Бойня юных убийц

Джен
NC-21
В процессе
19
Размер:
планируется Макси, написана 271 страница, 23 части
Описание:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
19 Нравится 40 Отзывы 5 В сборник Скачать

Глава 14. Слишком много тепла

Настройки текста
Шелли продолжает молча гладить меня по спине. Мы сидим у дерева уже достаточно времени. Я знаю, что нас могут в любой момент схватить и прикончить, но физически не могу встать. Моё тело ослабло, не могу сделать ни одного движения; я будто застыла навсегда, превратилась в непоколебимую статую. Даже прикосновения девушки не вызывают у меня никакой физической реакции. Не знала, что терять союзников будет так больно. Морис был мне другом, не больше. Но его спасение моей жизни и смерть так сильно повлияли на меня! Я не могу выкинуть его голос из головы. Апатичное состояние овладело мной, я хочу побыстрее избавиться от него. В голове пусто, не получается думать почти ни о чём другом, кроме гибели союзника. Что касается Шелли, то она молодец: держится твёрдо, утешает меня, терпит истерику, что только-только превратилась во всхлипы. Она настоящий воин. У неё есть все шансы на победу, я не могу сомневаться в ней. — Как ты? — тихо спрашивает она, пригнувшись, чтобы посмотреть в мои глаза. Я вытираю щёки тыльной стороной ладони и киваю: лучше. — Нам надо идти, солнце. Сможешь? После следующего кивка девушка встаёт и помогает мне встать. Затем она берёт рюкзаки, даёт мне мой и накидывает на плечи два других. Взявшись за руки, мы двигаемся дальше. Холодно. Я хочу в тепло, согреться и заснуть, заодно хотя бы на немного избавиться от недавних ужасных картин, ибо рыдания и бег утомили меня. Куртка до конца не спасает меня от холода, мои конечности окоченели, стали ледяными. Шелли крепко держит мою руку, согревая своей, и идёт медленнее обычного. — Есть не хочешь? — спрашивает она вдруг. Я в ответ мотаю головой и понимаю, что голос возвращается ко мне. Шёпотом обращаюсь к девушке: — Ш-шелли, — она поднимает на меня вопросительный взгляд, — я очень хочу спать. Мы останавливаемся. — Спать? — так же тихо переспрашивает она. — Угу. Она обращает взгляд к небу и громко выдыхает. — Ты будешь готова подменить меня потом? — Я делаю кивок. — Хорошо. Она достаёт и включает фонарик, направляет его на один из стволов деревьев и ведёт меня к нему. Мы снимаем рюкзаки и кладём их в ряд около ствола. Я ложусь на левый бок, лицом к дереву. На жёстких рюкзаках спать немного неудобно, и колени касаются холодной земли, но мне это не так важно; главное, что туловище и руки находятся рядом и на более тёплой поверхности. Девушка присаживается рядом со моими ногами. — Отдыхай. Её рука гладит моё плечо. На мгновение мне кажется, что я далеко от этого леса, что я дома, лежу в своей тёплой постели и наслаждаюсь, прикрыв глаза, мамиными поглаживаниями. Плюс Шелли начинает тихо напевать какую-то мелодию, хотя я знаю, что она это делает не для меня. Эти иллюзии быстро исчезают, когда по телу пробегает дрожь от холода. Я съёживаюсь и с мыслями, что завтра надо обязательно найти новое убежище, засыпаю.

