Согрею твои руки

Стекло в автобусе замерзло, поэтому весь мир снаружи казался сюрреалистичным. Дороги и здания расходились разводами, а небо уже темнело, поэтому теплый апельсиновый свет фонарей отбирал еще немного ощущения действительности. Зима наступила внезапно: вчера под ногами чавкала грязная каша, а голова не мерзла без шапки. Ночью прошел настоящий снегопад, и весь день снег лежал, пока белые хлопья сооружали все большие и большие сугробы. Вечерело, погода не менялась, настроение улучшалось. Федя жадно смотрел в окно, поскорее бы приблизилась нужная остановка. Из автобуса он почти выбежал, попутно натягивая шапку. Две минуты и он уже на главной улице города взглядом выискивает знакомую фигуру. Костя уже стоит на назначенном месте. Снег приземляется на недавно осветленные волосы, от этого они слегка намокают, но ему не холодно. Ожидание и предвкушение встречи греет изнутри, поэтому красные щеки почти не пекут. Парень замечает Федю, и мороз вообще перестает как-либо его волновать. — Привет, — мягко улыбается Чалов. — Давно ждешь? — Совсем нет, — также отвечает Кучаев. Видеть Федю очень радостно, хоть и неловко. Днем было даже тепло, можно и не застегивать куртку под самое горло. Федя бежал по району, вокруг разлетались брызги грязи, но смеялся он так звонко, что перспектива чистить джинсы ничего не портила. Костя пытался поспевать за ним, но шел достаточно аккуратно, поэтому оставался позади. — Где ты там? — весело отозвался впереди Чал. — Да хрен с тобой! — Костя тоже побежал, догоняя парня. Подбежав к нему, Кучаев резко вытащил руки из карманов, ловя Федю за плечи. Из кармана вместе с рукой выпала перчатка, плюхаясь в мутную лужу. — Красавчик, — без тени ехидства прыснул Федя. — Черт, — ругнулся Костя, наклоняясь за вещью. Он немного повертел ее, пытаясь струсить грязь и капли воды. Вышло не очень. — Ну не в карман же ее теперь… — Дурак. Давай, я дома застираю и завтра отдам. — Завтра? — Ну да, или не хочешь и завтра гулять? — прищурился Чалов. — С тобой каждый день хочу, — понизил голос Костя, передавая перчатку Феде. Их пальцы соприкоснулись, а Кучаев словно нарочно задержал руку. Федя улыбнулся шире. Темнело, Косте пора домой. Федя проводил его до остановки. Видимо, больше никто вечером никуда не собирался, тем более начал идти снег и похолодало. Белая крупа обещала настоящую бурю. Вдали засверкали фары автобуса. — Вроде мой, — в темноте все равно было плохо видно, но когда всю жизнь ездишь на одних и тех же маршрутках, то начинаешь невольно их чувствовать. — Тогда до завтра? — До завтра, и перчатки не забудь, — парень усмехнулся и поднял голову, чувствуя, как холодные капельки приземляются на лицо. — Костян… — Кучаев опустил голову и почувствовал на губах поцелуй. И все сразу стало очень правильным. Он начал отвечать, но автобус неумолимо приближался. Он — весь красный — отстранился, облизал губы и сказал еще раз, очень тихо: — До завтра, Чал. — Держи, растяпа, — Федя протянул уже чистые черные перчатки и окинул парня недовольным взглядом. — Шапку носить религия не позволяет? — он взъерошил влажные светлые волосы. — Ну нет, пойдем куда-нибудь погреемся. Новая прическа тебе очень идет, но красивее ты, когда здоровый. — Чалов погрузился в ворчание, уже даже не смотря на Костю. Тот же рассмеялся. — Что смешного? — Ты сказал, что я красивый? — с широкой улыбкой протянул Кучаев. — Ну… вообще да, — смущенно пробормотал Федя, опуская взгляд. Костя засмеялся громче, чувствуя, как внутри теплеет, что уже и никакая шапка не нужна. — Ла-адно, пойдем поедим чего-нибудь, — воодушевленно сказал он, Федя, все еще смущенный, послушно пошел следом. В кафе неловкость развеял запах свежего пирога с яблоками. Было вкусно, после холодной улицы лоб и пальцы немного пощипывало. Парни общались как и прежде легко и весело, только было непонятно с кем говоришь: с другом или теперь уже парнем? Вопрос оставался висеть в воздухе, любой намек ускользал. За окном методично и размеренно шел снег. — Ну что, уже не холодно? — Да я и не замерзал, правда, сам смотри, — Костя взял ладонь Феди в свою и загадочно улыбнулся. Федя встрепенулся, но ответил похожей улыбкой. — Верю. Кажется, с темнотой наступало их время честности. Расплатившись, парни вышли на улицу. Морозный воздух показался убийственным после уюта кафе. Люди вокруг были такие разные: кто-то, закутавшись, спешил скорее домой; кто-то прогуливался, наслаждаясь настоящей зимой и безветренным вечером. Парням расставаться точно не хотелось, поэтому они шли, позволяя огонькам вокруг утянуть себя в атмосферу праздника. Казалось, что все налаживается. Все становится таким, каким оно и должно быть. Костя потянул Федю в подворотню, где не было мерцающих гирлянд и уличных украшений. А еще там не было людей. Зайдя поглубже, Костя коротко улыбнулся и взял лицо Феди в руки, приближаясь ближе и ближе. Чалов закрыл глаза и, почувствовав чужие губы на своих, полностью отдался в поцелуй, прижимая Кучаева теснее к себе. Костя целовал мягко, оставляя все огни и пожары на потом. Здесь и сейчас ему нужно было просто тепло, которое так хотелось разделить с Федей. — Завтра пойдем гулять? — отстранившись, широко улыбнулся Федя. — И послезавтра тоже, — со смешком ответил Костя, снова притягивая Чалова к себе за шею. Зимние каникулы заканчивались через четыре дня, а зима — через два месяца. Больше всего в этом мире Костя хотел, чтоб этот момент не заканчивался никогда.