Бойня юных убийц

Меня будит Ханна со словами, что остальные уже проснулись и принялись завтракать. Я медленно приподнимаюсь на локте, жмурясь, и осматриваю домик. Здесь никого, кроме нас и семи рюкзаков. — Как Шелли? — спрашиваю я, поднимаясь на ноги. — Спряталась, — опустив глаза и повернувшись к выходу, отвечает девушка. Я хватаю её за руку и останавливаю, дабы расспросить, но она опережает меня: — Под утро я повела её в туалет, после уже хотела заводить внутрь, а она подбежала к стене, залезла в щель и притаилась под домом. — Как — под домом? Ты шутишь?! — Нет. Вот так, — Ханна стучит носком по полу, — сто раз просила её выйти — бесполезно. Я выдыхаю, и потом мы выходим наружу. Ещё темно. Наверное, погибших за ночь ещё не объявляли. Эдди, Джойс, Тоби и Марк сидят вокруг костра и завтракают. Я вижу их лица, освещаемые языками пламени. Убеждаюсь, что моё оружие со мной, дотронувшись до пояса. — Доброе утро, Тейлор, — Эдди отодвигается, освобождая место рядом с собой. — Доброе, — сонно отвечаю я, присаживаясь. Марк протягивает мне кусочек горячей куропатки. Кивнув в знак благодарности, я приступаю к завтраку. Тоби толкает в плечо Ханну. Она закатывает глаза и спрашивает: — Опять? Парень пожимает плечами и закатывает длинный левый рукав, показывая запачканную кровью повязку. Несколько алых струек скатываются вниз из-под ткани. Девушка встаёт и идёт в домик. — Откуда это? — интересуюсь я. — Ночью на шипы напоролся, — отвечает он, морщась. — Это ж сколько шипов и как глубоко ты всадил в руку? — Очень много. Ханна возвращается с новой повязкой и перевязывает Тоби рану. Он вздрагивает от боли, за что получает замечание от союзницы: — Да не шевели ты ею! Истратишь все наши повязки! — Ах, прости, что требую к себе внимания из-за ранения! Между прочим, — его голос звучит тише, — я не возмущался, когда нёс тебя и Шелли. — Действительно, Ханна, — усмехается Марк, — тебе стоит потерпеть. — Нашёлся герой! — возмущается она, смерив заступника быстрым, но недовольным взглядом. Я подавляю смешок и продолжаю завтракать. Джойс и Эдди ведут себя вполне уверенно и не нервничают. Меня это успокаивает. В конце концов, мы идём не на смертную казнь, так что исход сегодняшнего дня может быть очень даже хорошим. Как только Ханна заканчивает с перевязкой и делает первый укус, я спрашиваю про Шелли: — А она завтракала? — Нет, — отвечает девушка, снова надкусывая, — она даже ради этого не вылезает. И молчит всё время. — Надо побыстрее закончить Бойню, — вставляет Джойс, — она совсем с катушек слетает. Так недалеко до психушки. Меня как громом поражает: Шелли сходит с ума? Нет, даже не хочу думать об этом! Неужели мы можем потерять организованную, уверенную в себе, воинственную и добрую союзницу? Да она для меня не только союзница, но и подруга. Бойня действительно объединила нас, и разлука хотя бы с одним человеком из нашей школы, которого я узнала, будет для меня тяжёлой. Не могу поверить… Получается, на нас свалился дополнительный груз — забота о Шелли. Я оборачиваюсь к домику и в постепенно уходящей темноте вижу щель под стеной. Наверное, бедняга залезла именно туда. А как же она без еды будет? — Надо ей дать немного, — вполголоса говорю я. — Не думаю, что она возьмёт, — говорит Марк. Проигнорировав предположение парня, я отламываю от своего кусочка мяса половину, встаю и под всеобщее молчание плетусь к щели. Как только дохожу до неё, присаживаюсь на корточки и протягиваю часть завтрака: — Шелли? Ты меня слышишь? Под домом раздаются шорохи. Услышала. Моё сердце бьётся быстрее, мне удаётся услышать его ритм. — Возьми, — приближаю кусочек мяса к щели, — поешь. Я не успеваю моргнуть, как резко показавшаяся рука хватает завтрак и скрывается. Мне удаётся подавить вскрик, но внутри появляется неприятное ощущение: в голову приходит сравнение Шелли с пугливым животным, которого насильно