•••
Когда я очнулся в больнице, с перебинтованным лицом, мне сообщили две новости. Одна хорошая, а другая плохая. Я попросил начать с хорошей. — Пса, который на тебя напал, усыпили. Он уже никогда тебя не тронет, Сал. «Почему так милосердно?.. Лучше бы сначала ему половину лица оторвали и порезали на кусочки. Я бы с радостью это сделал сам…» Сделав глубокий вдох, я попросил сообщить плохую новость. Врач помялся, и только спустя минуту сказал те слова, которые я запомню на всю жизнь. — Твоей мамы больше нет. Мы пытались спасти ее, но… Мне жаль. В тот момент мой мир рухнул окончательно. Я ощутил, как все ушло в пятки, как сердце стучало с такой скоростью, с которой могло бы пробить мне ребра. Глаз налился слезами, а из правой ямки, где когда-то было глазное яблоко, как-то неприятно вытекла жидкость. То ли кровь, то ли слеза… Не знаю. Но ощущения были мерзкими. У меня затряслись руки. Я не мог сказать и слова. Новость о смерти мамы шокировала меня. Причем настолько, что я затруднялся даже шевельнуться. — Сал, — снова заговорил врач. — Можно вопрос? Я промолчал. Пусть спрашивает что хочет, мне все равно. Тогда для меня ничего не имело значения. — Только честно ответь, ладно? Я снова промолчал. — Сал, пообещай что ответишь честно. Пожалуйста. Как же мне хотелось чтоб этот мужик заткнулся. Но чтоб случаем не стукнуть его, я лишь кивнул головой, «обещая» говорить только правду. Тогда и отстанет по быстрее. — Скажи мне… — начал он. Его тон был холодным, а голос ровным. — Зачем ты убил свою маму? … … …что, простите? Чего-чего, а такого вопроса я не ожидал. У меня не было ответа. Доктор, видимо, воспринял мое молчание по другому. — Сал, она же твоя мама… Как ты мог?.. — Я… — мне не хватало сил говорить. Я даже не знал, что мне ощущать. Две шокирующие новости… Как быть, черт! А особенно тогда, когда подозревают в убийстве собственной мамы. — Я не убивал ее… — еле выдавил из себя такую простую фразу, которая вот уже давно не внушает доверия. Естественно, он мне не поверил. Как и другие, наверное. — Сал… На долю секунды мне показалось, что на лице у доктора появились… изменения. Оно становилось каким-то… Более округлым. Под глазами появилось несколько морщин. Не плод ли это моего воображения? — Ты обещал говорить правду… Я медленно отполз назад, ближе к подушке. То, что я вскоре увидел, ещё долго будет снится мне в кошмарах. У доктора засветились глаза. Они стали светло-красными, почти полностью. Из свежих шрамов потекло что-то жёлтое, потрескавшиеся губы расплылись в неестественно широкой улыбке. Там я увидел лишь восемь зубов, и все они были гнилыми и черными. Даже через бинты я услышал какой-то слишком мерзкий запах. Похож на гниль, трупный запах, который сразу же вызвал у меня приступ тошноты. Судорожно осмотрев «доктора», я увидел как вся его грудь покрылась чем-то алым, белый халат окрасился в цвет крови, а руки стали похожи на два сухих сучка с облезшей корой. Из человека он превратился в красноглазую тварь, которая вскоре проговорила несколько раз одну и ту же фразу. — Ты обещал говорить правду, Сал-л-л-л… Я упал с кровати. Ноги, прям как тогда, понесли меня к двери, а руки принялись выламывать запертую (как оказалось) дверь. «Доктор» бездействовал, лишь смотрел на меня и хихикал. Видимо понимал, что мне не уйти, и глядел словно на птичку, что попала в клетку. Громко чирикая, и стараясь вылететь из своей тюрьмы, она не знала, что ее ждёт впереди. Ей хотелось жить. И чтоб кошмары прекратились. Чтоб это все стало дурным сном. — Лгать плохо, Сал… — протянуло существо. — Лгать очень плохо, Са-а-а-а-ал… Меня охватил точно такой же ужас, как и тогда, с собакой… Я развернулся «лицом» к «доктору» и прижался к двери. Я не знал что мне делать, как быть, и как выбраться отсюда. Судорожно схватившись за дверную ручку, я попытался взять себя в руки и угомонить бушующее сердце и учащённое дыхание. Уродливое лицо все глядело на меня, будто вот вот разорвёт на кусочки. Искусает, как пёс. Оторвёт и другую половину лица. Я закричал. Но меня опять не услышали. — Не кричи, Са-а-а-а-алли… — хрипло отозвалась тварь. — Лучше ответь на мой вопрос… Только честно… Я ещё сильнее вжался в дверь, когда «доктор» сделал шаг ко мне. Внутренний голос орал: «Сделай что-нибудь! Хоть