Leave out all the rest

— Беннингтон, открывай! Честер помассировал виски, прикрыв глаза и, поднеся сигарету к губам, сделал глубокую затяжку, медленно выдохнув через нос клубы дыма. — Я знаю, что ты там, даже не пытайся меня наебать! Полулежащий парень провёл дрожащими пальцами по спутанным волосам. Раны на руке неприятно щипали, разливаясь болью по венам и сухожилиям, отчего музыкант сильно поморщился. Чёрная майка болталась на исхудавшем и слабом теле, словно на мертвеце, а на ногах были надеты рваные чёрные джинсы, которые он не менял уже четвёртый день подряд. Рядом с ногой находилась акустическая гитара с шинодовским принтом, на которой Беннингтон несколько минут назад пытался подобрать хоть какую-то мелодию, но раз за разом всё шло крахом. Близко к кровати на полу стояли банка недопитого пива и пепельница. Это всё из-за тебя. Стук в дверь перерос в открытый долбёж, который неприятно бил по мозгам. — Честер, блять! Давай спокойно поговорим. Ты там обдолбался что ли?! — грубый слегка хриплый голос Шона снова и снова доносился из-за закрытой входной двери, благодаря чему музыкант успел его люто возненавидеть. Агрессивное вламливание в его жилплощадь только усугубляло ситуацию, и Беннингтон понял, что избежать мучительных разборок с его коллегой по группе никак не выйдет. Светловолосый тяжко вздохнул и всё же заставил себя отлепиться от кровати, и, отодвинув гитару, не спеша поплёлся к выходу. Спустя несколько секунд дверь щёлкнула и отворилась. На пороге предстал взбешённый брюнет с волосами до плеч и разгневанным выражением лица, в черной футболке с принтом и джинсах. От неожиданности он пришёл в замешательство, однако быстро переступил порог комнаты, не отрывая холодного взгляда от лица Честера. — Я думал, ты тут сдох, бля. — И тебе привет, Шон, — равнодушно произнёс татуированный, освобождая проход и заворачивая к первоначальному месту своего пребывания. Доуделл бросил взгляд на запястья музыканта и, заметив порезы, заметно нахмурился. — Это чё значит? — брюнет указал на руки Беннингтона, завернув следом за ним. — Тебя действительно это волнует? — Типа того. С каких пор ты режешься? — С тех самых, когда ты стал вести себя как свинья и вламываться в чужие жилища, — выплюнул Честер, опустившись на кровать и заняв свою первоначальную позу. — Да, блять, потому что надо отвечать на звонки! — А, может, лучше научиться уважать личные границы и не быть навязчивым куском дерьма, как тебе такое? — светловолосый нервно потушил сигарету о пепельницу и, потянувшись к пачке, небрежно вытащил новую. Голова кружилась от пива и регулярного недосыпа. Шон уселся рядом, неодобрительным взглядом прожигая его насквозь. — Завязывай дымить. Ты о связках думаешь вообще? — Прости, забыл спросить твоё мнение насчёт того, как мне жить, — Беннингтон поджёг новую сигарету и снова сделал затяжку, медленно выдыхая клуб дыма. — Чё хотел? — Какой-то ты дерзкий стал чересчур, — недовольно буркнул Доуделл, а затем, вспомнив цель его визита, слегка смягчил голос: — я хотел обсудить новый альбом. — Его не будет, — Честер закинул ногу на ногу, — я думаю, нужно распустить группу. На лице Шона проступила смесь шока и удивления, которая в один миг сменилась праведным возмущением. — Беннингтон, ты больной? — А ты? — светловолосый повернул голову, с презрением глядя на парня. — Я больше не хочу в этом участвовать. Брюнет упёрся ладонями в ноги. — Честер, мы три года бились с этим! Ты сутками сидел за песнями, все бары были забиты слушателями, мы имели бабло, а девчонки сами подходили и предлагали себя. И ты хочешь сказать, что так просто готов отказаться от всего этого? — произнёс Доуделл, с уверенностью в том, что его слова окажут должное влияние. — Да. И сделаю это с превеликим