Выродок

Джексом, переполошенный донельзя, в одной ночной рубашке и штанах вбежал в конюшню, переоборудованную в вейр: - Что случилось, Рут'? Ты звал меня так отчаянно, я перепугался... Дракон ходил кругами по темному помещению, освещенному лишь светом принесенной лордом Джексомом лампы: в Руате стояла глубокая ночь. - Почему? Почему вы перестали, Джексом? - вопрошал Рут', хлеща хвостом, отчего в воздух поднялись пыль и мелкие травинки. - Что? - недоумевал Белый Всадник. - Любить друг друга. Регулярно. Как раньше. - А… Шарра… Шарра забеременела. Она носит малыша и не подпускает меня к себе. Она… она боится, что я могу навредить ее.. ее… - Яйцу? - помог Рут'. - Ага. Вроде того. Джексом поежился. Последние год-полтора ему было очень неуютно обсуждать свою сексуальную жизнь с Рут'ом. Было время, когда юношеский идеализм позволял Джексому и Шарре с радостью разделять свое удовольствие с белым драконом, однако романтичность и трепет глубочайшего доверия с возрастом улетучились, а присутствие третьего в их отношениях стало обузой. Рут' же хотел еще и еще. - ...А еще я ужасно чешусь! Джексом, ты меня слушаешь?! - Так где, ты говоришь, у тебя чешется? - лорд Джексом потряс головой, стараясь закрыть свое неудовольствие от Рут'а, не прерывая поток мысленного общения с ним. Рут' упал на бок и растянулся, откидывая задние лапы в сторону. Парень отступил на шаг: - Неет, приятель, здесь чеши себя сам. - Но почему? - умоляюще заскулил Рут', оплетая хвостом его ноги, - Я же люблю тебя. Ты любишь меня. Между нами не обязательно должна быть Шарра. Джексом обомлел. Что это он слышит в его голосе - ревность? Да, Рут' действительно необычный дракон... странный дракон. - Рут', я… - Джексом не удержался на ногах, неуклюже свалившись на жесткое сено, служившее зверю подстилкой. - Ты же всегда хотел, чтобы я стал настоящим драконом! - обиженно просвистел Рут', - И я старался, как мог! Мы научились летать, путешествовать в Промежутке, сражаться с нитями! - Но Н’тон сказал… - Я учился, - воля Рут'а приливом смыла все мысли Джексома, оставив от них голый остов. Сильный хвост все ближе и ближе подтягивал Всадника к белому брюху и этому… на что Джексом, обычно спокойно воспринимающий все естественное, сейчас старался не смотреть. - Я наблюдал за скакунами. У них все проще, им не обязательно догонять друг друга. - Это произвол, - мысленно воспротивился Джексом, - Вы… вы, драконы, постоянно что-то чувствуете, а мы, всадники, слепо идем на поводу у вас! - Это называется любовь! - взмолился Рут', - Я люблю тебя, Джексом! Мы должны стать единым целым! - Мы и так единое целое, Рут', - пропыхтел лорд Джексом вслух, под тяжестью драконьего тела, - Но у нас, людей, так не принято! - сказал он уже громче, отпихивая дракона. Тут он понял, что это первая и единственная размолвка с его драконом за всю жизнь. Рут' отпрянул, как ужаленный. - Ты больше не хочешь любить меня, Джексом? Я… слишком плох для тебя? Джексом поднялся, отряхивая штаны. Он знал, что драконы, хоть и обладают разумом, не наделены хорошей памятью и вообще невинны, как дети. В том, что происходит сейчас с Рут'ом виноват только он, Джексом. Это он позволил Рут'у свободно гулять в своих мыслях во время секса с Кораной и Шаррой. В конце концов, это он погладил и разбил яйцо Рут'а в Бенден-вейре, позволив ему появиться на свет. Видимо, обрывки его мыслей донеслись до дракона, потому что он заскулил, заметавшись кругами. - Я умру, если ты бросишь меня. - Тише, тише, - охваченный сочувствием, Джексом похлопал друга по спине, - Я не бросаю тебя. Просто, понимаешь, иногда мне нужно