Алые рассветы

Ночной мрак медленно окутывает город: в высотках зажигаются многочисленные огоньки, в клубах и барах, как по неслышному сигналу, музыка начинает играть еще громче, гаснут дневные лампы и зажигаются неоновые вывески. Огромный Бриджпортский мост переливается множеством золотистых огней, притягивая самых богатых и знаменитых в центр городка, ближе к славе, гламуру, вечеринкам. Бар " Кровища-501» вновь принимает огромное количество посетителей. Город в ночи привлек множество до ужаса пугающих, но ровно на столько же элегантных существ. Крупные группы вампиров кружат у музыкальных инструментов. Каждый из них так и норовит цапнуть зазевавшегося музыканта или бармена. Это волшебное великолепие поразит воображение любого человека, что волей судьбы попадет внутрь. Только стоя посреди зала можно ощутить сладкий и такой манящий запах вампирской жизни, почувствовать горький вкус противоречия времен и характеров, погрузиться в азарт поиска добычи. Неоновые лучи гуляют по бархатной поверхности ковров, отражаются от сияющей кожи, выглядывающей из вульгарных, но по-своему очаровательных костюмов. Каждый здесь находит покой. В самом дальнем и, кажется, тихом уголке находится самый огненный человек. Джессика Талон устало глядит вниз, на танцующих вампиров. Морриган и Воган кружатся в медленном интимном танце. Из глаза светятся непередаваемым счастьем, они упиваются свободой, ощущают свою красоту. На одной из диванов недалеко от площадки для танца растянулся Бо Меррик: он отдохнет от насточертевшего внимания смертных и привлечет внимание кого-то более подходящего ему или останется в единении с собой. Клыкманн вновь выискивает объект для манипуляций, но никого кроме дрожащего бармена, вечно роняющего шейкеры, не находит. По городу гуляет ветер, холодный и пронизывающий до костей. Владимир уже долго выжидает на входе в бар, но нужная ему особа так и не появляется. Мимо проезжают длинные лимузины, которые, несомненно, везут очередную непримечательную, но знаменитую фигуру по её звездным делам. Владимир видит, что из лимузина выходит высокая загорелая блондинка. Весь её вид указывает на принадлежность к высшему кругу. Лола Бель — одна из самых знаменитых людей во всем городе. Её яркая внешность, вызывающие манеры… Она рождена чтобы выходить из лимузинов и пафосно цокая каблуками идти в дорогое заведение. Да, в какой-то степени она заслужила это. Чем плохо быть знаменитым, узнаваемым? Владимир тоже мог бы ездить на дорогой машине и выступать перед людьми: он не менее красив и обаятелен, опытен и, пожалуй, еще раз красив. Этого более чем достаточно. Правда, главное его отличие от этой массы знаменитостей в том, что ему нужно нечто большее, чем всеобщая любовь и признание. Свою сердечную драму, завернутую в красивую обертку он готов отдать даром. Вопрос, кому? Шлик еще несколько секунд смотрит на удаляющуюся фигуру знаменитости. Он слышит звук трения шин о асфальт. Из ярко-желтой машинки такси вылазит женщина. Владимир в очередной раз восхищенно оглядывает её: чуть вьющиеся волосы, на которых осели капли недавно прошедшего дождя, макияж на глазах, так гармонично смотрящийся в сочетании с естественным вампирским цветом радужки, выразительные брови, едва заметные морщины носогубных складок. Прекрасное сочетание милых черт рисует в воображении Владимира красивые картины алых рассветов, которые он встретит с этой женщиной, но жгучий взгляд возвращает его в роль неудачливого любовника, которому не суждено даже коснуться мягких локонов каштановых волос. Эльвира лишь слабо улыбается когда Шлик касается губами тыльной стороны её ладони и одаривает его легким прикосновением к щекам. До Вампирского логова они идут молча. Эльвира неспешно идет впереди, привычно виляя бедрами. Владимир идет