удовольствием. Меня тошнит от такой жизни. — С чего бы вдруг? Помнится, ты был в восторге от выступлений, внимания публики или когда получал эти несчастные доллары с продажи билетов, пластинок и прочего, разве я не прав? — Мимолётная иллюзия успеха и хорошая маска. Ничего удивительного, — монотонно проговорил Беннингтон, вновь выдыхая дым. — Я думал, что людям нравится моё творчество, а не тот факт, что я умею петь и бренчать на гитаре на публику. К тому же я один сочинял эти песни. Никто из вас не помогал мне. — Но... — Никто. И это правда. Я не вижу смысла притягивать за уши. Это не та жизнь, к которой я когда-то стремился. Шон глубоко вздохнул, скрестив руки на груди. По его лицу было видно, что он полностью не согласен с мнением Честера, но при этом Доуделл осознавал, что не сможет повлиять на принятое решение. Он не хотел терять всё, что давали им выступления и творчество. — Это всё влияние твоего красноволосого друга, да? От упоминания Майка татуированного пробил ступор. Беннингтон выпрямился, опустив ногу. — Причём тут он вообще? — Да при том, — брюнет резко поднялся. — Для тебя музыка была всем, в группе был смысл жизни. Это было единственным, благодаря чему ты существуешь! — от резких слов внутри Честера всё неприятно скрутило, а тело пробило дрожью. — А потом появился он и видимо в один миг с лёгкостью заменил всё это. — Он никак не причастен к лично принятому мной решению! — Беннингтон крепко сжал кулаки. На его лице образовались желваки, а взгляд стал леденящим. Музыкант совсем не хотел говорить о Шиноде, и каждое упоминание о нём отражалось ноющей болью в груди. — Не причастен, как же! — развернувшись, фыркнул Доуделл. Внутри него всё больше начинали закипать злость и нежелание соглашаться с решением Честера. — Да он тебе все мозги прочистил! — Беннингтон плотно сжал губы, переводя дыхание. — Ты постоянно съёбывал после концертов, лишь бы поскорее встретиться с этим... Кто он там? Рэпер? — С каких пор тебя ебёт моя личная жизнь? Ревнуешь? — сквозь зубы прошипел Честер, чувствуя, как внутри закипает ярость. Шон промолчал, злобно глядя в его глаза. — Просто признай, что не хочешь лишаться всего, что получал благодаря мне! Тобой движет ебанная меркантильность, и ты пытаешься прикрыть её, сваливая всё на мою связь с Шинодой! — Дело не только в бабках, Беннингтон! Ты же был частью группы, постоянно тусил с нами, а после появления этого Шиноды всё вдруг пошло по пизде, актив спал не ноль! — Доуделл подошёл ближе, встав напротив лица парня. — Да, я, блять, ревную! Ревную друга, и, думаю, это абсолютно обоснованно, а вот бросать группу ради временного бойфренда, который никаким боком к ней не причастен — мудаческий поступок. Честер резко поднялся, встав напротив парня. Тело бросило в холод, а взгляд стал пронзительно убивающим, что не на шутку напугало Доуделла. Несмотря на физический недостаток сил, светловолосый схватил его за футболку и со всей силы прижал к стене. — Это, блять, вообще не твоё дело, он сделал гораздо больше для меня, чем все вы за всю историю существования группы, так что ты не имеешь никакого права так высказываться в его адрес, — Беннингтон тяжело дышал, в горле образовался ком, отчего ему очень трудно давалось произносить слова. — И никогда больше не смей называть его моим бойфрендом. Никогда, блять, понял?! На лице Шона отобразился шок, до этого он не видел музыканта настолько смелым и разгневанным одновременно. — Честер, ты что? — Ты услышал меня? — парень крепче сжал часть футболки, забив на режущую боль в запястье. Брюнет кивнул, испуганно глядя в карие глаза, полные боли и презрения. Беннингтон быстро отпустил его и, отстранившись, взял банку пива, залпом допив содержимое. Отойдя от шока, Доуделл нервно выдохнул, молча