Christmas miracle

Последние минуты концерта Рейта не запомнил. Точно так же он не помнил, как шёл по тускло освещённому коридору внушительного концертного комплекса, сопровождаемый охраной, едва не утыкаясь лбом в спину идущего впереди Урухи. Хотя впечататься в Уру у него пару раз всё-таки получилось, и Такашима озадаченно поинтересовался у друга, хорошо ли он себя чувствует, и не нужна ли ему помощь. Рей вяло улыбнулся и заверил его, что всё в полном порядке, и он всего лишь утомился. Уруха скептично поджал губы и, цокнув языком, велел ему по прибытию в отель немедленно ложиться спать. Получив в ответ невнятный кивок и приглушённое «угу», Койю покачал головой и возобновил путь по коридору, бурча себе под нос что-то вроде «несколько концертов кряду и тренажёрный зал до изнеможения — не самое удачное сочетание», но Сузуки придерживался другого мнения. Просто незаметно наступил конец года… вот и всё. Скоро Рождество, осталась какая-то неделя, и они с ребятами разъедутся по домам, обязательно навестят родителей и друзей, которых не видели чёрт знает сколько месяцев. Вот тогда Рей и отдохнёт. Надо потерпеть, сделать последний рывок перед долгими рождественско-новогодними каникулами. Какое сладкое слово — каникулы… Взрослым они тоже нужны. На улице Акире немного полегчало, с глотком свежего воздуха к побледневшим щекам прилила кровь. Аой и Уруха отошли в сторонку выкурить по сигарете, пока не подадут микроавтобус, который должен отвезти группу и стафф в отель. Кай? Ну, Кай — это Кай… опять по телефону строит менеджеров, гневно сверкая глазами и активно при этом жестикулируя. Ибо микроавтобус, по идее, к моменту выхода группы из комплекса должен был стоять у чёрного входа. Рейта обессиленно прислонился спиной к шершавой стене здания и откинул голову назад, прикрыв глаза. Дымчатые и чёрные тени, нанесённые щедрой рукой визажиста на веки, за время концерта подтекли, смешавшись с потом, что катился градом по лицу. Рею казалось, что на вечерней прохладе эта вязкая масса начала густеть и подстывать, неприятно стягивая кожу. А, может, и не казалось… в любом случае, когда он окажется в своём номере, то сразу смоет эту гадость. Аки размеренно дышал, пытаясь привести себя в чувство, и не замечал обеспокоенного взгляда Руки. Тот топтался около разоряющегося на менеджеров Кая, спрятав ладони в карманы лёгкого пальто. Ру зарылся в свой широкий шарф так, что были видны одни глаза, и эти глаза скользили по поблёскивающим от испарины лицу и шее Акиры, по скрещенным на груди рукам и длинным пальцам, впившимся в чёрную кожу куртки. Дыхание его было глубоким и медленным, а веки чуть подрагивали — он дико, смертельно устал. И Така лучше, чем кто бы то ни было, знал и чувствовал это. А ещё у Таки была идея… но как преподнести её, когда он сможет сделать это? Сейчас, когда он исподтишка наблюдал за Аки, ему хотелось одного — спрятать их растрёпанного, сонного Рей-чана подальше от всего и всех, закутать его в тёплый плед… и всё. Больше ничего и не надо. Но этим его идея не ограничивалась. — Не прошло и полугода, — ворчит Кай, глядя на приближающийся микроавтобус. — Загружаемся, парни! Аой и Уру спешно потушили недокуренные сигареты о металлическую урну и забрались в машину следом за Лидер-саном. Руки же терпеливо ждал, когда Рейта поравняется с ним. — Едем? — спрашивает Аки и улыбается ему уголками губ. — Едем, — отзывается эхом Ру и забирается в тёмный салон. Он сел на соседнее кресло с Сузуки, который, похоже, и не заметил, что у него появился сосед. До отеля путь пролегал через весь город, его центр, и Таканори подумал, что Рей захочет вздремнуть, но нет. Он выбрал себе место