Нити

      Тонкая красная ниточка тянется между умелых пальцев, сплетаясь с сотнями, тысячами, таких же, что ещё тоньше, каждую секунду добавляется в их число новая.       Тонкий браслет из красного мулине, с вплетённой в него белой жемчужинкой, обернулся юркой змейкой вокруг узкого запястья Норвегии. Норны плетут полотно мира, добавляя ему новых лет жизни каждую чёртову секунду, а Эскиль теребит завязочки, задумавшись, крутит жемчужину.       Красный — не совсем его цвет, думает он, как-то отвлечённо разглядывая браслет. Красный — это бесконечные рубашки Хенрика, которые вроде и подходят по размеру, а в итоге в них можно утонуть. Красный — это контрастный подклад на чёрной Хенриковой шинели, на самом деле очень мягкий, из-за чего шинель, наброшенную ему на плечи, хозяину отдавать не хочется.       Нет, красный — не его цвет, слишком рябит в глазах. Синий гораздо привычнее, однако есть что-то в красном такое родное, близкое, тёплое, как мягким пледом окутывающее его.       Хенрик смеётся, завязывает на тройной узел ниточки, а затем как-то вдруг взгляд его становится таким потерянным, нежным, тёплым, он держит руку Эскиля в своей, касается губами невесомо запястья рядом с узелком. И хочется, чтобы эта минута длилась вечно.       Они стоят на балкончике, дует страшно, но Норвегии не холодно совсем. Дания чуть заметно ёжится, но тёплую шинель не забирает, наоборот, поправляет так, чтобы у парня даже желания не возникало из неё выбраться, шепчет на ухо: «Подожди минуту», — и возвращается в дом, за свитером, наверное.       Красные полосы заката сменяет безоблачно-синее, почти чёрное, звёздное небо, и это так чертовски красиво, что у Эскиля перехватывает дыхание. Он чувствует руки Хенрика на своей талии, его губы у своего виска, и чуть откидывается назад, позволяя притянуть себя ближе, уткнуться носом в шею. Он чувствует тяжёлое дыхание Хенрика где-то у ворота рубашки и оно щекочет кожу, но даже двигаться не хочется, чтобы не тревожить момент.       Ночь окончательно вступает в свои права и Эскиль позволяет утянуть себя в комнату.       Тонкие пальцы переплетают две красные нити, состоящие из сотен тысяч таких же, вместе, свивают их причудливым узором, а где-то среди безумных их переплетений белеет маленькая белая жемчужина.