ты не представляешь, о чем говоришь, а ты – о чем просишь! Вы сошли с ума! - Помнится, пару тысячелетий назад точно также свихнулся Харкон, - притягивая девочку к себе, парировала Серана, - и вот, что из этого вышло. Так ты поможешь, или как? Пока мы тут воюем, Гераклиона, возможно, пытают, или того хуже… Помоги своей дочери обрести счастье вновь. - Ты готова отдать слишком высокую цену за это счастье, - попыталась вразумить ее Валерика, не зная, как отговорить ее. – Ты готова снова стать игрушкой Молага Бала? - Он не тронет меня. Мара и остальные Девять готовы покровительствовать мне и моим детям. Я склонна верить богине-матери. - Ты говорила с ними? – воскликнула Валерика. Ей верилось в это с трудом. - Да. Перед тем, как отправиться к тебе, я говорила с богиней. Она благословила меня и моих детей, если захотят последовать за мной… - Пойдем за мной.             Она повела их прочь из зала, через дубовые двери, окованные железом, прямо во внутренний дворик. Здесь снова расцвели цветущие сады, пахло жизнью и свежестью, ростки волшебных ингредиентов и мягкий свет корня Нирна придавал некий оттенок таинственности этому месту. В центре, как в былые времена, расположились лунные часы. Каменные горгульи, стоящие на балконе, приветствовали хозяйку безмолвным рыком. Ветер, дующий с севера, невесомо касался листьев плодовых деревьев. По настоянию Гераклиона, здесь растут теперь орех, жимолость, несколько слив и вишен, зеленые шкурки каштанов валялись в кустах у крепостной стены. Женщина остановилась у лестницы, ведущей к тронному залу и печально произнесла: - Если ты не передумаешь, мы можем сделать это здесь. Леонтий, Искра, вы можете спрятаться за статуями. Мне неизвестно, как поведет себя ваша мать после превращения, но обещаю – вас она не тронет. - А почему бы не сделать это в подземельях? Или у пленников внеочередной отпуск? – пошутила Серана, с наслаждением вдыхая ароматные запахи и чувствуя ласкающий ветер. - Тебе ведь нужна кровь Дочери Хладной Гавани, а не простых смертных… я сделаю это, но надеюсь, что ты одумаешься, пока не поздно. - Мое решение окончательно. Позволь мне кое-что сделать. Дети, подойдите ко мне.             Серана протянула руки к притихшим детям, поочередно обняла их и расцеловала в обе щеки. Потом настойчиво проводила до каменных статуй и вернулась к матери, стоявшей у стрелы часов. Посмотрела на мать, потом снова на детей и произнесла с улыбкой: - Что бы не случилось сейчас, дети, я безгранично люблю вас и никогда не причиню вам вреда. Не подходите ко мне. Я готова, мама.             Вздохнув по поводу глупости и безграничной преданности своей дочери отцу своих детей, Валерика положила руки на плечи дочери, посмотрела своими золотистыми глазами в ее бирюзовые, закрыла очи, втянула носом воздух, чувствуя и пробуждая свою жажду. Никогда она не думала, что сделает такое со своей дочерью еще раз. У всех правил, действительно, есть исключения. Клыки ее вытянулись, заострились, женщина снова открыла глаза и увидела страх в глазах единственной дочери, животный страх, на дне которого плескалась смелость. Валерика приблизила свои клыки к ее розовой шее, ощущая напряжение мышц и бьющуюся жилку и вонзила свои клыки в плоть. Дочь закричала от боли, а дети вскрикнули от удивления и боли, испытываемой их мамой. Валерика чувствовала горячую, пульсирующую кровь, струящуюся по клыкам, придавая сил и энергии. Прости, доченька. Я буду нежной.             Серана уже не сопротивляется, руки повисли словно плеть, лишь рот искривляется в гримасе боли, а глаза начинают менять свой цвет, сначала став черными, потом красными, и обретя через несколько минут золотистый оттенок. Женщина, утолив жажду, отстранилась, придерживая дочь. Облизнула губы и произнесла хриплым голосом: - Превращение прошло успешно. Как ты себя чувствуешь?             Искра с Леонтием переглянулись. Они были рады, что все закончилось, но не понимали, почему мама молчит. Наконец, Серана произнесла, сиплым, как после долгого сна голосом: - Нор… нормально. Только чувствую жуткое жжение в груди и шее. Голова немного кружится.       