глядя на парня. — У тебя... Всё в порядке? — неуверенно спросил Шон, боясь приблизиться к Честеру. Светловолосый откинул банку на пол и, осознав, что только что сделал, провёл рукой по лицу, издав мучительный вздох. — Всё заебенно. — Ты, кхм... Прости. Я не думал, что... — Заткнись и проваливай, Шон. Группа распалась. У меня всё, — холодно произнёс Беннингтон, чувствуя, как изнутри его разрывает на мелкие куски. От разъедающих чувств ему хотелось вылететь в окно, желательно с треском разбив стекло. — Может, всё-таки... — Убирайся, — выплюнул музыкант, указав в сторону выхода. — Просто оставь меня, блять, в покое, окей? Доуделл в последний раз взглянул на него, а затем молча направился к выходу. Дверь громко захлопнулась. Честер остался один посреди пустой комнаты. Что это, блять, только что было? Что это было?! Парень подошёл к окну и, плотно закрыв его, закричал, ударив кулаком в стену. Сейчас он чувствовал себя максимально опустошённо и сломлено, одиночество сжирало, а воспоминания пробили разум, надавливая на все болевые точки. — Это всё ты! Это всё ты, блять! Как же я тебя ненавижу, Шинода! — удар за ударом, и вот уже все костяшки были снова разбиты в кровь. Как же я тебя, блять, ненавижу! Так ненавижу, что просто подыхаю без тебя, бросая дело всей своей жизни. Честер подошёл к небольшой тумбе и, выдвинув нижний ящик, достал упаковку таблеток. Когда-то он думал их выкинуть, покончив с этим навсегда. Когда-то. Беннингтон раскрыл пакетик и высыпал несколько таблеток в ладонь. Парень минуту разглядывал их, а затем быстро закинул в рот, чтобы поскорее избавиться от разъедающих чувств, отвратительно бьющих по искалеченной душе. Похуй на всё. Ничего не исправишь. Шинода вышел из колледжа, держа в руках ватман с проектом. Несмотря на очень загруженный день, в голове по-прежнему роилось множество мыслей, от которых он просто не мог избавиться. Впереди защита курсовой, проекта, подготовка к батлу, а он только и думал о... Честере. — Блять, — из рук парня выпали ключи от машины. Майк быстро наклонился и поднял вещь, придерживая ватман. — Ты домой? — Итан подошёл сзади и поправил лямку рюкзака на спине друга. — Да. Куча дел, — красноволосый выпрямился и, окинув его взглядом, пошёл в сторону парковки. Брюнет последовал за ним. — Не думал о... — Нет, — быстро произнёс Шинода, ускорив шаг. — Нет времени. — А если честно? — Весь грёбанный день. Даже проект закосячил, бля, — Майк выдохнул, быстро сдавшись. — Пойдёшь к нему? — Ит повернул голову, глядя на запыхавшегося парня. — Я, — Шинода замедлил шаг, опустив голову, — не знаю. Ничего не знаю. Итан положил ему руку на плечо, стараясь не проявлять эмоций. — Сходи. Красноволосый тяжко вздохнул, взяв ватман в другую руку. Он сжал губы, молча продолжая идти до парковки. Итан, прекрасно понимая состояния друга, тоже не проронил ни звука, следуя за ним до машины. — Тебя подвезти? — Майк снял сигналку и, открыв дверь, закинул ватман с рюкзаком на заднее сидение. — Не, спасибо. Пойду в бар, — брюнет приблизился и обнял парня, слегка похлопав по спине. — Всё по барам шляешься, — с долей упрёка усмехнулся Шинода, отстранившись от него. — Хей, вчера я весь день проторчал в квартире из-за тебя, между прочим, — Ит щёлкнул пальцами, указав на красноволосого. — Ну не мог я нихрена разобраться в этом проклятом чертеже, — нахмурившись, буркнул Майк. Он до жути не любил признавать, что в чём-то был слаб. В частности в том, что всегда давалось ему с лёгкостью. — Да ладно, я не возмущаюсь, — парень похлопал красноволосого по плечу, легко улыбнувшись. — Если уж сам Майк Кенджи Шинода не мог разобраться — я не смел оставаться в стороне. — Пошёл ты, — Шинода отпихнул его рукой, мягко улыбнувшись. Итан усмехнулся, глядя в