Trade mistakes.

Вокруг все окрашено в белый цвет: стены, кровати, прикроватные тумбы, которые одним своим видом говорят, что их не меняли лет двадцать — не меньше, краска облупившаяся в местах, где ее критически много. Эти прикроватные тумбы такие же старые, как и множественные слои краски, рассказывающие историю. Решетки на окнах, постельное белье, даже дверь — все это окрашено в белый цвет. Но комната переливается персиковым светом, проникающим в комнату через окно. Это создает уют. Свой собственный, непонятный никому другому, но я знаю, что это такое, ведь мы встретились на закате. Множество таблеток не дает мне погрузиться в воспоминания, но я делаю это из раза в раз, позволяя себе прожить это снова и снова, собственноручно закапывая себя. Это не нравится мне, не нравится моим родителям, не нравится и моему психологу, который вынужден выслушивать все это снова и снова. Вроде бы, он должен помогать, но меня не покидает стойкое ощущение, что ничего нового он мне не скажет — посмотрит на меня поверх своих очков-половинок, скажет, что у меня есть прогресс и отпустит. Я уже не могу врать. Но мне приходится, чтобы все видели то, что они хотят — прогресс. Но я не вижу прогресс, я погружаюсь снова, чтобы создать иллюзию того, что я когда-то был счастлив. Это было три года назад. Меня одолела сильнейшая депрессия, когда я осознал, что произошло. Принятие себя и первая любовь в человека своего пола. Его звали Райан, он имел приятный голос, глубокие карие глаза и хорошее чувство юмора. Я не знал, что тогда привлекло меня в нем, но я хотел быть всегда рядом, поддерживать его и вести совместные проекты. Этим стала музыка. Мы работали над ней сутками, ты помогал мне с текстами, добавляя что-то от себя, казалось, любил так сильно и искренне, но всему приходит конец, не так ли, Райан? Лето тогда выдалось жаркое, мы не часто были вместе — отношения на расстоянии, которые поддерживались плохой связью, но это не мешало нам продолжать общение. Но в августе ты пропал, не оставив ничего. Лишь пометку о том, что был в сети когда-то давно. Я впервые испугался. А потом все произошло быстро — ты вернулся с тем, что просто бросаешь меня. Вот так просто, не проронив ни одного слова про извинения или того, где ты пропадал почти месяц. Это подкосило меня, заставило забросить музыку и уничтожить все воспоминания о тебе. Я сжег все наши проекты и попытался выжечь тебя из своей жизни. Ты забрался мне под кожу, совершенно не делая ничего для этого, ты просто был. Ты был первым, кого я полюбил так сильно, что потерял веру в то, что я мог полюбить кого-то снова также сильно, как тебя когда-то. Это случилось летом, когда мне нужно было уезжать в другой город, потому что я смог поступить в университет. Но радости это мне не доставляло, ведь этого хотела моя мать, которая совершенно не интересовалась тем, чего хотел бы я. А я бы хотел посвятить себя музыке, петь на сцене, слышать тысячи голосов, которые знают твои песни также хорошо, как и ты их. Понимая их. Но я лишь очередной юрист. Один из многих. Но так хотела моя мать. Ты, кстати, так сильно хотел поступить в медицинский, что я был удивлен, когда узнал, что ты тоже поступил на юриста. Вышло забавно, не так ли? Учеба шла своим чередом, осень выдалась неправдоподобно теплой. Но дожди были частыми. Я потерял всех своих друзей из-за глупого случая. Один в большом городе, не имея друзей. Райан не казался такой проблемой на фоне отвратительной успеваемости. А потом друзья сами нашли меня — призраки прошлого. И вот я уже сижу в голосовом чате, откладывая тетради и книги, вслушиваясь в голоса. Снова интернет. Тогда я уже подумал, что вся моя жизнь будет проходить именно там. Мы встретились на закате, когда мою комнату озарил персиковый свет. Это было странно, я никогда не обращал на это внимания. Это было странно для ноября. Тем более, конца. «Ты смешной и веселый, я бы хотел поговорить с тобой» — получаю я себе в личные сообщения. Мне страшно, неловко и непривычно. Я никогда не думал, что кто-то в здравом уме захотел бы общаться со мной. Но я сдаюсь и звоню только одному тебе. Мы проговорили два часа — обо всем и ни о чем одновременно. Мне было комфортно и даже не ощутил той неловкости, которая иногда бывает между людьми, когда они встречаются или говорят о чем-то. Твой смех был прекрасным. Тебя звали Даллон. Даллон Уикс. Ты был старше меня, но, кажется, я не чувствовал этой разницы. Тогда ты уже закончил свое обучение и жил своей жизнью далеко от меня. Но почему-то мне казалось, что ты всегда был рядом. Казалось, это была дружба, о которой все мечтают — друг в интернете, с которым можно пошутить, поговорить и поплакать. Я снова начал писать текста и играть на гитаре. Поверить не могу, я даже помогал тебе с девушкой, которая тебе нравилась! Давал советы, которым ты следовал. Мне кажется, я влюблялся. Знаешь, ревность такое глупое чувство, но это именно то, что смогло расставить все по местам. Был декабрь. Завал по учебе и навязчивая атмосфера праздника, который стоял поперек горла. Твоя подружка, которую я не мог терпеть сказала, что лезла к тебе. Я испытал смешанные чувства, закатил глупую сцену ревности и признался в том, что люблю тебя. Я не ждал, что ты испытываешь ответные чувства, тебе нужно было время, наверное? Ведь не каждый день тебе ни с того ни с всего закатывает сцену ревности человек, который живет совершенно в другом штате, учится на юриста, совершенно недавно рассказывающий о каком-то Райане из Вегаса, которого любил без памяти. Но ты соглашаешься и отвечаешь взаимностью. Ты был ураганом, который ворвался в мою жизнь, перевернув в ней все с ног на голову. Ты был всем: моей любовью, другом, семьей. Слишком много почестей для человека по ту сторону экрана, который нашел тебя случайно. Ты даже бросил ту девушку, с которой я тебе помогал, забавно, что она поддерживала наши отношения, но, мне кажется, ты ей нравился. Вы бы стали отличной парой, но ты лишь выбрал такого недотепу, как я. Ты дал мне возможность поверить в то, что я могу быть любимым со всеми своими проблемами. Что я могу быть нужным, могу спокойно быть принятым в обществе, которое не любит, когда кто-то выделяется. Я снова вернулся к музыке.