держат в клетке. Я встаю на колени и нагибаюсь. Боже, как там темно… и тесно! Ничего не видно, даже силуэт девушки не могу различить. Интересно, будет ли её видно в более светлое время суток? И как она туда вообще поместилась? Страх был настолько сильным, что она смогла это сделать? А вдруг она поранилась? — Ну что? — оклик Ханны возвращает меня в реальность. Я встаю и иду к ним, на ходу отвечаю: — Отдала. — Молчит? — Киваю. Она хлопает себя по коленке: — Ну что ж такое! Мы довольно быстро заканчиваем завтракать и заходим в домик, после я с Джойс и Эдди начинаем собираться. Ребята отдают нам половину своих запасов, которые составляют несколько яблок и съедобных грибов и бутылка воды, затем я выбегаю попрощаться певрым делом с Хоггард. Так же нагибаюсь к щели и негромко зову её: — Шелли? Шелли, ты меня слышишь? Слышатся шорохи, затем показываются её руки и лицо, грязное и напуганное. — Тейлор? — тихо произносит она. Моё лицо растягивается в улыбке. От радости я кладу свою ладонь на её руку и мягко начинаю: — Мы с Джойс и Эдди уйдём ненадолго. Ты побудешь с ребятами, а мы скоро придём. — К-куда? — Надо найти остальных живых. Почему ты залезла сюда? Её взгляд настолько жалобный, что у меня покалывает в носу от надвигающихся слёз. Она раскрывает рот, но ничего не говорит, как будто потеряла голос. У неё несколько виноватый вид, отчего мне ещё больше становится жаль её. Сглотнув, она шёпотом отвечает: — Мне страшно, Тейлор. Что со мной? Это не та Шелли, которую я знаю. Она была другой. Внутри всё подскакивает от испуга, когда в памяти всплывают слова Джойс. Но пока что я не могу рассказать всё Шелли, ибо её состояние может ухудшиться, если она узнает. Апатия, обвинение своего состояния в мыслях и поступках… Нет, ей будет тяжело. Конечно, я также надеюсь, что за завтраком девушка могла ошибаться и с беднягой всё будет хорошо, но неприятное ощущение никак не покидает меня. — Ох, Шелли… Тебе не будет хуже, уверяю тебя. — Не будет? — Этот вопрос прозвучал с такой надеждой, что я испытываю невероятный стыд и злость на саму себя за возможную ложь: я ведь не знаю, как всё пойдёт дальше. — Да. Это просто продолжительный шок, он скоро пройдёт. Поверить не могу, что говорю ей чепуху, которую придумала за долю секунды. Союзница всхлипывает: — П-правда? Ты думаешь? Я через силу улыбаюсь. Рука тянется к её волосам и гладит их. — Конечно! Мы победим, ты вернёшься и, даже если с тобой что-то не так, полностью поправишься! Мы уже вместе плачем. Знала бы она, как мне тяжело смотреть на неё, давая надежды. Она такая ослабленная, запуганная… Я не сомневаюсь, что её состояние будет беспокоить меня до конца Бойни, если мы выживем. А я хочу выжить. — Я будто впадаю в транс: перестаю всё чувствовать, не могу говорить, — тараторит она, будто у неё мало времени, — Тейлор, я теряю связь с реальностью. М-мне страшно. Скажи мне честно, — я склоняю голову и изучаю её блестящие от слёз глаза, — я схожу с ума? Клянусь, если она ещё раз задаст мне подобный вопрос, я не смогу ей солгать! На протяжении всей Бойни она была моей главной поддержкой, и у меня не получится ей долго туманить голову: она хороший человек, а таким людям никогда не хочется говорить неправду. Знаю, что ради неё самой, ради её здоровья я вынуждена лгать. Я вздрагиваю: не хочу углубляться в рассуждения, будет только хуже. Натянув новую улыбку и сощурив глаза для правдоподобности, отвечаю: — Н-нет, Шелли. Ты не сходишь с ума. — Не схожу? — Состояние, как у тебя, бывает у каждого, особенно после такого, — я пытаюсь придумать подходящее слово и цепляюсь за первое пришедшее в голову, — потрясения. Не бойся, умоляю. — Я постараюсь, но… можно я не буду вылезать отсюда? Хотя бы до вашего прихода! Боже, как она сейчас похожа на маленького ребёнка, что подхватил простуду и просит родителей оставить его дома хоть на один