***

С первыми утренними осветлениями неба Шелли будит меня. Я вызываюсь посторожить и предлагаю ей ещё немного поспать, но она отказывается, аргументируя тем, что раз наступило утро, то надо идти, да и выспаться можно позже. Я не спорю с ней. Мы разбираем рюкзаки и начинаем завтракать оставшимися двумя картофелинами и яблоками, оставив несколько плодов. Я съедаю первое, к яблокам не притрагиваюсь: еда не лезет мне в горло, аппетита нет совсем. Я просыпалась, чтобы посторожить спящую девушку, дважды и за всё время слышала, как воют волки. Союзница же провела времени во сне гораздо меньше, чем я, так что ей нужно отдохнуть. Сегодня я выйду на пост первой. — Нам нужна еда, — она доедает свою порцию, — и поскорее. — Можно поохотиться на кроликов или поискать какие-нибудь плоды. Она хлопает себя лбу: — Совсем забыла. — Ай-яй-яй, Шелли! Аттвуды бы тебе замечание сделали. Она усмехается в ответ. Вскоре она заканчивает завтрак, и мы собираемся. Моё состояние после пробуждения изменилось, но оно не менее странное: мне удаётся прикладывать минимум усилий, чтобы не думать о вчерашних событиях, и заставить себя хоть немного улыбаться. Шелли вслух размышляет, где мы можем найти какие-нибудь ягоды или съедобные грибы. Мы выдвигаемся и начинаем искать уже не оружия, а еду. Первые бы нам не помешали, но сейчас главное — добыть запасов на несколько дней. Мы не торопимся, а медленно расхаживаем рядом, разглядывая кустарники. Гремят утренние трубы. Я обмениваюсь с девушкой взглядами и обращаю свой к небу. Звучат имена двух девушек и одного парня, которые мне ни о чём не говорят. Осталось тридцать шесть человек, совсем недалеко до половины от всего первоначального состава. А вот реакция Шелли другая: она недовольно цокает и громко выдыхает имя последнего. — Фред… Как так? — Он был наш? — Вопрос из меня вырывается сам. Она утвердительно мычит и с печальным лицом продолжает поиски, а потом резко объявляет: — Я что-то нашла! Я подбегаю к ней и вижу несколько грибов, растущих прямо у ствола. Лицо расплывается в улыбке: — Они съедобные. — Да, я знаю. Сложим всю еду вот сюда, — она снимает с плеч рюкзак, открывает его и первым делом достаёт из него крохотный пакетик с пулями, — ох, какой клад. Я ощущаю что-то вроде стыда перед мёртвым другом за то, что мы роемся в его вещах. На первый взгляд ничего ужасного мы не делаем, но неприятное чувство всё равно одолевает меня. Пытаясь отвлечься от него, опускаюсь на колени, чтобы собрать растущие грибы. Хоггард замечает мой взгляд и сострадательно произносит: — Я тебя понимаю. Я киваю в ответ, не ощущая привычное жжение от слёз. Рада, что у меня не осталось их. Не хватало снова потрепать чужие нервы. — Так, — бодрее начинает она, — их бы пожарить на костре. — Но у нас нет спичек. Ты умеешь разводить огонь без них? — Не пробовала, но видела. Хотя, у нас не получится, раз ещё ветки влажные после вчерашнего дождя. Вот если солнце соизволит выглянуть из-за облаков, то, думаю, к вечеру мы сможем попытаться. — Нам в любом случае придётся искать ещё больше запасов. На одних грибах мы долго не проживём. Рано или поздно нам должны попасться животные, — я вспоминаю про существование на этой территории диких уток, о которых говорилось на дополнительной лекции о Бойне. Мы срываем несколько грибов и закидываем их в рюкзак. — Кстати, о животных, — Шелли прекращает собирать находку и с прищуренными глазами смотрит на меня, интригуя, — ночью я видела лису. Далее она мне рассказывает, как животное вынюхивало что-то неподалёку от нас. Оказалось, сначала девушка подумала, что это какой-то участник и включила фонарь, но потом увидела мордочку и хвост. Сама я давно не видела лисиц, мне интересно снова посмотреть хотя бы на одну. Хорошо, что на нас ещё не нападали волки, особенно ночью. Отбиваться от них ножом будет сложно; хорошо подошло бы огнестрельное оружие или что-то побольше ножа, в крайнем случае — быстрые ноги. После того как мы собрали все грибы, Шелли громко выдыхает и говорит: — Мы не будем топтаться на одном месте, поэтому пойдём дальше. По пути будем находить что-нибудь. Идёт? — Идёт. Мы поднимаемся и уходим. На пути стараемся максимально внимательно рассматривать каждый кустик, каждое дерево, каждую кочку. Нож, который мне отдала Шелли, я держу наготове.

