Поле

Солнце клонилось к горизонту, времени до захода оставалось не так уж много. Сойдя с дороги, усталый путник решил рискнуть и сократить свой путь через поле, напоминавшее бурое море в рыжем свете заходящего солнца. Где-то вдалеке, посреди буйно разросшихся сорняков и крапивы, торчали одинокие деревца. Холодное осеннее небо висело низко над головой, оно давило и угнетало, и путник, лишь тяжело вздохнув, сошел со столетиями протоптанной дороги и ступил на узкую тропинку, ведущую вглубь зарослей. Дотемна ему нужно было добраться до поселения, которого за этим морем увядающих трав почти не было видно. Он уже чертовски опоздал, и мысль о том, что придется заночевать в этом поле, тяготила его, а ощущение безысходности росло вместе с удлиняющимися тенями, постепенно сливающимися в одно большое темное пятно. Воздух вокруг холодел, промозглый ветерок то и дело колыхал травы, и путник кутался в старый пиджак, пытаясь согреться. Он не нес с собой ничего, кроме того что было на нем надето. У него не было еды, и его мучила жажда. Пробираясь все глубже сквозь высокую траву, путник понял, что уже сошел с тропинки. Он обернулся напоследок взглянуть на дорогу, откуда он пришел. «Еще можно вернуться...» - подумал он, бросив взгляд в сторону остывающего солнца, последний луч которого безнадежно соскальзывал за горизонт. Это было то самое поле, о котором все люди твердили, как один, будто бы в нем ничего нет, одна морока, холод и страх, и оно играет злые шутки с теми, кто пытается его перейти. Но про себя каждый молчал о том, что в поле где-то зарыт сундук, и найти его можно лишь ценой своей жизни. Солнце утонуло за деревьями. Какая страшная смерть – сгинуть в бескрайней черной тени, свалиться бездыханно за горизонт, как в грязную сырую канаву. Бедный путник чувствовал себя не спокойно, с поля в лицо дул холодный ветер, и вокруг было тихо и мрачно. Поле словно смеялось над ним. Черные птицы взмыли в небо, глухо хлопая крыльями, как будто кто-то спугнул их с мертвой добычи. Путник отвернулся от дороги и пошел дальше, через страшное нехоженое поле, холодное и бесконечное, как осеннее небо. Чем дальше он шел, тем быстрее хотелось ему идти, но тем медленней шел он на самом деле. Ему хотелось бежать прочь из этого кладбища. Сердце билось, а кровь стучала в висках так, будто он уже бежал, но медленное, еле плетущееся тело словно застывало, как если бы он шел по пояс в воде. Земля неумолимо остывала под его ногами. На горизонте больше не было видно никакого поселения, и вдруг он понял, что все это было правдой, такой же реальной, как кошмарный сон, от которого нельзя закричать и нельзя проснуться. Ему хотелось согреться, он страшно продрог. Он был зол на себя и на мерзкие ветки, тычущиеся в ноги, на крапиву и воду, которая попала в обувь, на холод и тьму, из-за которой он ровным счетом ничего не видел. Но вот ветер усилился, зашуршала и закивала сухая трава, облака расступились. Маленькая белая луна осветила поле и одинокого путника, зябко кутающегося в пиджак. Он был один здесь, такой же, как эта луна в облаках, и они оба замерли, молча и зло глядя друг на друга. Путник оглянулся. Конца и края не было видно полю, уходящему позади в непроглядную тьму, а где-то вдалеке, впереди, на жесткие травы облокотилось тяжелое небо. Прямо за его спиной стоял гладкий как камень деревянный крест, потемневший от времени. Путник приблизился. Крест стоял молчаливым холодным великаном, как мачта затонувшего корабля. Тишина звенела, будто только мгновение назад смолкли последние крики моряков, успокоились волны травы, и стало тихо... Тихо... Он вздрогнул и чуть не отдал душу, услышав в этой гробовой тишине рядом с собой шуршание чьей-то одежды. Человек стоял рядом задрав голову, с благоговением глядя на крест, точно так же, как стоял секунду назад путник. Одет он был так же легко, но совершенно не чувствовал холода. - Завораживает тишина, - произнес незнакомец вполголоса, будто боясь разбить эту хрупкую пустоту момента, и взглянул на путника. Конечно, он видел этот крест далеко не в первый раз. Путник молчал, заглядывая в лицо мужчины, и тот снова отвернулся к кресту. - Такой тишины ты больше нигде не услышишь, - заговорил он снова, и как будто с сожалением. - И все же, я не привык встречать здесь людей. Что ты здесь делаешь? - Я заблудился, - признался