Темные боги постапокалипсиса

Перед тем, как отправиться на запад, Рагнар решил зайти к Провидцу. Терзали его сомнения насчет успеха всей его кампании, да и вообще своей судьбы. Хоть он и был рад тому, что скоро снова увидит Ательстана, но на душе почему-то было тяжело. -Провидец, когда я умру? - спросил он, войдя в дом ясновидящего и сев перед ним. -Ты умрешь в день, когда слепец увидит тебя, - проговорил тот. Лодброк поблагодарил его, лизнул протянутую ладонь и собирался было идти. -А, погодь, обстоятельства изменились, - остановил его Провидец, - Поступила новая информация. Черная птица прилетит с другой стороны небес, и так тюкнет тебя в лысую макушку, что не останется даже костей, чтобы твои родственники могли их оплакать. Конунг ненадолго замер на месте, обдумывая услышанное, и, ни слова не говоря, пошел прочь. -Рагнар! - вновь остановил его Провидец, и решил заговорить с ним прямо, - Я прожил в Каттегате много лет, и понял, что никто мои слова толком никогда не понимает. Я, честно говоря, и сам не врубаюсь... Я хочу поговорить с тобой о вражде, что длится уже не один год. Вы оба друг другу подгадили, честно говоря, ты преуспел в этом больше... И я не думаю, что мир между вами возможен. Но в этой войне еще можно поставить точку. Послушай меня. Вы не потеряли никого и ничего действительно дорогого для вас, лишь статистов, которые всегда дохнут в каждом бою за волю своих господ. И не стоит доводить ситуацию до момента, когда утраты действительно станут невосполнимыми, и останется только идти до конца. Война не принесет ничего, кроме новых жертв. -Он угрожал моей семье, и я успокоюсь лишь когда убью его, - проговорил Лодброк, сжимая кулаки. -Тем не менее, все из твоей семьи живы, - сказал Провидец, и загадочно добавил, - Пока. Что произойдет дальше, если война продолжится, известно лишь норнам, что плетут наши судьбы. -Так если судьба предопределена, мои решения на ее не влияют, - хмыкнул конунг. -Я говорю лишь об определенном варианте развития событий, - ответил Провидец, - Шаг в сторону может изменить все. -И тем не менее, я не отступлю, - твердо сказал Рагнар и пошел прочь. -Большая буря надвигается... - тихо проговорил Провидец ему вслед. Лодброк на миг задержался в дверном проеме. -Я бы никогда не стал викингом, если бы боялся бурь, - сказал он и ушел. Утром его корабли наконец отплыли к английским берегам. Эгберт встретил Лодброка без особого восторга, но все равно радушно, и оказал ему и его людям пышный прием. Поприветствовав мимоходом короля, Рагнар кинулся навстречу бегущему к нему Ательстану и заключил того в свои объятья. -Как я скучал по тебе! - воскликнул он -А я по тебе, - ответил монах, с детской наивной улыбкой глядя в глаза конунга. Флоки смотрел на это, и его накрывало отвращение. Он давно знал Рагнара и был ему близким другом, строил драккары для его флота, но никогда Лодброк не проявлял к нему такого дружелюбия и симпатии. Корабельщика охватила ревность. Мало ли, еще, того гляди, Рагнар христианство примет ради своего монаха. Нет, этому стоило положить конец... Эгберт пригласил гостей за стол, и те принялись усердно уничтожать принесенные продукты. -Так что там насчет твоего предложения - службы тебе в обмен на земли? -спросил Лодброк короля. - А я уже и сам справился, - ответил Эгберт, поправляя на голове корону Мерсии, - Рагнар, ты слишком долго плавал. Лодброк так и застыл с открытым ртом. Все его планы покатились к йотунам. Ладно хоть, Ательстана забрал. -Кстати, а чего вас так мало в этот раз? - поинтересовался Эгберт, вырвав его из ступора. -Сколько уж собрал, - развел руками Лодброк, - Битва с врагом на наших землях отняла почти все мои силы. Потому, кстати, я так долго и не приплывал. -Победил хоть? - спросил Эгберт. Конунг покачал головой. Эгберт ничего не сказал, но взял услышанное на заметку. На самом деле, давать земли викингам он никогда не собирался. Его не поняли бы ни дворяне, не духовенство, ни простые люди, отдай он часть Уэссекса северным варварам. Эгберт просто хотел попользоваться войском Рагнара, решить проблемы руками северян, а потом их устранить. Нет, конечно, можно было дать им землю во временное пользование, но потом все равно пришлось бы их всех перебить. К тому же, он понимал, что скандинавы все равно не оставят его страну в покое. Дай он землю этим викингам, другие все равно продолжат грабить его города и села. А раздавать свои территории всем подряд он не мог. Нужен был другой способ избавить свои земли от набегов воинственного северного народа. И