Честер очнулся в своей комнате на диване. Всё тело невыносимо ломило, отчего ему очень трудно далось приподняться. Голова закружилась от внезапных движений. Парень приложил руку ко лбу, а затем, оглянувшись, увидел рядом с собой стоящий кувшин с водой и пачку обезболивающих таблеток. Беннингтон тут же потянулся к ним и залпом выпил несколько, лишь бы поскорее избавиться от жгущей боли. В такие моменты он ненавидел своё тело за способность чувствовать и реагировать не внешние раздражители. Повернув голову, парень заметил свой телефон, лежащий на спинке дивана. Он разблокировал экран и посмотрел на время: 3:20.
— Блять... Неужели я так долго был в отключке? — хрипло произнёс татуированный, отложив мобильный в сторону. Он снова лёг на подушку и решил заснуть, чтобы поскорее избавиться от боли и просто забыть об этом дне.
— Честер! — голос Шиноды пробудил музыканта. Беннингтон разлепил глаза и увидел лицо Майка, находившееся прямо напротив него. Увидев, что он проснулся, на лице рэпера мелькнуло облегчение. Красноволосый аккуратно приподнял пальцами его подбородк, взволнованно глядя ему в глаза.
— Я так испугался, Боже... Как ты себя чувствуешь?
— Хуёво, — выплюнул Беннингтон, пытаясь собрать мысли в кучу и медленно вспоминая события вчерашнего дня.
Шинода нахмурился, а затем переместил ладонь на его лоб, отчего светловолосый попытался увернуться, но у него это не вышло.
— Кто это сделал? — убрав руку со лба, серьёзно спросил Майк. — Я не должен был оставлять тебя. Кто бы это ни был — он, блять, за это ответит!
Честер повернул голову вбок, стараясь не смотреть в глаза Шиноды. Изнутри снова разъедала обида, а мысли начинали сильнее давить на мозг.
— Ты думаешь, что добился его расположения?
— Чез, ответь что-нибудь.
Беннингтон прикрыл глаза и крепко сжал пальцами часть одеяла.
— Оставь меня.
На лице Майка отразилось непонимание, которое тут же сменилось беспокойством.
— Тебе всё ещё настолько плохо?
Честер крепче сжал одеяло.
— Я не раскрываю своих карт.
Боль стучала в груди, отдавая импульсами по всему телу и заглушая физическую. Как он мог дать обмануть себя? Как Шиноде удалось сделать его таким наивным и так просто дать открыться ему? И все эти чёртовы прикосновения и поцелуи... Музыкант плотно сомкнул губы и приподнялся, руками опираясь о диван. Парень в упор посмотрел в тёмные глаза, в которых теперь вместо заботы и тепла он видел лишь предательство.
— Ты ведь неспроста всё это начал, да? Сначала игра в альтруиста, потом притворяться «кем-то значимым» для того, чтобы получить доверие, предлагать квартиру, терпеть все мои выходки... Профессионально сыграно, — с горечью в голосе произнёс Честер, чувствуя, как к горлу подступил ком, а голос начал подрагивать.
На лице Шиноды отобразилось полное недоумение. Он нахмурился, отстранившись чуть дальше.
— Что?
— Да ладно! — светловолосый махнул рукой, с трудом усевшись в вертикальное положение.
— Только не надо делать вид, что не понимаешь о чём речь. Слишком примитивно, не находишь? — холодно произнёс Беннингтон, чувствуя отголоски боли в области живота.
Рэпер наморщил лоб, пытаясь понять о чём он говорит. В голове зазвенели тревожные мысли.
— Чез, я не понимаю...
— И не надо, — отрезал Беннингтон, продолжая сжимать кусок ткани.
— Чёрт с этим проектом... Но как ты мог лезть ко мне, встречаясь с ней? Совесть не загрызла?
Майк начал вникать в суть услышанных слов. На лице рэпера отразилось сожаление, вперемешку с нарастающим опасением.
— Как ты узнал о проекте?
— Всё-таки правда.
— Нэйт постарался, да? — со злостью произнёс Шинода. Красноволосый стукнул кулаком по рядом стоящему столику.
— Кусок дерьма! Это он посмел так поиздеваться над тобой и наплёл этот бред?! — лицо Майка стало напряжённым, а взгляд до жути пронизывающим и леденящим.
— Перестань изображать актёрскую игру — рано или поздно я всё равно бы узнал. Тот поцелуй со всеми словечками явно были лишними, — через силу процедил Честер, глядя на него.