день! Свободной рукой я вытираю слёзы и киваю ей: — Конечно! Вылезешь, когда тебе будет удобно! — Вы только возвращайтесь поскорее, — пищит она, зажмурив глаза. Я сжимаю её ладонь, с большой неохотой отпускаю и возвращаюсь к остальным. Ухожу от девушки с большой грустью и тяжестью на сердце и в то же время молюсь, чтобы, когда мы вернулись, она была жива. Я захожу в домик, и мы втроём начинаем со всеми прощаться. — Помните, — напоминает Марк, обнимаясь со мной, — чтобы здесь были до восьми. — Ты ещё скажи, — парирует Джойс, — как часто нам нужно ходить в кусты. Издав смешок, парень подыгрывает: — Не более трёх раз за час. После подыгрывания ему смехом мы втроём выходим из домика и, дойдя до деревьев, останавливаемся и машем союзникам. — Удачи вам! — улыбается Ханна. Мы громко благодарим их и обмениваемся ещё несколькими возгласами, затем поворачиваемся к чаще и делаем первые шаги в нашем многочасовом похождении, держась стороны, откуда вчера пришла троица новых союзников. Как только я убеждаюсь, что наш лагерь скрылся за деревьями, объявляют павших участников. За ночь погибла лишь одна девушка. — Поскорее бы победа, — тихо рычит Джойс и обращается к нам: — Держите оружия наготове. — Сами знаем, — отвечает Эдди и по иронии спотыкается о собственную ногу. Девушка вздыхает, отвернувшись. Парень на ходу проводит рукой по колену, морщится и вздыхает: — Этот день будет долгим. — Я бы не хотела этого, — признаюсь я, вспомнив про измученную союзницу, — надеюсь, мы быстро вернёмся. Мне неспокойно. — Что ты имеешь в виду? После вздоха отвечаю, опустив глаза: — Я переживаю за Шелли. Даже не хочу думать, что она может сильно пострадать. — Но она ведь знает, что её психика уже немного не в порядке после такого? Я дёргаюсь от неожиданности и поднимаю на Эдди глаза: — Вам всё рассказали? — Да. И про Ханну тоже. Кстати, — смеётся он, — удивительно, как это нам не удалось заметить её вчера. Значит, именно они и Марк проходили, пока девушка лежала в кустах и мучилась из-за ранения, что ей нанёс Билл. — Ну так что? — не отстаёт Эдди. — Она знает? — Я говорила с ней перед отправлением. — Он смеряет меня вопросительным взглядом. — Она уже подозревает, что сходит с ума. — Последние слова даются мне с трудом. — Понимаешь, я боюсь, она ещё больше ослабнет, если убедится в этом. Вдруг она будет постоянно паниковать и спихивать все свои мысли и действия на это? — Но мы вряд ли сможем долго внушать ей, что она здорова и это просто шок. — Поверить не могу, что налгала ей перед уходом! — А что ты ей сказала? — Что она в порядке и если что и случилось, то её вылечат. Джойс, судя по всему, услышала, как я цепляюсь за надежду. Она бросает мне через плечо: — Мы, конечно, не врачи, но со стороны видно, что результаты расшатывания психики уже дают о себе знать. Ей надо сказать сразу, чтобы она не мучилась в пустых надеждах. — Во-первых, ей нужна наша поддержка, — хмурю я брови в обиде за подругу, — во-вторых, она будет сильнее переживать. Вдруг нам удастся дотянуть хотя бы до конца Бойни? — Давай будем реалистами, — она сбавляет темп и оказывается между мной и Эдди, — никакая поддержка не поможет ей долго, скажем так, оставаться в реальности и здраво мыслить. Последнее предложение действует на меня, как пощёчина. Я не сразу удивляюсь, что остро реагирую на высказывание девушки: — Шелли не сумасшедшая! — Она тебе говорила о том, что с ней происходит? Перечис… А, нет, я сама тебе скажу. — Она загибает пальцы: — Продолжительное молчание — раз, истерики — два, страх до такой степени, что она спряталась под домом — три. — Джойс, я не слепая, — меня захлёстывает гнев, но я стараюсь держать себя, чтобы не закричать, — она мне всё рассказала, но даже если у неё и начинает прогрессировать психическое расстройство, то это только начало! — Так-то да, — поддерживает меня парень, за что я мысленно, но