глаза, в которых он впервые за неделю увидел искру радости. — Подумай над этим, ладно? Майк крепко сомкнул губы и неуверенно кивнул. Нэйт. В голову резко ударила мысль о том, что он уже долго планировал осуществить, но в силу многих обстоятельств никак не доходил до этого. От этой мысли сердце забилось чаще, а ладони слегка вспотели. Итан заметил перемену в лице и поведении друга. Сегодня. Ты должен сделать это сегодня. — Всё окей? Шинода очнулся от раздумий и, взяв брюнета за руку, серьёзно взглянул ему в глаза. — Поможешь мне в одном деле? На лице Итана отразилось недоумение, которое тут же сменилось заинтересованностью. Парень выгнул бровь, глядя в тёмные глаза, полные решительности. Он понял, что, кажется, о походе в бар придётся забыть. — Конечно, бро. В чём вопрос? — Я знал, что ты не откажешь. Садись, — красноволосый открыл переднюю дверь автомобиля, приглашая его сесть внутрь. Парень без долгих раздумий залез в салон, закрыв дверь. Майк сел с другой стороны и, сразу же достав телефон, уткнулся в экран. Итан с интересом смотрел на него, не решаясь задавать вопросов. — Ничего не слышал о Нэйте? — Эм... — брюнет нахмурился, пытаясь вспомнить последнюю информацию об объекте обсуждения. — В последний раз видел его в компании каких-то странных чуваков. Он прошёл мимо и одарил таким взглядом, будто я дико облажался на его глазах, а он от души позлорадствовал. В общем, как был мудаком, так и остался, — парень фыркнул, с неприязнью вспоминая события. — Ясно, — Шинода оторвался от телефона и повернул голову, не меняя выражения лица. На экране мобильного застыл номер Нэйта, который он по каким-то причинам до сих пор не удалил. Вспомнив всё то, что он сделал, в груди Майка начала разрастаться злость, вперемешку с желанием справедливости, отчего парень лишь крепче сжал телефон. — Нам надо с ним разобраться. Тогда этот кусок дерьма повторно избил Честера до потери сознания, и я пообещал, что это не останется безнаказанным. Я всё никак не мог взяться из-за ебучего состояния и из-за других вещей... — он запнулся, а затем продолжил: — надо сделать это сегодня, — Шинода до этого не посвящал Итана в подробности того дня, всё, что он знал ограничивалось лишь ссорой из-за Анны, и то Майк не особо раскрыл все детали. Шинода просто не хотел никому говорить об этом, полагая, что сможет разобраться сам, но сейчас он осознавал, что без помощи ему не обойтись. Лицо Итана стало серьёзней обычного, а взгляд более пронзительным. Он нахмуренно взглянул на Майка. — И этот мудак до сих пор ходит, как ни в чём не бывало! Я не могу, блять, поверить в то, что после этого он всё ещё остаётся безнаказанным! — парень с негодованием стиснул зубы и сжал кулаки, глубоко вдыхая воздух, чтобы успокоиться. Майк опустил голову, принимая слова друга. — Я знаю. И хочу исправить это сегодня. — Вот ещё одна из причин, почему Честер так избегает тебя. Он видит опасность и не хочет снова испытать это дерьмо на себе. Его можно понять. — Да, — сквозь сжатое горло произнёс красноволосый, пытаясь контролировать навалившиеся в один миг эмоции. Парень снова разблокировал мобильный и взглянул на экран с номером. Глубоко вздохнув, он нажал на кнопку вызова и поднёс телефон к уху. Спустя несколько секунд послышался ответ. — Неужели сам Шинода решил набрать меня? Да мой день и впрямь удачный! — с нотками сарказма произнёс знакомый ставший омерзительным для Майка голос. — Нам надо поговорить, — грубо проговорил Шинода, пытаясь не сказать ничего лишнего. — О, правда? Спустя столько времени ты всё-таки решился отомстить мне за своего питомца? В груди Майка с каждой секундой разрасталась ярость, которая плохо поддавалась контролю. Парень рвано выдохнул, тяжело дыша в динамик. — Ещё слово — и я клянусь, что