У нашей истории нет конца

Слэш
PG-13
Завершён
36
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
6 страниц, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
36 Нравится 8 Отзывы 4 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
За окном проносились огни ночного города, яркой россыпью бликов теряясь под ногами прохожих. О недавно выпавшем долгожданном снеге теперь напоминали только талые лужи, недовольное ворчание парочек да хныканье детей. Для многих магию новогоднему празднику придаёт именно наличие белоснежного покрывала на улицах этого яркого, живого, но порой такого скучного и серого мегаполиса. Рождество уже прошло. Многие события последних дней, если честно, происходили как-будто не со мной. Работа над журналом в издательстве была наконец-то окончена, я не знаю, как мы все успели. Эти моменты остались в памяти смазанными фрагментами. Если вспомнить, то я не спал сутками, да и мой рацион на тот период времени вернулся к нечастым перекусам и вечным походам к автоматам за энергетиками. И даже Такано-сан не мог мне ничего сказать, у него просто не было на это времени. Мангака, которую он курирует, серьезно заболела — вроде бы это было воспаление легких. Рукопись была не готова, а крайний срок уже поджимал. Я знаю, Такано-сан выкладывается по полной на работе, в конце концов — он же неповторимый господин Главный Редактор всея отдела «Изумруд». Ради этой рукописи он уехал на целых два дня. Работа не встала на месте, ведь мы тоже работали не покладая рук, и в этот момент главного редактора заменял Хатори. Как я был поражен, когда Масамунэ вернулся с готовой работой и сразу же взял переговоры с типографией на себя. Можно сказать, что я вздохнул с облегчением. Ведь он уехал, даже слова мне не сказав. Хотя… он не должен мне ничего объяснять, я ведь все понимаю — это наша работа, но как я волновался. У него черные круги под глазами и дышит он как-то с передышками, поверхностно. Мне кажется, он заболел. Черт! Меня заставляет застегиваться на все пуговицы, оправдывая это тем, что он мой начальник и заботится о моем здоровье ради общего блага всего отдела «Изумруд». А сам не может даже шарф правильно повязать. Понятное дело, спешил на пределе своих сил, но и о себе стоит побеспокоиться. Я ведь тоже переживаю. Когда работа над номером была закончена, мы уже просто валились с ног. Правда, у Кисы еще оставались силы отправлять кому-то смс периодически. Наверное, его ждут и беспокоятся, хотя, не мое это дело. Мне бы в своих проблемах разобраться. Под конец рабочего дня, когда все уже начали с затаенной радостью собирать вещи, объявился Такано-сан прямиком из отдела продаж. Забежал, чтобы забрать кое-какие бумаги для обсуждения нашего номера. Я уже хотел по-тихому смыться, но остановился, когда редактор вдруг решил сказать последнее слово: — На сегодня наша работа закончена. Все молодцы, отлично постарались. Типография разобралась со всеми моментами и номер поступит в продажу через два дня. Надеюсь, все хорошо отдохнут на праздниках, потому что потом я не приму никаких оправданий, что кто-то устал. Онодера, дождешься меня, пойдем домой вместе. Я на совещание. Пока. Какого черта? В чем я провинился или где я совершил ошибку?! Я не хочу его сейчас видеть. Не знаю, почему я волнуюсь, но мое сердце до сих пор неспокойно с тех пор, как он вернулся из этой спонтанной поездки за рукописью. Мы так и не смогли нормально поговорить, пусть его День рождения мы и провели вместе, но так ничего и не стало понятно. Кто мы друг для друга? И что я вообще к нему чувствую? Пусть он и повторяет мне на каждом шагу, как сильно он меня любит, я до сих пор не могу быть уверен в этом на все сто процентов. Я в тупике… Хотя я сам виноват в том, как далеко зашла эта непонятная ситуация для нас. Ведь мне не стоило его даже подпускать близко к себе с самого начала, и тем более когда я узнал, что он — это Сага Масамунэ. Моя первая и единственная любовь в жизни. Но все это были лишь незрелые чувства наивного ребенка. Да, так я думал, но и сейчас я точно не уверен. Мне так надоела эта неопределенность, мы как будто не слышим друг друга или просто говорим на разных языках. Каждый наш разговор заканчивается, так и не начавшись. Это больно, когда родной человек тебя не понимает…стоп! С каких это пор Такано-сан для меня родной человек? Что вообще за бредовые мысли крутятся в моей голове? Мне просто нужно не ждать его, а пойти уже наконец-то домой. Извинюсь перед ним потом. Но стоило мне только спуститься на лифте на первый этаж, как в спину