у окна и молча наблюдал за проносящимися мимо городскими огнями, чей яркий, неоновый свет изредка заставлял его раздражённо щуриться. Жизнь в городе ближе к ночи набирала обороты, а Аки, глядя на развернувшееся за оконным стеклом буйство красок, ощущал себя пришельцем с другой планеты. Улицы были наводнены шумом, звуками чужих голосов и улыбающимися лицами, но сложно нащупать этот скачущий пульс, проникнуться тонущим в неоновых вспышках духом города, когда последние силы уходят на то, чтобы держать глаза открытыми. Почувствовав возню рядом, Рейта повернулся, чтобы увидеть, что такого затеял сидящий по правую руку от него буян. Буяном оказался Руки, и он, заметив, что потревожил Рея, с извиняющимся видом пожал плечами. — Прости, — Ру сцепил ладони и сжал их коленями. — Прохладно тут. — Правда? — Акира по-кошачьи повёл носом, стараясь уловить температуру в салоне. — Не заметил. Он стянул с себя куртку и накрыл ей Таку, как одеялом. — А как же ты? — удивился Ру, но сполз ниже по спинке кресла, устраиваясь удобнее под курткой. — А мне и в толстовке нормально будет. Я же не такой мерзляк. — Да уж, — пробурчал Матсумото, но блаженно прогнулся в спине — так стало теплее. — Так не хочется завтра что-то делать, ехать куда-то, правда? — он повернул голову к окну. — Точно. Рей выпрямился и застегнул толстовку, и Така хотел уже отодвинуться — мало ли, Рей хочет отдохнуть, а он мешает… — Придвигайся ближе. — Что? — Ближе садись, — Аки приподнял руку, будто подтверждая приглашение, которое вряд ли можно истолковать двояко. — Согреешься быстрее. И потом, вдруг и мне станет холодно, а изымать куртку обратно — не комильфо. Ру не собирался отказываться. Но до чего же неловко ему было… — Мы… в пробке? — с запозданием догадался он, когда ему открылся вид на шоссе. Он несколько неуклюже пододвинулся к Рею, прижавшись к его тёплому боку. Через секунду на плечо Таканори легла широкая ладонь. — В ней. Догадаться поехать в объезд в час-пик было, конечно, не судьба, — вымотанно вздохнул Сузуки. А он смущённым, в отличие от Таки, совсем не выглядел. Матсумото прислушался к тому, что творилось в салоне — обзор ему закрыли спинки стоящих впереди кресел. Уруху не было слышно, наверно, он, как самый умный, решил потратить с пользой то время, что им предстояло провести в заторе, и немного поспать. Шёпотом о чём-то своём переговаривались Аой и Кай… никто не смог бы увидеть приютившихся на самых дальних сидениях Ру и Рея. — Если есть желание отдохнуть — приступай, — Акира вскользь глянул на устроившуюся на его груди светлую макушку. — Мы тут надолго. …Их затянувшуюся поездку до отеля Рейта запомнил лучше, чем то, что ей предшествовало. И вот, он бестолково стоит посреди своего номера, сжимая в руках куртку, которую ему вернул Руки. А на часах — четверть второго пополуночи. Всё. Сил не осталось ни на что, но нужно же привести себя в порядок, умыться… Он вздохнул — в который раз за последние пару часов. Растерянно подняв ладони к волосам, Аки ощупал жёсткие от геля и лака пряди и поморщился — противное ощущение. Ему нравилась безукоризненная работа стилистов, каждый раз эти ребята создавали самый настоящий шедевр. Но как же он не любил потом выполаскивать лак из волос — из-за длительности и муторности всего процесса. А что поделать… Рей не мог лечь спать в таком виде. Он кое-как переоделся в светло-серые тренировочные штаны и обычную футболку, но легче от этого не стало. Принять душ? Или оставить это дело на утро… Почему-то Акире казалось, что, как только он встанет под горячие струи душа, то немедленно свалится без сознания. И в мыслях была невероятная путаница, он не мог вспомнить, что