побыть одному. Ты же проводил уже время один, когда я заболел южной лихорадкой, и отлично справлялся. Ты один сражался с нитями и даже летал с Брекки в Промежуток. Я горжусь тобой. Рут' снова завозился, подставляя свою шею под его прикосновения. Пасть его была приоткрыта, он тяжело дышал. - Рут', я думаю, Н’тон будет не против, если ты полетаешь за его зелеными... Морда дракона сморщилась так, будто он собрался чихнуть. Мощное тело напряглось, и он мягко ткнулся Белому Всаднику в живот: - Но я хочу тебя, Джексом. Мне не интересны эти толстухи зеленые. Я хочу, чтобы ты снова был счастлив, как тогда, на теплом континенте. Подбородок дракона надавил на ключицу и Джексом снова упал. - Я не животное, Джексом. Я твой, а ты мой. - О, Рут'… - лорд Руата был напуган и растерян. Он никогда ничего не слышал об отношениях между драконами и их всадниками. А еще он никогда не пытался вступать в схватку с возбужденным драконьим сознанием. Через это проходят все всадники, когда их драконы пьют кровь, но не юный лорд. - Джексом? - Рут' возвышался над ним, внимательно глядя в лицо всадника, его глаза переливались тревожным лиловым светом. Сейчас он казался Джексому просто огромным. - Т-ты… Ты не м-можешь заставлять, меня, Рут'… - Почему же? - искренне не понимал дракон. - Это… это нечестно! - Но я честен и открыт перед тобой, - Джексома обдало лавиной знойного желания, и он тихо застонал, - Я хочу этого. И ты будешь счастлив. Вместе со мной. Обещаю. Последнее слово Рут' точно выдохнул ему в лицо с тихим рыком. Слабо пахнуло фосфином и остатками пищи. Белый упорно терся о своего Всадника брюхом, передние и задние лапы сомкнулись на руках и ногах, точно кандалы. Дракон почти нежно сорвал с Джексома ночную рубашку, пуговицы щелкнули на деревянном полу, куда-то закатились и замолкли. Парень только сейчас сообразил, какой треклятый жар исходит от дракона. И от этого… этого огромного… - Члена, - продолжил Белый, фыркая ему в ухо, - Ты никогда раньше не стеснялся его… Джексом взял себя в руки, посмотрев дракону прямо в глаза. Фасетки в них постоянно были в движении, гипнотизируя и расслабляя своим маслянистым сиянием. - На самом деле… на самом деле.. - сбивчиво начал лорд Руатанский, не в силах сформулировать свои эмоции. Рут' снова наморщил морду, касаясь сознанием сознания друга. Встретив в его глубине нечто красочное и причудливое, он удивленно и нетерпеливо заскулил: - Мне нравится, - мысль была совсем тихая, за ней последовала другая, более громкая, - Мне интересно. Я никогда не испытывал ничего похожего… Не раздумывая, Рут' выпростал раздвоенный язык, проводя им по щеке лорда, затем по шее. Маленькое тело человека под ним напряглось, выгнулось навстречу, и дракону все стало ясно, как день. - Да, я думал об этом, и не раз, - парень стыдливо покраснел, отводя взгляд. - Нет ничего постыдного в том, чтобы доверять своему дракону, - спокойно и уверенно произнес Рут', - Можешь на меня положиться. - Но как мы… - растерянно успел подумать Джексом, прежде чем его сознание унесла удушающая волна похоти, оставив одни только оголенные нервы и инстинкты. Рут' отпустил его конечности и лег на бок, прижимая человека к самому своему сердцу. Джексом обмяк в его лапах, чувствуя, что не может уже сопротивляться ни себе, ни ему. Никому еще не удавалось набросить узду на дракона и полностью успокоить его во время течки самки, так же и Рут'а не мог остановить уже никто. Серебряные когти лежали на коже, смирные, но опасные. - Отдайся, - тихо посоветовал Рут', - Джексом, я люблю тебя всем своим существом. Раздвоенный хвост мягко скользнул по