мне донеслось грозное: — А ну СТОЯТЬ! Какого черта, Онодера? Неужели я непонятно объяснил, чтобы ты меня подождал?! Хорошо, что совещание закончилось очень быстро. У меня после бессонной ночи и дороги нет никакого желания выкуривать тебя из твоей квартиры, так что будь добр, садись в машину. Мы едем ко мне. На мгновение я даже остолбенел. Этот идиот еще смеет мне что-то высказывать? — Такано-сан, я тоже очень сильно устал и у меня нет никак… ааа-а! — но меня уже никто не слушал. Он просто тащил меня за руку к своей машине. Я не терял надежды достучаться до него. — Что вы творите? Отпустите, я сказал! Такано-сан! Толку не было никакого, меня просто швырнули в салон и закрыли дверь. Такано обошел машину с другой стороны и сел за руль. Мотор загудел, и мы, немного резко выехав на проезжую часть, двинулись по шоссе в направление нашего спального района. За окном таял снег. Честно, я и забыл, как по-настоящему празднично к зимним каникулам преобразился Токио. Он, конечно, всегда шумный и яркий, живущий своей жизнью, но именно этой атмосферы — залитых мерцанием тысячи огней улочек, украшенных витрин магазинов, снующих туда-сюда парочек или родителей с детьми с кучами пакетов и подарков — ему и не хватало. В салоне повисла неловкая тишина. Да и вообще всегда, когда я наедине с ним мне — некомфортно. Я боюсь, что он ко мне прикоснется или просто сделает что-то такое, отчего мое сердце будто тотчас выпрыгнет из груди. Но мне не привыкать. У Такано-сан уставшие глаза, это видно даже за стеклами очков и густой челкой. В линзах отражается свет фар встречных автомобилей и мне не всегда понятно куда он смотрит: на дорогу или на меня. Просто по телу гуляют мурашки, а пальцы замерзли и мне приходится нервно сжимать кулаки, чтобы не выдать своего волнения. В таком напряжении мы остановились на подземной стоянке нашей высотки. Ты тоже молчишь, устало трешь лицо и кивком головы указываешь в направление лифта. Мне остается только невольно следовать за тобой. На нашем этаже тишина. Конечно, уже почти одиннадцать часов вечера — нормальные люди давно спят, и только мы под покровом ночи возвращаемся в свои пустые холодные квартиры. Но грех жаловаться, это работа, которую мы сами себе выбрали, и если я до сих пор не ушел, значит, меня все устраивает. Я давно для себя решил, что докажу, успех моих работ — будь то литературные книги или манга - полностью зависят от моих стараний и кропотливой работы. Ни от связей отца или еще каких-либо причин. Я буду работать не покладая рук и тогда меня признают, как самостоятельно реализовавшуюся успешную личность. И тогда не за горами пост главного редактора, ведь я также обещал Такано-сан, что превзойду его. Но иногда мне кажется, что это никогда не случится. Как только я приближаюсь на шаг ближе к его успеху, он уже на три вперед вновь опережает меня и это не дает мне покоя… — Сегодня ты ночуешь у меня. И даже спорить не смей, я слишком устал и ты тоже. Сомневаюсь, что на той свалке, в которую опять превратилась твоя квартира, есть где хоть яблоку упасть, не то что тебе, — он ухмыльнулся и достал ключи. Мне хотелось возразить, но он только еще раз посмотрел на меня из-под спадающей на глаза челки. — Так что, пожалуйста, Ритсу, я не буду ничего делать, сомневаюсь, что вообще смогу сделать еще хоть один шаг. И я поверил. Может, это от усталости в голове помутнело, но я, не сказав ни единого слова, просто зашел за ним в квартиру и прикрыл дверь. Позже буду искать себе оправдания: не хотелось устраивать сцену на этаже, ведь время позднее и соседи уже все спали, или я просто был морально истощен, чтобы спорить. Но это и не важно… Стоило двери закрыться, как сильные руки прижали меня к горячему телу. Его пальто было сухим и теплым, все-таки в наличии собственной машины есть свои плюсы. Голова кругом, я опять не о том думаю. — Та-такано-сан, ты же обещал, что ничего не будешь делать. — Я и не нарушаю своего слова. Просто постой так, я же всего лишь тебя обнимаю. Ты не представляешь, как я соскучился, а ты за все два дня даже не потрудился спросить как я, — в его голосе чувствовалась улыбка. Да он просто смеется надо мной! — Хотя ладно, это не так уж и важно. Я хотел спросить, ты же не уезжаешь к родителям на этот Новый год? Рождество мы пропустили, но у нас с тобой впереди целая неделя, и я собираюсь использовать ее на полную. Я опять потерял дар речи от такой наглости, но спустя мгновение меня будто подменили: — В этот раз мама звонила и настойчиво просила приехать, да и Ан-тян тоже сейчас гостит у