Бумажная птица с моими стихами Лети из окна, каждой буквой гори, гори, гори
Когда они познакомились, Геллерт не был воплощением зла для всего мира, он был лишь юношей с огромными амбициями и великими планами на жизнь. Он гулял с Альбусом по впадине, рассматривая старые здания и природу. Он писал письма на старом пергаменте, отправляя сов даже ночью. И каждая буква в его словах горела юношеским максимализмом и уверенностью в себе. Каждый завиток отдавал лёгкой мечтательностью, но в то же время невероятной твердостью. Геллерт чертит символы, грациозно двигая кистью и склонившись над деревянным столом. Все идеи приходили Гриндевальду в голову с невероятной скоростью, и он часто перескакивал с одной темы на другую, не успевая как следует все обсудить. Альбус же всегда был рассудительным и спокойным, разговаривая о таких вещах как мировое господство и революция, и это спокойствие уравновешивало энергию Геллерта. Но к сожалению, Дамблдору не удалось вечно контролировать порывы Гриндевальда, и теперь они здесь… Стоят, готовые в любую секунду пустить в другого заклятием. Теперь они враги.Из тысячи лиц ты узнаешь моё По пылающим ярко глазам в них смотри, смотри, смотри…
— Альбус. Посмотри на меня. Ты столько лет избегал этой встречи. Постарел, пока сидел в своем Хогвартсе. Растратил всю свою силу в никуда. Мне даже немного жаль тебя. — Что толку меня жалеть, Геллерт. Тем более, ты сам виноват. Я верил тебе, я был предан тебе. А ты так поступил со мной. — Что бы я сделал? Ты бы все равно не простил меня. Ариана тебе была важнее. — Неужели! Когда ты ушел, я сразу побежал к тебе. Не остался с Аберфортом. Я пошел к тебе, а ты сбежал! — Все уже прошло. Она уже мертва. Сейчас ты можешь сделать выбор. Мы можем сражаться. И хочу сказать, что ты — единственный противник, сражаясь с которым я не уверен в своей победе. Но даже если тебе удастся сделать это, я все равно сбегу. Меня ничего не остановит. Только если ты не убьешь меня, конечно. В глубине души Дамблдор знал, что никогда он не сможет убить Геллерта. Сколько бы преступлений он не совершил, сколько человек бы ни убил. Альбус не прикоснется к нему. Да, он мировой преступник, ужасный убийца. И испортил жизнь половине планеты. Но в сердце Дамблдор чувствовал только свою вину. Не остановил, не направил, предал. Если бы он пошел за Геллертом, как бы все сейчас изменилось…Посмотри, кем мы стали сквозь десятилетия Но бумага не терпит измены Те клятвы, что мы приносили как ветер Разнесёт, разнесёт меж высоток и зданий Если б не он, тогда кем бы мы стали …
— Знаешь, Альбус, сколько бы я отдал, чтобы хоть на секунду увидеть тебя снова юным. Таким жизнерадостным и весёлым. — Прекрати Геллерт. Нет больше того Альбуса. А погонишься за прошлым, сломаешь себе будущее. — И ты это знаешь как никто другой… Альбус, так не гонись за прошлым. Забудь эти старые обиды. Иди за мной. Гриндевальд говорил тем голосом, которым он всегда общался со своими последователями, обрисовывая им лучшую жизнь. Но все его обещания на деле оказывались ложью, и Дамблдор это понимал. Нельзя идти за ним. — Сделай выбор. Реши, на чьей ты будешь стороне. Что выберешь, кучку идиотов из министерства, или меня? Дамблдор не мог ответить на этот вопрос. Остатки разума и здравого смысла кричали, что нужно напасть. И убить, тогда точно не сбежит. Точно не сможет больше никому навредить. Сердце же рвалось обратно к Геллерту. Шепотом, но так заманчиво говорило: «Брось палочку. Сделай то, о чем мечтал. Подойди ближе.» Но не может он себе этого позволить. И стоит, разрываясь между собственной мечтой и благом других людей. Безысходность. «Не верится — в небе бумажные фениксы» И вдалеке послышался голос какой-то птицы. На ярко-голубом небе появился огненный феникс. Он величественно махал крыльями, кружа над людьми. Все оторвали взгляд от двух волшебников, и зачарованно смотрели только на него. И Дамблдор тоже не сводил глаз с этой птицы. Он появляется в минуту отчаяния. Действительно, Альбус первый раз в жизни не знал, как поступить. И легенда оказалась правдой. — Это твоя птица? Альбус… Геллерт смотрит ему в глаза. Геллерт видит все. Безысходность, страх, отчаяние. Вот бы вернуть все назад, и он бы все изменил. Не было бы этой ссоры с Аберфортом. Ради Альбуса он был готов даже действовать более гуманно. Лишь бы Дамблдор был с ним. И Гриндевальд хотел этого не только из-за могущества Альбуса… Дамблдор молча наблюдает за мощными движениями феникса. И чем же он поможет? Неужели какая-то птица способна спасти Альбуса, и весь мир вместе с ним… Огонек надежды загорелся у него в груди. А может быть, и правда можно что-то изменить?«И в небеса бумажного феникса запускаем. И скоро изменится всё. Лишь зажги ты бумажного феникса. Бумажного феникса, и в надежде, что что-то изменится, Мы поджигаем бумажного феникса.»