сердечно благодарю его, — мне рассказывали, что если взяться за такого рода травму с самого начала, шансов на выздоровление будет значительно больше. — Боже, что за бред? — девушка хлопает себя по лбу. — Эдди, очнись: мы не врачи и ничего не сможем сделать. — Если будем к ней внимательными, то нам удастся потянуть время. Мне совсем не хочется говорить об этом. Слишком шумная участница падает в моих глазах. К счастью, она уходит вперёд на несколько метров, а я снова оказываюсь рядом с Эдди. Я готова оттягивать время до конца, лишь бы Шелли оставалась в более менее хорошем расположении духа как можно дольше. Спешу сменить тему. Стараюсь говорить тихо, чтобы меня слышал только парень; с Джойс желания общаться в настоящий момент у меня нет. — А где именно вы убили ту девушку? — Совсем недалеко отсюда, — отвечает он, — мы идём прямо туда. — Но они могли туда и не вернуться. Эдди сохраняет озадаченное выражение лица, а потом спрашивает: — Ты думаешь, их там нет? — Ну, может, и есть. Но если мы хотим найти их, то надо поторопиться. У нас в запасе меньше двенадцати часов. Он молчит, а потом вздыхает: — Ладно, тогда поспешим. Джойс! — Она останавливается и поворачивается с недовольной гримасой, будто её заставили сделать это. Мы с Эдди подбегаем к ней. — Давай скорее, они могли уйти подальше. — Тогда что мешает сразу свернуть в сторону? — раздражённым тоном спрашивает она. — Проверим сначала там. Девушка демонстративно вздыхает и возобновляет движение. Несмотря на то что я и парень прибавили скорости, мы всё равно идём позади союзницы. Неловкое молчание, к счастью, продолжается недолго. Эдди нарушает его: — А кого ты встречала за всё время Бойни? — Ну, сначала Морис был. В тот же день мы встретились с Шелли, а Мориса убили. Потом Иму нашли, Тэмми, Тоби и Натана, который сразу погиб… — Дальше не надо: мне всё рассказали. Да уж, — вздыхает он, — многих вы видели. — Да, вот только не все остались с нами, к сожалению, — глаза и нос начинает покалывать от надвигающихся слёз. Больно вспоминать моменты смерти некоторых из перечисленных мною подростков. Я скучаю не только по тем, кто остался в лагере, но и по павшим союзникам. Даже думать не хочется, что кто-то из живых может погибнуть. — Знаешь, я виделся лишь с немногими, — печально произносит парень, приглаживая волосы, — но… почему-то я успел привязаться к ним так сильно, что готов был проливать слёзы, когда слышал их имена в объявлениях мистера Беррингтона. — Я тебя понимаю, — вполголоса говорю я, мрачно улыбнувшись. — Слушай, — его голос звучит на удивление бодро, — а кого бы ты хотела встретить сейчас из тех, кто жив? Я быстро перебираю в голове имена всех, кого знаю. С большинством парней я не знакома, а вот с девочками… Надо вспомнить, кто запомнился мне больше всех. Всё начиналось со сцены и дня выбора участников, далее были знакомства. Я уверенно отвечаю: — С Алисой и Ребеккой. — А почему? Я усмехаюсь, но отвечаю: — Когда мы прибыли в пункт расположения, Алиса была первой из прибывших, с кем я хорошо общалась. Помню, как мы лежали на траве тёмным вечером, смотрели в небо и говорили. Тогда нас ещё насторожило появление будущих врагов рядом с другим углом здания. Конечно, самой первой девушкой, с кем у меня было больше общения, — это Кристина, но именно Алису со мной объединила Бойня. Мы с ней стали ближе. — А Ребекка, — я запинаюсь из-за всплывших в голове воспоминаний. Когда девочка выходила на сцену, она мне напомнила сестру погибшего от моей руки Роба, которую звали так же. Снова вспоминаю те ужасные годы моей жизни… Я никогда не забуду мой поступок, который привёл меня на Бойню, — Ребекка очень похожа на одного человека из моей старой школы. Я знаю, что мне будет тяжело смотреть, как погибает такая маленькая девочка. — Определённо. Я сразу не спрашиваю у него, кого бы ему хотелось увидеть: не успеваю. Джойс