ногам, помогая дракону стягивать с парня штаны. Джексом, не в силах противиться, прижался всем телом к тёплой шкуре, покрытой призрачно мерцающими в свете лампы чешуйками. Горячий язык скользнул по губам Джексома, заползая змейкой в приоткрытый, хрипло дышащий рот. Парень чувствовал, как острые зубы прижимаются к лицу и слюнные железы сочатся вязкой слюной, обволакивающей упругий язык дракона. Джексом вытянул руки вперёд, скользя ладонями по мускулистым бокам Белого, трогая прижатые к телу крылья, наросты гребня на шее и, наконец, чувствительные надбровья. Рут' заурчал, замурлыкал, и этот восхитительный звук растекся по его груди, грохоча, точно в пустой бочке. Джексому казалось, что вибрация дробит его на мелкие частички, она катилась камнепадом по обнаженной коже, заползая во все укромные места. Юноша гаркнул, закряхтел, и Рут' успокаивающе свистнул, умоляя его быть потише. - О, Рут', ты просишь о невозможном, - слабо отозвался в мыслях Белый Всадник, трясь налитым кровью членом о мелкую чешую на животе Рут'а. - Расслабься, - ответил дракон, пристраивая кончик собственного члена к промежности любовника, - И всё будет хорошо… все будет хорошо… Когти стальными полосами сомкнулись на спине и талии человека, когда узкая головка конусообразного органа начала проходить вовнутрь. - Джексом, ты такой замечательный… Я так хочу, чтобы ты был спокоен и счастлив… Даже если мне для этого придётся заставить тебя… Молодой мужчина вскрикнул - боль прорезала блаженную нереальность, но Рут' быстро укачал его в мыслях, двигаясь очень медленно. По самый корень насадить человека он не смог бы, но того, что есть, было достаточно, чтобы получать удовольствие. Дракон журчал и жмурился, когда узкий кишечник человека сжимался на его головке и был просто счастлив, потому что Джексом просил ещё. Всадник обнял белого дракона за спину, сжимая пальцы на гладких боках и насаживаясь на мокрый член с лютым исступлением, которому позавидовал бы любой самец, обладающий самой пылкой и страстной драконицей. Рут' все-таки не выдержал и подмял лорда под себя, придерживая его передними лапами, а когтями задних глубоко впившись в пол. Джексом бился и подвывал под тяжелым телом, Рут' вошел в него последний раз, очень глубоко, и зашипел, бурно кончая в растянутое отверстие. Всадник все еще держался за него, тяжело дыша - Белый заметил несколько белых пятен его семени на своей переливающейся шкуре. Рут' знал, он знал, что вскоре наступит осознание, но оттягивал этот момент максимально долго, вступив в схватку с сознанием Джексома. Наконец, Рут' обессиленно опустил голову на сено, выпуская человека из своих объятий. Джексом, спотыкаясь, попятился от своего дракона, от того, кому доверял всю жизнь. Рут' воззвал к нему в мыслях, но Джексом не отвечал. Словно какая-то нить между ними оборвалась, образуя страшную, голодную дыру в груди. - Джексом? - Чтоб тебе ни скорлупы ни осколков! Уходи!! Уходи, и не возвращайся, чтобы я больше тебя не видел и не слышал, пока я не натравил на тебя Лиот'а или Мнемент'а! Проваливай хоть в Промежуток!!! - зазвенело у Рут'а в голове. - Но, Джексом... Лорд покраснел от гнева, выпучив глаза. Дракон отпрянул, не узнавая своего Всадника: - Убирайся, белый выродок! Рут' потрясенно и грустно застонал, но парень, не оглядываясь, подобрал одежду и вышел. Его место в сердце дракона заняла холодная, безбрежная пустота Промежутка… Джексом на секунду остановился, услышав тоскливый, скорбный вой сторожевого дракона. Сжал зубы и пошёл дальше. “Лайтол справился, значит, справлюсь и я. Так ты и не стал настоящим драконом, Рут'. Прощай.”