Эгберт знал, какой именно. Ему, конечно же, хорошо был известен древний принцип "разделяй и властвуй". Нужно было развязать среди викингов междоусобную войну, чтобы они надолго завязли в битвах друг с другом, и им стало не до Англии, по крайней мере, на какое-то время. А там, глядишь, Эгберт и придумает что-нибудь, чтобы избавиться от их набегов навсегда. -Послушай, Рагнар, - проговорил Эгберт, подливая вино в чашу конунга, - Зачем тебе земли здесь? Тут другой народ, другие нравы и обычаи, другая религия. Вас просто не примут, начнутся конфликты и вражда. Расширь лучше свои территории в Скандинавии, заслужишь славу среди соплеменников и уважение потомков. С воинами я тебе помогу. А потом, когда накопишь силы, ты и твои люди послужат мне. Как тебе такой вариант? Король все говорил и говорил, расписывая преимущества владения большими землями в Скандинавии, а не здесь, а Лодброк думал совсем о другом. Он не хотел вражды с соплеменниками, да и власть его не интересовала, а предложение Эгберта показалось ему очень подозрительным. Но главное, Рагнар увидел в нем возможность рассчитаться с заклятым врагом, и она затмила все остальное. -Согласен, - ответил Лодброк, протягивая руку. Эгберт улыбнулся и пожал ее. -В течение недели я соберу воинов. Можешь подождать здесь или в лагере. -У себя подожду, - сказал Рагнар. К вечеру все, в порядочном подпитии вернулись в лагерь. Ательстан покинул Эгберта и ушел с Рагнаром. Как ни привык он к королю за это время, и как ни полюбил его, Лодброк все равно был ему милее. Лагерь погружался во тьму, лишь посреди его горел костер, у которого сидели стражники. Все остальные отправились спать после попойки на пиру. Только монах не спал и усердно молился в своей палатке. Как ни любил он Рагнара, в его душу все же закрадывалась неуверенность. Его опять ждала страна с чужой верой и чуждыми нравами, к которым он так и не привык. Ательстан не знал, что же ему делать, не зря ли он ушел от Эгберта. -Господи, пошли мне озарение! - воздев руки вверх, воскликнул он. Топор опустился на голову монаха. Покончив с жрецом, Флоки быстро вернулся в свою палатку. Уже под утро его разбудил отчаянный крик безутешного Рагнара, нашедшего мертвого Ательстана. Корабельщик хмыкнул и лег спать дальше. Но тут в его палатку вломилась толпа воинов с Лодброком во главе. -Взять его! - приказал конунг, указывая на Флоки, - Он убил Ательстана. Корабельщик вскочил, словно ошпаренный. Воины мигом скрутили его. -С чего ты взял, что это сделал я? - спросил Флоки. -Ты больше всех не любил моего Ательстанушку, - с обидой сказал Рагнар, злобно глядя на него. Флоки дернулся, но это было бесполезно. -Пожалуй, я знаю, что с тобой сделаю, - хитро сказал конунг, глядя в глаза корабельщика, - И в этом не будет никакой возможности продемонстрировать свою доблесть. Флоки растерянно посмотрел на него. Корабельщика привязали в находящейся неподалеку пещере, растянув его руки в разные стороны. Так Дженни когда-то пытала самого Рагнара. Но Лодброк сделал изощреннее. Над Флоки сверху находился сталактит, с которого на голову ему срывались капли воды. Мало того, что ноги его вскоре начали болеть, мерный стук капель в полной тишине, на который он сначала не обращал внимания, вскоре стал по-настоящему невыносимым. В эти сутки Лодброк не спал почти всю ночь, бесконечно огорченный смертью Ательстана. Лишь к утру он сомкнул веки. Ему вновь снился сон. Он летел в образе все той же зубастой вороны, но уже не над мертвыми руинами чужого мира, а над родными горами, лесами и фьордами. Под ним шумело зеленое море леса, а вдали перекатывало свои волны море настоящее. Вдруг Рагнар заметил, что его накрыла какая-то тень. Он поднял взгляд вверх и увидел над собой птицу, в очертаниях которой узнал сокола сапсана, но был тот почему-то угольно-черный, как и сам ворон. Сокол опустил голову, глядя на него, и Лодброк увидел, что глаза птицы горят ярким голубым огнем, как глаза Дженни в его кошмарах, как ужасное пламя от оружия темных богов. Сокол сложил крылья и стрелой упал на ворона. Рагнар, тяжело дыша, вскочил на постели. Его сердце громко билось в ночной тишине. Флоки ему вскоре пришлось освободить, но чисто из меркантильных соображений. Как Лодброк не горевал из-за смерти Ательстана, монаха было не вернуть. А хороший талантливый корабельщик был ему все еще нужен. Но утром Флоки исчез. Обозлившись на Рагнара за то, что тот унизил его и пытал из-за какого-то христианского жреца, корабельщик быстро соорудил себе лодку и на ней покинул берега Англии.