достану тебя и выведу всю твою желчь наружу до того, как ты успеешь представить это, — прорычал Шинода сквозь сжатые зубы, а затем, слегка успокоившись, продолжил: — давай поговорим как взрослые люди, я не намерен плеваться идиотскими оскорблениями. — Так ты хочешь встретиться? — Да. Желательно в этот промежуток времени и как можно быстрей. — С чего вдруг такая спешка? Смотрю, прям горишь от нетерпения надрать мне задницу, — Нэйт усмехнулся, но в его голосе чувствовался страх. — Просто разговор, окей? Один на один. Или ты слишком напуган, чтобы посмотреть мне в глаза? — Майк знал, что нужно сделать для того, чтобы вывести его на контакт. — Ладно. Встретимся на главной площади в шесть возле фонтана. Только по-честному, ты же не нарушаешь своих обещаний, Майки. — Отлично, — Шинода сбросил вызов, чувствуя, как по спине пробегает холод, а в груди всё ещё горит ненависть. — Взял на слабо? — хмыкнул Итан, который всё время слушал весь разговор с одной стороны. — Он слишком высокомерный, чтобы не повестись, — красноволосый взглянул на время, а затем, заведя машину, крепче взялся за руль. — Сегодня он получит своё. Парень в серых джинсовых штанах и в чёрной кожаной куртке стоял возле центрального фонтана, засунув руки в плотно прилегающие карманы. Серебрянная серьга поблёскивала в ухе, а глаза были скрыты за тёмными солнцезащитными очками. Заметив идущего навстречу Шиноду, на его лице проступила кривая улыбка, но внутри от одного его вида бешено забилось беспокойство. — Чё как, Шинода? Давненько не виделись, — выплюнул короткостриженный, окидывая взглядом потрёпанного парня. Майк несколько раз оглянулся и, убедившись, что Итан неподалёку, подошёл ближе. — Не могу разделить твою радость, — буркнул красноволосый, поправив смявшуюся футболку. — Что ж, печально, — Нэйт вытащил руки из карманов и сделал шаг вперёд, находясь в метре от Майка. — А я вот тебе даже рад. Смотрю, жизнь тебя потрепала. — А ты так и светишься невинностью, — красноволосый крепко сжал кулаки. Заметив его враждебный настрой, шатен отшагнул в сторону. — Пришёл мне сказать о том, как я хуёво поступил, избив твоего парня? — Нет, что ты, — холодно произнёс Шинода, подходя ближе и чувствуя, что Нэйт его боится. Майк посмотрел в линзы очков, взглядом прожигая в них дыры. — Просто захотел кое-что напомнить, — красноволосый резко замахнулся и вмазал по его челюсти, отчего Нэйт сразу загнулся, схватившись за подбородок. — Напомнить о том, как плохо быть мудаком и избивать ни в чём невинных людей, которые этого не заслуживают, в отличии от тебя. В эту же минуту Итан выбежал из-за угла и тут же схватил Нэйта за плечи, тем самым обезвредив его. Медленно разогнувшись, шатен снял очки и с едкой улыбкой одарил взглядом обоих парней. — Итан, и ты здесь, вот так сюрприз! — зловеще усмехнулся парень. — Я так и знал. В этом весь Майк: готов идти против принципов ради справедливости, — он сплюнул кровь, нездоровым взглядом глядя на Шиноду. — Я использовал твой приём. Знаешь, как он называется? — Нэйт попытался вырваться, но Итан заломал ему руки за спину. — Предательство! — Майк снова ударил его по лицу, на этот раз разбив губу. Шатен опустил голову, а затем громко рассмеялся, медленно подняв её обратно. По подбородку стекала струйка крови, а взгляд был не столько напуганным, сколько безумно осознанным, будто каждое совершённое действие со стороны Шиноды он знал наизусть. — Нет, Майк, это не я предатель, — прервав смех, проговорил он, глядя на каменное лицо красноволосого. — Это ты променял нашу дружбу на этого педика, — после этих слов Нэйт получил ещё один удар, но в живот, из-за чего свалился на колени. — Можешь сколько угодно меня избивать, только от этого правда не изменится, — через силу