у них завтра по плану, концерт или репетиция… ужасно. Впрочем, по этому вопросу всегда можно обратиться к Каю, но это всё утром. Что ж, коль выбирать из двух зол, то меньшее. Аки, насколько это было возможно в его состоянии, тщательно промыл волосы. Получившийся результат он счёл удовлетворительным — пряди стали мягкими и свободно струились меж пальцев. Он даже сумел почистить зубы, это тоже достижение. Выпрямившись и рискнув узреть своё отражение в зеркале, Рейте пришлось очень сильно удивиться… свою маску он так и не снял. Он про неё забыл. — Ну и ладно, — одними губами произнёс он, наплевав на всё. Сузуки вернулся в комнату номера и рухнул на двуспальную кровать. Он просто лежал, не шевелясь. Не хотелось вставать, раздеваться, выключать неяркий свет ночника — он не так уж и мешал. Если сон сморит его прямо так, одетым, с невысушенными до конца волосами, с потёкшими по лицу тенями, он и возражать-то не станет. Внезапно на прикроватной тумбе завибрировал телефон, и Акира недовольно скосил глаза в направлении источника звука. Это ещё что такое? Кому и что могло понадобиться в половине второго ночи? Соблазн не отвечать был велик, но и слушать это гадостное дребезжание пластикового корпуса о лакированную поверхность тоже особого желания не было. Рейта протянул руку в сторону, нащупал телефон и посмотрел на дисплей. Определившийся номер принадлежал… Руки? На мгновение забыв про сонливость, он нажал на приём звонка. — Така, что случилось? — Не спишь, — утвердительно произнёс Ру, пропустив вопрос мимо ушей. — Тогда дверь открой. — Дверь? — Ты через неё в свой номер попал, — и Матсумото сбросил звонок. Аки фыркнул и поднялся с нагретого места — это было вполне в духе Таки. Ну, невежливо заставлять гостей ждать. А гость, для пущей убедительности своих намерений потревожить покой Рея, тихонько поцарапался в дверь. Но правда… что могло понадобиться Ру в столь поздний час? Рейта посторонился, пропуская Руки в номер. Его волосы тоже были влажными, от них приятно пахло мятной свежестью — Аки уловил тонкий аромат, когда Таканори прошёл мимо него. Он переоделся в удобные чёрные джинсы и светло-серую футболку, смыл нанесённый в несколько слоёв макияж и теперь выглядел таким обычным и домашним, что Рей в который раз поймал себя на мысли — так ему идёт куда больше. — Так что случилось? — повторил вопрос Акира, садясь на кровать и похлопав ладонью по месту рядом с собой. — Ты случился. Ру, не глядя на него, положил на покрывало небольшой, но увесистый косметический кейс, потом забрался на кровать сам. Он уселся по-турецки, пристально воззрившись на Аки, который совершенно перестал соображать, что вообще происходит. — Понятно, — устало кивнул Рей, разворачиваясь к нему. — Но мне хотелось бы конкретики. — Умывать тебя буду. Так и знал, что приду к тебе и увижу вот это, — одной рукой Така доставал из кейса булькающие флаконы и ватные диски, второй провёл сверху вниз перед наблюдающим за ним Реем, намекая на него всего. — Така, я взрослый человек… я в состоянии справиться со всеми ванными процедурами сам. — Этот взрослый человек не снял маску и похож на огромную взъерошенную панду. А голову догадался вымыть, похвально, — одобрительно хмыкнул Таканори, наконец-то поднимая на обескураженного Рейту глаза. — Почему волосы нормально не высушил? Простыть хочешь? Не давая ему опомниться, Ру вскочил на ноги и упорхнул в ванную комнату. Сузуки растерянно уставился на разложенные перед ним флаконы — что это такое нашло на Таку? Руки вернулся с полотенцем и забрался на кровать, устроившись за спиной Акиры и набросив махровую ткань на его голову. — У тебя же с волос капает, — ворчал