***

За следующие часы, которые показались мне вечностью, мы успеваем найти куст малины с ничтожным количеством ягод, пустую яблоню с попадавшими маленькими, сморщенными плодами; убить сойку с раненым крылом, чуть не попасться на глаза одинокого волка и пересчитать всех трупов, которые мы нашли. Их вышло около десятка, в их числе — Ник и Джесси. Мы присели, для того чтобы хотя бы попытаться пожарить часть грибов. Сойку оставили на вечер. Шелли пытается развести костёр с помощью палок, но всё тщетно. Мы могли бы съесть грибы сырыми, девушка даже пробовала это сделать, но, по её словам, в таком виде они на вкус не ахти. — Надоело, — Шелли отбрасывает палки в сторону, хватает своё яблоко из рюкзака и с яростью кусает его. — Мне кажется, ветки ещё не до конца высохли. Попробуй позже. Она делает ещё один большой укус и кивает. — Но если не высохнут к вечеру, то нам придётся искать спички. Хотя, знаешь ли, они нам нужны в любом случае. — Она тут же доедает яблоко и надевает рюкзак. Я накидываю свой себе на плечо, затем мы уходим. Я рада, что снова двигаюсь: может, согреюсь. Но мне не терпится поскорее сесть у костра, я даже готова сама попробовать его развести, несмотря на неудачные попытки. С каждым днём становится всё холоднее. Во мне просыпается сильное желание отправить в такие условия Беррингтона и весь его рабочий персонал. Про погружение в воду ради добычи рыбы я вообще молчу. Погибнуть здоровым или выжить больным? Воспаление лёгких тоже может сыграть злую шутку с жизнью, знаете ли. Я обнимаю себя и ёжусь от холода и этих мыслишек и злюсь на Аттвудов за высказывание про экстремальную рыбалку. Я снова чувствую резкую усталость и какой-то жар. Ноги слабеют и почти не несут меня, голова сильно кружится. Мы встали совсем недавно, но мне снова хочется сесть, даже прилечь. — Что такое? — с тревогой спрашивает Шелли, замедляясь. Ничего не отвечаю и кладу руку на лоб. Взгляд гуляет по земле и натыкается на бледно-зелёный мох, растущий у подножия рядом находящегося некрутого склона. Какое спасение! Я подхожу и плюхаюсь прямо на него. Он оказывается сухим и мягким. Девушка подбегает и разглядывает моё лицо, обхватив его ладонями: — Тейлор, что с тобой? Её голос так далёк и почти неслышим, что я не сразу разбираю сказанное. — Ты меня слышишь? — громче спрашивает она. По тому, как раскрывается её рот, можно без труда сказать, что она чуть ли не кричит. — Я пить хочу, — выдавливаю я, полностью распластавшись на растительности и почти не слыша себя, — Шелли, я хочу пить. Девушка быстро открывает свой рюкзак, вытаскивает ёмкость с водой и, открыв её, протягивает мне. Я приподнимаюсь на локте и делаю несколько жадных глотков. Внутри всё освежается, жар спадает, но удовлетворения не чувствуется. Мне мало. Я повторяю последний глоток и отдаю бутылку Шелли, но слабость не уходит. — Может, ты голодная? Я вспоминаю, как за сегодня съела только одну картофелину и больше ничего. Решение проблемы мгновенно всплывает: мне всего лишь надо поесть. — Ты ничего не ела утром. — Д-да, — протягиваю я, — ты права. Она достаёт из рюкзака последнее яблоко, что осталось с начала Бойни, и протягивает мне. Я вгрызаюсь в него, как дикий зверь в добычу, и постепенно начинаю чувствовать облегчение, несмотря на небольшое жжение. Союзница также даёт мне несколько ягод малины, и я незамедлительно проглатываю их. Вскоре сила полностью возвращается ко мне. Я приподнимаюсь на локте, девушка помогает мне встать. — Как ты себя чувствуешь? — Намного лучше. Спасибо тебе. Уголки её рта растягиваются, затем она одобряюще кивает, глядя на растительность: — Слушай, а ведь мох хорошо горит. Мы можем собрать его и согреться, если снова постараемся развести костёр. Я прикидываю, на какое время нам его