AMARANT

*****전정국 (Чонгук) Захожу в больничную палату и вижу, уже знакомую мне медсестру. — Здравствуйте, как она? — вежливо спрашиваю я, и улыбаюсь. Увидев меня, её глаза загораются огнем. Эта молодая медсестра была довольно красивой, на вид ей было лет 25. Но моей задачей являлось вовсе не закадрить девушку, а кое-что другое. — Чон Ханыль сейчас спит. Уже завтра её будут выписывать, — она мило улыбнулась, а затем продолжила, — И на посещение у вас есть всего лишь полчаса, — сказав это, она ушла. Я с лёгкостью выдохнул, и положил пакеты с фруктами и йогуртом на тумбочку. Все распаковав, я наконец сел рядом с койкой Ханыль и просто смотрел на неё. Прошла неделя, она все ещё в больнице. Это все из-за меня. Может быть это чувство вины приводило меня сюда каждый день? Это было очень странно и незнакомо мне. Я никогда не переживал за какую-либо девушку. «Ханыль слишком прекрасна и необычна, чтобы за неё не переживать.» Я усмехнулся своим мыслям и медленно начинал закипать. Меня пленили ее губы, и я вовсе забыл, как думать, вспоминая, что когда-то я их касался. В голове творился полный беспорядок, поэтому мне ничего не оставалось, как пойти в клуб и расслабиться. Быстро собрав вещи, я в последний раз взглянул на Ханыль, и вдохнув побольше воздуха, вышел из палаты. Не прошло и нескольких секунд, как я с кем-то столкнулся на повороте. — Ты что здесь делаешь? — раздался противный голос Намджуна, и я поднял голову, чтобы проверить, не подвёл ли меня слух? Не подвёл, мать его. — У меня тот же вопрос, — зло зашипел я, и покосился на палату Чон Ханыль. Он же не посмеет именно к ней пойти, верно? Бл*ть, да о чем я думаю? Меня это не должно волновать. Быстро обойдя его, я направился на выход. Мне нужно успокоиться. *******저 (Мэисо / Настя) Двое парней сидели в специально отделённой комнате. Мин Юнги излучал спокойствие и сидел в телефоне, с кем-то общаясь. Тэхен нервно постукивал пальцами об стол. Ему нужно было сказать кое-что своему другу, что могло вызвать бурную реакцию. В голове Ким творилось нечто ужасное, а в горле стоял ком. — Хан Джу прилетает из Америки через неделю, — произносит красноволосый парень, и задерживает дыхание. — Что ты сказал? — прищурившись, переспросил Юнги. — О Хан Джу прилетает через месяц обратно в Сеул. — Тэхен медленно следил за реакцией друга. Шуга покраснел и сжал кулаки. Его дыхание моментально участилось, а сердце отдавало быстрые и глухие удары. «Только не это» — крутилось в его голове. От спокойного состояния Юнги больше не было и следа. Страх и ненависть к О Хан Джу вернулись к его сознанию, и он не мог это изменить. — Меня это не волнует. Моя ненависть к ней никогда не изменится. Понятия не имею, зачем ты мне это говоришь, Ким Тэхен, — Юнги встал и хотел удалиться из комнаты, как друг его остановил. — Как ты можешь так говорить? Она была твоей девушкой. Неужели ты ничего не чувствуешь к ней? — Ким остановился. Он сказал, не подумав. Но его бесило лишь такое поведение Юнги. Он не мог так равнодушно относиться к ней, когда она была прошлым его жизни. — Закрой свой рот, пока я тебя не прикончил. Если не ошибаюсь, это она с тобой мне изменила и убежала в другую страну, испугавшись. Меня ничего не связывает с О Хан Джу. Я ясно выразился? — ещё немного, и Юнги взорвётся, как бомба. Это Тэхен знал точно, но останавливаться он не собирался. Ради друга он отказался от своей любви к этой девушке, и уступил её ему. — Ты слишком эгоистичен, Мин Юнги. Между тем, чтобы разобраться в произошедшем, ты верил слухам! Это был просто чертов поцелуй! Я не хотел этого! — крики разнеслись по всей комнате, а дальше последовал сильный удар кулаком в лицо Тэхена и того снесло с ног. Обида выливалась через край. — Скажи спасибо, что