— Я виноват в том, что не сказал тебе о ней. Всё было слишком сложно. Я просто... Просто запутался. Совсем сбился с контроля, понимаешь? Я долго мучал себя постоянными самокопаниями. Она была мне близка как друг. Я боялся её лишиться. Но между нами всё кончено. Вчера мы окончательно расстались с Энн.
— О, вы расстались! Как гора с плеч.
— Чез, я не...
— Расстались, потому что ты решил с лёгкостью утащить очередного вокалиста в свой проект и придумал эту сказку, чтобы меня удержать? А если бы ты меня выгнал — вы бы вновь возобновили свои сомнительные отношения? Интересно, как бы она отреагировала на то, что ты целуешь парней?! — внутри музыканта вновь закипела обида наравне с чувством предательства.
Майк потёр переносицу.
— Чез, послушай...
— К чёрту твои оправдания. Ты хотел использовать меня.
— Я не хотел тобой пользоваться! В какой-то момент я просто перестал понимать себя. Я думал, что всё так и должно быть, пока не осознал, что... — Шинода прервался, не сумев закончить мысль. Он всё ещё не мог до конца принять это. С появлением Честера его жизнь круто перевернулась и сейчас он находился в абсолютном замешательстве.
— Что поступаешь как кретин? — Беннингтон медленно поднялся с кровати, корчась от подступившей порции боли.
— Подыщи себе кого-нибудь потупее. Среди таких, как мы, много тех, кем можно воспользоваться, — светловолосый начал собирать свои вещи, небрежно запихивая их в сумку.
— Среди таких, как мы? — повторил рэпер, крепче сжав кулаки, — ты говоришь мыслями Нэйта! Честер, он, блять, конченный мудак, и ты так просто поверишь ему?!
— А почему я должен верить тебе? — парень развернулся, окинув его взглядом. — Твои милосердные поступки не оправдают того, что ты скрывал от меня. Откуда мне знать, что остальное неправда? — Шинода молчал, стараясь держать чувства под контролем.
— Ты ведь хотел затащить меня в проект, так?
— Я хотел предложить участвовать в совместном проекте, но это никак не определяло моего отношения к тебе, — Майк подошёл ближе, пытаясь остановить его. — Ты мне глубоко небезразличен, Честер, и я по-прежнему хочу быть с тобой. Я, черт побери, не могу поверить в то, что ты всерьёз воспринимаешь слова этого подонка.
— Прекрати, — светловолосый выставил руку вперёд, останавливая его. Шинода отчаянно посмотрел на лицо Честера, в котором уже не мог найти понимания.
— Даже если он триста раз налгал, и всё это пустой бред, ты был с ней всё то время, когда я, блять, был почти уверен в том, что действительно что-то значу, — он крепко сжал губы, сдерживая неконтролируемое желание закричать или зареветь от жгущей боли в груди.
— Ты значишь. Чез...
— Я достаточно натерпелся, —музыкант лихорадочно запихал последнюю вещь и застегнул сумку. — Возможно, я бы и мог поверить тебе, поддавшись проклятым чувствам, но на мне слишком много шрамов, — он быстро прошёл мимо Майка, потащив за собой сумку. Дойдя до порога, светловолосый, не без трудности, надел кеды и накинул чёрную куртку, стискивая зубы от периодических мышечных судорог.
— Честер.
— Инструменты заберу завтра, — парень развернулся и, схватив сумку, открыл дверь.
Красноволосый стоял в ступоре, прожигая его взглядом и тщательно скрывая свои эмоции. Внутри разрывало вклочья, а мозг категорически отказывался всерьёз воспринимать происходящее.
— И ты так просто уйдёшь? — всё, что смог произнести Шинода сквозь сжатое горло.
Честер слегка развернулся, в последний раз бросив на него леденящий взгляд. Он встретился с глазами Шиноды, в которых читалось глубокое сожаление. Сердце пропустило несколько глухих ударов, а дыхание на миг прервалось. На глаза предательски навернулись слёзы, отчего Беннингтон возненавидел себя ещё больше.
— Прощай, Майк, — Честер отвернулся и поспешно вышел за порог, захлопнув за собой дверь.
Красноволосый несколько минут стоял в неподвижном состоянии, переваривая произошедшее событие. Очнувшись, он ближе подошёл к двери и, размахнувшись, со всей силы стукнул по ней кулаком.
— Проваливай! — прорычал парень, наконец, дав волю переполнявшим эмоциям.