С этими словами она покачнулась. Леонтий дернулся было вперед, но бабушка остановила его властным рыком: - Стой на месте, иначе будешь ее первым обедом! - Она – моя мама! Она не причинит мне вреда, - крикнул мальчик, подбегая к ней и обнимая. Серана, слабо соображая, обняла его в ответ, но до сознания пока не дошло произошедшее. Тело ломило, сердце покрывалось ледяной коркой, а до ушей и носа начали доноситься мельчайшие звуки: вот паук плетет свою паутину на одном из деревьев, завлекая к себе разноцветную бабочку. Вот в небе пролетает комар, жутко попискивая, вдалеке слышатся бьющиеся о скалы волны северного моря. Не в силах совладать со всем этим потоком, женщина упала на колени, все еще прижимаясь к сыну. - Мамочка! Что с тобой? – Искра одним прыжком оказалась рядом с мамой, придерживая ее голову.             Лицо матери приобрело бледный, практически молочный оттенок, а вместо привычного блеска, горели ярким огнем глаза. - Все… все хорошо. Не волнуйтесь. Отойдите от меня. Я опасна. - Нет! Мы не бросим тебя. Ни за что на свете. Хочешь пить, выпей нашей крови. – с жаром воскликнула Искра, с жалостью и болью наблюдая за печальным состоянием матери. Брат кивком головы поддержал сестру. Валерика покачала головой – яблоки от яблони… - Ей сейчас станет лучше. Просто все ее чувства обостряются с невероятной скоростью, от которой она отвыкла. Если хотите, я могу помочь… - Нет. Хочу, чтобы это сделала мама! – упрямо мотнул головой мальчик, а сестра смотрела на него и не узнавала. Что-то звериное было в его взгляде. - Мальчик, ты знаешь, чего просишь? – усмехнулась Валерика, наблюдая за семейкой. – Ритуал превращения подобен интимной связи. Вам всего четырнадцать лет, вы несовершеннолетние. Ваша мать никогда на такое не пойдет! - Бабуля, это решит наша мама, - поддержала брата Искра, глядя в лицо мамы, - мы тоже хотим вернуть домой своего отца, и если для этого нужно обрести нечеловеческую силу, то мы пойдем на это. - Вы хотите потерять детство, юность и невинность, только из-за пропажи своего отца? – Валерика не могла сдержать гнев. Она думала, что объяснила им все, но, похоже, дети благополучно пропускали ее россказни мимо ушей. - Нет, мы просто хотим видеть счастливую маму, слышать ее смех и смотреть в любящие глаза. Детям нужно только счастливое будущее вместе со здоровыми родителями. Наша мама многое испытала, и мы хотим узнать, каково это, быть не как все.             Валерика со свистом выдохнула, махнула рукой и покинула сад. Пусть делают, что хотят, это их жизнь. Солнце постепенно закатывалось за горизонт, окрашивая площадку и деревья в различные оттенки красного, глубокие тени, отбрасываемые крепостью, поглотили трех человек, женщину и двух подростков, которые не желали отпускать свою мать. Серана наконец подала признаки жизни, оперлась на своих детей и встала, осматриваясь вокруг. - Кажется, я снова умерла. Печально. - Зато мы вместе, мамочка! – всхлипнули близнецы, снова прижавшись к ней. Женщина посмотрела на них, погладила по голове и шутливо спросила, не разочарованы ли они в ней. Дети с жаром опровергли ее плохие мысли. От этого вампир чуть оттаяла, снова поцеловала их в макушки и спросила: - Что дальше? - Тебя мучит жажда? - Да, но я не позволю себе осквернить ваши тела. Это мой материнский долг – оберегать вас, теперь уже от самой себя. - Ты не права, мам! – возразил Леонтий, сделав несколько шагов назад и посмотрев на нее, - мы знали, что этот момент настанет, и мы с сестрой готовы разделить с тобой все невзгоды. Мы – одна семья. Ты дала нам жизнь, воспитала и любила. Мы вернем отца домой и все вернется на круги своя. Но мы не знаем, какие враги поджидают нас там. Поэтому, прошу, обрати нас. - Лео прав, мамочка! – Искра подняла на маму свои сияющие глаза, все еще обнимая ее за талию, - вместе мы достигнем большего результата, чем по отдельности. К тому же, мы тебя не отпустим в Акавир одну. Даже не думай об этом!       