останавливается, нам приходится последовать её примеру. Мы пришли, и это не заняло много времени. Не заняло много времени… Возможно, Марка ранили незадолго до встречи с нами. Если мои предположения верны, да и соперницы ночевали вблизи от этого места, то не исключено, что они сейчас неподалёку. Я осматриваюсь, но поблизости нет никого, кроме нас и трупа вражеской участницы. Да, это та самая, что была в группе с убившей Натана девушкой. Джойс разводит руками, задевая косой ближайший куст, и медленно поворачивается к нам с недовольным видом: — Я так и знала. — А в какую сторону они убежали? — интересуюсь я. — Туда, — Эдди указывает направо, — ты думаешь, они там и остались? — Смотря, за сколько времени до нашей встречи эта девушка была убита. — Ну, — он обращает взгляд к небу, — где-то минут за пятнадцать. Я оживляюсь и выкладываю ему и Джойс свои предположения. Они внимательно выслушивают меня и обдумывают ситуацию. Первым голос подаёт парень: — А ты уверена, что они не могли свернуть куда-нибудь? — Действительно, — язвительно бросает девушка, — почему ты не взяла в расчёт то, что они, к примеру, могли не только свернуть, но и вообще после побега вернуться и пойти туда? — она указывает налево от нас. Я цепляюсь за довольно весомый аргумент: — Кажется, мы покинули лагерь не для того, чтобы искать отдельную группу соперников, не так ли? Сохраняя недовольно-презрительное выражение лица, она раскрывает рот, но я не останавливаюсь и стараюсь говорить помягче: — Джойс, наша цель — отыскать как можно больше людей и решить, что с ними делать. Даже если мы не найдём этих девушек сегодня, рано или поздно их судьба решится. После я перевожу взгляд на Эдди. Он опускает голову и чешет затылок: — Получается, да, Тейлор, ты права. Далее он поджимает губы, поднимает глаза на союзницу и смотрит на неё ласковым взглядом, будто хочет утешить. Девушка не спорит, а снова разводит руками, проводя своим оружием по тому же кустику, и сдаётся: — Что ж, ладно. Тогда вперёд. Не дождавшись от нас какого-нибудь действия, она делает уверенные шаги в правую от нас сторону. Прежде чем поспешить за ней, я уделяю несколько секунд на изучение внешности мёртвой девушки возле нас. Я не вижу её лица, так что мне приходится подойти к ней и заглянуть в него. — Ты идёшь? — окликает меня Эдди. — Да-да, сейчас! — я в торопях изучаю черты лица девушки и узнаю в ней очень похожую на ту, что была с арбалетом. — Что такое? — не унимается парень. Я поворачиваюсь и догоняю его и Джойс. Сбавив темп, отвечаю: — Убедилась, что уже пересекалась с ней. Мы продолжаем идти в молчании, прислушиваясь к каждому звуку. Я иду в смятении из-за Джойс. Разногласие между нами пусть и небольшое, но мне некомфортно. Да, сначала она мне показалась настоящим лидером, но в моих глазах она стала несколько… Не знаю, подойдёт ли сюда слова «пессимистичная». Вспомнив напряжённую атмосферу, недолго царившую после спора между Шелли и Имой тем утром, я нахмуриваюсь: ещё не хватало более серьёзной ссоры, особенно в дни, когда нас теперь больше и вся надежда на согласованную командную работу. Я прокручиваю в голове весь наш инцидент и обещаю себе, что буду избегать подобных ситуаций. Встряхнув головой, сосредотачиваюсь на окружающей обстановке. Стараюсь запоминать дорогу, но потом прикидываю, можно ли будет потом «срезать» путь. Так мы идём около двадцати минут. За всё это время мы никого не находим и только и делаем, что шагаем прямо, никуда не сворачивая. Этот монотонный и не дающий никаких эффектов процесс прерывает Джойс, за что я ей благодарна. Она останавливает нас и с привычным для меня в её голосе раздражением рявкает: — Слушайте, мне это уже начинает надоедать! — Времени ещё много, — апатично напоминает Эдди, — давайте ещё чуток пройдёмся и тогда уж придумаем что-нибудь. — Эдди, кроме нас семерых осталось ещё четырнадцать