неугомонный вокалист. — Нельзя ложиться спать с мокрыми волосами! Знаешь, с каким кошмаром на голове ты бы проснулся? Вопрос был риторическим и ответа не требовал, и посему Рейта терпеливо ждал, когда Ру закончит все парикмахерские манипуляции. Но, несмотря на очевидный боевой настрой, Таканори сушил длинные пряди осторожно, бережно. А Рей, несмотря на чудовищную усталость, и не думал о том, чтобы остановить его. Хотя он прекрасно знал себя, знал, что в таком состоянии становится раздражительным, и всё, что ему нужно, это несколько часов тишины и сна, чтобы прийти в себя. Но это правило никогда не распространялось на Таку. Ему Рей позволял буквально всё — и тот, похоже, успел это заметить. Иначе почему Руки, будучи не менее выжатым после концерта и долгого путешествия до отеля, пришёл к нему среди ночи? И, главное, зачем? Чтобы привести Акиру в порядок? Это было как минимум… чуднó. Но не для Ру и Рея. — Вот так, — довольный достигнутым результатом, Матсумото сложил полотенце и водрузил его на тумбу. — Продолжим. Он вернулся на прежнее место и вновь придирчиво оглядел Сузуки. Предстоящий объём работ ему был ясен, но для начала… — Всё настолько плохо? — поинтересовался Рейта, видя замешательство Таки. — Нет, — Руки смутился окончательно. — Но твоя маска… — С ней что-то не так? — Акира коснулся кончиками пальцев тёмной кожи маски. — С ней всё отлично. Но её нужно… снять. — Ну так снимай. Ру неверяще захлопал ресницами — не ослышался ли он? — Что такое? — Рей улыбнулся. — Ко мне в номер заявиться в ночь глухую ты можешь, а расстегнуть пару кнопок на маске — нет? — Всё я могу. Таканори подобрался ближе к нему, так, что их колени соприкоснулись. В противовес сказанному секунду назад, Матсумото неуверенно протянул руки к лицу Аки, пока тот внимательно следил за каждым его движением. — Можно? — зачем-то решил уточнить Ру. Ему было нужно ещё раз услышать разрешение Рея. — Снимай, — Сузуки склонил голову, чтобы Таке было удобнее добраться до маски. Вернее, до застёжки. Пальцы быстро нашли прохладный металл кнопок. В воцарившейся тишине раздался негромкий щелчок, ещё один… и чёрная маска послушно легла в ладони Таканори, открыв ему лицо Акиры. На щеках и скулах остались линии-отпечатки, повторяющие очертания маски. Как же странно это было… само чувство, что Рей позволил ему снять маску. Он неизменно надевал и снимал её сам, не доверяя это даже персональному стилисту. И Така ни на что не претендовал, сохраняя и уважая неприкосновенность личного пространства Акиры, и не важно, что они очень близки, как друзья. Но сегодня Аки без малейших колебаний подпустил его к себе, склонив в покорности голову, словно отдаваясь на милость рук Таки. А от волос его до сих пор пахло лаком… — Куда я могу её положить? — На тумбу, к полотенцу. Ру дотянулся до тумбы, положил маску поверх полотенца и вернулся к Рею. — Ей так удобнее будет, — пояснил он. — А ты — панда. Среди подтёков тонального крема, подводки и оплавившихся теней на Таканори смотрели хитроватые карие глаза, ожидая его последующих действий. — Пусть будет панда. Что панда должна делать? — Сидеть смирно, — Така открыл флакон с каким-то тоником и смочил им ватный диск, — и глаза закрыть. Акира замер и закрыл глаза, доверяясь и предоставляя ему полную свободу. Ватный диск скользнул по векам, собирая угольную сажу теней. — Половину пачки на тебя изведу, сдаётся мне, — констатировал Руки, когда первый диск из белого превратился в чёрный. — Я возмещу. — Да ладно тебе. — Будет как подарок на Рождество. — А мне, может, для тебя ничего не жаль? — Это — непреложная истина. — Хм… — улыбнулся Ру, принимаясь за второй глаз. — Ну-ну. Он