Немного покружив над ошеломлёнными людьми, феникс садится прямо на землю. Рядом с Гриндевальдом. Дамблдор смотрит на птицу, пытаясь понять ее. Она покажет ему правильный выбор? Или просто желание его души? Возможно не стоит слушать это существо…«Пламенной птице, расправившей крылья над морем Туда, где живут корабли, корабли, корабли Сквозь океаны и тысячелетние воды Светить перья, как фонари, фонари, фонари»
Гул толпы заглушает мысли, но из всех голосов Дамблдор слышит один. «Ньют» — сразу проносится у него в голове. — Это феникс… Он появляется в минуту отчаянья. Альбус вспоминает слова своего ученика, сказанные ему двадцать лет назад. «Гриндевальд не понимает природы вещей, которые кажутся ему простыми». Ньют всегда любил этих тварей. Любил и слушал. Разговаривал с ними, как с людьми. Может быть последовать его примеру? — Феникс, мой феникс. Что мне делать, скажи?! Скажи, прошу тебя… — Альбус, ты что, говоришь с птицей? Что она тебе скажет? А птица тем временем продолжала сидеть возле Геллерта, будто он ее хозяин. Но она смотрела прямо в глаза Дамблдору, и Альбус понимал, что это значит. Он должен сейчас помочь Гриндевальду. Взять это все под свой контроль. Геллерт тоже начинает понимать, когда Альбус делает несмелый шаг навстречу, сопровождаемый громкими вздохами толпы. Но Дамблдор быстро останавливается, и Гриндевальд чувствует, что Альбусу нужны ещё аргументы. Нельзя ведь верить одной только птице. — Альбус, я должен сказать тебе это. Я виноват, в том, что Ариана умерла. Только я виноват, что тебе приходится выбирать между собой и обществом. Только я виноват, что ты убил свою магию здесь, не сделал ничего стоящего. Я не хотел тебе такой судьбы. Когда мы встретились, когда мы начали общаться, я с первого дня восхищался тобой. Ты был так силен и умён, не все взрослые волшебники были такими. И я хочу просить у тебя прощения. Прости меня за то, что оставил тебя. Прости за то, что заставил прийти сюда. За то, что заставляю сейчас выбирать. Прошу, прости меня, если сможешь.«И девочка покорившая поле ромашек Гадает на «буду — не буду» И даже не верится — в небе бумажные фениксы И плевать, что когда-то всё меркнет бессмертие Есть ведь бумага всё стерпит мне верится Приняв форму бумажного феникса»
В голове у Дамблдора всплывают образы Арианы с ромашкой в волосах. И Геллерта, который лежит рядом с ней в траве, раскидав свои золотистые локоны вокруг себя. Они втроём сидят во дворе дома, пока Аберфорт гуляет где-то со своими козами. Альбус бережно заплетает Ариане косу и рассказывает Геллерту что-то про мантию-невидимку. Им всем хорошо. Но скоро и Арианы не станет, и эти два юноши разойдутся разными путями. Стоило ли так переживать из-за этого? Все когда-то умрут. И Ариана тоже скоро бы умерла. С такой болезнью, как у нее, долго не живут. Обскур все равно рано или поздно возьмёт свое. Пока мать была жива, девочка хоть как-то справлялась с недугом. Любовь помогала ей, но братья не способны дать ей это. Так стоили ли все мечты этих двух мальчишек ещё нескольких месяцев жизни Арианы? Теперь Альбус понимает, что нет. И делает уверенный шаг вперёд, бросая палочку на землю. — Я безоружен. Теперь выбор за тобой, можешь убить меня, а можешь принять в свои ряды. Но я пойду за тобой только на одном условии, никаких больше убийств. А если не согласен, то лучше убей меня. Геллерт, выбирай. Гриндевальд подходит к Дамблдору и берёт за руку, сплетая пальцы как тогда, в юности. Теперь они заодно. Теперь они вместе. Геллерт, открывая свое сознание для легиллименции, мысленно произносит: — Я знал, что ты сделаешь правильный выбор. Альбус, я никогда не говорил этого… Но я люблю тебя. И всегда любил. — Я тоже люблю тебя, Геллерт. Ты это знаешь.«И в небеса бумажного феникса запускаем И скоро изменится всё Лишь зажги ты бумажного феникса А-аааа бумажного феникса и в надежде, что что-то изменится Мы поджигаем бумажного феникса И в небеса бумажного феникса запускаем И скоро изменится всё Лишь зажги ты бумажного феникса Бумажного феникса и в надежде, что что-то изменится Мы поджигаем бумажного феникса»