ты все ещё мой друг. За такое не прощают. И знаешь, я думаю, что я имею право лишить тебя последних воспоминаний о ней, — Юнги схватился за кулон Тэхена, и порвав на шее, быстро удалился из комнаты. Пронзительный крик парня наполнил помещение, и тот еле встав, побежал за другом. *******윤메의 (Юн Мэй / Сема) Черт, да какого хрена мне так жарко? Поняв, что все это из-за плотного свитера, я остановилась на несколько минут и попыталась снять его. Ну, а что? Под свитером была белая рубашка, поэтому все легально и законно. Кофта зацепилась за мой кулон, и я, случайно потянув одежду вверх, порвала его. ЧЕРТ! ЧЕРТ! ЧЕРТ! На глазах начали наворачиваться слезы. Я бросила свитер на пол, проклиная всё на белом свете. И судорожно схватила кулон с пола. Цепочка была явно порвана. Стоя в таком положении, я пыталась хоть как-то скрепить её, не понимая того, что она уже сломана. — Отдай мне мой кулон! — в мой бок последовал толчок, и я упала на землю, больно ударившись коленкой. Не успела я понять толком, что произошло, как с моих рук Ким Тэхен взял мой кулон. Он выглядел таким потерянным и нервным, что будто пробежал какой-то марафон. Я заметила немного крови на его губах, но меня это вовсе не волновало. Я боялась лишь потерять самую дорогую мне вещь. — Эй! Что ты делаешь?! Отдай обратно! Это мое! — мои ноги будто были привязаны к земле, я не могла встать. Всемирная усталость обрушилась на меня, как дьявол на этот мир. Ничего не сказав, парень просто встал и ушел, а мое рыдание усилялось с каждой секундой. Дрожь в теле стала просто невыносимой, и я знала, что у меня началась паника. Спасите меня. *******전학을 (Ханыль / Кристина) Звоню Мэисо и Мэй, но никто из них не берет трубку. Раздражаюсь и кладу телефон в портфель. Когда-нибудь я прикончу их за это. Смотрю на настенные часы и вижу, что у меня осталось мало времени до начала пары. Ускоряю свой шаг, как только можно, но чувствую толчок, который сбивает меня с ног. — Ах, ты ж с*ка, — поднимаю портфель с пола, и смотрю на человека с которым столкнулась.  — «о мои Боги», — пронеслось в моей голове. Передо мной стоял Чонгук с довольной мордой, как всегда выглядя, как Апполон. Как можно быть таким красивым? — Здравствуй, слетевшая с катушек, — мило улыбаясь, произнес парень. Я закатила глаза. Может он и красивый, но раздражает сильно. Стоп! Почему мое сердце бьётся так сильно? Черт, нужно принимать таблетки вовремя. — Чего тебе опять? — недовольно произношу я, и скрещиваю руки на груди. Его взгляд перемещается туда, что заставляет меня немного смутиться. Но я быстро беру себя в руки. — Почему так грубо? Что бы ни случилось, но тебе все ещё не позволено так говорить со мной, — от прежней милой улыбки не осталось даже и следа. Если честно, мне иногда немного страшно находиться в его окружении. Мало ли, что у него там на уме. Сейчас он немного устрашал. Его глаза так и бросали молнии в мою сторону. — Из-за тебя я пролежала в больнице неделю, а ты даже не пришел меня навестить. Так что мне позволено все. А теперь дай мне пройти, — я хотела уже уходить, как он схватил меня за запястье. Ток прошелся по всему телу, и я почувствовала эти мурашки. Что это опять со мной происходит? — О чем ты говоришь? — непонимающе и раздражённо произносит Чонгук. Его непонимание просто заставляет меня нервничать. Как можно не понимать, о чем я говорю? — Не делай вид пушистого котенка. Я, конечно, понимаю, что мы даже не хорошие знакомые, чтобы требовать от тебя что-то, но мог бы иметь хотя бы совесть! — вырываю свое запястье, и вижу огромное красное пятно на месте, где он держал. Придурок грёбаный. — Ты глупая что ли?! Я к тебе каждый день заходил! В твоей голове есть что-то, кроме того, как меня ненавидеть?! — он начал кричать