родителей. Но… не хочу. Я нисколько не горжусь этим, но мне пришлось соврать им, что у меня на работе завал и из-за этого мне придется работать сверхурочно даже в праздники. Знаю, ложь не красит мужчину, но я просто не могу туда ехать. Не сейчас. Я не знаю, что мне отвечать на тысячи и тысячи их вопросов, касающихся моей личной жизни, карьеры и будущего. Сам ничего не знаю, в моей жизни все идет кувырком и в этом виноват только ты! Почему я встретил тебя? Я ведь только начал забывать, — последние слова я произнес практически шепотом. Ну кто тянул меня за язык?! Я представлял этот разговор совсем не так, да и вообще никак себе его не представлял, ведь я сомневался, что эти мысли когда-то покинут пределы моей глупой и бренной головы. Такано-сан молчал, он все также обнимал меня за талию, уткнувшись макушкой в изгиб шеи. Я понятия не имею, какое впечатление произвела на него моя бравада, но он лишь шумно выдохнул и крепче прижал меня к себе. Мне стало немного трудно дышать, и я все еще смущенный от своих же слов, лишь нервно ударил его кулаком в плечо. Так мы и стояли, не двигаясь целое мгновение. Но такие моменты уютной тишины не вечны, и он тоже просто внезапно начал излагать свои мысли: — Знаешь, может мне ты сейчас не поверишь, но я тоже задумывался об этом. О том, что моя жизнь пошла кувырком еще в том момент, когда я помог тебе достать книгу в школьной библиотеке, а ты смотрел на меня своими наивными большими глазами. Ритсу, в тот момент для нас двоих многое изменилось, так что не кори себя, — он медленно высвободил меня из кольца своих рук, но сразу взял мое потерянное лицо в свои нежные ладони. — Ты не понимаешь, наверное, как сильно я тебя люблю. Это похоже на безумие… Я не могу спокойно находиться рядом с тобой, мне хочется спрятать тебя от всего мира и оставить лишь себе. Черт, да я ревную к чему только можно! И это не потому, что я тебе не доверяю или не уверен в себе. Это просто сильнее меня, я не могу это контролировать. Я всегда был сдержанным человеком, меня трудно было вывести из себя, но ты… Ты заставляешь превращаться меня в безумное и неконтролируемое чудовище. Я же знаю, ты боишься меня такого… Просто ответь, почему ты такой упрямый? Ты ведь любишь меня — это давно ясно как день, но ты все упрямишься. У нас никогда не получается нормально поговорить — это наша общая вина. Ты всегда меня провоцируешь, а я взрываюсь. Хочу, чтобы ты раз и навсегда понял одну истину: ты только мой и никак иначе, не отпущу тебя никогда. И мне плевать, если между нами встанут любые обстоятельства: наши родители, работа, кто-то еще, да мне просто плевать. Я не отступлюсь от своих чувств. Слишком долго страдал, мне тоже хочется быть счастливым с тобой. Всю оставшуюся жизнь, как же ты этого не понимаешь? …а в моих глазах стояли слезы. Обрывки слов эхом отдавались у меня в голове. Я не знаю, почему я плакал. Наверное, от облегчения. — Я… я… Почему ты говоришь это только сейчас?.. — ты шокирован, я вижу как в панике мечется твой взгляд по моему лицу. Ты открываешь и закрываешь рот, пытаясь что-то сказать, но не можешь. А я все сильнее начинаю реветь, ты уже давно потерял объяснение тому, что сейчас между нами происходит. Я просто прячу заплаканные и покрасневшие глаза на твоем плече, а ты нежно перебираешь мои волосы, то ли меня успокаивая, то ли чтобы самому придти в себя и отвлечься хоть на это незамысловатое действие. — Ритсу, я такой дурак. Знаю, я все знаю и понимаю, но с тобой никогда не бывает легко, — в твоем голосе проскальзывает горечь и даже некоторая нервозность, но ты всегда можешь взять себя в руки. — Для нас никогда не поздно все начать сначала, просто прошу, не убегай от меня. Не бойся того, что теплится в твоей груди. Я буду ждать столько, сколько потребуется. Ведь я люблю тебя. Мне всегда казалось, что стоит мне вновь исчезнуть из его жизни, и он вновь бы забыл меня, но так никогда не будет. И я это наконец-то понял. Почему, порой зарываясь в собственных проблемах, мы не видим чувств других людей, хотя они постоянно находятся рядом, а вся суть их переживаний лежит на поверхности — она обнажена только для нас, а мы своим безразличием и душевной слепотой как будто кидаем камни, колем спицами это прекрасное и нежное чувство, четкого имени которому до сих пор не придумали. Но для нас — это любовь. Только сейчас понимаю, что эти чувства, что я испытываю к тебе — не имеют никакого отношения к нашему прошлому. Это лишь приятные воспоминания, которые мы сохраним в своем сердце. Просто судьба так решила, надо быть