Во что может вылиться желание опозорить?

      Каждый человек, обладающий волшебными способностями и пусть даже не учащийся в Хогвартсе, наслышан о Гарри Поттере. И, казалось бы, естественно, мальчик-который-выжил — легендарный юноша, противостоявший Тёмному Лорду. Тот самый, который малышом в подгузниках, утёр несуществующий нос Тому-чьё-имя-нельзя-называть.       Учителя, которым довелось учить Поттера, гордятся уже теми крупинками знаний, преподнести которые им удалось храбрецу, и сквозь пальцы смотрят на все его проделки. Да что учителя… Всем проходимцам одного взгляда хватит, чтобы вскрикнуть: «Гарри! Поттер! Живой! О мой Бог!», и привлечь тем самым внимание к фигуре очкарика других: знакомых и незнакомых.       Но может ли истинный слизеринец падать в обморок от этих баек? Ему вполне хватает видеть эту рожицу со шрамом во время обеда, за речью Дамблдора, и в день матча по квиддичу, на котором не грех при случае потолкаться ловцу Слизерина с ловцом Гриффиндора. Нимб последнего давно уже пора кому-нибудь смахнуть. И Драко Малфой не мог не упустить такой возможности, однако специально сделать это никогда, до некоторых пор, не рассчитывал.       Также как и гриффиндорца, Малфой-младший недолюбливал и профессора Слизнорта. Может, первый вполне уже и должен был привыкнуть как и к смене учителей по защите от тёмных сил, так и к похвалам новых преподавателей великого Поттера, но поведение конкретно Слизнорта буквально выводило Драко из себя. Профессора, потакающего во многом выжившему мальчику, у которого неожиданно открылись способности к зельеварению, никак не хотелось слушать. Тупицы Гойл и Крэбб представляли во время урока зельеварения компанию куда лучше, чем нудность учебного процесса. Несмотря на их явную недальновидность, они позволяли хоть немного согреть гнилую душонку Драко своими поддакиваниями.       — Да, этот Поттер в конец задолбал меня. Благо многие перестают верить ему и Дамблдору, — сквозь зубы проскрипел Крэбб.       Троица, известная своей не особо хорошей репутацией, заседала сейчас за одним из столов мрачного, прохладного класса с маленькими окнами. Ни один из её представителей не имел желания учиться, а вот от поддержания разговора отказаться не мог.       — Ты веришь, что мальчик-который-выжил снова не поднимется на своих ножках и не покажет тем самым миру, что он ещё вполне себе силён? Тьфу, — рука, поддерживающая подбородок не особо помогала говорить, но это не мешало Драко лениво повествовать непросвящённым «друзьям».       — Мистер Малфой, прошу вас внимательнее отнестись к уроку и не плевать на все четыре стороны, — как можно строже произнёс Слизнорт, через миг стоявший уже вплотную к одной из парт в кабинете. — Тем более существует особое заклинание против сглаза, и вы можете не утруждать себя доисторическими способами на подобии «плюнь и постучи»!       Но, так или иначе, замечание в сторону трёх учеников, ни коим образом не помешало сокурсникам продолжить диалог. Подождав, когда профессор удалится и вновь займётся своим привычным делом, а именно, преподаванием, высказаться решил и Гойл:       — Вот бы против таких выскочек, как Гарри, существовало заклинание или зелье, которое навсегда бы его заткнуло!       — Я думаю, это не поможет… Хотя вот отрава смогла бы привести этого придурка в чувства, Мерлиновы носки ему в нос.       Крэбб и Гойл мгновенно засмеялись. И нельзя понять, оттого ли, что им серьёзно приносит удовольствие насмехаться над подобными Поттеру гриффиндорцами, или всё это для очередного потакания Драко.       А вот Малфой, в отличие от собеседников, серьёзно задумался над тем, что сказал, пусть это и казалось сначала пустым сарказмом. Может, и не отраву, конечно, но что-то забавное и, главное, действенное, точно будет по адресу.       Когда урок подошёл к концу и ученики, громко обсуждая что-то между собой, стали вываливать из класса, Драко быстро вынырнул в середину толпы и тем самым скрылся от своих соседей по парте. Разгуливая по школе магии, он предался мечтаниям о будущем наказании своего вечного соперника.       