***
Отель — такси — ожидание — интервью — такси — отель. Все вокруг куда-то торопятся, задевают друг друга, быстро кидают слова извинения, даже не повернув к тебе головы, едва успеваешь возмутиться и сдвинуть брови, как они уже исчезают за углом. — Скажите, между вашими героями такая химия, они почти семья. Легко ли вам было найти общий язык и как быстро вы привыкли друг другу? Девушка интервьюер с горящими глазами ожидает ответа. Гвилим берет в свои руки ситуацию и начинает рассказывать, как им весело было находиться в студии, и как плавно шёл съемочный процесс. Джо покачивает ногой, внимательно смотрит на Бена. Тот облизывает губы, елозит по креслу и расправляет штанину. Рами поддакивает Ли. -… так что химия была не только между нашими героями, но и между нами, наверное. Это круто. Мы много времени проводили и проводим вместе. Это важно для взаимодействия, я думаю, мы нашли друг в друге хороших друзей. — Жаль, я покину вас в самый интересный момент, — Бен закатывает глаза, — съемки в другом проекте, знаете. Джо перехватывает его взгляд и Бен понимает — облажался, забыл сказать ему. Желудок неприятно сводит. Джо теряет к нему интерес и рассказывает смешную историю о том, как носил на голове бигуди. Маццелло стоит немного потерянный, забыв где он и зачем, и только когда кипяток из кофемашины начинает литься ему на пальцы, он шикает и одергивает руку. Бен материализуется рядом моментально, хлопает по плечу, немного наклоняется, чтобы заглянуть в глаза, и Джо правда хотел бы выглядеть сейчас непринуждённо и не так озабоченно, но слова вылетают сами: — Почему не сказал? Бен хлопает глазами, не сразу понимая, в чем дело, и все ещё держит руку на его спине. — Ну, что это твоё последнее интервью с нами, — Джо тянется было за сахаром, но отвергает эту затею, хочется горького чёрного, чтобы мысли наконец из киселя превратились во что-то… существенное, — ты сказал, на съемки уезжаешь. Бен ведёт рукой по его плечу, медленно, словно заставляя кожей следить за траекторией его движения, и Джо кажется, что он в вакууме, потому что вся его вселенная сузилась до точки соприкосновения пальцев Бена уже с его предплечьем. Даже сквозь свитер он, кажется, чувствует, как места, где блондин касается его, горят. Бен убирает руку. Тянется за стаканчиком, включает машину. — Сильно обжегся? — он кивает на правую руку собеседника, игнорируя заданный ему вопрос. — Терпимо. Сам виноват, следить надо было, — Джо отхлебывает свой напиток. Горько, терпко, до отвратительного хорошо бодрит. По пищеводу стекает вниз тепло. Мужчина опускает взгляд. Поверхность черной жидкости подрагивает; это, пожалуй от того, что руки у него трясутся сильнее обычного. — Прости, забегался. Я правда хотел тебе сообщить. Съёмки начинаются уже в четверг, так что мы должны вылететь послезавтра. Джо, поворачивая голову, ищет взгляда серо-зелёных глаз, чтобы понять, правда ли тот сожалеет. Но тот стоит к нему боком, и мужчина засматривается на его профиль. Небольшая прядка стильной стрижки спала на его бровь, он машинально убирает ее и поворачивается к Джо. Его взгляд и правда оттаявший, он трогательно закусывает губу. Совсем не вовремя мужчина вспоминает, как приятно было собирать его ненастоящие длинные волосы на затылке в кулак, натягивать вниз, заставляя открыть беззащитную шею и целовать, с осторожностью, контролируя себя, чтобы не придать гримерам больше работы, чем следовало. Ни у кого нет желания гримировать засосы, пряча смущенный взгляд. Пожалуй эти воспоминания отражаются на его лице, потому что парень смотрит на него взволнованно. Джо чувствует, как сильно сжал стаканчик, и ослабляет хватку. Отхлебывает ещё. — Знаешь, я свободен… — Я остановился… Они одновременно начинают говорить, и простота в общении снова возвращается к ним, они легко усмехаются и смотрят друг другу в глаза. — Ты первый, — Джо тыкает в него стаканчиком. Ждёт. — Я свободен весь сегодняшний вечер. Вот что я хотел сказать. Смущенно отводит взгляд. Отпивает кофе. Заварил себе с сахаром и сливками. Джо помнит, что Бен ненавидит горечь и как он театрально плевался, видимо войдя в роль Роджера, когда ассистенты приносили ему по ошибке американо Гвилима. — Я остановился в отеле «Seven Seas», 39 номер. Он делает последний глоток и кидает почти полный стаканчик в мусорный бак, разворачивается и уходит.***
