Договор

Дрыньк... Дрыньк... Дрыньк... Железные прутья под голой спиной вздрагивали от ударов. Он давно перестал обращать на это внимание. Пусть себе дрожат. Они всегда стучат по ним. Хуже всего были дети - они могли часами стоять и стучать, пытаясь дождаться какого-то шевеления в клетке. И это хорошо, если ещё чем ни будь не кинут. Поначалу он даже развлекал себя тем, что пугал их. Все боялись зверя в клетке. Их страх был похож на смолу - липкий и вязкий. А потом стало всё равно. Хозяин зверинца злился. Тыкал копьём сквозь решётку. У него не получилось расшевелить зверя. Зверь сломался. А потом наступила зима. Холодно. Зато стучать так часто перестали. Сбоку сидела медведица - плешивая, с подранной подпаленной шкурой. Её клетка была слишком мала для такого крупного зверя. Медведица мечтала умереть. Он чувствовал это настолько явно, что становилось тошно. Её звериное желание было чётким и не обосновано мыслями. Чистый инстинкт. Он тоже хотел сдохнуть. Просто закрыть глаза и не проснуться. Уйти на ту сторону, где плещется река и тихий шёпот гуляет меж ветвей. Где он наконец обретёт покой. Но сладостное забвение всё не наступало, а день сменялся ночью и его собственные чудовища начинали бесноваться подкидывая те или иные воспоминания. И так прошёл год или два, а может три. Дрыньк... Дрыньк... Дрыньк... Его позвали по имени. Он и забыл как оно звучит. Да и не важно это. Что теперь значит имя? Его имя уже ничего и не значит. - Я знаю, ты меня слышишь. Пожалуйста посмотри на меня. Голос был тихим, требовательным, но полным мольбы. Просмотреть значит? Хорошо - это не сложно. Вплотную к клетке стояла женщина. В чём-то даже красивая. Маленькая, пухлая. В коротком полушубке. Из пушистого воротничка выступало круглое личико. На голове светлый платок с мелкими красными цветами. Из под него выбилось несколько темно-русых прядей. Полные губы изогнулись в одобрительной улыбке. - Ну вот, дорогой, так то оно лучше. А сейчас послушай меня внимательно. Сегодня ночью откроют замок твоей клетки. Тебе надо будет собраться с силами и пройти две версты в сторону Алээ Тэн - Королевской звезды. Попробуй перекинуться - легче будет. Её зелёные глаза сверкнули. Злёные. Он отвернулся и уткнулся в собственные коленки. Тело сотрясла дрожь. Уходи! Уходи! Уходи! Вдох, выдох. Еще раз. Тошнота отступила и её сменила пустота. Она добрая подруга - укутывает его измождённый разум своим бесплотным телом. Он опять поднял голову. Гостья разозлилась, сурово сдвинула брови и яростно пошептала: - Дурак, тебе надо..... - Она запнулась и поднесла руку в варежке ко рту. - Ох! Чёрт. В таком состоянии ты никуда не сможешь идти! Прости меня, дорогой, но придётся тебе ещё тут посидеть. Хорошо - у него впереди много времени. Каждый день походил на предыдущий и в конце его ждал тихий причал. Женщина закусила губу. И вроде как смотрела на него и не видела. И он её тоже не видел. Чужие мысли давно для него слились в монотонный шум. Но не исчезли. А её мыслей словно не было. Он сходит с ума. Давно пора. В безумии есть своя прелесть. - Эй... - Уходи. Горло саднило. Он отвык разговаривать. Но женщина улыбнулась. Горько и извиняюще. - Прости. Но я пришла слишком рано. Завтра тебя увезут отсюда и ты не сопротивляйся. Заклинаю всем, что дорогого осталось для тебя в этом мире, не сопротивляйся. И... Она протянула руку сквозь прутья и коснулась плеча. Белая пухлая ручка на его грязном худом плече смотрелась дико. Живое тепло. Это было больно. - Я приду за тобой когда зима сменяет половину жизни. Ты узнаешь это потому что именно в этот день Алээ тэн упадет с неба. Помни, я приду, Лён. Она отступила назад, прижимая руку к груди и в её глазах было искреннее сожаление. Потом развернулась и выбежала из шатра. Что у него дорого осталось в этом мире? Жизнь? Да и та ему уже не принадлежит. Медведица умерла ночью и он остался в одиночестве.