на меня, и резко прижал к стенке. От такого поворота событий я начала сильно нервничать. Вены на его шее и руках вздулись, и я была уверена в том, что Чонгук в ярости. Простите конечно, но я не потерплю такого поведения в мою сторону. — Не ори на меня! И хватит врать! Может быть я тебя и ненавижу, но не теряй мое уважение к тебе! Ты никто, ясно?! Не падай в моих глазах! — так же прокричав это ему в лицо, я сильно оттолкнула его и быстро ушла от этого злосчастного места. Чтоб тебя! Самое главное — это не плакать. Барьер, Ханыль. Не забывай о нем. *******허메이서 (Мэисо / Настя) Никого из девочек не было на паре. Почти весь день я провела одна. Разговаривали мы только утром, когда завтракали и одевались, и у всех было прекрасное настроение. Думаю, что ничего не могло предвещать беды. Они, наверное, сказали бы мне, если бы обиделись на меня, верно? Ещё я нервничала из-за произошедшей драки Юнги и Чимина. Очередной драки. Дело в том, что когда я проходила в столовую, то увидела огромный круг из студентов, которые бурно что-то обсуждали. Я подошла ближе, надеясь, что найду там кого-то из девочек, но никого не было. И только, когда я подошла достаточно близко к этому сброду из студентов, я увидела потасовку Юнги и Чимина. Крики и непонятные мне слова наполняли весь коридор. Я нервничала, потому что не могла видеть что-то в этом сброде. Мне всегда становилось безумно плохо, и я начинала моментально плакать, но в этом случае я решила, что остановлю эту драку, чтобы мне это не стоило. — Эй, остановись! Юнги! Хватит! — кричала я, протискнувшись через эту толпу народа. Я пыталась хоть как-то схватиться за руки или плечи Юнги, но он даже не обращал внимания на меня. Было бесполезно делать что-то подобное. Нужно было что-то покрупнее, чтобы остановить их. Моему возмущению не было предела, когда я видела, что никто из парней и девушек не пытался как-то вмешаться, остановив эту перепалку. Но у меня не было времени думать, кто и что делает, в то время, как они набивали друг другу лица. Вдалеке я увидела маленькую табуретку, которая стояла в углу. Что, если я легонько ударю Юнги этим по спине? А что, если у него сломается позвоночник от удара? Или потом у него будут осложнения? Эти вопросы крутились у меня в голове, но я решила, что если уж идти на потери, то только на такие. Я не хочу иметь трупа в своем университете, а потом всю жизнь жалеть о том, что не вмешалась. Быстро взяв этот стульчик, я вдохнула и выдохнула. Все, Мэисо, беги! Я быстро побежала, держа над головой табуретку, когда все ребята пропускали меня, и с размаху ударила Юнги по спине. Он резко выпрямился, и упал на землю, потеряв сознание. Я быстро подбежала к Чимину, и увидела еле живого человека. Все студенты быстро разошлись, называя меня больной, и я осталась одна. Мне никто даже не помог. Не обратив на это внимание, я вызвала директора и медсестру. Мне сказали идти на занятия, и зайти в кабинет директора только через час, когда они придут в сознание. Смотрю на часы, и понимаю, что мне пора идти туда, куда мне велели. Было довольно страшно встретиться с глазу на глаз с ними. Они пугают своим видом, своими взглядами. Это заставляет меня бояться их. Господи, зачем я это сделала? Ну зачем? Что со мной сейчас сделают? Отчислят, наверное. Что я тогда делать буду? Мама же никогда меня за это не простит. У меня медленно начиналась паника, пока я приближалась к кабинету директора. Тревога нещадно била по мне, и в горле начал образовываться ком. Через несколько секунд я увидела Чимина в окружении незнакомых мне парней. Весь в синяках и царапинах. Его глаза излучали что-то слишком опасное и страшное, что заставляло меня съёживаться. Мимика его лица всегда несла в себе злобу на весь этот мир. Он