***
Реджина Миллс — успешный травматолог, женщина, про которую писали «легенды», она могла сделать такую операцию, от которой больные могли через месяц бегать, не говоря уже о том, чтобы не позвать замуж. Женщина всё улыбалась, гадая, когда она решила стать врачом, а не экономистом? В её жизни было много изменений, на усыновление маленького ребёнка — было самой большой радостью, которую она могла испытывать, держа кряхтящий свёрток на руках. Реджина любила сына всей душой, отдавал ему лучшие годы своей жизни и просто понимала, жизнь рядом с ним — волшебна. Ребёнок рос не по дням, а по часам. Миллс радовалась первым шажкам, негромко «мама» наполнило сердце женщины любовью. Женщина была рада остаться в Сторибрук, вот все бумаги на пост глав.врача подписаны, её кандидатура одна из лидеров, пока в город не приезжает незнакомец.***
Они — враждовали, возле них было опасно находиться. Оба, словно дикие кошаки, вцеплялись в горло друг другу, выгрызая последние остатки самолюбия. Около 4-х месяцев Голд работал в больнице, когда его поставили глав.врачом. Женщина из кожи вон лезла, на эту должность она метила уже два года, но когда какой-то знаменитый хирург приезжает в город, и смещает её с должности, женщина стерпеть не смогла. Реджине досталась лишь роль заместителя, но и на том, была благодарна. А вот Роберт устроился весьма удачно, уходить, а уж тем более уезжать — не хотел, да и зачем? Сын поступил в университет, учится прилежно. Сам Голд получил должность, на какую и хотел. Ну и под боком, раздражающая женщина, которая готова была убить своим взглядом.***
— Крис Осброун, 35 лет. Состояние — критическое. Травма головы, перелом ноги второй степени, обильное кровотечение в брюшной полости, — докладывали доктора скорой помощи, ведя больного и отдавая бланк Реджине. — Третья, — проговорила Миллс, на ходу диктуя что нужно делать, — позовите мисс Свон. Она мне нужна, — и бросив слова, зашла в операционную — готовиться. Сегодня тяжёлый день — она пообщела Нилу сходить на его концерт, который они организовывают группой однокурсников. Пропустить — она не может, слишком давно обещала ему. Так что — отвертеться не получится. Но впрочем, она рада, можно хоть немного расслабиться от суматошных дней. Вместо Эммы Свон, в операционную зашёл Голд, Реджина презрительно фыркнула: — Его Сиятельство почтил нас своим вниманием, — язвительно заметила Миллс, победно улыбаясь встревоженному лицу мужчины, — только не стоит расстраиваться, с каждым может случиться! — Дорогуша, о чём Вы? — как ни в чём не бывало спросил Роберт, беря в руки мыло. Сейчас не хотелось разговаривать с этой женщиной, но только других врачей нет, а уволить Миллс — не позволят другие. Этот врач являлся самым востребованным, но ядовитости в этом самом человеке, через край. — Ох, да перестаньте, я смотрю, радикулит прошёл, — улыбнувшись на свои слова, женщина прошла в операционную. Мед.сестра помогла одеть халат и перчатки. — Может не стоит показывать свой токсикоз на людях? Смотрите, не запачкайте ничего, — самодовольно улыбнувшись, Голд подошёл к пациенту. — Делали обследование? — Состояние критически-тяжёлое, его везли наобум. Умрёт или нет. Если сейчас проводить обследование — не спасём. — объяснив ситуацию, Миллс подошла к пациенту. Анестезиолог дал наркоз и операция должна была уже начаться, вот только Роберт не унимался. — Мисс Миллс, Вас раздражает то, что я занимаю пост главного врача и даю правильную инструкцию, как и когда, что и зачем, нужно делать? — заметив что женщина сделала первый порез скальпелем — сдался, спорить с ней — себе дороже. — А Вас задевает то, что я всегда права в своих выводах? — заметила Реджина, перекрывая вену из которой шло кровотечение. Посмотрев на показатель давления — брюнетка выдохнула, теперь можно начинать работать, не обращая внимание ни на что, и это «что» стояло напротив, недовольно пыхтя. Под конец операции, оба врача перегрызлись на сто рядов, продвигаясь на каждом шагу, делая замечания и колкости, пытаясь задеть друг дружку, почти не устроили третью мировую войну, о том, как правильно нужно зашивать, чтобы шов был не сильно виден. После пяти часов нудной болтовни Голда, едких комментариев Реджины, оба были выжаты как лимон. Выходя из операционной, Миллс облегчённо вздохнула, осталось 2 часа до концерта сына, она обязана отдохнуть и немного расслабиться. Расписавшись в журнале, женщина пропустила волосы, проведя по ним рукой. — Только вот блох распространять по отделению — не нужно! — ехидно подметил мужчина, подходя к журналу, — нам и своих хватает. — А я думала Вы ушли гулять со своими друзьями, тараканами, — подметила брюнетка, разворачиваясь к собеседнику спиной. — Нормальные люди, когда разговаривают, разворачиваются лицом к собеседнику. — Что-то я не вижу у себя за спиной нормального собеседника, — сказал через плечо, женщина удалилась в свой кабинет, оставив Голда, усиленно думать, как бы прикончить эту мерзавку.***
Вечер пришёл быстро, как впрочем и мисс Миллс. Выйдя из машины, женщина вдохнула ночной, полный радости и красок воздух. В такие минуты — хочется всё забыть и расслабиться, подставить лицо под обволакивающие и ласкающие нити прохлады, падая в неизвестность. Реджина заправила выпавшую прядь волос за ухо и направила внутрь помещения. Если здесь продавали выпивку, она бы точно выпила пару-тройку бокалов вина, чтобы заглушить чувство беспокойства и почувствовать себя немного живой.