Нера

На чистом небе янтарное солнце - золотое яблоко сада Гесперид. В Афинах небывало жарко и даже Нера, стыдливо кутавшаяся до этого в зефирную тунику - подарок брата - сына Зевса и Геи, царя Меонии - наконец позволила лучам жадно вылизать ее бледную кожу. Артемида и вовсе нагая, растянулась на мягком ложе, а после ничуть не стесняясь, будто бы даже нарочно всё время заставляла сестру кидать эти долгие, стыдливо-возбужденные взгляды на свои темные, вызывающе вздернутые вверх соски, постоянно окликая её с просьбой передать то полупустой бокал с остатками гранатовой амброзии, то сочащийся ещё теплой кровью кусок мяса с большого серебристого блюда, лежавшего в ногах Диты. Так, в конце концов и Нера, осмелев, избавилась от туго стягивавшей ее белые груди и широкие (в Геру ли?) бедра, тоги. Артемида лишь усмехнулась придвигаясь к Дите чуть ближе. -Отчего ты так красива, Нера? Оттого ли, что родилась в чреве моря или оттого, что первая земля, которой коснулась босая нога твоя была Кипром - страной лагун и ущелий, гор и бухт? Оттого, может быть, что Бог был твоим отцом, но матерью - морская пена? Я не знаю. Знаю только, что люблю тебя с каждой секундой всё сильнее и сильнее, и ничего не могу с собой поделать. Нера, вновь смутившись, молчала, вживамаясь тёплыми, молочно-белыми ягодицами в холодный мрамор. Артемида раскинулась на одеялах, бесстыдно разведя сильные ноги, отчего Дита мгновенно залилась пурпуром, но все же не отвернулась, а напротив, склонилась чуть ближе, так, что на ее кремового-розовом животе проступили едва заметные полосы-складки. -Я слышала, что Пατέρα* вновь развлекается с какой-то розовощекой потаскухой, - лениво протянула Артемида, отрываясь от амброзии, -Μητέρα** в гневе. *Пατέρα - мужчина по отношению к своим детям (отец) **Μητέρα - женщина по отношению к своим детям (мать) -Обычная история, - пожала плечами Дита, - а кто она? -Дочь Микенского царя. Алкме́на, кажется. Пατέρα уже провел с ней две ночи и один день, превращенный в день. Бедная девочка. -И? -Обрюхатила. Гера грозится вырывать ей глаза и засунуть в... -Анаит! -Я не при чем, это её прямая цитата. Нера сдавленно смеётся, запракидывая голову назад так, что Артемида явственно может видеть малиновую мякоть ее полуоткрытого рта и крупные, словно сахарные головки, зубы.ала, что Пατέρα* вновь развлекается с какой-то розовощекой потаскухой, - лениво протянула Артемида, отрываясь от амброзии, -Μητέρα** в гневе. *Пατέρα - мужчина по отношению к своим детям (отец) **Μητέρα - женщина по отношению к своим детям (мать) -Обычная история, - пожала плечами Дита, - а кто она? -Дочь Микенского царя. Алкме́на, кажется. Пατέρα уже провел с ней две ночи и один день, превращенный в день. Бедная девочка. -И? -Обрюхатила. Гера грозится вырывать ей глаза и засунуть в... -Анаит! -Я не при чем, это её прямая цитата. Нера сдавленно смеётся, запракидывая голову назад так, что Артемида явственно может видеть малиновую мякоть ее полуоткрытого рта и крупные, словно сахарные головки, зубы. -Итак, ставки! - объявляет Анаит, выуживая из-под простыни неровно свёрнутый папирус, - Апполон думает будет смертный или быть может в лучшем случае эллином, также Гермес, Эрида, Деметра, сам Зевс убежден, что непременно будет герой, полубожок, с ним Дионис, Гефест, Арес и Гестия, Эгина настаивает на боге, но это только от того, что она не любит Геры, тоже самое Лето и Каллисто, также Афина. А ты, милая? Лично я ставлю на полубога. -Нет, думаю, смертный, - отзывется Нера, и потягиваясь, прижимает ноги к груди. -Значит записываю на тебя - смертный? - уточняет Артемида, переворачиваясь на живот. -Ага, - лениво кивает Дита, чуть наклонная голову. ××× Семь дней и ночей рожала Алкме́на Геракла - нового сына Зевса, а когда родила, то тот подсунул своего сына Гере и она вскормила его, как родного, обманутая хитроумным Богом. Однако затем, разгадав его обман, она в гневе отбросила от себя младенца и молоко её, пролитое из груди, образовало Млечный Путь, но было уже поздно - попробовав молока Богини, младенец стал бессмертным. ××× Анаит жадно целовала коралловые губы Диты, беспорядочно шаря руками меж ее грудями.