Пряности

— А кто это? — толкнув локтём сидящую рядом пятикурсницу, спросила Тонкс, указывая на, судя по всему, нового профессора, который как раз в этот момент поправил светло-каштановую прядь волос. — О, а это новый профессор Защиты! — И что говорят про него? — заинтересовалась девушка, не отрывая взгляда от профессорского стола. — Говорят, что хорош, — поделилась слухами Лейла, тоже вглядываясь в мужчину. — Правда Локонс красивее был, — тут же со вздохом добавила она, теряя всякий интерес к новому преподавателю. — Да брось, этот, как раз, очень даже ничего.       Лейла в ответ засмеялась, очень удивившись словам неуклюжей старшекурсницы. Нимфадора отвернулась от неё, решив не обращать внимания. Ну, подумаешь, привлёк её новый профессор, что в этом такого? Взгляд её невольно постоянно фокусировался на столе преподавателей, но решив, что она может привлечь к себе ненужное внимание, Тонкс отворачивалась. За столом Гриффиндора виднелись знакомые рыжие макушки. Вон сидит Чарли Уизли — её лучший друг, недалеко от него — братья-близнецы, и тоже Уизли. Возле них охотница из гриффиндорской команды по квиддичу. Потом староста Школы, несколько второкурсников, Почти Безголовый Ник. В общем, стандартная картина, которая за шесть лет учебы успела приесться. А сейчас седьмой год пошёл. Последний. Во многом — решающий. Иногда в груди Нимфадоры поднималось что-то, похожее на ностальгию по быстро прошедшим годам, но она сразу же отмахивалась от этого чувства и с улыбкой смотрела в будущее.       Вставший Альбус Дамблдор привлёк её внимание. Так-так-так, сейчас-то она и узнает таинственную личность этого новенького профессора. — Приветствую всех! — сказал директор школы. — Приветствую и поздравляю с началом нового учебного года в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс»! Мне надо многое вам сказать. Начнем с самого важного и серьезного, чтобы уж больше к этому не возвращаться. Это не самое приятное известие, но зато нас сегодня ждет отменное пиршество. — Дамблдор кашлянул и продолжал: — Как вам уже хорошо известно, в нашу школу прислали на время несколько стражей Азкабана — дементоров, которые находятся здесь по поручению Министерства магии. Сегодня вечером они производили обыск в «Хогвартс-Экспрессе».       «Мда уж, напортачил дядушка», — с грустью подумала Тонкс. Она помнила Сириуса каким-то очень смутным образом из детства. За столько лет воспоминания стёрлись, а Сириус Блэк превратился в тёмное смазанное пятно, которое пахнет дорогим парфюмом и пылью дорог — запах свободы, как сам он говорил, когда маленькая Дора забавно морщилась, уткнувшись в его рубашку, и громко чихала. — Закончу на более приятной ноте, — продолжил Дамблдор. — Счастлив представить двух наших новых преподавателей. Во-первых, профессор Люпин, который любезно согласился занять должность преподавателя защиты от темных искусств.       Послышались редкие хлопки. Зал не очень любезно принял Люпина. Стол Слизерина сохранял гордую неприступность и ни один ученик не похлопал, чему Тонкс очень удивилась. Возможно, дело было в явно болезненном внешнем виде или в дешевой одежде со множеством заплаток. Остальные столы похлопали, хоть и как-то вяло, да и лишь малая часть учеников. Похоже, все ещё слишком были ошарашены известием о дементорах. Сама Нимфадора пристально наблюдала за профессором, который встал со своего места и скромно кивнул, явно чувствуя себя не в своей тарелке. — Что касается второго назначения, — заговорил Дамблдор после того, как стихли жидкие аплодисменты, — должен, к сожалению, напомнить, что профессор Кеттлберн, наш специалист по уходу за магическими существами, в конце прошлого семестра подал прошение об отставке, чтобы провести больше времени с оставшимися у него руками и ногами. Так вот, с большим удовольствием сообщаю вам, что его должность согласился принять сам Рубеус Хагрид. Он будет совмещать работу лесничего с преподаванием.       Нимфадора бы и вовсе не обратила внимание на второе назначение, если бы за гриффиндорским столом не послышался громкий недоверчивый вскрик, а потом — апплодисменты. Это Чарли Уизли с сумасшедшей улыбкой на лице подскочил с лавки и громко захлопал, поддерживая назначение нового профессора. Вместе с Чарли апплодисментами отметилась небольшая стайка третьекурсников, в середине которой явно угадывалась голова национального героя. Тонкс лучезарно улыбнулась и тоже захлопала. Ну и пусть опасный преступник на свободе, пусть вокруг школы летают дементоры, зато тут — внутри школы — в их маленьком мире всё хорошо.

