Мемуары Максимилиана Биттера

      — Ну что ж, мойрэ, кажется мне, что начать наше знакомство стоит с более-менее общих вопросов, и я попрошу Вас ничего от меня не скрывать и рассказывать только правду, — заявила с едва заметной улыбкой отчаянно-рыжая, вся в отца, девушка, едва Максимилиан завершил обзорную экскурсию по Враньим Когтям (естественно, показав лишь то, что можно было видеть постороннему) и проводил ее до гостевого кабинета, соединенного с покоями. До ужина оставалось еще достаточно времени, которое Биттер отвел заранее на первые обоюдные «прощупывания почвы».       Протеже Аленсия и вовсе оказалась его младшей дочерью, но ее сдержанное поведение и аккуратность приятно удивили Черного Лорда. Видимо, Леонхарт достаточно хорошо знал своего друга, чтобы понимать — человеку, который спокоен и упорядочен, тот доверится быстрее.        — Постараюсь, мэйра Тэо, — кивнул мужчина, складывая руки. Он казался напряженным, сидел в кресле так, словно вдоль позвоночника в его теле был уложен меч, а темные глаза с холодным вниманием смотрели прямо в лицо собеседницы. Впрочем, та не потерялась под этим тяжелым взглядом:         — Тогда, пожалуй, давайте начнем с самого начала. С вашего детства. Как оно прошло?       Максимилиан прикрыл глаза…       Детство Макса Биттера, младшего сына рода Воинов Скал, прошло там же, где должна была пройти жизнь — на севере, среди мрачных камней, белоснежных вершин и горных озер и троп, в крепости Вороньи Когти. Родившись, он был несколько слабее и болезненнее своих сверстников, но по развитию и интеллекту быстро опередил их.       К двум годам мать, измотанная непривычным ей климатом и холодом в помещениях, болезненная женщина из дальней ветви Властителей Церкви, уже научила его читать. Слугам, старшим братьям и отцу слабый младший не был особо важен, а мать угасала от затяжной болезни, и утешение крохотный мальчик нашел в книгах. Но даже спустя многие годы воспоминания о медленных прогулках по окрестностям, верхом вместе с матерью и ее служанками, о сказках женщин и прочитанных для них вслух глупых любовных романах — эта память оставалась теплым утешением. В самые тяжелые дни своей жизни, Биттер вспоминал ее слабую улыбку, смех ее фрейлин и подруг, тепло тонких рук, взъерошивающих короткие и жесткие, словно вороньи перья, волосы…       Когда ему едва исполнилось шесть, болезнь матери начала стремительно прогрессировать, и буквально через несколько месяцев был объявлен траур по безвременно скончавшейся госпоже Биттер.       После этого отец обратил на своего младшего отпрыска внимание. Тяготясь необходимостью заботиться о ребенке и принимать участие в его воспитании, считая третьего сына лишь бесполезным дополнением к первым двум, Генрикус Биттер сдал его на руки тех же преподавателей и учителей, которых нанимал для старших, уже выросших братьев Макса. Впрочем, в учении тот делал успехи, будучи трудолюбивым и исполнительным мальчиком. Ему равно давались и политика, и история, и искусство фехтования. К сожалению отца, способностей к магии у младшего Биттера не оказалось, как и у остальных в роду.       В десять Максимилиан был уже вымуштрован не хуже гарнизонных солдат, слывущих самым организованным отрядом в Империи, и образован практически как столичный наследник его возраста. Но с каждым годом, приближающим его юность, характер Макса становился все более вспыльчивым и романтичным. Нет, он не срывался на слугах и учителях, как старший брат, не уходил в крепленое южное вино и разгульную жизнь, как средний…       Он уходил в книги.       Оставшаяся от матери библиотека и привитое порой излишне суровым отцом желание полностью контролировать свою жизнь воспитали из него двуличное существо. Он выстраивал свой распорядок сам, стараясь уместить в него и продолжающееся обучение, жестко контролирующееся заменившим отца после смерти старшим братом, заметившим, наконец, выраженный потенциал, и свою страсть к чтению, не поощрявшуюся среди мужской части населения крепости. Делом мужчин была война. Чтение и экономика, наравне с вышиванием, ткачеством и садоводством, оставались участью женщин.       Уже тогда, в десятилетнем возрасте, Максимилиан не хотел отказываться от своих интересов, но не мог рисковать свои здоровьем и постоянно получать наказания за «неподобающее» поведение. Генрикус и его сын хотели видеть в младшем свирепого воина и мудрого полководца, а Макс… Макс хотел быть рыцарем из любимых материных книг, быть героем, которого воспоют в легендах, быть защитником слабых.       В пятнадцать его отдали в оруженосцы в другой Союз, по традиции. Его новым домом и новой семьей стал на время Дом Искания.       Новым его отцом и господином был Алексий Леонхарт, знаменитый Рыжий Маршал, про которого пели барды по всей Империи, но Макс, повидавший не одного прославленного маршала, долго не верил ни в его благородство, ни в его героизм, ни в его талант.       Пока не началась новая война с дикими Северными Королевствами.        — Этого пока достаточно, мойрэ, — Тэорина Леонхарт вновь улыбнулась краем губ. Максимилиан с некоторым недоумением приподнял бровь. Пальцы его дернулись на подлокотнике кресла, но не напряглись открыто.        — Я не сказал ни слова, мэйра Тэо.        — Как и мой дед и отец, я владею ментальной магией. Ваши мыслеобразы очень ярки, и оттого доступны умелому «Чтецу». Вам не нужно будет многое мне рассказывать. Просто вспоминайте. А сейчас…       Практически полную тишину кабинета разорвал далекий звук гонга — начинался ужин.