хватит. Количество небольшое, но на некоторое время мы можем обеспечить себя теплом. — Смотри! — Шелли показывает наверх. Я приподнимаю голову. На каменистой поверхности некрутого склона ещё больше мха, и его так много, что кажется, будто хватит на целую неделю. Хоггард бежит к бесценной зелёной глади и принимается набивать ею руки. С криком: «Здесь ещё!» она поднимается выше. Я спокойным шагом, боясь спровоцировать новое головокружение, иду вслед за ней. Я наконец подхожу к ней и смеюсь над её ребяческой радостью: — Как ты в руках всё это поместишь? — Никак. Поэтому надо в рюкзак накидать, — она спешит раскрыть его. Я закатываю глаза и хочу присесть, дабы помочь собрать как можно больше мха, но взгляд останавливается на каменистом выступе чуть левее от нас. Он окружён кустами и тонкими деревьями, но, может, за ним тоже есть мох, и даже что-нибудь из еды? Я обхожу Шелли, двигаясь к горе. — Подожди тут, — бросаю ей. — Ты куда? — Я буду рядом, — показываю ей на каменистый выступ. Он действительно напоминает гору, правда, не совсем большую. У деревьев, что растут на ней, листва всё равно густая, несмотря на то что её часть под которыми хорошо было бы спрятаться. Они даже чем-то напомнили мне то светлое дерево своей плотной листвой, так хорошо закрывающей кусочки неба. Я делаю ещё несколько шагов и вижу углубление внутрь горы. Недоверчиво сужаю глаза, но подхожу ближе. Оно ведёт прямо внутрь, очень тёмное и страшное. На грязных стенах и снизу также растёт мох, тонкие, обвисшие ветки свисают с верха, а оставшаяся растительность потускнела и выглядит безжизненно. — Шелли, иди сюда! Она прибегает ко мне и, роняя мох из рук (видимо, решила, что напрасно рвала его), одаряет вопросительным взглядом. Я указываю на углубление: — Как думаешь, там есть что-то? Она подходит ближе и вместе со мной всматривается в темноту. — Тейлор, да ты молодец! Ты нашла возможную пещеру! Не сопротивляясь радости, я улыбаюсь. В моём голосе надежда: — Думаешь, там никого нет? — Надо посмотреть. Кто бы там ни был, ему уже не выйти. Дай мне ножик и фонарь, — она протягивает мне руку. Я вручаю ей вещи и наблюдаю. Девушка сбрасывает с себя рюкзаки, включает свет и, немного пригнувшись, медленно заходит внутрь. Я чувствую ещё бóльший страх. Даже если внутри никого не окажется, всё равно кто-то может напасть на меня прямо сейчас, ранить и даже убить, затем кинуться за Шелли; она может не заметить врага или не успеть вовремя воспользоваться ножом! Я нервно оглядываюсь по сторонам и внимательно слежу за каждым подозрительным движением в жёлтых кустах, не забываю смотреть под ноги. — Всё хорошо! — слышится изнутри голос девушки. — Никого нет? — Я хочу снова услышать, что нас внутри ждёт безопасность. — Никого! Я издаю радостный смешок и сразу слышу шаги девушки. Она выходит наружу счастливой, отдаёт мне фонарь и жестом приглашает пройти внутрь. Я с трепетом забегаю внутрь. Проход оказывается вовсе не узким, каким я его себе представляла. Единственное, что меня напрягает, — это большое количество растительности, но чем дальше я захожу, тем меньше её становится. Затем начинается плавный поворот направо. Почти сразу проход заканчивается и я оказываюсь в небольшой куполообразной «комнатке». Здесь теплее, чем снаружи, мне даже не приходится обнимать себя, чтобы согреться. Фонарь освещает верх и каменные стены, давая мне изучить их. Пространство настолько маленькое, что клаустрофобу здесь было бы некомфортно. Я ещё раз обвожу светом всю пещерку, на этот раз моё внимание привлекают на вид рыхлые камни в стене справа. Их будто на отвали впечатали в стену, пытаясь создать что-то вроде плотной стены. Неудачная «затычка» выглядят так, будто вот-вот обвалятся. Я выхожу из пещеры в странном состоянии. — Ты выдела камни