путник, постепенно привыкая к стоящему рядом человеку. - Меня и быть-то здесь не должно. - И все же, ты - здесь, - незнакомец произнес последние два слова, как будто противопоставляя их, но произнес легко, как что-то само собой разумеющееся, а затем тихо пробормотал сам себе, – Кто решает, должно или не должно тебе здесь быть? - Я шел в другое место, я торопился, - стал объяснять путник, - я здесь случайно. - Хотел срезать путь? Выбрал самый короткий, и самый коварный, - подытожил мужчина. Он достал сигарету и закурил, - Ничего удивительного в том, что тебе приходится расплачиваться за это. Ты знаешь, в какую сторону теперь пойдешь? - Я заблудился. Я не вижу выхода, - путник склонил голову в отчаянье. Незнакомец, желая ободрить несчастного, положил руку ему на плечо и сказал: - Тогда иди прямо. Путник посмотрел на него с надеждой и недоверием. - Иди, - улыбнулся незнакомец, и легко, будто ветер в спину, подтолкнул его. – И найди того, кто покажет выход. Путник молча бросил на него прощальный взгляд и побрел прочь от этого мрачного места, от молчаливого креста и таинственного одинокого призрака в ту сторону, в которую он его направил. - Только не оборачивайся, слышишь? - крикнул мужчина вдогонку, - И ничего ни у кого не бери. А то не выйдешь. Бедный путник медленно шел дальше через заросли сорных трав. Холодный желтоватый свет луны прорывался сквозь облака, освещая поле тусклым сиянием. Путник зевал, он устал, замерз и уже перестал чувствовать голод. Ему хотелось лечь на эту холодную землю и заснуть, но он боялся. Ему казалось, что, заснув здесь, он может застудиться, заболеть и умереть, но пропустить рассвет было еще страшнее. Поэтому он шел дальше, вперед и прямо. Тучи совсем заволокли луну, и вновь воцарилась холодная, будто перед ночным ливнем, темнота, и ветер стих. Острые сухие травы все реже кололи ноги, сорняки становилась ниже, и новый порыв ветра принес с собой смрадный запах трясины. Несколько капель дождя упали на лицо и руки, и путник приготовился разразиться страшными проклятиями, но тучи, будто испугавшись его мыслей, задвигались на небе, зашевелились как живые. Они то разрывались брешами, сквозь которые прорывался свет луны, то снова срастались. Повоевав какое-то время, они разошлись по разным сторонам неба, и повисли, насупившись друг на друга. Путник остановился. Он стоял на твердой, казалось бы, земле среди поблескивающей в лунном свете воды, но, сделав еще один шаг, он понял, что под ногами его был лишь подобный плоту наст, образовавшийся из гнилых деревьев, сплетенных накрепко корнями травы. Путник замер в нерешительности. Казавшаяся крепкой тропа над водой могла провалиться в любом месте, а внизу, в воде, колыхалась трясина, и водоросли тянули со дна свои цепкие щупальца. И все же, стоять здесь до утра путник не мог. Тщательно выверяя каждый шаг, он осторожно ступал вперед, но понимал, что наст становится все более мягким и хлипким. Свет луны снова померк над ним. - Что за наказание! Зачем я только поверил eму… - путник тщетно старался успокоиться, он закрыл глаза и попытался перестать думать о том, что стоит в темноте посреди болота на качающемся на воде насте, где-то в сердце бесконечного поля, конца и края которому не было видно ни в темноте, ни при свете. Ему казалось, что даже смерть сейчас не могла испугать его, а упасть в вонючую ледяную воду было не самым неприятным из всех возможных исходов – он так устал, что окажись в болоте даже не попытался бы выбраться. Камнем пошел бы ко дну и навеки уснул в глубине, устланной костями, как мягким позеленевшим покрывалом. - Я хочу домой, - шептал он, закрыв лицо холодными руками. Вдруг до его слуха донесся тихий всплеск воды, и он открыл глаза. - Будь как дома, - прошептал кто-то, и путник обомлел, увидев в воде у самых ног девушку, облокотившуюся на гнилой ствол, торчавший из воды. Она водила рукой по мутной поверхности, загребала горстью трясину и разжимала кулак, позволяя ей плюхнуться в воду. Путник неосознанно попятился назад. Кто-то схватил его за ногу, дернул вниз, и он чуть не свалился в воду. Раздался всплеск. Кто-то подхватил путника под руки, удержав от падения. Наст сильно качнулся и рябь пошла по воде, в которой больше никого не было видно. - Оставь эти мысли. Нечего тебе делать на дне, - произнес кто-то над самым