аккуратно водил диском по нежной коже век, инстинктивно положив свободную ладонь на щеку Аки, удерживая его голову в статичном положении. И Акира чувствовал, какие приятно-тёплые руки у Таканори, и как это тепло успокаивает его, замещая собой растраченные за день силы. — Ну вот, — Руки отстранился, оценивая промежуточный итог. — Глаза и лоб — готово. Я вижу тебя, а не жертву моды. — Тогда продолжай. Точно так же, медленно и бережно, Матсумото стирал тональный крем со щёк и подбородка Рея, огибал красиво очерченные, пухлые губы. Затем — убрать остатки крема с переносицы и крыльев носа, провести напоследок чистым диском по всему лицу, убедиться, что от макияжа не осталось и следа… и довольно кивнуть самому себе, гордясь проделанной работой. Кожа Акиры такая светлая и гладкая, что подушечки пальцев болезненно закололо от желания дотронуться до неё, ощутить её мягкость… Но он этого, наверно, не поймёт. Он и так позволил Таке сегодня слишком много. — Спасибо, — тихо поблагодарил Рейта. — Я бы так и завалился спать пандой. — Я же говорю, я знал это. Поэтому и пришёл. — Что у тебя с пальцами? — внезапно перевёл тему Рей, заметив, как покраснела кожа на внутренних сторонах ладоней Матсумото. — Они все на месте, — Ру опустил руки на колени — ох, зря он надеялся, что Аки обойдёт вниманием его небольшую проблему… — Опять на репетиции играл на гитаре без медиатора? — Но ты часто играешь на концертах без медиатора, — как-то по-детски принялся защищаться Така. — И по несколько песен подряд. — Вот так сравнил… — Рейта вздохнул, посмотрев на него, как на непонятливое дитя. — Сколько на гитаре играю я, а сколько ты? Мои пальцы более привычны, а тебе свои следует беречь. Или мне вместе с ватными дисками коробку медиаторов тебе подарить? — Сам куплю, — пробурчал Руки. — Это я не раз слышал. Cassis — классика, одна из наших лучших песен, я не собираюсь с этим спорить. Но и это не стоит того, чтобы так истязать свои конечности. Не дожидаясь продолжения, Акира накрыл его ладони своими и перевернул их так, чтобы ладони Таканори оказались внешней стороной вверх. Если на левой руке всё было относительно сносно, то подушечки пальцев на правой разве что не горели, как стоп-сигнал. — Медиаторы я тебе подарю. И чтобы больше я этого не видел. Однако в голосе его не сквозила злость или недовольство. Он беспокоился. Как и всегда. А смущение стало перманентным состоянием Ру на этот вечер. Акира сомкнул пальцы вокруг его левой ладони, а правую поднял на уровень своего лица, изучая каждую линию, каждую чёрточку и трещинку, отмеченные на тонкой коже. Руки хотел спросить, что такого интересного увидел Рей, но заготовленная речь комом встала в горле, мешая дышать. Всё, что он чувствовал — это горячие ладони Рейты и частое биение собственного сердца. Почему он так нервничает? Это же Рей… Но через миг Акира прижал к своим губам пылающие пальцы Таканори, заставив его сердце пропустить удар. Может, ему всё это снится? Скулы Ру окрасились ярким румянцем, и хорошо, что их можно скрыть за длинными прядями волос. Разве это реально? Мог ли он представить, что однажды, в одну зимнюю, снежную ночь Рей будет сидеть так близко и целовать пальцы глупого, незадачливого Таки, который взял на себя слишком много… Сузуки поцеловал подушечку каждого пальца, ни одного не пропустил, касаясь их бархатной кожей своих губ. И на каждом пальце он задерживался на секунду, вбирая жар и пульсирующую боль. — Аки… — голос Таканори понизился почти до шёпота, став хрипловатым от бешеного волнения. Рейта бросил на него вопросительный взгляд — он выглядел таким спокойным, как если бы то, что он только что сделал, было совершенно