Серана, справившись с приступом жажды, слабо рассмеялась: - Характером явно в папку пошли, несносные дети! Я по-прежнему убеждена, что это судьба не для вас. Притом, что богиня обещала не отвернуться от нас, но я не уверена, что своими действиями мы заслужим прощение… к тому же, Стелла осталась человеком, зная обо мне всю правду. И я никогда не обращу ее. - Но ведь Стелла – не родная тебе по крови, - заметил Леонтий и сжался под строгим взглядом холодных очей матери, - я…. Я хотел сказать, что у нас может быть иммунитет к силе клана. Но, конечно, тебе решать. Я готов отдать за свою семью жизнь. - Упрям как дракон! – засмеялась снова женщина, изучая его волевые черты лица и решимость позы. - Отец гордился бы тобой.             Несколько минут они молчали. После тягостных раздумий, Серана спросила: - Кто хочет быть первым? - Я!       Искра решительно посмотрела своими карими глазами на мать. Леонтий лишь пожал плечами. - Думаю, девочки в нашем роду легче перенесут превращение. Отцу ведь было в несколько раз больнее, насколько я помню. - Ты прав. Отойди подальше. Дети обычно более резко реагируют на силу, боюсь, Искра может напасть на тебя. - Хорошо. Сестренка, будь осторожна и не забывай, кто ты на самом деле.       Он убежал и спрятался за статуей. - Я люблю тебя, Искра. Постой несколько минут спокойно и ничего не бойся. Я с тобой. - Хорошо, мама.             Женщина приобняла девочку, наклонилась к шее, втянула носом воздух, почувствовав запах невинной плоти, осторожно вонзила в нее клыки и почувствовала циркуляцию крови. Выпустив небольшую дозу яда, достаточного для превращения, она оторвалась от шеи дочери, взглянув на нее своими внимательными глазами. Девочка затряслась, приоткрыла рот в беззвучном крике и оттолкнула мать нечеловеческой силой. Отлетев на несколько метров, Серана перевернулась в воздухе, зацепилась за статую у входа в тронный зал и взглянула на дочь. Искра начала дико озираться, приняв боевую стойку, ноздри расширялись, красные темные глаза сияли неестественно ярко. Мать сглотнула: неужели что-то пошло не так? - Лео, беги отсюда! Я попытаюсь усмирить ее. Найди бабушку! Не медли!       Леонтий не заставил просить дважды и со всех ног побежал к двери, надеясь на чудо. Заметив движение, девочка оскалилась, облизнулась и прыгнула вверх. Лео дернул за ручку двери, она оказалась заперта. Обернулся и увидел голодный взгляд своей милой сестренки. Она присела на корточки, наклонив голову набок и обнажив свои острые клыки. - Пища убегает. Ай-яй-яй, нехорошо. Такой вкусный аромат…       Она облизнула свои пересохшие губы и приблизилась вплотную к мальчику, который был парализован, не мог и шагу ступить. Облокотился спиной о дверь и спокойно смотрел на сестру. - Искра, не надо! Я же твой брат! Твой любимый братишка, умоляю, очнись, я не твоя добыча, а твоя плоть и кровь. Прошу тебя….       На миг юная вампирша замешкалась. В глазах что-то блеснуло, затем снова потухло и девочка засмеялась безумным смехом. Серана прыгнула вперед, схватила дочь за шиворот и подбросила в воздух. Сделав в воздухе сальто, девочка зацепилась за стрелку лунных часов и приземлилась на траву. Женщина заслонила собой мальчика, приняв боевую стойку и оскалившись. Девочка, озорно глядя на соперницу, сделала то же самое. - Не пущу тебя к сыну! Очнись, дочь моя. Ты не должна этого делать… - Да кто ты такая, чтобы стоять между мной, и моим обедом?! – огрызнулась девочка, бросаясь в атаку.       Отбросив сына подальше, Серана встретила дочь в воздухе, они кувыркались в воздушных потоках, пытаясь нанести урон друг другу, но через несколько минут женщине удалось скрутить руки новому члену клана, Искра брыкалась, пыталась кусаться, но сила лорда-вампира ей пока была недоступна, поэтому она поникла головой, тихо рыча.       Связав ее руки своим плащом, женщина присела перед дочерью на корточки, посмотрела ей в глаза и произнесла нежным голосом: - Я та, кто воспитала тебя, моя любимая доченька. И не дам тебе своего сына в обиду, как бы жажда тебя не мучила. Он твой брат. Вы – мои дети.             Девочка тяжело дышала, смотрела волком на вампира и дыхание сменялось со временем с прерывистого на более спокойное и ровное.       Серана, убедившись, что нападать никто не собирается, достала из сумки склянку с каким-то зельем, откупорила его и заставила девочку выпить до дна. Леонтий подошел к матери и глядел на сестру.       