в окно прыгни! Чего уж терять?!» — Зачем… Ты… Убил… Диану? — Я не убивал ее! — эти слова сами выскочили из горла. Как будто мимолетная защитная реакция… Я старался взять себя в руки, но ужас буквально приковал меня к этой двери, не давая шевельнутся. Внезапно, я услышал приближающиеся шаги за дверью. Стало одновременно страшно и радостно — вдруг это «подмога»? — Не ври мне, будь так любезен, — «доктор» облизнулся. — Еще раз соврешь, я укушу тебя. «Укусит?..» — испуганно подумал я. И вдруг меня осенило. — В-вы… Тварь, которая когда-то была той самой собакой, громко расхохоталась. — Именно… Я покусаю тебя. Снова. Меня парализовало. Разум велел прыгать в окно, или пойти в бой, но тело отказывалось слушать. Застыв на одном месте, я не мог поверить, что передо мной стоит та сама сущность, что так меня покалечила… Злобная, уродливая, красноглазая сущность… Я задался вопросом: «Почему оно выбрало меня? Что я такого сделал?». «Доктор», словно прочитав мои мысли, заговорил. — Ты необычный парень, Са-а-а-а-а-ал… Мне кое-что известно, и я намерен устранить тебя, при первой же возможности… Я не хочу, чтоб кто-то путался под ногами. Ты — пыль на обуви, которую нужно убрать… — он кашлянул. — Но ты слишком живучая пыль. Он снова громко засмеялся. А шаги за дверью все приближались и приближались. — Знаешь, Са-а-а-алли, — я не мог понять, почему он так тянет мое имя. — Когда я был собакой, мне нравилось смотреть на твое испуганное личико. Ты так дрожал, кричал, звал маму… Я даже на секунду задумался: «А не пощадить ли мне тебя?» — он сделал паузу. — Но когда я отведал твоей плоти, — я всхлипнул. — Я не смог остановится. — А ведь вовремя я покинул тело пса, ведь еще чуть-чуть, и у меня были бы проблемы. Хорошо, что мне удалось взять под контроль тело вот этого мужчины-ветеринара… Он показал пальцем на себя. — Быть человеком проще, чем собакой… Точнее, возможностей больше… Слезы полились ручьём. Ноги перестали держать меня и я сполз аж на пол, не сводя взгляда с красноглазой твари. Еще больше пугали звуки за дверью и чьи-то голоса. Я, почему-то, был уверен, что это пришли за мной, чтоб порвать на кусочки и съесть. В голове я представил несколько таких же уродов, одетых в плащи. Один нес меня к котлу с бурлящей водой и что-то бормотал себе под нос. Я брыкался, кричал, но вокруг слышался лишь хохот и приглушенное «ням-ням». Кипяток все приближался и приближался, я пытался вырваться, но все тщетно. Внезапно, другие начали выкрикивать «Бросай!», и тот кто нес меня еще шире улыбнулся. — Нет! Не-е-ет, пожалуйста! На мои вопли никто не обратил внимания. И урод бросил меня прям в кипящую воду. Я вскрикнул. А «доктор» похрустел пальцами. — Не волнуйся, — заговорил он. — Ты не умрешь так, как только что ты представил. Шаги послышались совсем рядом. Кто-то уже стоял под дверью. Я отскочил, когда дверная ручка несколько раз зашевелилась. Тварь заблокировала ее, открыть дверь в палату можно только с помощью ключа. По выражению лица «доктора» можно было понять, что он нервничает. Видимо, это все же пришло мое спасение… — Почему дверь заперта? — послышался женский голос оттуда. — Кто последний заходил в палату? Дальше я не расслышал. Красноглазый урод внезапно подхватил меня и посадил обратно в кровать, на лету принимая «человеческий» облик. Я смотрел в одну точку и дрожал от страха. Тварь успела. Когда дверь открылась, и ко мне ворвалась целая бригада врачей, он выглядел вполне нормально. Его увели, а та самая женщина-врач быстренько подбежала ко мне, расспрашивая о моем самочувствии. Но я не смог дать внятного ответа.•••
— Ого… — протянул Ларри, переваривая услышанное. — Вот это история, чувак… Салли лишь громко вздохнул, глядя на пол, сомкнув руки. Он еще долгое время молчал, не желая больше продолжать свой жуткий рассказ. Но, как бы это ни было неприятно или страшно, но после того, как он поделился этим с Ларри, ему стало легче. — Дальше я все плохо помню, — молвил юноша. — Все как в тумане… Ларри отвел глаза. Если бы такое случилось в ним в детстве, он бы просто не смог выдержать этих постоянных ночных кошмаров и повесился бы к чертям. Джонсон не понимал, как его друг вообще способен это терпеть. И как он вообще это пережил. Может… случайность? Или «доктор» говорил правду?