Чертов Лондон. До чего же сыро и серо. Джо, американцу, до жути неуютно здесь, хочется солнца и сухого воздуха, а не слякоти. В отличие от него, Бену здесь очень хорошо. Родной дом все-таки. Он выходит на балкон, в номере ему тесно и на месте не сидится. Парень прикуривает сигарету, затягивается. Мысли начинают таять как дымка, что он выпускает изо рта, парень достаёт телефон и вызывает такси. Пока сигарета тлеет, можно позволить себе немного воспоминаний. Съемки фильма про рок-звёзд — дело само по себе занимательное. Особенно, когда звезды первой величины, мировые. Нервы немного щекотало, когда Бен понял, сколько интересного предстоит воплотить в жизнь. Чего только стоили переодевания в женскую одежду. Весь каст и группа умирали от смеха, когда Гвилим надел ночную рубашку и сделал маску на лице. Джо по традиции переодели в бабушку, Бен был сексуальной школьницей в гольфах, и всем этим безумством заправлял Рами в лифчике. Покрутившись перед зеркалом, Бен поправил бантики на голове и подтянул колготки. Он признался сам себе, что макияж ему и правда идёт, у него было довольно миловидное лицо, поэтому помада и подведённые брови нисколько его не портили. — Ну что, я готов. Он вышел в комнату, где все сидели по своим местам. Малек присвистнул: — Дорогуша, ты конфетка! — Ой иди ты, — Бен хохотнул. И почувствовал, а потом и поймал взгляд Джо. Тепло разлилось по телу от того, что в глазах мужчины читалось желание. Бен лишь улыбнулся и понадеялся, что этот взгляд не увидел никто другой. Когда прозвучало заветное «стоп, снято» каждый поплёлся смывать косметику. Тональник смывался с трудом, а вот тушь и карандаш вообще не поддавались, отчего Бен только размазал их под глазами ещё больше. Чертыхнувшись, он салфеткой попытался стереть остатки, получилось, мягко говоря, не очень. Глаза так и остались подведёнными, и он оставил заботу о макияже гримерам, которые завтра все равно будут приводить его лицо в порядок. Выйдя из гримерки, он столкнулся с Джо. Тот уже смыл с себя все улики прибывания в образе старушки и переоделся в джинсы и толстовку. Под его глазами образовались синяки, выглядел он устало. Бен знал: много нервничает. Они стояли и смотрели друг на друга, не решаясь высказать всего, что накопилось за это время. — Хватит мучить меня. Джо взял его за запястье и утянул в комнату. Защелкнул дверь. Бен наклонил немного голову, и в полумраке помещения его подведённые глаза жутко бликовали и казались совершенно чёрными. Парень вздохнул, подошёл ближе и уткнулся носом в изгиб между шеей и плечом Джо. — Ты, знаешь, — он опять вздохнул, — пахнешь домом. Джо коснулся пальцами его подбородка, поднял его лицо повыше и нерешительно коснулся губами его нижней губы. Спрашивая разрешения, боясь, вдруг отвергнет. Бен забрался руками под его толстовку, провёл по спине вверх, пересчитывая каждый позвонок, приоткрыл губы, позволяя целовать себя. Джо был худым и хрупким, в компании он много шутил и смеялся, был громким и, казалось, был в нескольких местах одновременно. Джо, который сейчас привалился к стене и держал на себе весь вес Бена, был совсем другим. Все маски упали и открыли нежного и ранимого человека. Бен знал, как он переживает из-за отца, и сердце тупой болью ныло, потому что он никак не мог ему помочь. Джо провёл языком по кромке