— И зачем ты, блять, появился в моей жизни, Беннингтон?! — Шинода прислонился лбом к двери и зажмурил глаза, почти до крови сжимая кулаки. В висках активно пульсировало, мысли судорожно метались, пытаясь вырваться из черепной коробки. В груди начала разрастаться дыра, которая с каждой минутой сильнее разъедала его.
— Почему я вообще к тебе привязался и так чертовски невыносимо... — Майк распахнул глаза и почувствовал подступивший жар в грудной клетке, сопровождаемый едкой горечью. От принятия мысли тело пробило дрожью, а руки медленно опустились.
— ... полюбил.
Прошло три недели. Может, и больше. Майк уже не считал. Все попытки связаться с Честером оборачивались полным провалом: звонки, попытки застать в колледже или в салоне, приезд в дом... Его не было, либо же он просто не открывал, притворяясь, что его нет. Да какая разница?
Какая разница, Шинода?
Ты всё равно проиграл.
По началу он не находил себе места. Постоянно пытался держаться, постоянно думал, что сейчас всё исправит. Мысль о том, что Честер не вернётся домой, больше не позвонит и не напишет чертовски пугала и заставляла действовать, действовать... Вот только все действия были безуспешны.
Может, пора остановиться? Ты знал это. Всем свойственно платить за свои ошибки.
— Хей, — Итан подошёл ближе и осторожно положил руку на плечо. — Всё будет заебись. Ты его сделаешь.
— Ага.
— Тебе бы видок пободрее.
Лёгкий толчок в плечо. Поворот головы.
Маска, Шинода.
Блять.
— Майк.
— Что? — и снова этот чёртов невозмутимый вид, будто он находился в нирване.
— Ты это... Не грузись много, хорошо?
— Хорошо, — улыбка. Взгляд.
Пустой взгляд.
— Хорошо, — повторяет Ит, сам не веря в услышанное. — Хорошо.
Очередной батл. Победа. Никто не сомневался. На этот раз Шинода был максимально жестким, не оставляя сопернику ни шанса на выигрыш. Он снова вывалил на него весь тот груз негодования, злости и непринятия. Злости на себя. Но это не мешало вести так, как было нужно. Эти победы и прибыль от выигрыша не приносили ожидаемого всеми восторга и чувства удовлетворения, но после таких батлов ему становилось на время легче. Майк выплёскивал все накопившиеся эмоции.
В будние с головой погружался в работу, оставляя на сон жалких три-четыре часа. Это отражалось на его здоровье и продуктивности, но ему было плевать.
Лучше уж уходить от реальности в работу и хобби, чем принимать свои идиотские ошибки и поддаваться саморазрушению.
Верно, Майк?
***
Шинода сидит на гараже, докуривая вторую сигарету. Запах стоит отвратительный, и футболка уже наверняка им пропахлась.
Дешёвка. Он никогда не любил сигареты. Когда-то лишь мысль о том, что он возьмёт в губы хоть одну вызывала отвращение.
Что он с тобой сделал?
Что ты с собой сделал.
Звонок. Шинода достаёт телефон и бросает незаинтересованный взгляд на экран.
Итан. Конечно.
Не будь такой сволочью, надо взять. Он ведь заботится. В последнее время правда уж очень часто. Видимо ты настолько хуёво выглядишь.
— Слушаю.
— Йоу, чел. Как ты?
— Да всё путём, — затяжка,
— сам-то как?
— Я в порядке, спасибо. Не хочешь встретиться?
Молчание.
— Эм... Не думаю, что сейчас я могу. Видишь, я... — прикладывает руку к лицу и потирает глаза пальцами. — Я не в том состоянии. Прости.
— Оу... Окей. Я понял.
— Ты же не обидишься?
— Я не обижусь. Просто думал, что ты нуждаешься в компании. Сегодня ты выглядел очень уставшим. Ты там спишь вообще?
Смешок.
— Ну, — проводит рукой за шеей,
— сплю. Иногда.
— Иногда, — на том конце линии слышится вздох. — Ши, это не нормально. Ты же в курсе, что спать нужно каждую ночь минимум часов по шесть, а то и восемь, да?
— Знаю. Я просто, — тушит сигарету о железную крышу, — не могу спать.
Тишина. Итан знает причину. Только вот все слова, сказанные об этом, давно перестали иметь смысл.
— Как... Там Анна? — неуверенно.
— Нормально. Недавно виделись. Пообщались. Не так, как раньше, конечно, но...
— Хорошо, что она понимает.
— Да.
