терзания?

— аркадия бэй скоро сама себе перегрызёт глотку, — горько усмехается он, вытягивая из кармана чёрного пальто помятую пачку «rothmans» с кнопкой. а потом подумал, что пора бы купить нормальные сигареты, а не курить это дерьмо. правда отвратны соревнующиеся в высоте здания и люди, бегающие, как муравьи, у их подножий (пусть он и сам является таковым). интересно лишь, когда эти крыши разорвут ткань неба, рассыпав все звёзды до единой. но море спокойно шепчет свою колыбельную вдалеке. успокаивает. только у макс в глазах запутаны гирлянды, которые сверкаютсверкаютсверкают, завораживая. она смотрит на город сквозь разноцветные стёклышки собственных идеалов. и если так, до нейтан давно выцарапал себе глаза. он долго глядел, как ветер ласкал её лицо и путал короткие волосы, думая, ответит она или нет. жизнь города идёт своим чередом. всё куда-то безумно торопится, стремится незнамо к какой несуществующей утопии. нейтан мечтает мотать время назадназадназад, когда воздух пахнул сладкой ватой, а вместо дождя на землю будто сыпались блёстки. город рос. а нейтан совсем не молодел. в какой-то момент они посмотрели друг на друга так, словно колдфилд в одну секунду поняла все эти терзания в его голове. так почему, блять, глядя на неё, нейтан всё так же нихуя не понимает? она всегда стоит одна-единственная-неповторимая-блять над сплетениями улиц. без дрожи в коленях смотрит на этот богом забытый город, стоя у маяка, пока прескотт всю жизнь находился там, внизу, задрав голову, глядел на высотки, ломая себе шею. застыли многоэтажки вдалеке. растворяются в сладком дыму сигарет на короткие мгновения, а затем вновь рождаются на фоне отвратного серого неба. нейтан частенько с крыши глядел на ряды домов, располосованных балконами и окнами. будто мир создали банальным «cntrl+v» + «cntrl+c». и с негодующим/самоненавидящим «романтик, блять» стянул с себя пальто и коротким, но мягким жестом накинул его на макс, не убирая рук с её, чёрт возьми, хрупких плеч, понимая, что это волшебная девочка всё равно не сломается. холод тут же проползает по его телу вместе с паникой. непривычно же любить, правда? а у макс всё равно в голубых глазах вспыхивают разом все лампочки. летали чайки. они самозабвенно кричали что-то (секретное) волнам, упиваясь своими воплями. казалось, что взлетая охапкой, они могли бы взять их с собой и спрятать там, где море превращается в небо. но сейчас его пальто свисало с её тонких, но благородных плеч, словно это два чёрных тяжёлых крыла. макс кончиками пальцев проводит по шершавым ворсинкам ткани. и наконец с её губ слетают первые слова: — может, город тоже о чём-то мечтает?