человек, и они разбросаны по всей территории! Что ты можешь придумать? Единственный выход — кричать. Нас могут заметить противники, которые также собраны в группы, и в каждой может быть больше, чем нас. — Ты уверена? — с опаской спрашиваю я. Она закатывает глаза: — У каждого из нас есть оружие. Пусть разной силы и эффективности, но… Её речь обрывается, и мы оборачиваемся в сторону источника вскрика. Обменявшись взглядами между собой, мы продолжаем стоять, как вкопанные, словно ожидая нового звука. Но это ожидание не доходит до конца. — Туда! — Джойс срывается первой и несётся вперёд, куда мы и шли. Эдди и я моментально догоняем её. Теперь мы втроём летим всё дальше и дальше. Если кто-то кричит, то это значит, что встретились участники из разных школ. Вскрик был женским и прогремел не очень далеко от нас. Они где-то рядом. — Смотрите! — Эдди показывает вперёд. Наперерез нам, в сторону второго озера, что я видела, в нескольких десятках метров пробегают две девушки, и это явно погоня. Мой взгляд падает сначала на ту, которая бежит сзади, и я сразу замечаю арбалет у неё в руках. Она мне знакома! Помню, её зовут Кара. Она гонится с такой яростью и бешенством, что сразу становится понятно: впереди неё бежит одна из наших союзниц, иначе она бы не летела с таким видом, будто убьёт любого на своём пути. Я успеваю разглядеть и напуганную бегунью, прежде чем её частично скрывают деревья. Развевающиеся каштановые и слегка кудрявые волосы и тёмная кожа, указывающая на неполную принадлежность к афроамериканским корням, помогают знакомому имени всплыть в моей голове. Алиса. — Вперёд! — негромко командую я и ускоряюсь. Мы выравниваемся в одну линию, пока что Кара нас не замечает. Алиса бежит отчаянно, но даже издалека видно, что она измотана и сможет бежать в таком темпе недолго. Преследовательница тем временем настраивает арбалет и пытается прицелиться. — Давай же! — как можно тише говорит Джойс парню, пока тот возится с пистолетом. — Не так-то просто на бегу это сделать, знаешь ли! — защищается он. Девушка закатывает глаза и обгоняет нас. Не сбавляя скорость, она крепче обхватывает косу и с трудом заносит её над девушкой. К несчастью, Кара замечает неладное, поэтому резко уходит в бок и ещё быстрее начинает что-то делать со своим оружием. Джойс замахивается снова, но та отскакивает. Я обгоняю Эдди и выкрикиваю: — Алиса, стой! Сразу же поворачиваю голову в сторону драки. Пока Джойс снова замахивается косой, а Эдди отлетает от удара ноги соперницы, так и не выстрелив, та отправляет стрелу в сторону моей союзницы. Однако девушка пригибается, и стрела пролетает над её спиной. На моём лице появляется ухмылка: плохой из тебя стрелок, Кара. — Алиса! Она оборачивается, сбавляет темп и тут же падает, будто вернулась с интенсивной тренировки. Выкрикнув её имя ещё раз, я несусь к ней. Когда добегаю, она начинает что-то бормотать. Испугавшись, что она ранена, обнимаю её за затылок и приподнимаю голову над землёй. — Тейлор, — шепчет она. — Всё хорошо, мы здесь! — на глазах выступают слёзы радости. Я помогаю ей встать и сделать несколько шагов, и она произносит: — Я устала. На меня нападает недолгий приступ истерического смеха, вызванным такой радостью: мы нашли новую союзницу. — Ты, — говорю я, как только успокаиваюсь, — ты пару секунд назад бежала так отчаянно и быстро!.. И сейчас будто готова заснуть! — Ох, — она часто моргает, приподнимает брови и, улыбнувшись нормально раскрывает глаза, — знаешь ли, после такой пробежки грех не вздремнуть. Я снова хохочу и на мгновение забываю, что происходит в нескольких метрах от нас. Слышу, как Джойс издаёт кроткие рычания через каждую секунду, и вижу взмахи окровавленной косы. Наконец раздаётся выстрел, после которого Эдди отходит, поворачивается к нам и победно объявляет: — Убили! Улыбаясь, я киваю. — Алиса, обалдеть! — парень вытирает