чуть позади, наслаждаясь представленным ему видом. В лифте они так же молчат. Шлик влюбленно глядит на очертания милого тела и в очередной раз убеждается что эта женщина — одна из самых прекрасных во всем Бриджпорте, если не во всей Вселенной. Девушки-вампирши прекрасны во всех проявлениях: они сильны, независимы, властны, неукротимы как бушующая стихия и одновременно невинны и покладисты. Их тела горят физическим здоровьем и вампирской энергией, их кожа блистает в свете множества огней как звезды на нескончаемо мрачной материи ночного неба. Обладание такой девушкой — счастье, любовь такой девушки — мечта. Едва Эльвира ступает на порог заведения, все движение на секунду останавливается. Она одаривает величайшею улыбкой каждого в зале и скрывается на верхнем ярусе заведения. Владимир, словно тень, чуть запаздывая, следует за ней. Слэйр занимает свое излюбленное местечко у барной стойки и заказывает полюбившийся напиток. Шлик становится рядом и оглядывается вокруг. — Мы так давно не встречались, — тихий бархатный голос окутывает разум Владимира сильнее любого напитка из бара, — Я думала, что ты совсем забыл меня, Владимир Шлик. Как глупо. Она знает, он не сможет забыть о ней. И она не сможет забыть о нем. Смешная игра в дружбу без чувств, постоянные гляделки, которые, кажется, вот-вот раскроют химию, происходящую между этой парой, но каждый раз они синхронно отводят взгляд и воцаряется тишина. — В конце концов, — Шлик склоняет голову на бок и вновь смотрит на девушку, — сейчас мы оба здесь. Раздается тихий звон бокала о поверхность стойки: напитки, заказанные гостями наконец были поданы. Правда, кому они сейчас нужны. Слэйр втягивает носом воздух, крылья носа едва заметно расширяются и тут же возвращаются в первичное положение. Их взгляды вновь пересекаются. Откуда-то снизу доносится такой знакомый, веками узнаваемый мотив классической мелодии. Эльвира отводит взгляд и несколько грустно смотрит в сторону источника звука. Снизу до сих пор кружится великолепная пара вампиров. Слэйер грустно улыбается и, обхватив изящными пальцами тонкую ножку бокала, подносит стеклянный сосуд к губам. Владимир едва заметно мотает головой, пытаясь заглушить голос позорной трусости — не свойственной вампирам черты. Каждая жилка мужского тела трепетно сжимается, сердце набирает ритм, привычный для смертных. Кажется, еще минута, и вампирские силы полностью покинут тело, заставив пустую телесную оболочку превратиться в серый прах веков. — Может… — Шлик хотел было протянуть свою руку к Эльвире. — Может, — все та же грустная улыбка на лице девушки заставляет Владимира ненадолго потеряться в собственных мыслях. Эльвира поднимается со своего места и с присущей ей легкостью порхает куда-то в темноту. Владимир, словно околдованный, стремится следом. Нежная фигура, освещенная множеством огней, ожидает его недалеко от площадки для танца. Шлик видит, каким удивленным взглядом на Эльвиру глядит его благосклонная начальница. Заметив Владимира она слегка улыбается и подмигивает в сторону Эльвиры, Шлик лишь слегка кивает и спускается к даме. Руку Владимира Эльвира принимает все с той же сладкой улыбкой. Мраморная холодная кожа рук кажется такой гладкой, притягательной. Чуть розоватые губы что-то шепчут, хрупкое женское тело робко прижимается к широкой груди. Старинная классическая мелодия сменяется более современным живым мотивом, нежные, но в то же время игривые звучания минорных аккордов разных инструментов. Взгляд этой женщины наполняет гармоничной силой, страстью, смешанной с отвагой. Владимир наконец чувствует себя достаточно смелым, чтобы признать свои истинные чувства и проявить их. Глаза Эльвиры светятся словно маленькие огоньки среди темноты. В них можно разглядеть годы, долгие и томительные