Winter in our hearts

       Джим делает затяжку, впускает никотин себе в лёгкие и переводит тяжёлый взгляд на мир за пределами его съемной квартиры: на улице снег повсюду, слякоть, настроение у Мориарти просто отвратительное, а ртуть в термометре давно застыла на отметке в минус один градус.        Распахнув ставни окна, Джим чувствует порыв холодного ветра, вздрагивает и выпускает сигаретный дым изо рта, наблюдая за тем, как он медленно-медленно растворяется в воздухе. Краешек сигареты нервно тлеет в его руках, Джим делает ещё одну затяжку и жмурится, ощущая множество неприятных мурашек по всему телу. Он стряхивает пепел, тушит сигарету о дно стеклянной пепельницы и откашливается, прикрывая рот левой рукой.        До Рождества остаются буквально считанные минуты, однако у него нет ни предпраздничного настроения, ни счастья, потому что впервые за всю его жизнь его гложет чувство одиночества.        Шерлок предпочёл провести это Рождество с Джоном и семьёй, а поскольку их отношения не афишируются, с Холмсом ему поехать не удалось. Джим не ревнует, ни в коем случае, однако ему бы до чёртиков в глазах хотелось бы почувствовать тепло детектива прямо сейчас. Рядом.        Джеймс не винит его: у Шерлока там, дома, своя жизнь, абсолютно другой мир, с уютной атмосферой тепла, без волнений, лишних упреков и без него — без Джима. И, видимо, Шерлоку этот мир по нраву больше, нежели холод, который вечно царит близь Мориарти. И Джим его не упрекает, ведь и упрекать то не за что.        Спустя несколько минут в замочной скважине звенит ключ, а дверь с громким хлопком распахивается, вырывая Джима из трепещущего его душу одиночества — в квартиру вваливается еле дышащий Холмс. Джим недовольно оборачивается, завидев своего Шерлока в отражении окна и позволяет себе лишь кроткий восторженный вздох и мимолетную улыбку на губах.        Шерлок запыхавшийся, щеки раскрасневшиеся, пальто распахнуто, а шарф он держит в руках:        — Я успел? Пожалуйста, прошу, скажи, что я успел, — бормочет себе под нос он, тяжело дыша и отчаянно стараясь восстановить дыхание.        — Смотря к чему, — стараясь придать голосу небрежности, бросил Джим, закрывая ставни и вставая с дивана, подходя ближе к уставшему Холмсу. — Заболеть вздумал? Учти, я с тобой носиться не собираюсь! — недовольно ворчит он, понимая, что в любом случае никуда не денется. — Думал, ты будешь со своим Джонни-боем…        Шерлок закрывает входную дверь, стягивает тяжёлое пальто и притягивает к себе недовольного Мориарти, крепко обнимает за плечи, утыкается носом в изгиб шеи и самозабвенно шепчет:        — Я здесь только ради тебя.        В этот момент Джим даёт себе слабину, улыбается, жмется ближе к детективу и кладет голову ему на плечо.        — Не смей, не смей когда-либо ещё меня так бросать — сердце выжгу к чертям, — с притворной обидой бормочет он, чувствуя легкий поцелуй в макушку.        Их не заботит то, что дома у Джима пусто, нет ни многочисленной мишуры, ни гирлянд, ни праздничной атрибутики в целом. Однако у Шерлока есть Джим, а у Джима есть Шерлок, и сейчас это единственное, что их волнует.