вместе, и от этого никуда не деться; с судьбой, как говорится, не поспоришь. Но как бы это забавно не звучало, мне все же грустно. Почему мы пришли к этому только сейчас? Причинив друг другу столько боли и переживаний, но это цена за наше будущее, которое непременно будет. Наше счастливое будущее. Слезы уже высохли, но нервная дрожь от пережитой истерики все еще заставляет пальцы крепко сжимать ткань пальто на его плечах. Мне не стоит больше сомневаться, если я хочу превзойти его, нужно сделать свой первый шаг сейчас. Я потянул его за лацканы пальто на себя, и в тишине коридора было слышно наше прерывистое дыхание. Только сейчас я по полной ощутил, какой он горячий, я и забыл, что он болен. Но, кто бы знал, как мне сейчас плевать, даже если наступит пресловутый конец света или небо упадет на наши головы, это не помешает мне сказать самые важные слова в моей жизни. — Слушай и запоминай, Такано Масамунэ, повторять я не буду. Я люблю тебя. Это то, что я чувствую и если я еще нужен тебе, то возьми на себя ответственность. И после этих слов я потянулся к его лицу. Мне никогда не забыть это ошарашенное выражение лица. Неверующий взгляд, который искал в отражении моих глаз подтверждения моим словам. Но я и правда сказал — повторять не буду. — Ритсу… Я! — пришел твой черед, заикаясь, перебирать слова. Поцелуй вышел скомканным и быстрым. Ты сам знаешь, они никогда не были моей сильной стороной. Мне самому иногда кажется, что я неискушенный, но все эти мысли канут в небытие, когда я оказываюсь в твоих объятиях. Под покровом ночи я оказываюсь другим человеком — мне мало тебя, я хочу раствориться в тебе и стать одним целым. Это ненормально, но это то, чего я желаю всем сердцем. Жарким дыханием, чертя языком только тебе мыслимые узоры, спускаешься к шее. Руки пришли в движение и уже с остервенением расправляются с одеждой. Мне тоже надо бы проявить инициативу, но ты просто не даешь. Тебе опять сорвало тормоза, и ты несешься на полной скорости прямо в пропасть, просто в этот раз есть исключение — в этот полет над бездной с тобой срываюсь и я. Одежда летит ко всем чертям, пальцы не хотят слушаться. В ушах набатом выстукивает бешено сердце, как будто мы с тобой пробежали марафон, но наша гонка за наслаждением только впереди. Ты опять набрасываешься с поцелуями, а я не знаю куда деть руки. Ты все понимаешь и забрасываешь их себе за шею, а меня опрокидываешь на постель, придавив сверху своим жарким телом. — Люблю тебя, люблю, — ты шепчешь это как мантру, но это музыка для моих ушей. — Я тоже… — это все, на что меня сейчас хватает. Мысли разбегаются шальными тараканами, их всех потом не соберешь, да может и не стоит. Эта ночь была полна новых граней, таким нежным и в тоже время столь страстным я тебя никогда не помнил. Это было что-то новое, как фейерверки, наше желание затухало, а потом вспыхивало с новой силой, еще горячее и ярче. Нас ненадолго хватило: пара бессонных ночей, общее истощение организма и эмоциональная встряска сделали свое дело. И не успела посторгазменная нега сойти на нет, ты уже без сил лежал в моих объятиях. Я из интереса зарылся пальцами в твои непослушные пряди, ты только что-то неразборчиво промычал. Такой милый… Я сам пришел в шок от своих мыслей. Милый? В каком это месте ты можешь быть таким? Но даже в этом есть доля правды, таким доступным я тебя не помнил, ты словно снял все щиты, отдался мне полностью и без остатка. Ведь как бы часто ты не говорил мне, что любишь меня, ты на уровне инстинктов страшился моего отказа. Только теперь я понял, каким придурком я был на самом деле и ведь если бы не этот разговор сегодня, я бы правда мог сотворить непростительную для себя самого ошибку. Завтра будет новый день, впереди Новый год. Новая страница нашей жизни! Мы начнем его вместе, и если до этого дня моя жизнь напоминала сплошной черновик с кучей правок, ошибок и переделок, то теперь я хочу писать нашу жизнь как книгу, прочитав которую, этот незримый читатель будет жаждать продолжения. А у нашей истории не будет конца. Все хорошо, что хорошо кончается. У нас впереди целая жизнь. Я знаю, что будет трудно, но мы только у самого старта. Будет еще много ссор, обид и недопониманий, мы с тобой ведь совершенно разные люди. Но это все мы пройдем вместе, рука об руку, плечом к плечу. Просто теперь я знаю, что истинно и нерушимо — моя любовь к тебе. Я обещал, что повторять не буду, но раз ты спишь, то можно позволить и себе маленькую слабость. — Я люблю тебя, Масамунэ…
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.