Несколько минут ничего не происходило, затем девочка затряслась, цвет глаз начал меняться, и приобрел золотистый оттенок. - Никогда подобного не видела, - задумчиво произнесла мама, поглаживая дочь по голове. - Что ты имеешь в виду? – мальчик не понимал, почему происходящее так удивляет ее. - Редко у членов клана наблюдается способность к метаморфозам. Особенно глаза. Очень похоже, что кровь не подействовала, и она полностью не перевоплотилась. Надо будет изучить этот случай. - Но ведь Искра по-прежнему моя сестра, верно? – с беспокойством продолжал наблюдать за ней Леонтий. - Разумеется. Но способности ее мне не известны. Некоторое время она посидит так. Ты следующий. - Конечно, мама.       Женщина отнесла связанную девочку на скамейку, скрытую ветвями деревьев и вернулась к мальчику, который глядел на нее с гордостью и восхищением. Тепло полилось по жилам женщины. - Ты так похож на отца, за исключением глаз и волос, которые ты унаследовал от меня. Люблю тебя. Постой спокойно. - Я тоже люблю тебя, мама!       Серана приобняла мальчика, прошлась языком по шейной артерии, вызвав град мурашек и вонзила свои клыки в горячую плоть. Мальчик не кричал, но вместо привычного потока крови, женщина ощутила вязкий неприятный привкус, а в следующую секунду ее отбросило волшебной силой. Ударившись о каменную горгулью, женщина вскрикнула и распласталась на земле, оглушенная ударом. - Мама! Что с тобой, очнись! – Леонтий подбежал к женщине и начал теребить ее за плечо, - не молчи! Очнись! - М-м-м… что произошло, - с трудом открыла глаза Серана. Увидев беспокойное лицо своего сына. - Ты вонзила в меня клыки, я почувствовал твою кровь, а затем что-то отбросило тебя от меня. Прости! Прости меня! Тебе больно? Я виноват! - Успокойся, мальчик мой, - Серана слабо улыбнулась, прикоснувшись к его щеке, по которой скатилась мужская горячая слеза, - со мной все хорошо. Но твои глаза… они сохранили прежний цвет. Ты не обратился… - Что–то пошло не так. – мальчик упал на колени и уткнулся в ноги матери, - я бездарен, даже перевоплотиться не могу нормально. Я подвел тебя!       И мальчик обрушил на маму бурный поток своих грехов, на что женщина лишь гладила его по волосам и успокаивала. - Не смей заниматься самоуничижением! Ты должен верить в себя, несмотря ни на что! Как я верю в тебя и твою сестру. Вы – мои любимые дети. И я рада, что не смогла обратить тебя вампиром. Никогда не пожелаю тебе своей участи. - Но как же мы полетим к отцу? Без сил? - Сила в каждом из нас. Просто нужно заглянуть поглубже и увидишь. Мы будем тренироваться физически и закалять дух. Дядя Мачете хорошо натренировал вас обоих, так что навыков должно хватить, а в дальнейшем будем действовать по обстановке. Гераклион не хотел бы, чтобы его сын плакал. Ты же мужчина, и обещал защищать своих женщин, меня и сестру, разве нет? - И я сдержу свое слово! – вскинул голову Леонтий, с восхищением посмотрев на маму, - теперь я понимаю, почему отец полюбил тебя. Я бы тоже не устоял перед магической притягательностью этих глаз…       Женщина чуть покраснела и погрозила пальцем. - Хорошо, что отец тебя не слышит, малыш! Но я счастлива, что нравлюсь тебе даже вампиром. - Ты – самая лучшая мать на свете! Нужно освободить сестру. Она уже вырывается и кричит. - Давай быстрее.

**** **** ****

            Освободив Искру, трое вампиров вернулись к Валерике, которая сделала торжественное объявление. Многие из старожилов равнодушно отнеслись к возвращению дочери Хладной гавани, а новички смотрели с похотью. Последних Серана сразу смерила презрительно-холодным взглядом, рассказав об их участи в случае, если они вторгнуться в личное пространство ее либо ее детей. На следующий день они начали тренировки.             К концу сентября они почувствовали, что готовы, и Серана написала письмо Довакину, прося о встречи. Решено было встретиться в заброшенной хижине близ Морфала. Без вопросов. Довакин сообщил об этом жене, оставил дочерей на попечение Лидии и близнецов-оборотней, и вдвоем отправились в путешествие к болотам. Но ни Эйла, ни Мачете не знали, чем для них обернется новая встреча…