в стене? — спрашивает Шелли. Ответом служит мой кивок. — Надеюсь, мы не будем спать рядом с ними? — Смеёшься? Нет, конечно. — Я споткнулась и чуть не впечаталась в них. Мы начинаем собирать мох и сухие ветки. К нашему счастливому удивлению, окружающая нас растительность почти высохла. Мы складываем всё в одну кучку, подальше от всего другого, что может гореть. Мох приятно щекочет ладони, хочется лечь на него, провести по нему руками, почувствовать на затылке. Я предлагаю Шелли перенести его в пещеру и спать именно на нём, а рюкзаки использовать в качестве подушки. Недолго думая, она соглашается со мной. В итоге из всей кучи, собранного в кучу, мы берём понемножку и относим в пещеру, образовывая одну большую ложу. Охраняющая пещеру будет сидеть снаружи на уже растущем мхе. После того как мы закончили, присаживаемся возле кучки мха и веток для огня. Шелли ставит одну палку вертикально другой и изо всех сил вертит её в ладонях. Уже давно начало темнеть, но даже без хорошего освещения знаю, что она растёрла себе все ладони. Палочка в очередной раз выпадает у неё из рук. Шелли громко ругается, подбирает её и продолжает попытки с дополнительной силой. И на этот раз у неё начинает получаться: в воздухе чувствуется едва уловимый запах дыма, а на месте трения начинают показываться искры. Девушка не скрывает радости: — Наконец-то! — Поздравляю, Шелли, — я смеюсь и тихо аплодирую ей. — Спасибо, спасибо, — она кланяется вымышленным зрителям и делает последние движения. Наконец искра перепрыгивает на веточку, огонёк переходит на мох и на всю кучку в целом. Я сразу приближаю растопыренные ладони к теплу и наслаждаюсь согреванием. Шелли делает то же самое. — Наконец-то, — повторяет она, довольно улыбаясь, — теперь нам надо разогреть еду. — Сойка? — Именно. — Она зевает. — Не зря мы её оставляли на вечер. А грибы будут на завтрак. — Я займусь этим, — тише говорю я, — ты столько для меня сделала, так что теперь ты в праве отдохнуть. Не поднимая глаз, она со смущённой улыбкой поправляет волосы: — Во мне ещё есть силы, чтобы выйти на стражу первой. — Нет, правда, — я не отступаю, — отдыхай. Сторожить пещеру выйдешь после меня. — Я полна сил, — повторяет она. — Звучит неубедительно. Ты бодрствовала весь день больше меня, у тебя уже мешки под глазами. И это действительно так. Шелли зевает и часто моргает, у неё уставший вид, голос тихий. — Ладно, уговорила. Но сначала мы поужинаем. Она достаёт тушу сойки из третьего рюкзака и отдаёт мне. Я начинаю потрошить её, Шелли время от времени брезгливо кряхтит, заедая оставшейся малиной. И хотя мне тоже малоприятен данный процесс опустошения, я терпеливо продолжаю, периодически задерживая дыхание и отворачиваясь. В скором времени я заканчиваю, надеваю всё, что осталось, на специально приготовленную палку, подношу к огню и держу. — Как думаешь, сколько мы тут пробудем? — размышляет Шелли. — Очевидно, что до тех пор, пока это место не перестанет быть безопасным. Но если сюда придёт не враг, а кто-нибудь из нáших, то, думаю, оно станет ещё безопаснее. — Кстати, об этом, — она усаживается поудобнее, — мне интересно, кого мы встретим первым. Мне бы хотелось встретить сразу несколько человек, в особенности тех, с кем мы летели в вертолёте. Тоби, Алиса, я и Шелли живы, Кай убит; а вот шестой, имя которого я так и не узнала, может, тоже ещё живой. — А ты не знаешь, жив ли третий парень из нашего вертолёта? — Какой? — Ну, не Тоби и не Кай. Другой. Девушка издаёт короткое: «А». — Марк? Он жив. — Просто мне было так комфортно с вами. Я подумала, что мы были бы неплохой и сильной компанией до самого конца. — Не спорю. Надо обязательно найти их, до того как с ними что-нибудь случится. По спине пробегает холодок. Так как я опустила сойку близко к