Блуждающая во тьме

      Я — Мисаки Рэй из семьи гулей, и если бы мне сказали, что моя жизнь обернется полной жопой, то я рассмеялась ему бы в лицо.       Началось все одной из тёмных ночей. Я проснулась от громкого шума на первом этаже. Выбравшись из постели, я вышла на лестницу, тихо ступая. Босые ступни жутко мёрзли.       А потом я спустилась на пролёт и застыла как вкопанная от ужаса увиденного. Весь холл был забрызган кровью, по углам лежали трупы (я успела сосчитать четверых), но это неважно. Папа отчаянно сражался с каким-то человеком. Только потом я узнала, что это были следователи по гулям. Мама же стоит у подножья лестницы, преграждая дорогу ещё троим.       — Пожалуйста, они всего лишь дети! — по её голосу я поняла, что она плачет. — Пожалуйста, прошу вас!       — Мамочка! — отчаянно пропищала я, глотая слезы.       Она обернулась и посмотрела на меня, а за ее взглядом проследили. Мама это заметила и резко рванула ко мне, но с грохотом упала на пол. Из её ноги торчал длинный клинок. Он был засажен по рукоятку, а потому проткнул икру насквозь. Я зажмурилась от страха, чтобы не видеть вытекающей с обеих сторон крови.       — Мамочка!!! — прокричала я снова, сжавшись. А потом меня обняли её руки. Даже представить страшно, как усилий ей стоило пролететь двенадцать ступенек и оказаться рядом быстрее, чем эти люди.       — Рей, моя милая девочка, — произнесла мама, взяв моё лицо в ладони. — Бери братика и беги, беги не оглядываясь, — перешла на шёпот она и начала медленно оседать на ступеньки.       — Нет, мамочка, я останусь с тобой! — я опустилась рядом с ней и обняла её. — Мамочка, мне страшно!       — Умри, нелюдь! — замахнулся он.       — Беги, Рэй! — толкнув меня, крикнула мама. И одними губами прошептала: — Я люблю вас.       Смутно помню, что было дальше. В голове остались лишь некоторые крупицы воспоминаний. Вот я бегу в одной ночной рубашке, держа на руках пятилетнего брата. Снежинки падают мне на волосы, тут же тая, ледяной снег обжигает босые ступни и смывает с них кровь, что прилипла в холле, но я бегу. Бегу, а перед глазами мамино лицо в крови.