проговорил шатен, тяжело выдыхая и корчась от боли. — Раньше ты и толкнуть никого не мог, этот жалкий нарик дурно повлиял на тебя. Красноволосый стиснул зубы и, присев на корточки, сравнялся с лицом парня, бесчувственно глядя в его глаза. Впервые за всё время их дружбы Итан увидел его застывшее лицо и взгляд, излучающий праведную ненависть и презрение. Ни доли жалости и сожаления, на скулах образовались желваки, казалось, будь у него в руках ствол, Шинода бы с лёгкостью пристрелил Нэйта, не проявив ни единой эмоции. Майк приподнял пальцами окровавленный подбородок, сравняв их взгляды на одном уровне. — Ты настолько увяз в собственном эгоцентризме и ограниченности мышления, что пробил дно, упав ниже всех наркоманов Калифорнии. Ты отчаянно барахтаешься в попытках поднять своё чсв засчёт оскорблений других, не замечая, как с головой погряз в этом дерьме, так что жалкий здесь только ты, детка, — парень резко убрал пальцы с его подбородка, отчего голова Нэйта автоматически повернулась в сторону. Шатен взглянул в тёмно-карие глаза, искрящиеся леденящим презрением. Нэйт усмехнулся и, слегка закусив нижнюю губу, произнёс: — Теперь я понимаю, почему твой избранник так прилип к тебе. Ты чертовски горяч, когда злишься, Шинода, — он криво улыбнулся, пожирая взглядом с каждой секундой всё больше недоумевающее лицо Майка. — А твой Честер наверняка частенько тебя доводит. Детка, — последнее слово он подчеркнул, произнеся его более слащаво-притворным голосом. Шинода несколько секунд не отрываясь смотрел в его глаза, пытаясь разглядеть хоть долю здравого рассудка, а затем поднялся на ноги и встряхнул головой. — Оставь его. Пойдём, — красноволосый махнул рукой, и Итан, отпустив Нэйта, последовал за ним. Парни удалились, оставив его сидеть на коленях посреди пустой площади. На удивление и везение ребят, людей в округе практически не было, а даже если и кто-то проходил, то находился слишком далеко от места разборок. Майк молча завёл машину, с каменным лицом уставившись в лобовое стекло. Он развернул транспорт, а затем осторожно выехал на проезжую часть. — Что это было? — наконец, прочистив горло, нарушил тишину Итан. — Блять, — красноволосый крепче сжал руль, не поворачивая головы. — Я не знаю, чел. — Окей, типа... Но это же Нэйт! Мне казалось, в нём всегда было что-то гомофобное, — брюнет нервно постукивал пальцами по колену, переваривая недавно произошедшее. — Он, блять, ещё та непредсказуемость, — пробурчал Шинода, всё же разжав руль и сделав несколько глубоких вдохов. — От Нэйта я ожидал всё, что угодно: что он харкнёт мне в лицо или, допустим, достанет ебанный нож, но назвать меня горячим?! Бля... — Майк провёл рукой по лицу перед тем, как свернуть налево. — Внутренняя гомофобия? — Мне тоже так кажется, — Шинода кивнул, не отрываясь от дороги. — Как жаль, что бедного Нэйта выдаёт заложенная природой сущность. Так и останется гомофобом, в тайне сохнущим по парням и обсирающим всех, кто ему не понравится по субъективным суждениям. — Действительно жаль, — брюнет горько усмехнулся, встретившись со взглядом Майка в зеркале. Красноволосый подвёз Итана до дома, поблагодарив за оказанную помощь в деле, на что друг лишь отмахнулся, сказав, что ни за что бы не пропустил торжество правосудия под руководством самого Шиноды. Доехав до дома, Майк вышел из машины и направился в пустую холодную квартиру, в которой уже давно перестал обитать дух Честера. Скрипя сердцем, Шинода переступил порог дома, и, хотя внутри билась маленькая жилка того, что Нэйт, наконец, получил своё, в груди всё ещё неприятно ныло, а из головы не выходили слова Итана. Безвольно рухнув на кровать, Майк сразу же отключился, решив подавить всё, что происходило с ним простым сном. Только будь живым. Пожалуйста.