огню, она довольно быстро стала готовой. Отделив от почерневшей ветки, кладу её на землю, давая немного остыть. Шелли в это время шутит про лесные деликатесы, подбадривая меня. Через некоторое время птица остывает. Мы делим её на две почти равные части и делаем первые укусы. Я довольно киваю: получилось очень даже неплохо. — Мне нравится, — оценивает Шелли, — надо бы ещё так приготовить. — А ты поймай сначала. — Найдём автомат — подстрелим. И ловить не надо будет. Молчание длится недолго. — Я бы с удовольствием отняла оружие у тех парней, которые нас чуть не убили. Слабая улыбка пропадает с моего лица. Я делаю новый укус, желая избавиться от прежних тревожных мыслей и отвлечься от жжения в глазах. Прошлый вечер, когда мы были на волосок от смерти, останется одним из самых страшных воспоминаний в моей жизни, которая продлится ещё недолго, если я не возьму волю в кулак и, чёрт возьми, не отпущу Мориса и других знакомых из своей жизни! Я стискиваю зубы и проглатываю кусок. Он с трудом пролезает через глотку, но я снова делаю укус. Не позволяю злиться на Шелли за напоминание: совсем не хочется портить с ней отношения и вечно грустить из-за смерти Мориса. Темнота полностью сгущается вокруг нас. Я уже не обращаю внимания на звуки, доносящиеся со всех сторон: нож, фонарь и боевая подруга рядом со мной. Она, кстати, первая доедает свою порцию. — Быстро ты. — Конечно, — она облизывается и довольно улыбается, — как ещё такую вкуснятину не съесть за секунды! Ты ведь тоже уже доедаешь. Я улыбаюсь и дожёвываю остатки. Шелли делает несколько глотков воды и говорит: — Ты же понимаешь, что нам придётся потушить костёр? Я совсем забыла. Лишаться тепла на холодную ночь мне совсем не хочется, но, знаю, придётся ради нашей безопасности. — Да, понимаю. Я уже готова. Мы обе поднимаемся и заливаем костёр водой из бутылки. Тепло мгновенно пропадает, и даже свету от включённого фонаря его не заменить. Я, сжав во второй руке нож, снова съёживаюсь и провожаю Шелли до входа в пещеру. — Оставим здесь этот рюкзак, — она ставит тот, что с едой, рядом со мной, — если что, буди. — Хорошо. Разбужу через пару часов. Мы обнимаемся. — Спокойной ночи, Тейлор. — Спокойной ночи, Шелли. Она уходит внутрь. Стоя на месте, я ей подсвечиваю, пока она не скрывается за поворотом, и потом сажусь на мох. Ночь ничуть не теплее прежних. Запах дыма всё ещё чувствуется в воздухе, мне хочется снова разжечь костёр. Но, к счастью, я не могу этого сделать, ибо безопасность и отсутствие опыта. Вокруг, в том числе позади меня, продолжают раздаваться тихие звуки. Я никак не реагирую на них, заметив, что они происходят постоянно. Вдруг изнутри пещеры раздаются резкий звук и вскрик. Я поворачиваю голову и готова обратиться к Шелли. — Т-тейлор! Я вскакиваю и, включив фонарик, несусь к девушке. После поворота вправо я выхожу в «комнатку» и направляю луч света в сторону источника стонов. Шелли лежит, придавленная тяжёлыми камнями, и морщится от боли. Я сразу вспоминаю её рассказ о предательстве Дорна и в ещё бóльшем испуге несусь ей на помощь. — Тейлор, помоги мне! — Сейчас, сейчас… Я кладу фонарь рядом с ней, направив свет в сторону, хватаю её за руку и готовлюсь вытянуть. Однако я понимаю, что это будет безрезультатно и во вред Шелли, и начинаю разбирать тяжёлые камни. Их довольно много. — Не оставляй меня здесь! — Её голос дрожит. Готова поспорить, это от ужасных воспоминаний о предательстве лучшего друга. — Шелли, я тебя не оставлю, — наскоро говорю я, — не бойся, пожалуйста! Она начинает плакать. Я быстрее убираю камни и ужасаюсь от вида свежих царапин и ссадин. Вдруг я чувствую резкий запах дыма и откашливаюсь. Он пробрался и сюда. Надо бы полностью его потушить. — Что это? — кричит девушка. Я поворачиваюсь и