Месть Поттеру за все его заслуги никогда ещё не казалась слизеринцу такой сладкой. Поэтому, чтобы вкусить всё «счастье» униженного и страдающего от стыда выродеца Гриффиндора, он решил не вмешивать друзей, которые невзначай могут проговориться или опять по-дурацки заржать.       Главными же пособниками в этой ситуации были для Малфоя его знания зельеварения, которыми он действительно мог похвастаться. Но всё хорошо быть не может — проблемой выступил тот факт, что далеко не все зелья подробно описаны в школьных учебниках. Однако, как и следовало ожидать, зрелый ум Драко и тут не подвёл. Выручай-комната — два слова, а место полезное. Поэтому же ему и не пришлось ползать, чтобы найти подходящие ингредиенты — а иначе Снейп застал бы его с поличным.       Сразу решив, что полагаться на жалких братьев Уизли с их магазином точно не стоит — мало ли, что подумают эти увальни — Малфой-младший начал подготовку к величайшему в истории самостоятельному приготовлению зелья. Первым делом он лёг спать. Естественно, как будто бы лёг, понарошку, предварительно накричав перед этим на Крэбба и Гойла, вспомнив какую-то прошлогоднюю историю для пущей действительности. И спустя десять минут кровать его наконец тихонько, как он надеялся, заскрипела — Драко не мог медлить, надо было действовать. В этот момент он жутко позавидовал Поттеру на наличие у него мантии-невидимки, которая оказала бы сейчас большую услугу при ночных похождениях слизеринцу. Но, решив, что сумерки тоже вполне сносно сумеют скрыть его от подозрительных взглядов Филча и противного мяуканья его кошки, чистокровный ученик твёрдо ступил на похолодевший от наступившей ночи пол и с горем пополам сделал первый неторопливый шаг. После того, как он поразмыслил, что такая походка вовсе не состыковывается с его фигурой, второй и последующие шаги приняли уже более уверенный тон.       Током его не убило, громкие наставления не оглушили, внезапное дергание за плечо из пустоты не испелелило, а, значит, всё прошло успешно, и никто не заподозрил гордеца. Поттеру, которого частенько ловят (хоть и всё равно не исключают), следовало бы поучиться у Драко.       Вот перед ним заветная кирпичная стена. Как и нужно, Малфой три раза неторопливо прошёл мимо неё, усиленно думая о том, что хочет сделать, после чего открылась дверь в небольшое, немного захламленное помещение.       — Люмос! — властно продиктовал Драко, подкрепив свои действия взмахом палочки, после чего «кабинет» озарился слабым светом.       Он представлял собой тускло освещённую комнату с кучей шкафов и комодов, как будто созданных ещё во времена средневековья. В каждом углу можно было заметить стеклянные пробирки, флаконы с маленькими крышечками, спиртовки, ступки для перемалывания и прочее оборудование. Было также немало книг, относящихся причём не только к теме зельеварения, но и травологии, истории магии и астрономии. Заметны были даже небольшие блокноты с тёмно-фиолетовыми буквами «Прорицание».       Увидев наличие на запылённом столе множества различных колбочек, Драко сначала несколько растерялся. Тут были и медовая роса, и розовый с чёрными щетинками мурлокомль, и экстракт белладонны. Достаточное количество было, как и следовало ожидать, не подписано, поэтому следовало ориентироваться лишь на… Нет, не свои знания, а на пожелтевшие страницы книги, «Магические отвары и зелья», которые свободно бы вывалились из-за шаткого переплёта, если бы Малфой-младший вовремя их не поддержал.       Пробегая глазами по шелестящим, исписанным листочкам, Драко удивился такому количеству различных вредящих зелий.       «Как только эту книжку ещё у нас не запретили?» — хмыкнул он и продолжил вкушать разнообразные говорящие названия: «Болтливое зелье», вынуждающее выпившего без умолка разглагольствовать, «Зелье рыгания», испив которое будешь издавать не очень приятные звуки, «Ослабляющее зелье», отбирающее все силы, «Раздувающий раствор», дарящий выпившему самые что ни есть привлекательные формы, и многие другие. Наконец, сложнейший выбор был сделан, и судьба пала на «Эйфорийный эликсир», с помощью которого Малфой сможет сляпать из Гарри Поттера настоящего клоуна, дёргающего всех за носы и смеющегося настолько громко, что будут лопаться стёкла.       Без дальнейших раздумий гениальный блондин стал собирать ингредиенты. Первым делом на пыльной полке он нашёл мешок с веточкой, на которой громоздились два осушенных плода смоквы — древнего культурного растения, другое название которого — инжир. Тут же, но уже без какого-либо пакетика лежала потрёпанная клещевина. Листки данного лекарственного культурного растения были в некоторых местах продырявлены, но семена сохранили свой ярко-жёлтый оттенок. Спустившись глазами вниз, на самой нижней полке Драко заметил небольшой пузырёк, который был прикрыт, почему не понятно, обычной марлей. Подписи не было, но по серебристому отливу, слизеринец понял, что это именно то, что он ищет: настой горькой полыни.       Следуя из знаний того курса зельеварения, который преподнёс Малфою профессор Снейп, юноша был уверен, что знает, как приготовить данный веселящий напиток. Он пафосно бросил раскрытую книгу на пол вместе с тоннами пыли на её обложке и, при этом повернувшись к своему «рабочему» месту, незамедлительно начал своё дело.       В первую очередь он добавил в котёл сушёного инжира, позже «посолил» смесь семью семенами клещевины и взялся перемешивать пока зелье не посинело, после чего подогрел его на слабом огоньке для получения фиолетового оттенка. Процесс вышел долгим, но действенным, так как, усилив бы он пламя, можно было спалиться перед кем-нибудь из учеников или хуже того учителей. Когда цвет был получен, пришло время для горькой полыни, которая придала раствору желтизны. Снова тщательно перемешав, Драко получил искомый результат — насыщенный красный цвет. И вот — перед ним долгожданное зелье. Одновременно представляя, как Поттер будет горланить песни во весь рот, Малфой решил оказать услугу книге, подняв бесполезную с паркета, и даже взглянул на её измятые страницы.       «Что? Тьфу ты, у них что, закончились красные краски и авторы этого издания решили оставить эликсир жёлтым? Никчёмные зельевары,» — с презрением похвалил Драко волшебников за проделанную ими работу.       Но, несмотря на это, мальчик решил перепроверить то, что у него получилось, попробовав сделать ещё один Эйфорийный элексир. Однако в этот раз ни осторожность, ни его смекалка не помогли. Осознав, что у него просто напросто не хватает ингредиентов, после того, как он использовал все семена клещевины, слизеринец без капли сожаления отправил котелок на пол вместе с несчастной книжонкой.       «Хогвартс… Боже, насколько же эта школа отсталая. Жду не дождусь, когда свалю из этого гнилого места, дементор его засоси,» — проругался про себя Драко, но всё-таки первая часть его миссии завершилась — а это не может не приносить удовольствия.       Сейчас же его целью было пройти обратно также незамеченным, как и при моменте, когда он только направлялся к выручай-комнате. Предварительно набрав в еле-заметную чужому глазу пробирку приготовленный раствор и потушив свет, Малфой-младший покинул комнату, которая действительно его выручила. Оказывается сейчас уже было утро — самое время учебных занятий, которые Драко так бессовестно сегодня пропустил. Повезло ему в одном — в этот момент проходило одно из них, а поэтому надоедливых лиц школьников в коридорах не было, что дало случайному прогульщику возможность спокойно выдохнуть. Но, как бы то ни было, только Малфой закинул ногу в сторону кабинета Северуса Снейпа, как из него стали выдвигаться ученики. Один из них без труда заметил Драко и не упустил возможности подшутить над тем, кто постоянно стебётся над остальными.       — Так крадётесь, мистер Малфой, как будто идёте любимой в любви признаваться! — с ехидной улыбочкой подметил Симус.       — Заткнись, тупой полукровка. Чтоб на твоих костях Дурмстранг построили! — зашипел сероглазый, совсем не заметив, что за его собеседником выросла фигура учителя, обратившая на него, мягко сказать, грозный взгляд.       Не самую лучшую встречу надо поскорее закончить, и Драко, молча, но быстрым шагом, пошёл к гостиной Слизерина, а дальше в свою комнату. Развеяв немного этот мрачный и злой образ Северуса, перед которым пришлось сегодня предстать, юноша стал думать над тем, как он преподнесёт неожиданный подарок Гарри Поттеру.       Первое, что пришло ему на ум, так это кексы, в которые можно «влить» эликсир. Подача же может быть таковой — Драко прячется за стеной и заставляет сдобную выпечку левитировать, а ничего не подозревающий Гарри хватает их и суёт себе в рот. Но, ещё раз проанализировав то, что придумал, Малфой рассудил — так не пойдёт. Действительно, не его это дело так легко раздавать милость всяким гриффиндорцам в виде вкусных сладостей, поэтому самое оптимальное — просто-напросто кинуть эти тупые кексы прямо в тупой рот тупого Поттера. За свою меткость он не волновался, а вот будущей репутации Поттера позавидовать никак не мог. Вот то, чему совсем скоро предстоит рухнуть.       Драко ускорил шаг и в миг добрался до потайного входа в подземелье, а оттуда в гостиную факультета и свою спальню.       На поиски мешочка, подаренного Пэнси, с тремя кексами, время тратить не пришлось. Пошарив во втором ящике небольшого письменного стола, Драко тут же наткнулся на него. И с помощью пипетки свободно влил красно-алое содержимое пузырька в чарующую сладость.       «Должно быть он, грязнокровка и рыжий сейчас в Большой Столовой. Думаю, Поттер не откажется от десерта напоследок».       Словно кошка, слизеринец добрался до цокольного этажа, минуя лестницы и коридоры. Момент был подобран идеально, и, когда Поттер и его друзья стали вставать со своих мест, коварный слизеринец был уже на готове. Как будто через ультра-чёткие очки, Драко видит, как выживший мальчик заводит ногу. Так. Вот идёт поворот головы, когда тот замечает своего вечного соперника. Малфой уже заводит потеющую ладонь с кексом, и — бросок — выпечка летит прямо в раскрытый рот ничему не подозревающему гриффиндорцу.       Но, как оказалось, кекс, если повезло, только еле коснулся зубов. Ведь Поттер не лыком шит — он сразу выплюнул всё содержимое на пол. Какой некультурный.       — Поттер, — процедил со злостью Драко и поспешил покинуть «место сражения».       Но, когда Малфой стал отдаляться, до него долетел разговор «золотой тройки», и парень, на всякий случай, решил подслушать.       — Ой… мне надо взять… в библиотеку… сходите… нужна помощь, — со всей серьёзностью пропищал голосок Гермионы.       — Я с удовольствием… ты, Гарри? — мгновенно согласился Рон. Даже не удивительно.       — Эм… не могу… дело., — по видимости очкарик отказался, но Малфой даже не дослушал, чем же всё кончится.       Сначала последний не знал, куда же податься, так как в гостиную факультета, всю пропахшую сыростью, возвращаться ему не хотелось. А вот на смотровой площадке одной из высоких башен Хогвартса он смог бы легко подышать свежим воздухом, и, конечно же, посмотреть на окружающие виды, хотя они его и не особо привлекали. Определившись, Драко чуть припустил шаг, дабы никто из надоед не смог его догнать. Видеть сейчас никого не хотелось.       Сильный ветер на самой крыше чуть не сбил поднимающегося по лестнице Малфоя. Он же послужил и тому обстоятельству, всвязи с которым парень не услышал сначала шаги сзади себя, а после и шёпот. Голос незнакомца был до странности знаком, а вот тон удивлял и даже пугал. Несмотря на это, Драко не повернул головы, пока человек сзади не произнёс громко, но нежно его же имя: «Драко». Мелодичный, протяжный, серьёзный голос… Кому же он принадлежит? Тут, словно поневоле, Малфой наконец обернулся и, увидев с кем имеет честь говорить, даже расстроился.       — Поттер, что за хрень? У тебя же было какое дело, так что ты тут распинаешься? — вопросительно взглянул Малфой, но тут же отпрянул. Вдруг гриффиндорец стал свидетелем того, чего ему знать не стоит, и сейчас он вскроет всю поганую душонку слизеринца?       — Драко, у тебя есть человек, которого ты любишь?.. — мягко произнёс тот же голос, но как будто совсем другого человека, сделав акцент на первом и последнем слове.       — Чё? Пф… Подари шампунь Снейпу, раз такой отчаянный, — поняв, что уличать и принижать его сейчас не будут, Малфой перестал особо задумываться над тем, что говорит.       —…Знаешь, как бы то ни было, всегда признавайся в своих чувствах и не стесняйся, хорошо?..       — Господи, Поттер, я угораю. Слишком уж Гарри Поттер хорошо играл, чтобы это не было подозрительно. Чем дальше, тем хуже, а ведь Малфой разговор с этим выжившим мальчиком даже не планировал. По крайней мере сейчас и именно такой.       —… Я люблю тебя…       Как такой невозмутимый голос может говорить подобное? Тем более мальчику? Драко, не вдаваясь больше в подробности, потащил Поттера прямо за шиворот вниз с высокой башни.       «Может этот придурок перепутал меня с Джинни? Нет, скорее это постановка, чем реальное психическое заболевание. Стоп. А вдруг причина всему эликсир? Или же… в книге всё напутано? Бесподобно!».       Самым последним человеком, к которому бы Малфой хотел бы обратиться за помощью, был Гораций Слизнорт, но ситуация сейчас обстояла безвыходная — надо было действовать.       Лаборатория зельеварения располагалась на первом подземном радиусе, и идти до неё было довольно долго. При таких обстоятельствах попасться на глаза лишним зрителям вполне легко, поэтому Драко решил применить дезиллюминационное заклинание. Он резко взмахнул своей палочкой из боярышника и вызвал синюю волшебную струйку. Уже спустя миллисекунду двое спутников полностью слились со стенами и полом, получив способность маскировки, как у хамелеона.       Благо, Поттер шёл молча, а то, что он постоянно прижимался к Малфою, щекоча его шею своими кудрями, было только на руку, хотя и не доставляло особых удовольствий. Всё таки, если бы Гарри постоянно вырывался, охал и кричал что-то в порядке любовного бреда, проблем было бы не сосчитать как репутации гриффиндорца, так и самого слизеринца. А это точно не входило в исходные планы второго.       Каблуки предательски стучали, соприкасаясь с деревянным полом, но, к счастью, в толпе были почти незаметны, поэтому этим двоим удалось, хоть и не без труда, протиснуться к увесистой двери, ведущей прямиком в знакомый кабинет. Как только заклятие было снято, Драко без стука повернул ручку двери и, затащив за собой Поттера, тут же её закрыл.       — Чем обязан, мистер Малфой? — произнёс профессор Слизнорт именно тем голосом — растяжным, с ноткой иронии, — который всегда выбешивал парня.       — Вот, — коротко отрезал Драко, пнув сзади Гарри и тем самым выдвинув вперёд.       Когда Малфой увидел недопонимание профессора, скрытое за улыбкой, он продолжил:       — Некто подлил ему что-то, и этот придурок стал нести чушь.       Бровь Слизнорта поползла ещё выше.       — Короче, он под воздействием чего-то втюхнулся в меня, как Дамблдор в Грин-де-вальда, — без капли иронии произнёс слизеринец.       — Мальчик, тебе стоит помнить, что любовь может быть и настоящей, — хитро протянул учитель.       — Будете говорить подобные вещи, я нажалуюсь отцу, — сказал Драко и тут же запнулся, понимая, что одно упоминание его чистокровного рода уже ничего не решает. — Ладно. Просто помогите этому долбанутому.       Малфой снова отодвинул от себя Поттера, вечного противника, который сейчас не переставал липнуть к его особе, вдумчиво пыхтя и учащённо моргая. Пока профессор искал склянку с противоядием по полкам нескольких готических шкафов кабинета, блондин взял на себя миссию не сводить с Гарри глаз.       — Драко… ты лучше их… я люблю только тебя… — в это время шептал наперебой Поттер. Руки его смиренно скрестились сзади, губы несколько подергивались, а глаза взглядывали куда только можно, только не на Малфоя. Ромильда Вейн, Кэти Белл и прочие назвали бы эту обстановку истинной романтикой. Но Драко не входил в их число, поэтому подтаявшие свечи на маленьких поддонах, тёмный, блёклый класс и чувство одиночества, которое он создавал, наоборот, раздражали парня. Да ещё и рядом этот небезызвестный выживший мальчик, который своим глупым видом вызывает скорее тошноту, чем удовольствие, как это было запланировано изначально.       — Боже. И что, я, по твоему мнению, лучше Грейнджер и Джинни? — лукаво спросил слизеринец, наклонившись к Гарри, как к ребёнку, придумавшему себе новую сказку, и, не разгибаясь, повернул голову по направлению к Слизнорту. — Скоро вы там? Я не выдержу его мямлей.       Профессор замолчал и, казалось бы, наоборот в отместку замедлил свои действия, а вот Поттер затыкаться не хотел.       Наконец, послышалось недовольное кряхтенье учителя, и к руке Драко приблизилась небольшая колбочка с розовой ленточкой. Малфой с ловкостью маггловских хирургов тут же взял гриффиндорца за подбородок и отправил бесцветную жидкость прямо ему в глотку.       — Подействует через 10 минут, — машинально утвердил он.       Всё таки, хоть какие-то знания у него остались с уроков прошлых лет. Тем не менее лучше это ситуацию не делает — сегодняшний позор с этим проклятым эликсиром так и будет преследовать Драко, если не всю жизнь, то большую её часть.       Когда Гарри очнулся, он был встречен надменной и явно притворной ухмылкой со стороны блондина.       — Я помню, когда-то ко мне приходили с похожей проблемой. Тогдашний случай тоже был довольно интересен, но противоядие спасает даже самых отчаянных «влюблённых» юнцов, — сощурив глаза, сказал профессор Слизнорт. Он как бы обращался к Малфою, но подмигнул именно Поттеру, который в данный момент даже не подозревал в какой ситуации оказался.       — Так. Я ничего не понимаю… Но объяснять мне, похоже, никто ничего не собирается? — с беспокойством вздохнул Гарри.       — Правильно мыслишь. Кстати, я ведь могу ещё и рассказать, какие речи ты гнул передо мной, — с усмешкой облизнулся Драко, подливая масло в огонь.       — Я хотя бы не заикался про маглов, Дамблдора или что-то подобное? — с беспокойством спросил брюнет.       — А тебя только это волнует, придурок? То есть, мне нужно ставить твою ориентацию под сомнение?..       Все эти несколько минут Слизнорт слушал этих двоих, не встревая снова в беседу, но терпение кончается и у таких как он:       — Это вы сможете обсудить за дверью моего кабинета, — не меняя своего обыкновенного тона слегка пригрозил профессор.       Двое учеников мгновенно поняли намёк. Первым вышел Драко, а за ним вывалил удручённый случаем Поттер, который не переставал ворчать.       — Рон хотя бы в девочку влюбился, испив это зелье. А я?..— недовольно пробурчал он и, выдержав паузу, украдкой спросил, обратившись к слизеринцу. — Кстати, а как я вообще сказал это?       — Это сейчас так важно? — хмыкнул, не оборачиваясь, Драко, но всё же уступил. — Я и ты, ублюдок, были на высокой башне. Ты сказал, что… В общем, признался.       — Ох, вот это да. А я ж не догадался! — гордо вознёс голову Поттер, подтрунивая тем самым издавнего противника, который на этот раз промолчал.       — А хотел бы ты ещё услышать от меня это? — коротко, пониженным голосом произнёс Гарри, так наивно, будто эта фраза не несла ничего такого.       — Видно противоядие ещё не подействовало, — после некоторой паузы сказал Малфой, остановив на несколько секунд шаги.       — Думаешь? — спросил Поттер и взглянул на уходящего по коридору виновника этой нелепой ситуации.       А Драко на самом-то деле и сам не знал ответа и даже не мог знать. А мог он лишь внезапно обернуться, увидеть, что Поттер, перестав с ним бороться, пошёл уже в противоположную сторону, и ускорить и до того быстрый шаг.       А всё-таки… Драко ведь так и оставил в тайне те слова «Я люблю тебя» вместе со своим гениально-позорным планом приготовить Эйфорийный элексир.