***
— Даша! Даша! Да-ша! — Ган скакала по кухне словно ненормальный ребёнок с шилом в одном весьма известном месте и трясла бутылкой вина. — Ну мы просто обязаны отметить твой первый конверт. Обязаны! — рыжие кудри благополучно накрутились на торчащую дверную ручку, и Маша завизжала. — Боже мой, ну что же ты за человек такой, а? — Дария покачала головой, осторожно отцепила прядь кудрей от ручки, погладила Марию по голове (о да, это было сложно) и присела на рядом стоящую тумбочку, — Машка, ну ты же знаешь, что попойки с тобой лично для меня всегда заканчиваются сорванной напрочь спиной и страстными отношениями с троксевазином. Скажи мне, дорогая, мне оно надо? — Воскобоева нахмурилась и в который раз смерила сновидящую взглядом. — Да ну тебя! Подумаешь — пару раз перебрала! С кем, скажи мне, не бывает? Мне, между прочим, Наташа рассказывала, как ты на своем посвящении наглоталась зелья с вином и потом изображала бигля на четвереньках! Ой… — Ган прикусила губу и поняла, что надо было бы заткнуться. — Клянусь, я убью Наташу. Прямо сейчас возьму и убью. Где там мои свечки для порчи? — разозлённая Воскобоева, походившая больше на воробья, сорвалась с места и хотела было высказать Бантеевой всё, что она о ней думает, причём, даже не мистическим способом, а весьма себе адекватным — по телефону. — Да успокойся ты! — Дария была поймана за ногу и приземлена на диван. — Ей богу, Даша, ну давай просто сядем и выпьем. Давай? Белый конверт, Дария-а-а-а! — Машка красноречиво помахала заветным конвертиком, потом потрясла откуда-то материализовавшейся бутылкой вина и расплылась в довольной улыбке, — не будь букой. Неси штопор. Воскобоева вздохнула, подумала, что, в конце концов, собак она больше изображать не будет, а повод чуточку расслабиться действительно достойный, и обреченно кивнула. — Только немножко, — Мария активно закивала в подтверждение планов боевой ведьмы и переняла у неё из рук забавный штопор с фигуркой моряка Попая. Раздался не предвещающий ничего хорошего (зато много весёлого) звук вытянутой из горлышка пробки, затем прозрачные бокалы наполнила бордовая жидкость, и Ган торжественно подняла руку вверх, умудрившись капнуть на розовую диванную подушку и услышать злобное «придушу». — За будущего победителя «Битвы экстрасенсов», — Дария аж поперхнулась и недовольно посмотрела на рыжую. — За Керро пьём? — Откуда такой пессимизм? Почему за Мэри? — Мария улыбнулась и взяла Воскобоеву за руку, — я верю в тебя, Даш. Правда. Пей давай, — стеклянные стенки опять стукнулись друг о друга, и боевая ведьма, кивнув, осушила бокал. Увы и ах, бокал был не один. Их было даже не два, и не три. Оказалось, чертова Машка добыла откуда-то целый ящик вина (как дотащила только?), и по итогу одна треть от всего виноградного богатства утром канула в Лету.***
— Ган Мария, как Вас там по батюшке, — нечто, отдалённо напоминающее боевую ведьму, вертелось на диване, отчаянно пытаясь поменять место дислокации или, уж не до жиру, хотя бы позу, но всё шло, мягко говоря, не по плану, — я Вас отчаянно не-на-ви-жу. Весьма бодрая и улыбающаяся Машка выскочила из ванной комнаты с зубной щёткой наперевес, сияя как начищенный пятак, потом оценивающе осмотрела Воскобоеву и хмыкнула. — Ну, и чего ты ворчишь, а? Кто тебя, — Ган не поленилась подойти и ткнуть несчастную Дарию куда-то в бок, — просил так нажираться, м? Четыре бутылки вина, из которых я выпила, кхм, — девушка посчитала что-то в уме, — три бокала. Как думаешь, куда делось всё, — ещё один тычок, — остальное? Дашка лишь отчаянно простонала, дотянулась до телефона и после нажатия на кнопку подскочила, нервно оглядывая всё вокруг. — Мы же в Готический опоздаем! — Воскобоева вскочила с диванчика и застонала, поглаживая свою больную голову. — Никогда больше, Ган. Никогда больше я не буду с тобой пить, — дверь ванной оглушительно захлопнулась, и оттуда раздался ещё один жалобный стон. Мария пожала плечами и пошла дочищать зубы на кухню. Когда обе сели в такси, рыжая получила ощутимый такой удар в бок и возмущённо уставилась на свою коллегу. — И чего ты дуешься, м? — Ган была настроена дружелюбно, поэтому развернула Дашу к себе лицом и очаровательно улыбнулась. Разумеется, сновидящая отлично знала, как на подругу действует её улыбка, поэтому гнев тут же был сменён на милость и ответную улыбку. — Вот так-то лучше. Ой, у тебя, — Мария быстро достала из сумки салфетку и, сдерживая позывы смеха, протерла что-то на лице Воскобоевой, — стрелка немного на скулу уехала. Совсем чуть-чуть. — Из-за твоих попоек даже накраситься нормально не могу, — возмущённо прошептала боевая ведьма, ещё раз пихнула Машку в бок и всю оставшуюся дорогу предпочла заниматься своим макияжем.***