***

— Чарли! Чарли, черти тебя дери! — крикнула Дора, подбегая к небольшой поляне возле хижины Хагрида, где Уизли возился с каким-то животным. Она хотела сказать что-то ещё, но тут же споткнулась о корягу, которая не была заметна под ворохом листьев, и с протяжным стоном упала на влажную землю. — Тонкс, как ты с таким везением собираешься в авроры идти? — участливо, но с долей насмешки поинтересовался парень, протягивая подруге свою руку. Ладонь была вся в мозолях, на запястьях шрамы от старых ожогов, а возле правого локтя — след от укуса какого-то животного. — Вот так и собираюсь, — обиженно пробурчала пуффендуйка. — Я к тебе не за этим пришла. Мне помощь твоя нужна. — Ну, а когда ты ко мне просто так приходила? — с очередным смешком спросил Чарли, ловко уворачиваясь от листьев, которые Тонкс подняла магией и направила на юношу. — Я влюбилась.       Раздался негромкий звон. Это из рук Уизли выпала колба с кровью саламандры, задев попутно маленький котёл, стоящий прямо на земле. Сидящий рядом пятнистый жмыр дёрнулся от парня в сторону Тонкс, прижав ушки. — Он чистокровный? — спросила девушка, протягивая руку к коту. — Полукровка, — машинально ответил Чарли, сдвинув брови и всё ещё держа руку в том же положении, что и минуту назад, когда там ещё была колба. — Так, стоп, — он тряхнул головой и недоумевающе уставился на сокурсницу, которая прятала глаза и чухала запрыгнувшего к ней на колени жмыра. — Ну и кто этот несчастный, в которого ты влюбилась? Он с Пуффендуя? Или с Гриффиндора? Джон? Хотя нет, не тот типаж… — парень продолил вслух размышлять, помешивая в котле вязкую кашицу. — Ремус, — размышления парня прервал тихий неуверенный голос. — Ремус? — недоумевающе уточнил Чарли, отрываясь от приготовления мази. — Это кто? Я его знаю? — Знаешь. Ремус Люпин… — Профессор Люпин?! — громогласное восклицание рыжего парня должно было разбудить, пожалуй, всю округу, но на деле лишь спугнуло пару мелких птичек с ветки дерева да кота, прижавшегося к Нимфадоре. — Ты влюбилась в профессора? Тонкс, ты дура, — вынужден был констатировать гриффиндорец, перекладывая получившуюся смесь на самый обычный бинт. — Я знаю… Помоги мне, Чарли! — Чем? — Ну, я хочу как-то с ним подружиться, пообщаться. — С преподавателем? — Да…       Юноша тяжело вздохнул, качая головой. Друзья сидели в тишине. Тонкс задумчиво крутила меж пальцев веточку, где-то глубоко внутри начиная жалеть о том, что доверила другу такую романтическую чепуху, но держать в себе уже не было сил, а подруг у неё не было. Чарли же просто накладывал повязку с мазью на повреждённую лапку кота и старался не думать о той щекотливой ситуации, в которую попала его подруга. — Попроси его о дополнительных занятиях, — наконец выдал предложение парень, заканчивая перевязку. — Не получится. Спраут рассказала ему, что я занимаюсь с Грюмом.       И это было чистой правдой. Два года назад, когда Тонкс заявила, что хочет стать аврором, её мать договорилась с Аластором Грюмом, и теперь каждые выходные Дору на несколько часов забирают из школы на дополнительные занятия с признанным аврором, который целенаправленно готовит девушку к поступлению в Академию авроров. — Я слышал, — задумчиво начал парень, — что он тогда, месяц назад, прогнал в поезде дементора Патронусом. Попроси его научить тебя этому заклинанию. — Чарли! — девушка бросилась обнимать друга, озаряя всё вокруг счастливой улыбкой. — Чарли, я тебя обожаю, вот! — И я тебя, — ответил Уизли, недоумённо потирая шею. Тонкс — взрыв, даром что пуффендуйка. И уж если она на что-то серьёзно нацелилась, её не остановишь. Но гриффиндорец всё же надеялся, что профессору Люпину повезет...