пот со лба. — Ты — настоящий легкоатлет! — Спасибо, — устало отвечает она. Мы минуем кусты. Джойс раскрывает рюкзак погибшей и, тяжело дыша, начинает в нём копаться. Вдруг улыбка с моего лица испаряется, и я озадачиваюсь: — Где вторая? — По идее, с ней должна была быть третья участница. — Алиса, где? — Не знаю. Она была одна, — вполголоса отвечает она. Несмотря на жаркую пробежку, она содрогается, — кажется, заболею. Пока я выстраиваю предположения насчёт её местонахождения, Эдди подбегает к телу Кары, стаскивает с неё куртку и приносит измотанной участнице. Алиса благодарит его, и я спешу надеть вещь на неё. Услышав повторную благодарность, снова обнимаю её за пояс и подвожу к Джойс. Она откидывает пустой рюкзак, закрывает свой и поднимается на ноги. — Она ранила тебя? — спрашивает парень. — Н-нет, — отвечает Алиса, — я просто устала. Она мне будет сниться, не первый раз с ней встретилась. — Ты её видела?! — с нескрываемым удивлением спрашивает Джойс, повернувшись к нам. — Д-да. Их ещё трое было, а у меня тогда этот арбалет был, о-ох… Получается, они преследовали Алису, а она в побеге выронила его и скрылась. И вот, она снова пересеклась с одной из них. — Они тебя больше не потревожат, — успокаиваю я её, — только вопрос в том, что нам сейчас с тобой делать. — Предлагаю отвести в лагерь и вернуться к задаче, — отвечает Эдди, — вы ведь видите, в каком она состоянии. — А ты уверен, что у Ханны и Тоби получится справиться ещё с ней? А идти нам сколько? — Джойс, — обращаюсь я к ней, — у нас будет больше проблем, если Алиса останется с нами. Ей нужна помощь и восстановление. Там за ней присмотрят. Её действительно лучше отвести в лагерь. Ханна и Тоби позаботятся о ней. Эдди кивает в мою поддержку, и девушка делает свой коронный развод руками: — Хорошо, давайте её отведём. Мы идём к лагерю в другом направлении, а именно — прямо. Почти сразу натыкаемся на дорогу, по которой вчера я, Шелли, Тоби и Ханна добрались до домика. Я сразу говорю об этом ребятам, и они дают мне вести их. Стараемся идти быстро и ни на что не отвлекаться, не донимаем друг друга разговорами и вопросами. Я знаю, что именно в эти минуты никто из нас не хочет встретить соперников: Алису придётся защищать, и они могут воспользоваться этим. Меня удивляет всё стечение обстоятельств с ней, произошедшее у нас за спиной. Я думаю, что если бы мы не наткнулись на неё и Кару, то та бы догнала и убила её. Теперь это позади.

***

— Наконец-то, — Джойс обгоняет меня, когда за деревьями показывается наш домик. Внутри я ликую: наконец-то и Алиса будет спокойна. Конечно, я бы поговорила с ней, поделилась всеми событиями, которые произошли со мной, и заодно поинтересовалась ею. Так как девушка идёт впереди всех, своей остановкой она останавливает и нас. Я уже спешу спросить её, в чём дело, как она вдруг роняет косу на пол. Внутри меня зарождается тревога, я чувствую что-то неладное. — Джойс, — окликает её Эдди, — в чём дело? Ответом служит молчание. Вместе с ним я обхожу её и, как только оказываюсь на одном уровне с ней и замечаю разбросанные по всей полянке рюкзаки, теряю дар речи и едва не роняю Алису. Случилось то, чего никто из нас никак не мог ожидать. Окровавленный труп Ханны валяется к нам ближе всех остальных. Её распростёртые руки и приоткрытый рот словно говорят о том, что она звала на помощь; шея изуродована, её будто кто-то пытался разорвать. Второе тело, которое я узнаю, — Марка. Оно лежит у самого входа, перекрывая путь к домику. У него оторвана та самая раненая рука, щека выглядит точно так же, как шея девушки. Справа от них, у самых кустов, лежит тело того, кто в автобусе сидел рядом с Эдди, — Грега. Вокруг него уже целый океан крови, и я отворачиваюсь и спешу узнать, кому принадлежит четвёртый труп, лежащий левее всех. Ужасаюсь ещё больше: Ребекка. Меня пробивает дрожь, начинается настоящая