Закат. Солнечные лучи попадают на лицо, освещая усталые глаза и помятые волосы, у которых уже значительно отрасли чёрные корни. Майку надо было покраситься ещё неделю назад, но, кажется, его это мало волновало. Шинода всерьёз задумывался о том, чтобы отрастить свой цвет.
Вид как у подростока-бунтаря. Ещё и хипстерская щетина и заметно прогрессирующая худоба, будто он питался одним воздухом с кофе и сигаретами.
— Мне нравятся твои волосы. Классный цвет.
Фырканье и тяжёлый вздох.
Перестань сминать чёртову сигарету!
— Майк.
— М? — непринуждённое побалтывание ногами.
— Возможно, я был не прав тогда. Мы все ошибаемся...
В груди неприятно колет. Он прикрывает глаза.
— Каждой ошибке своя цена. Мозгами думать надо.
Снова злость. Остановись, Шинода.
— Я понимаю, что тебе тяжело, но... Надо уметь отпускать. Конечно, не сразу...
— Ит.
— Я же вижу, как ты страдаешь. Кого ты пытаешься обмануть, Майк? Себя? Сколько должно пройти времени для того, чтобы я перестал, чёрт возьми, так беспокоиться?
— Я не принуждаю, — грубо.
Снова вздох. Потирание глаз.
— Блять. Прости.
— Ничего.
— Я не знаю, Ит, — опущенный взгляд.
— Не знаю.
— Просто постарайся жить дальше. Как бы то ни было... Ты ничего не вернёшь, если он сам не захочет.
Нож в сердце. Боль. Стискивание зубов до скрежета.
— Знаю.
— Хорошо.
Ничего, блять, хорошего.
— Надеюсь, однажды всё наладится. Я скучаю по тому Шинизлу.
— Я тоже.
По Чезу.
— Ладно... Подумай над этим. И, ради Бога, ложись не позже двенадцати, а то скоро я буду видеть ходячий труп.
Горькая усмешка.
— Угум.
— Береги себя. До завтра, Ши.
— Увидимся.
Сброс вызова.
Нужна ещё одна сигарета.
***
Очередной зевок снова выбил Шиноду из реальности. Парень прикрыл рот рукой и устало моргнул. Сколько банок энергетика он уже выпил? На носу была курсовая, а он даже не думал шевелиться или восстанавливать режим сна. В последнее время он стал более раздражительным и любая вещь, которая каким-то образом шла не по плану, жутко его бесила. Из-за повышенной нервозности он перестал участвовать в батлах и полностью погрузился в рисование, в выходные сутками не выходя из своей комнаты.
— Майк. Хей! — толчок сзади. Шинода отстранил руку от лба и, поправив спутанные волосы, медленно развернулся в пол оборота.
— Можешь конспект дать, прошу? Мне буквально несколько страниц сфоткать...
Вздох. Потрёпанная тетрадь с хлопком оказалась на парте.
— Вернёшь, когда закончишь.
Можешь вообще не возвращать, Брендон, мне же на всё теперь глубоко насрать.
Без него же, блять, весь мир рухнул.
— Серьёзно? — удивлённый взгляд и круглые глаза, будто он увидел второе пришествие. — Не узнаю Шиноду.
Красноволосый лишь раздражённо фыркнул и отвёл взгляд.
— Ты тетрадь берёшь или мне передумать?
— Не, я беру. Спасибо, бро, — парень поспешно засунул тетрадь в рюкзак.
Шинода развернулся обратно, принимая первоначальную позу.
Шесть вечера. Пустой коридор колледжа. Стены эхом отражают звук шагающих кроссовок. Майк идёт не спеша, вертя на пальце одинокий ключ от аудитории. Сегодня он решил задержаться для того, чтобы обговорить план курсовой с преподавателем, а по итогу просидел за разработкой первой главы и освободился намного позже, чем сам препод.
Хотя, можно было сказать, что он так и планировал. Лишь бы не сидеть без дела. Лишь бы не давать мыслям охватить уставший мозг. Лишь бы...
Парень медленно разворачивается к лестнице и, спустившись на несколько ступеней, смотрит в открытое окно на лестничном пролёте. Площадь возле колледжа практически пустует. На лавке сидит влюблённая парочка, какой-то парень гоняет на скейте... Внезапно взгляд улавливает светлые торчащие в стороны пряди. Шинода протирает глаза и, спустившись, выглядывает из окна и снова смотрит налево: за углом колледжа стоит Честер в рваных джинсах и болтающейся майке. На предплечьях надеты чёрные рукава. Светловолосый затягивается, держа сигарету двумя пальцами, и выдыхает клуб дыма, плотнее прислонившись спиной к стене и слегка откинув голову.