смотрел на всех с таким отвращением и ненавистью, что по телу мурашки шли, когда твой взгляд сталкивался с его. Всем своим видом он так и кричал: «Держись от меня подальше». И думаю, что люди действительно держались от него подальше. На каждом углу все говорили о том, какая его банда ужасная, и насколько сильно они враждуют с DN. Внезапно вылетевший из кабинета ректора озлобленный Шуга, сбивал всех с ног, а затем что-то угрожающе прошипев Чимину, толкнул его за плечо, и ушел прочь. Тот лишь язвительно усмехнулся вслед. Слышали историю о том, как Иблис вернулся в логово, где сидел Люцифер? Я проживаю эту историю. Выкинув все эти мысли из головы, я сосредоточилась на том, что могу сказать ректору. Как мне отмазаться? Вижу, что Чимин и его шайка приближается к этому ужасному кабинету, и ускоряю свой шаг, чтобы оказаться быстрее их, и не пересечься с ними. Забиваю свою голову как можно больше в плечи, и вижу, что мне так мало осталось до кабинета, как меня кто-то хватает за шкирку. Я чувствую чье-то дыхание на своей шее, но мне страшно повернуться к нему лицом. Господи, только бы не Чимин! Молю тебя, Господи! — Ты такая недружелюбная, Хо Мэисо, — низким тоном произносит Пак, и усмехается мне в кожу. По ней начинают идти мурашки, и внутри я дрожу от страха. Откуда он знает мое имя? Молчу, потому что мне нечего сказать. И сейчас я просто хочу оказаться в крепких объятиях Мэй, или же жить с шутками Ханыль. Ещё чуть чуть и я почувствую слезы на своих щеках, но он резко открывает дверь кабинета и буквально швыряет меня внутрь, и заходит следом. Там уже сидит ректор и копается в каких-то бумажках. Увидев нас, он снимает свои очки и кладет на стол. Весь его вид и говорил о том, насколько он возмущен и недоволен произошедшим. — Здравствуйте, ребята. Я не буду разбираться в том, что произошло, потому что я сыт по горло этими выходками, поэтому скажу сразу. Хо Мэисо, сейчас ты получаешь только предупреждение, а ты, Пак Чимин, отстранён от занятий на три дня, как и Мин Юнги, — озадаченно произнес ректор, и сложив руки на груди, выдохнул, — А теперь можете идти. Я, вся красная от стыда и отчаяния, развернулась на все 180 градусов, и покинула кабинет. Мне было стыдно настолько, что я хотела провалиться сквозь землю, чтобы никогда больше не чувствовать и прожить это. Передо мной засветился Чимин, что ещё сильнее усугубило мою ситуацию. Лишь бы не зареветь. — Я провожу тебя до дома, — сложив руки в карманы, произнес парень. Его слова прозвучали, как какое-то наказание для меня. И я сжалась ещё сильнее. — Нет, спасибо, не нужно, — я еле выдавила из себя улыбку, чтобы хоть как-то передать свою положительную сторону. Он смотрел на меня настолько равнодушно и презрительно, что я даже не улавливала логики в его словах. — Не думай, что я говорю это, потому что заинтересован в тебе. Таких, как ты — сотни. И ты меня вовсе не можешь привлекать. Я это делаю, потому что чувствую, что задолжал тебе, а я ненавижу быть кому-то задолженным, — нагло и безразлично произнес парень. Он точно умел растоптать человека за считанные секунды. Я удивлена, что все ещё держусь и не реву. Нет, меня вовсе не волновало то, что я ему безразлична. Просто я всегда была слишком ранима в таких ситуациях. Даже, если человек хоть немного поднимет тон на меня, то я могу не выдержать и начать плакать. Да, многие могут назвать меня обычной плаксой, но я всего лишь ранима. Вот и все. — Я не претендую на место твоей пассии, ладно? Мне это не нужно. И да, ты можешь проводить меня до дома и даже зайти на чай, чтобы до конца быть уверенным в том, что ты мне больше не должен, — сказала я тихо, и опустила голову. — Замечательно, — сказав это, он крепко схватил меня за локоть и потащил за собой.