ухом. Убедившись, что все в порядке, и что путник твердо стоит на ногах, незнакомец отпустил его и хлопнул по плечу. Он презрительно сплюнул в воду и пошел по неприметной тропе, приглашая путника за собой. Вскоре они оба вышли на твердую землю. Путник оглянулся назад, где время от времени раздавался тихий плеск и бульканье. - Ненавидят меня, - усмехнулся мужчина, проследив за его взглядом. - Зачем ты пошел через болото? - Откуда мне было знать, что оно тут, – устало произнес путник, вздохнув. Он наконец-то смог расслабиться. - Кто ты такой? – новый знакомый мотнул тяжелыми волосами, щекотавшими лицо. Но путник молчал, кутаясь в пиджак, и смотрел куда-то вдаль. Он не видел в своем новом знакомом врага и совершенно не боялся его. - Куда ты идешь? - Туда. – Путник кивнул в ту сторону, где, как ему казалось, должно было быть поселение. – Но, наверное, я уже не выйду отсюда… Незнакомец обернулся, посмотрел туда, куда он указал, и покачал головой. - Откуда ты знаешь, что идешь в правильном направлении? - Я не знаю. Я просто поверил eму. Он сказал: «найди того, кто покажет выход»… Путник замолчал, задумавшись. Он больше не был уверен, идет ли он на запад или на восток, и где теперь встанет солнце, куда он идет и придет ли туда, куда шел… А главное – хочет ли он туда идти. - Тебе нужно двигаться дальше, – сказал незнакомец, словно прочитав в его глазах растерянность, - Не сомневайся ни в чем, иди своей дорогой. Твой путь – единственный правильный. Проблема лишь в том, что ты сам не знаешь, что за путь ты для себя выбрал. Путник странно взглянул на мужчину, и медленно побрел дальше. - Только не оборачивайся. – Донесся ему вдогонку голос улыбающегося незнакомца. - Да-да, я помню, – пробормотал путник, и остановился. Он вдруг понял, что очень уж не хочет забыть этого человека, и медленно обернулся. Он подумал, что еще не поздно в последний раз увидеть его, чтобы запечатлеть образ доброго спасителя в своей памяти. Ветер снова поднялся, зашумев травой. Позади никого уже не было. «Как жаль…» - подумал он, поправил шляпу и устало поплелся вперед. Где-то позади на горизонте уже появилось белое зарево, но до восхода оставалось еще много времени. Путник шел все дальше и дальше, еле переставляя ноги. Он думал о своем доме, тихом и неуютном, со студеной водой в ведрах по утрам, черствым хлебом, холодной постелью… Дом остался далеко позади, и путник скучал по нему. «Когда-нибудь все это кончится, все стихнет вокруг, и я больше никого и ничего не увижу. Не нужно будет двигаться, не нужно будет думать. Только лежать и смотреть пустыми глазницами в небо, в нежных объятиях чернеющих трав…» - размышляя, путник широко зевал. Думать об этом было приятно, но тем больше тяготила его печальная реальность. Несчастный путник, его ноги до костей продрогли, как, в общем-то, и он весь, в голове иногда мутнело от голода. Приходилось ненадолго останавливаться, чтобы прийти в себя. Время от времени возникала мысль о том, чтобы сесть ненадолго и отдохнуть, но почему-то он боялся это делать. Может быть он боялся уснуть, так и не найдя до рассвета человека, который выведет его из поля… На ум ему пришла песня, слова которой он давно забыл или не знал, но мотив навязчиво крутился в голове, и путник стал мычать ее себе под нос, чтобы избавиться от надоедливых мыслей. Он брел в сторону восхода, глядя себе под ноги, и вдруг оказался на маленькой поляне. - Ты ужасно поешь, - сказал некто, сидящий на краю поляны на небольшом валуне. - Тогда я больше не буду петь, – ответил путник, глядя в неподвижные глаза человека, чьи губы чуть дрогнули в сдавленной усмешке. - Здесь, - сказал незнакомец, - ты можешь петь так, будто тебя никто не слышит. - Каждый мой шаг видят и слышат тысячи глаз и ушей, они светятся в темноте, я вижу их повсюду, – сказал путник, подходя поближе. Незнакомец порылся в серой запыленной сумке и достал оттуда кусок мясного пирога, завернутого в тряпицу. - Это все что у меня осталось, но если ты голоден, я поделюсь с тобой, - промурлыкал он, отламывая половину пирога и протягивая его путнику, - Бери, я не смогу есть, если ты будешь смотреть на меня такими голодными глазами. Путник неуверенно принял еду из его тонких рук и поблагодарил незнакомца. Тот засмеялся в ладонь, глядя, с какой жадностью он вгрызся в пирог. - Ты никогда не слушаешь, что тебе