Шинода не верит глазам. Сердце колотится с бешеной скоростью, внутри всё взрывается, а дыхание учащается.
Сколько он его не видел...
Честер.
Чез.
Это твой шанс.
У Майка случается резкий прилив сил. Красноволосый моментально спускается с лестницы, пару раз чуть не запнувшись и не полетев кубарем. Быстро отдав ключ на вахту, парень распахивает дверь колледжа и внезапно тормозит.
От мысли о том, что сейчас он увидит Честера, его пробивает дрожь. Страх постепенно окутывает разум, а руки начинают слегка трястись.
Как ты будешь смотреть в его глаза?
Что ты ему скажешь, Шинода?
Что?
Парень пару раз делает глубокий вдох и медленно выдыхает.
Сейчас или никогда.
Сжав кулаки, Майк быстро доходит до угла. Задерживает дыхание.
Блять.
Заворачивает.
Беннингтон не сразу замечает его. Сначала шок на лице, быстро сменяющийся наигранным раздражением.
Вдох. Ещё один.
— Привет.
Честер медленно выдыхает дым и откидывает сигарету. Тушит подошвой.
— Почему ты всегда появляешься в самый неожиданный момент, Шинода? — светловолосый поправляет сползший рукав и окидывает его взглядом.
— Боже, я... Все слова из бошки вылетели, — от растерянности Майк не знает, куда себя деть. Пару неловких шагов вперёд. Взгляд.
Блять, блять, блять.
— Так, может, оно и не нужно? — его голос отдает холодом. Леденящий взгляд, скулы ещё больше проступают на лице. На костяшках обеих рук незажившие раны.
Селфхарм.
— Нужно.
— Кому?
— Мне, — Шинода делает ещё один шаг, но Беннингтон останавливает его, вытянув руку и держа дистанцию.
— Придержи-ка свою решительность. Я вообще-то уже докурил, так что собираюсь сваливать, — мимолётный взгляд. В глазах всё та же безнадёжность, что когда-то была тогда, в машине.
— Честер. Нам надо поговорить.
Ебанный дрожащий голос.
— О чём? — отстранённо.
— О нас, о моих идиотских тайнах и поступках... О том, как ты нужен.
— В качестве вокалиста.
— В качестве Честера, — Майк старается подавить нарастающее раздражение и гнев на Нейта за то, что когда-то внушил ему это.
— К чёрту проект. Нахуй его.
Он за это, блять, точно ответит.
— Вот как. Нужен, — горькая усмешка. Парень отстраняется от стены, — не смеши, Шинода. Если перешёл на парней, можешь пойти в гей-клуб, там тебе не откажут. А сейчас извини, меня ждут мои охуительные планы на вечер, — отрезает Беннингтон и стремительно обходит его, опустив голову.
Красноволосый сжимает губы и резко хватает его за предплечье, от чего часть рукава сползает, оголяя глубокие порезы.
— Шинода, блять! — Честер вырывает руку и быстро натягивает рукав, морщась от боли.
— Хватит с тебя ебанной дерзости!
— Ты режешь себя? — серьёзно спрашивает Майк, глядя на него. К нему снова возвращается смелость.
— Тебя не касается.
— Честер, ты хоть знаешь к чему ведёшь? Представляешь чему себя подвергаешь?!
Беннингтон разворачивается, глядя в тёмные глаза. На лице образовались желваки, а взгляд буквально испепеляет.
— Знаешь, что я точно представляю, Майк? Что когда-то получил такую глубокую рану, что сейчас всё это — просто ничто по сравнению с ней. А ещё я знаю, что тебя здесь быть не должно. Думаю, мы уже давно обо всём поговорили, так что, ради всего, Шинода, оставь меня, — его голос начал дрожать, а глаза заблестели. — Прекрати, блять, ковыряться в этой ебучей ране. Ты не делаешь лучше.
В горле Майка пересыхает. Дыхание останавливается. От слезящихся глаз Честера его вновь пробивает дрожью. Он осторожно подносит руку к его лицу и проводит пальцами по бледной щеке.
— Я хочу залечить эту рану. Чези... — голос звучит непривычно низко. Каждое слово вырывается с болью.
Честер долго смотрит в его глаза, а затем быстро отворачивается, вытирая слёзы.
— Ты не сможешь. Уже не сможешь. Никто не сможет.
Он уходит. Настолько быстро, что Майк не успевает сказать ни слова.
Шинода опускает голову, закрывая лицо ладонями.
Ты потерял его.
Потерял.