вечера, наполненные прахом грусти и одиночества, светом софитов и славы. Они кружатся посреди небольшой комнаты в страстном и смелом танце. Их освещает множество огней ночного города, но они остаются невидимыми для всех. Даже если кто-то из сумрачной части города помыслит о них, он не посмеет ничего сказать. Первое правило вампира — не говорить, что знаешь о вампирах. Вечер тянется мучительно долго, но до ужаса быстро. Они все еще танцуют в том пространстве, но уже вне времени, вне реальности. Вокруг них множество вселенных, различных галактик, но их собственные миры сейчас сливаются в один огромный круговорот событий, времен, людей, раскрывая ту химию, в которой они не могли признаться друг другу несколько мучительных лет. Звучит тихий колокольчик, извещающий посетителей о закрытии заведения. Ночной народ спешно покидает здание, а они все еще стоят рядом. Их руки сплетены между собой, тела плотно прижаты друг к другу, оба неуверенно прячут глаза. На этом их вечер никак не может закончится, он только начинается. Вампиры неспешно покидают заведение. Городские улицы встречают их ласковыми дуновениями ветра и шелестением листьев редких деревьев. Ночь приветствует своих детей ярким мерцанием звезд, рассыпанных по черному небу мелкими горошинами, диск полной, чуть краснеющей, луны застыл между крышами высотных зданий отбрасывает свет на тротуары затихших улиц. Они неспешно бредут куда-то вперед, на свет огней. Их руки все еще скреплены, худое плечо Эльвиры прижимается к плечу Владимира. Их тела становятся все холоднее, бледнеют, сияют приятным серебристым переливом. По улицам резво снуют машины, от влажного асфальта исходит едва заметный пар. Пара выходит на одну из центральных улиц города, что пересекая Канал-Авеню, выходит на мост. Речная вода неслышно плещется внизу, омывает гладкие точеные берега. У самого входа на мост Эльвира останавливается и заглядывает куда-то вниз. Зеленый густо заросший склон плавно уходит вниз, к реке. Трава едва заметно покачивается, повинуясь дуновению ветра. По дороге шумно проносится дорогой лимузин. Он несколько раз подает сигнал от фарами помешавшим ему вампирам и скрывается в тумане, окружившем мост. Владимир успевает рассмотреть на заднем сиденье все ту же знаменитость, а значит сейчас не раньше, чем четыре часа утра — время закрытия всех клубов. Эльвира на несколько шагов опережает своего кавалера, но резко оборачивается, когда перестает слышать позади себя шаги. Осознав объект обеспокоенности Владимира, она чуть вскидывает брови и капризно втягивает скулы. Шлик, заметив это, тихо усмехается и подходит к девушке. Его руки охватывают худое женское тело и притягивают его ближе. Владимир чувствует как её руки складываются в кольцо и обхватывают его тело в нежном объятии. Голова Эльвиры ложится на его плечо и он чувствует теплое дыхание на своей шее. Наверно, не будь он вампиром, она бы давно его загрызла. Облака принимают яркий красный оттенок, небо, словно горящая спичка, переливается множеством цветов: красный, бордовый, желтый, оранжевый, каждый уголок неба окрашен мимолетным пигментом. Солнце лениво восходит из-за гор, озаряя своим сиянием Ночной город. Кожу Владимира обжигают длинные солнечные лучи, короткие уколы которых заставляют морщиться и прятать лицо. Шлик прижимает девушку еще ближе к себе, стараясь закрыть её собственной тенью. Эльвира чуть приподнимает голову и заглядывает Владимиру в глаза. Легким движением она подается чуть вперёд и оставляет на узких бледные мужских губах розоватый след от помады. Солнце полностью озаряет каменные джунгли Города Теней. Уличные фонари, как по сигналу, один за другим угасают. Город, со всеми его жителями, будет стоять с каждым заходом солнца, но любовь засияет лишь во время алого рассвета.