I think of you from time to time More than I thought I would You were just too kind And I was too young to know That's all that really matters I was a fool

Я был абсолютным идиотом, я до одури любил тебя. Сейчас я бы все отдал, чтобы услышать твой смех снова, вернуть тебя, любить так, что верить в то, что мы сможем встретиться, когда разберемся со своими проблемами. Я бы снова хотел засыпать, слушая твой умеренный голос пять часов подряд после тяжелого дня. Терять себя в твоих бесконечно грустных, серых глазах. Я был дураком, когда позволил себе усомниться в нас, бросить тебя, как последний мудак, потому что мне стало страшно. А у тебя появился новый парень. Его звали Райан, смешно и иронично, он был красивым, таким же нердом, как и ты, да и знал ты его дольше. Года два, если я не ошибаюсь? Действительно отвратительно. Но я знал, что ты не любишь его так, как меня — эгоистично, но это и было так. Я имел смелость вернуть тебя к себе, потому что знал: ты любишь меня также сильно, как и я тебя. Наверное. Я бы хотел верить в это. Мы были вместе полтора года, все время расставаясь, все время мы сходились, потому что нас тянуло друг к другу, и мы не могли оставить друг друга. Стук в дверь, обозначающий проверку, отвлекает меня. Все хорошо, медсестра уходит. А я переворачиваюсь на бок, прожигая стену взглядом. За окном, закрытым решеткой, начинает темнеть. Я снова погружаюсь в омут, захлебываясь, но у меня уже не остается слез, чтобы плакать. Декабрь, суматоха, сессия, фальшивые улыбки, свет гирлянд, расплывающийся от нечеткости зрения. Оно ухудшилось, а я закидываюсь антидепрессантами. Я пытался убить себя ими, но меня отговорили и это не был ты, хотя ты был причиной. Твои серые печальные глаза и полное спокойствие в лице. Ты был всем для меня, и ты ушел из моей жизни. Ушла твоя улыбка, твой смех, твой голос. Остался лишь призрак. Призрак, который живет своей жизнью. Я забыл тебя. По крайней мере думал так. Жил своей жизнью, учился. Имя Даллон Уикс лишь отдавало горечью, но и сладостью одновременно. Я влюбился в тебя без памяти. Хотел провести с тобой остаток жизни и прочие сопливые вещи, которые строят люди, когда влюблены. Но сейчас, когда я лежу в абсолютно белой комнате, где пахнет хлоркой и лекарствами — я понимаю, что самые светлые надежды могут рухнуть, завалив тебя чуть позже. Я стал думать о нас через полтора года — иронично. Мне кажется, что вся моя жизнь состоит только лишь из иронии и повторения событий. У меня было все, но не было тебя. Я хотел тебя рядом, хотел утопать в тебе, но ты вырос, изменился и, кажется, у тебя кто-то появился — я не хочу думать об этом, мне больно только уже от одной мысли, что ты живешь совершенно другой жизнью, которая изменилась за полтора года. Я поступил глупо — вскрыл вены. Мне слишком много лет, чтобы страдать таким, просто потому что я позволил себе жить воспоминаниями и погрузиться в них больше, чем я хотел. Но я все это прекрасно знаю. У меня есть друзья и, вроде, даже кто-то нравится, но я снова хочу утонуть в тебе, почувствовать на себе твою любовь. Но сейчас я просто лежу в темной комнате, белой, как твоя кожа, с болью в запястьях, думая о тебе, хотя не должен. Мне нужно уснуть, чтобы забыть о тебе. Потому что я не хочу снова любить тебя.