нижней губы, язык Бена был тёплым и требовательным, поцелуй получался одновременно и ленивым, и настойчивым. Джо попытался было стереть подушечкой большого пальца карандаш под глазом парня, но увы. — Оставь. Он водостойкий, походу. Завтра гримеры смоют, — парень пробежался взглядом по лицу напротив. — А тебе очень идёт, между прочим, — Джо приподнял одну бровь и заигрывающе улыбнулся, — не то что нам с Гвилом. Бен оттолкнулся от двери и потянул Джо на себя. — Я устал смертельно, пойдём. Если поторопимся, то успеем на горячий чай. Выходя из комнаты, Бен шлепнул Джо по заднице и побежал, смеясь, вперёд. Когда играешь рок-звезду сам перенимаешь некоторые их привычки. Вживаешься в роль, много куришь, от нервов мало ешь, срываешься на окружающих, выпивка, правда, строго запрещена, никто не хочет лишних проблем. Быстрый секс тоже кажется таким по-рокерски притягательным. Бен заталкивает Джо в свой трейлер. Блондин выглядит чертовски хорошо, его подкачанное тело, вкупе со штанами низкой посадки создают развязный образ, подзагорелая кожа оттеняется золотыми подвесками на шее, ах да, плюс кожаная куртка на голое тело. Джо любуется этим великолепием при любой возможности и жалеет, что на затылке у него нет ещё пары глаз, чтобы наблюдать за барабанщиком. Пальцы ломит от бесконечной игры на басу и он потирает их. Бен берет его за ладонь и целует каждую фалангу. Медленно облизывает указательный палец и засасывает его в горячий рот. Блондин не обделяет вниманием и средний палец и нарочито медленно сосет их уже вместе. Стреляет глазами на Джо, ухмыляется, видя, как тот оторван от реальности. Поцелуй получается глубоким и влажным, и когда стоять уже совсем нет сил, они падают на одноместную кровать трейлера и, освобождаясь от одежды, изучают тела друг друга. Перерывы между съемками очень короткие, буквально 4 часа. Нет времени на долгие прелюдии и, максимально бережно подготавливая Джо, Бен входит в него, прикусывая кожу на загривке, шепча что-то нежное на ухо. Джо больно, но он готов немного потерпеть, потому что когда его накрывает оргазм от ласк Бена, он валится на подушку и ещё несколько минут не может прийти в себя от ощущений. Парень вытирает салфетками их обоих, скидывает мешающую одежду с кровати и прижимается всем телом к любовнику. Джо дышит ему в макушку и выводит узоры на его спине. Под одеялом очень хорошо и выходить куда-то совсем не хочется. — Было ахуенно, — сонным голосом бормочет Бен ему в шею и целует под ключицей, — заведи, пожалуйста, будильник, нельзя проспать.***
«Мистер Харди, такси ожидает Вас» Бен накидывает пальто и, выйдя на улицу, быстро бежит к машине. Дорога до отеля предстоит достаточно долгая. Капли дождя стекают по стеклу и сливаются между собой, образуя загадочные узоры. Он решает купить по пути ещё кофе с сигаретами и просит остановиться у кофейни. Неудачно встаёт в лужу. Матерится. — Без сахара, пожалуйста. Заказ делают быстро, и хотя бы это его успокаивает. Он плюхается в машину и без происшествий добирается до отеля. Стук в дверь разрывает тишину номера. Джо выключает телевизор. Босиком идёт открывать. За дверью промокший и несчастный стоит Бен с двумя стаканчиками кофе. От вида этого человека мужчине становится теплее и он отходит в сторону, пропуская того внутрь. Тот заходит, снимает обувь, ставит стаканчики на столик и, скинув пальто на пол, резко поворачивается, подходит к Джо и, обхватив его лицо руками, целует. Мужчина в ответ обнимает его крепко, боясь, что тот сейчас вдруг исчезнет. Ближе к ночи, когда Бен курит прямо в постели, а Джо любуется им, они вдруг вспоминают про остывший кофе. — Кстати. Я не знаю, как ты воспримешь эту затею, — Джо хитро улыбается, — это все ребята придумали. Бен вопросительно посмотрел на него. — Кажется, по Японии мы будем таскать с собой твою картонную версию.