говорят, – снисходительно улыбался человек, доставая флягу с водой. Путник взглянул на него, но тот лишь протянул ему воду. - Бери, бери. Тебе терять нечего. - Может быть… - пожал плечами путник, и откусил кусок пирога. Ему стало глубоко наплевать на все, о чем его предупреждали. Голод и жажда, страх и усталость измотали его до полусмерти, и теперь ему действительно нечего было терять, потому что он опоздал, потому что у него ничего не осталось. Повисло молчание. Было уже совсем светло, и солнце вот-вот готово было показаться из-за горизонта. - Тебе бы не помешало отдохнуть, – наконец произнес новый знакомый, украдкой наблюдая за путником, - останься здесь, а завтра пойдешь дальше. - Не шути со мной. - Больно надо, - пожал плечами тот, - Он сказал, ты не выйдешь отсюда. - Он? - Стало быть, один из тех, кто видит и слышит каждый твой шаг. - Если бы я не пошел через поле – давно был бы уже на месте, - с досадой ответил путник, и вернул ему флягу. - Жалеешь? Путник растерянно взглянул на незнакомца, он не хотел его оскорбить. - Если раз обернулся – вряд ли выйдешь, а если уйдешь, ты больше никогда не вернешься, - покачал головой незнакомец, - сам решай. Путник молча смотрел в землю, обтряхивая крошки с рук. - Я пойду, – тихо бросил он, глядя на улыбающегося его замешательству мужчину, – Спасибо за помощь тебе, я этого не забуду. - Поторопись. Он ждет тебя на краю, он всю ночь тебя прождал. Путник замер и недоуменно взглянул на незнакомца. - Я был рад тебя встретить, – продолжал тот, глядя ему в глаза. – А теперь быстрей, солнце не ждет. Путник кивнул, и пошел дальше. «Нужно идти быстро» - думал он, пробираясь через заросли. Торопливо шагая, путник вдруг посмотрел вперед и с удивлением обнаружил, что видит вдалеке край поля и крыши домов, торчащие из-за деревьев. Он поспешил добраться туда, и неожиданно заметил, что идет уже не по траве, а по узкой тропинке, ведущей к большой дороге. Рассвет неумолимо приближался, травы стали влажными от холодной росы, но путник не обращал на это внимания, он думал лишь о том, что сейчас вот-вот выберется отсюда, он даже забыл о том человеке, который неожиданно окликнул его почти у самого края поля. - Постой, путник. Не спеши. Путник обернулся, увидев стоящего позади на тропинке человека с черными волосами до плеч. Он напомнил ему пастора из местной церквушки, но что-то отпугивающее было в его облике. - Я хочу выйти отсюда, только и всего. Прошу, не задерживай меня. - Но я ведь еще не показал тебе выход, – неожиданно сказал тот, и путник оторопел. – Куда же ты пойдешь теперь? Ты ведь уже опоздал, ты ничего не исправишь, зачем тебе идти туда? - Зачем?.. - растерянно переспросил он. - Или ты хочешь вернуться домой? Там хорошо и тихо, там ты никому не нужен, ты ведь любишь свой дом. Почему бы тебе не вернуться? - Почему?.. - путник опустил глаза, казалось, он совсем запутался, и злость закипала в нем. - Не морочь мне голову! Просто отпусти меня, солнце вот-вот встанет! - Кто же держит тебя? Кто не дает сделать шаг и выйти отсюда? Тот, кто указал дорогу, кто подал тебе руку в беде, кто дал тебе сил, кто напомнил о выборе или тот, кто морочит тебе голову? - Ты! Я готов был уйти, я уже на самом краю… - Так уходи! Вот он – выход твой, - усмехнулся пастор, разведя руками, но путник ничего не ответил, - Ну же, что тебя держит? Путник не нашел, что ответить, он опустил глаза растерянно, и вдруг остановил взгляд на своих ботинках. - Тот, кто морочит мне голову… Я сам? - Только тебе решать, что будет, и куда ляжет твой путь. Если ты уверен, никто не собьет тебя с толку. Мы все вели тебя к выходу, потому что ты этого хотел… - Спасибо, что напомнил мне о выборе… - пробормотал путник, и побрел к краю поля. Пастор разочарованно вздохнул. - Потерять навсегда одно из двух… И найти, ценой своей жизни…– шептал путник, делая шаг на дорогу, чувствуя спиной пристальный взгляд пастора. Другой ногой он все еще стоял на тропе. - Солнце встает, – мужчина поторопил его с выбором. - Я остаюсь. Первый луч солнца озарил поле, которому не было видно ни конца, ни края. Путник брел по тропе обратно. Он больше не чувствовал ни холода, ни голода или жажды, ни страха или сомнений, и все, чего он сейчас хотел – забыться мертвым сном в море золотой пшеницы, чтобы вновь и вновь открывать глаза под хрустальным осенним небом.