истерика. Напрочь забыв об Алисе, я подлетаю к малышке, присаживаюсь рядом с ней и приподнимаю голову за затылок. Она ещё дышит, но уже не может говорить, ибо дрожит и бледнеет всё больше. — Ребекка! — кричу я. — Ребекка, маленькая!.. У неё большая кровавая рана на груди, одежда разорвана, словно дикий зверь приходил полакомиться несчастной. Воспоминания про сестру Роба с таким же именем нахлынули на меня, и поток слёз становится больше. — Где Тоби? — спрашивает Эдди. Вдруг он замечает мёртвого Грега и, выкрикивая его имя, несётся к нему. — Каким оружием это было сделано? — спрашивает Алиса, подсаживаясь ко мне. Я прижимаю голову Ребекки к своей груди, как мать прижимает ребёнка перед сном. Вижу, как Джойс склоняется над трупом Ханны и медленно, но отчётливо произносит: — Это не оружие. Это укусы. Я едва не теряю сознание после её вердикта. Как по команде, из домика выходит Тоби, весь в крови. Особенно ею запачкано его лицо и рука, на которой утром Ханна перевязывала рану. Он проводит рукой по волосам и с приоткрытым ртом рассматривает всех присутствующих. Я рыдаю в голос, Алиса закрывает рот рукой и с ужасом смотрит на парня. Джойс встаёт и просто взрывается: — Ты не сдержался! Она достаёт косу и замахивается на него, тот отскакивает и роняет топор, который ранее не был мною замечен: — Стойте, всё не так!.. — Что не так?! — верещит Джойс, снова безуспешно замахнувшись. — Что ты сожрал их всех?! Что ты их убил?! Эдди разворачивается к нам, и я сразу замечаю его заплаканное лицо: — Ты — чудовище! Чудовище! На третий замах Джойс Тоби хватается за её косу и, держа и подбирая свой топор, повторяет: — Вы всё не так поняли! — Мы всё поняли! — не унимается девушка. — Ты — предатель! — Ты даже маленькую Ребекку не пощадил! — рыдаю я. — Тоби, как ты мог?! Ещё один его трюк отмазаться, ещё одна актёрская игра, как в столовой. Ему же это так легко удаётся! Нет, на этот раз мы его раскусили! — Пошёл к чёрту отсюда! — продолжает Джойс. — Пошёл! — Да подождите! — просит он. Ещё немного — и я сама наброшусь на него и снесу ему башку. — Нам не нужны твои оправдания! Вдруг я вспоминаю про Шелли. На ватных ногах встаю и несусь к щели, ведущей под дом. Как только приседаю, сразу слышу шорох и кричу: — Шелли! Её дрожащая рука высовывается. Это место, где ей удалось поместиться, спасло её. Я хватаюсь за её запястье, чтобы успокоить, но девушка сама вылезает ко мне. На ней нет лица, она вся бледная; глаза выпучены и будто смотрят в пустоту, рот приоткрыт, а тело дрожит. Она не может говорить, и это видно. — Шелли! — рыдаю я, благодаря высшие силы за спасение хотя бы одного человека. — Пошёл к чёрту, кретин! — Джойс гонит Тоби в чащу, и он убегает, даже не пытаясь обороняться топором. — Демон! Предатель! Не возвращайся! Мне всё равно, что он наш союзник. Он предал нас и заслужил изгнания, и в этом я поддерживаю Джойс. Не сдержался. Помню, он говорил, что каннибализм — это наркотик. А другие разговоры, что происходили между нами? Они не были холодными, а скорее тёплыми и понимающими. Когда умирала Тэмми, когда мы вчера с ним сидели, — каким был Тоби? Ах да, это всё было не по-настоящему! Игра, притворство, желание побыстрее снова отведать человеческой плоти, — вот, что им двигало. За нашими спинами он таил в себе свою настоящую сущность. Джойс возвращается бешеной и со слезами на глазах. Я поворачиваюсь к Алисе и вижу, что она тоже не смогла сдержать эмоций. Она гладит Ребекку по волосам, поднимает голову и с горечью объявляет: — И её убил! На меня накатывает новая волна рыданий. Эдди обнимает своего друга и плачет не менее тихо, чем я. Джойс подбегает к Марку и, убедившись, что он мёртв, начинает проклинать Тоби. Ненавижу его. Ненавижу. Он предал нас ради своей жажды, от которой, как мне казалось, он избавился. За одно лишь утро мы нашли одного союзника, а потеряли пятерых.