ужасаюсь. Что-то освещает стены пещеры, и свет этот попадает на пол в метрах от нас. Я вскакиваю и несусь к выходу, чтобы проверить. Как только поворот заканчивается и я выхожу на прямой путь к внешнему миру, я останавливаюсь и стою, как вкопанная. Огонь охватил весь мох, который растёт на стенах, и освещает обвисшие ветки. Пламя перегородило путь, сквозь него мне удаётся чьё-то улыбающееся лицо и короб со спичками в руке. Внутри зарождается паника: другого выхода из пещеры нет. На трясущихся ногах я возвращаюсь к Шелли и продолжаю её освобождать. — Что там? — Она буквально требует ответа. — Вход подожгли! — Давай скорее, мы вместе потушим его! Наконец, я освобождаю девушку. Мы раскрываем оставшиеся рюкзаки, берём бутылки и несёмся к выходу. К сожалению, огонь перебросился и на стены поворота. Нам теперь не видно даже выхода. — Его слишком много! — говорю я, отступая. Дыма так много, что нам приходится вернуться в комнату. Держась за стены, мы откашливаемся. Если ничего не сделать, мы задохнёмся. От этих мыслей из моих глаз начинают течь слёзы. Я по-настоящему зла на союзницу. — Как ты умудрилась завалить камни на себя?! — Один из них выпал! Я подошла поближе, чтобы убрать, и всё упало на меня! Злость исчезает: это несчастный случай и соперники, которые воспользовались им. Они были рядом, а я из-за своего наплевательского отношения к посторонним звукам не заметила их. Это моя вина. — Прости меня, Тейлор, — тише говорит она, падая на колени и надрывая горло кашлем. — Ты не виновата. Прошу, не вини себя! Она чуть ли не лежит. Я поднимаю глаза на несчастную кучу камней и жмурю глаза. В стене ещё остались некоторые. И тут в моей голове рождается гениальная идея. — Вставай! — Я поднимаю Шелли. — Зачем? — Эту гору снаружи повсюду окружали кусты, я видела это! Мы даже не заметили этих камней, которые, возможно, есть и снаружи! Она вопросительно смотрит на меня. — Если это так, — продолжаю я, — то мы можем разобрать их и выбраться! В её глазах на мгновение задерживается надежда, она кивает и полностью поднимается. Держась за стену, я веду её к злорадной груде камней и первой начинаю вытаскивать из стены оставшиеся. Их много. Их очень много, но желание выжить и прекратить эти огненные мучения настолько сильны, что я готова разбивать их. Краем глаза вижу, как Шелли отползает от меня и кладёт в рюкзаки наши бутылки. Третий остался на выходе. В нём вся еда, но мне сейчас не до него. Девушка ставит рюкзаки рядом с нами и помогает мне пробиваться к выходу. Дыма становится всё больше, глаза сами собой зажмуриваются. Я буквально режу свои ладони. Силы вдруг покидают меня. Я падаю на колени рядом с союзницей, сражённая новой волной кашля. Шелли продолжает работу и хватает меня за руку: — Помоги мне! Я через силу поднимаюсь и с едва не закрытыми глазами помогаю ей. Я вижу жёлтые листья. Мои догадки оказались верны: это ещё один выход. Собрав последние силы в кулак, я вытаскиваю последние камни, что отделяют нас от выхода. Дыра становится достаточно большой, чтобы выйти. Мы обе одновременно хватаем рюкзаки и, нанося себе новые порезы и ссадины, выбираемся из пещеры. Оказавшись снаружи, хватаемся за руки и с полузакрытыми глазами убегаем прочь. Мы бежим вниз по другому склону; не по тому, на котором бесчисленное количество мха. Ноги подкашиваются, я падаю на колени и тяну за собой Шелли. Мы делаем попытки встать, но вместо этого падаем всё ниже, переворачиваясь и натыкаясь на кусты. Я просто хочу, чтобы это падение поскорее прекратилось. И оно прекращается. Я лежу несколько секунд с закрытыми глазами, откашливаясь вместе с девушкой. Когда же открываю их, вижу ночное небо и деревья. Вдалеке стоящие освещены огнём. Мы спасены.
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.