обыденным для него. Для них. Ру не знал, куда себя деть, что делать дальше. Особенно — под этим пронзительным взглядом раскосых, лисьих глаз. Ведь Аки наверняка хотел бы услышать причину, по которой Така прервал его. И что сказать? «Рей, я вот-вот с катушек съеду»? Весьма топорно и примитивно, но эта сентенция точнее всех прочих передавала творившийся внутри Таканори сумбур. За рёбрами всё так и переворачивалось, а руки, похоже, дрожали… и, если это действительно так, то и Аки чувствовал это. Не проще ли прямо сейчас провалиться сквозь землю? А Рейта всё ждал, не отпуская его ладони… — Знаешь, я… — окончание Ру проглотил, не успев толком начать. Не мог он говорить, просто не мог! Он медленно вдохнул и так же медленно выдохнул. Помог ему сей манёвр, или это лишь так казалось, но серая пелена перед взором рассеялась. Нужно что-то сделать… а говорить? А говорить, пожалуй, необязательно. Не всё можно выразить словами. Вот Аки, например… он ничего не сказал, но Матсумото читал по его глазам, ощущал невысказанное в касании губ и пальцев — оно проникало в самую глубину переполошившейся души, заключая её в спасительные объятия. И от этого мурашки стадами мчались по спине, отключая здравый рассудок и передавая всё существо Таки во власть чистых чувств. И поэтому… Руки придвинулся к Рейте вплотную и, привстав, сел на колени. Между их лицами осталась всего пара дюймов. Любопытство, томительное предвкушение плескались во взгляде Рея, дыхание его участилось, предательски выдавая. Он пытался его контролировать, это было видно по напряжённо сжатым губам, но получалось слабо. Спокойствие было напускным? Похоже на то. Таканори уже зашёл слишком далеко, чтобы останавливаться — да и не очень-то хотелось. Подавшись вперёд, он коснулся губами скулы Акиры — и тот сидел, не смея шелохнуться… а губы Таки оставили на щеке дорожку из трёх невесомых поцелуев. Следом он поцеловал ямочку между нижней губой и подбородком, положив одну ладонь на длинную шею Рея, другую — на его часто вздымающуюся грудь. Три зеркальных поцелуя остались и на второй щеке, пальцы Ру ласково оглаживали кожу на шее Сузуки. Он гладил рассыпавшиеся по широким плечам волосы, так и не решаясь на самое главное, ради чего он всё это затеял. Но Акире, кажется, надоело ждать, да и желания их совпадали. Рейта чуть отклонился назад, взяв Руки за подбородок и наконец-то накрывая его губы своими. Они замерли, наслаждаясь этой долгожданной близостью, впитывая магию объявшего их момента. С чем может сравниться это чувство, когда впервые целуешь вожделенные губы? Когда понимаешь, что это взаимно и тебя не оттолкнут, ты не будешь понят неправильно… Без напора, страсти и стремления захватить лидерство, Таканори плотнее обхватил нижнюю губу Аки, не прекращая гладить его спину, шею, лицо. Не разрывая поцелуя, Акира также поднялся на колени, увлекая Таку за собой наверх. Он проводил по губам Ру языком, несильно покусывал их и почти трепетно прижимал хрупкое тело к своему. Стоя друг перед другом на коленях, они разделяли на двоих тепло и крепость объятий, к которым так давно шли. Или это под грядущее Рождество случилось чудо? — Аки, я хочу кое о чём тебя попросить, — Матсумото отстраняется, чтобы перевести дух. — Проси. Руки мнётся, снова и снова прокручивая в голове всего четыре слова, которые вот уже несколько недель так хочет сказать Акире. Вернее, это был вопрос, но страх отказа сдерживал Таку. Забавно, чего же он боится теперь? — Давай проведём Рождество вместе? — ему нужно услышать не четыре слова — всего одно. Сердце начинает биться с новой силой, когда Рейта сжимает его запястья, а в тишине звучит заветное: — Давай.