я бы хотел отдать тебе каждую часть себя

Тина думает, что, возможно, ей стоит начать покупать яркую одежду, ну, для начала хотя бы менее серую.Поэтому на выходных она просит Куинни сводить ее в один из многочисленных магазинов, полных модной одежды. Куинни радостно хлопает в ладоши. Она заваливает ее жакетами, блузками и юбками различных цветов, Тина лишь слушает звонкое щебетание блондинки и со смирением в глазах смотрит на две пары классических черных туфель на высоком каблуке. Куинни говорит-они должны быть в шкафу у каждой женщины, Тина не спорит. Но когда Куинни с восхищенным взглядом и полным восторга возгласом «ты будешь прекрасна в этом!» протягивает ей атласную блузку теплого цвета, Тина с сомнением спрашивает «а это не слишком?» . На это Куинни лишь очаровательно улыбается, и Голдштейн старшей приходится сдаться. Тина думает, что, возможно, ей стоит больше походить на свою сестру, ведь когда Куинни идет по улице, размеренно стуча тонкими каблучками, на нее с восхищением смотрит вся округа. На Тину же обращают внимание лишь в те моменты, когда ее неуклюжесть дает о себе знать сильнее обычного. Она до сих пор краснеет до самых ушей, когда вспоминает, как пролила свой любимый черный кофе на Мистера Грейвза. На самого Персиваля Грейвза! Тине давно не было так стыдно. Персиваль Грейвз думает, что ему, определенно, стоит прекратить пялиться на Тину Голдштейн. Он думает об этом каждый день, но не торопится это реализовывать. Ему кажется, что серый цвет ей идет слишком сильно, как и яркий румянец на скулах. Но, конечно, Персиваль старается об этом не думать. По крайней мере каждые пять минут. Не получается. Но, естественно, Персиваль Грейвз не влюблен в Тину Голдштейн. Конечно, нет. Когда вечером она заходит в его кабинет в атласной персиковой блузке, Персиваль совершенно не думает о том, как последние солнечные лучи, так кстати просачивающиеся из небольшой щели между шторами, переливаются на струящейся ткани, мягко обволакивают каштановые волосы, заставляя их гореть рыжеватым оттенком, освещают тонкие руки, позволяя увидеть каждую вену. Персивалю совсем не кажется, что Тина в этот момент похожа на сказочную нимфу. Тина, в который раз, краснеет, проклинает себя за безрассудную влюбленность в собственного босса и, запинаясь и путаясь в словах, спрашивает, все ли у него в порядке, ведь Мистер Грейвз молчит уже пять добрых минут. Персиваль моргает и приказывает себе собраться с мыслями. Тине Голдштейн Персиваль снится каждую ночь. Персиваль Грейвз мечтает о Тине каждый вечер. Впрочем, и ночь, вероятно, и день, и утро. Куинни думает, что ее окружают одни идиоты. Безнадежно влюбленные друг в друга идиоты. Персиваль думает, что Тина до абсурдности очаровательна, когда приглашает ее поужинать с ним. Тина думает, что нужно вызвать скорую, ведь у нее определенно тахикардия, но вслух она произносит лишь «Конечно, Мистер Грейвз», запинаясь и путаясь в словах, естественно. Куинни думает, что они, возможно, не безнадежны.