Сегодня в готическом зале по уровню недовольства Дария обогнала даже Шевченко: во-первых, болела голова, во-вторых, Керро зачем-то надела на себя шуршащее платье, в котором ни разу не походила на змею, зато здорово напоминала Ферреро Рошер, в–третьих, противная Машка, которой уже не нужно было ни носиться по Готическому залу, ни волноваться за себя, просто засела в ближайшей кофейне, ожидая боевую подругу. — Дария, почему ты такой злой сегодня быть? — Мэри присела рядом с Воскобоевой, отчаянно пошумев своим ужасным платьем (интересно, сколько раз Даша уже прокляла дизайнера этого недоразумения). — Так, ходячий фантик, не приближайся ко мне! — Дария выставила руки вперёд и сморщилась, пытаясь успокоить пульсирующие виски. — Ой, да сколько ж можно то, а! — выкинула куда-то в воздух брюнетка и запрокинула голову. — А-а, понятно, у кого-то быть хороший ночка, — Керро тихонько усмехнулась и уложила свою руку на голову боевой ведьме, — только не ломать мне ничего, ладно? — эстонка мягко улыбнулась и начала бормотать что-то совершенно непонятное, наблюдая за реакцией порядком оторопевшей Дарии. — Легче? — минуты через три осведомилась Мэрилин, глядя на блаженную улыбку соперницы. — Д-да, — Дашка аж поперхнулась, так как совершенно не заметила, когда именно успела так разомлеть. — Спасибо. — сухо проговорила ведьма и закинула ногу на ногу, всё ещё дёргаясь от шуршания идиотской ткани. — А вообще, от всех бед помогать шоколадка! Вот, — на маленький столик приземлилась плитка обычного «Несквика», и Мэри снова улыбнулась. И ведь не надоедает ей. Не заметив никакой негативной реакции, Керро быстро раскрыла упаковку и поломала шоколад на ломтики. — У меня такие сын ест, — внезапно улыбнулась в ответ Воскобоева и неуверенно взяла кусочек. Что вообще с ней происходит? Недавно же сама с собой разговаривала и договорилась: никаких близких контактов, никакой помощи — всё сама. — Причём, в бесконечном количестве, — неуёмный язык продолжал молоть всякую правдивую чушь, кажется, открестившись от мозга. — Мне тоже они очень нравиться. — Мэри пожала плечами и запихнула в рот прямоугольный ломтик, с увлечением пережёвывая. — Потому что тут много витаминов, кальция и, самое главное, — внутри быть мо-ло-ко! Дария от чего-то засмеялась и покачала головой, отметив, что эстонка с сыном были бы отличными пиарщиками для «Несквика» в России, а Керро поняла, что впервые видит соперницу искренне смеющейся. — А почему ты так редко смеяться? А? У тебя красивая улыбка. Очень. — рыжая с интересом посмотрела на питерскую ведьму и осторожно коснулась её руки, сразу ощутив почти могильный холод. — А чего улыбаться-то, Мэри? Жизнь медленно, но верно рушится. Битву я не выиграю, — Дария заметила, что её крайне воспитанная собеседница хочет возразить, и жестом попросила не перебивать, — меня это не печалит. Я буду рада, если выиграешь ты. В конце концов, рука была твоей ещё в четырнадцатом сезоне. А вот семья… Развожусь я, Мэрилин. Вот так, — после короткой и пламенной речи в рот поместилась ещё одна долька шоколада. — а ведь и правда вкусно. Керро слабо улыбнулась и пожала плечами, всё ещё сжимая руку боевой ведьмы. Ей почему-то стало необъяснимо больно за соперницу, хотя до этого особенной любви к скрытной и строгой Дарие она не испытывала. — Когда ты первый раз быть в готическом зале, я подумать, что ты ниндзя — такая же злая, сильная и бессердечная, — Мэрилин осторожно провела шершавыми от шрамов подушечками пальцев по линии сердца на ладони, — но сейчас я вижу, что ты как куку-нингё, — брови Воскобоевой поползи вверх: это вот она сейчас обозвала или похвалила? — такие японские куклы. На лицо до жути строгие, а сами, — вот уже две ладони оказались во власти тёплых пальцев эстонки, — сделаны из живых хризантем. Такое удивительное сравнение заставило Дарию улыбнуться. В который раз за сегодняшний вечер. Мэри взглянула на упаковку от шоколадки, где сиротливо лежала одна полоска. — Ешь, — уверенно заявила Керро, передвинув фольгу ближе к Даше. Та отрицательно мотнула головой и разломила дольку напополам. — Поровну. И, — Дария запихнула в рот положенный ей кусочек, — спасибо за разговор. Мне этого не хватало, — боевая ведьма, неожиданно для своего по-восточному спокойного характера, легонько поцеловала Мэри в щеку и, схватив пальто, вышла из гримерной. Ничего такого, просто подумала, что Ган скоро убьёт её за ожидание. Мэрилин неуверенно провела пальцами по от чего-то дико горящей щеке и, шумно выдохнув, тоже пошла на выход.***
Дождь на улице оказался какой-то невозможно жуткий, поэтому Мэри, додумавшаяся снабдить себя с утра исключительно кожанкой, печально, словно Пьеро, стояла под крышей Готического зала, наивно полагая, что ливень когда-нибудь закончится. — Что, теперь моя очередь спасать твоё упадническое настроение? — Дария образовалась из неоткуда, держа над головой огромный прозрачный зонт. — Давай, залезай, и пойдём кофе пить. — Воскобоева улыбнулась. — Только зонтик держать я, а то если ты, то я запутаться, — Керро посмотрела на Дашку сверху и, отобрав спасение от плохой погоды, уютно устроилась рядом с боевой ведьмой. Дария лишь мирно улыбнулась и направилась в сторону кафе.