Чудо

Члены, члены, члены, члены, члены... Иваки одновременно изумлённо поднимал брови и с трудом сдерживал смех. Его, как человека, отдавшего несколько лет жизни съёмкам в фильмах для взрослых, не смущали выставленные напоказ гениталии, тем более бутафорские. И всё же оказаться среди фаллосовой вакханалии было неожиданно и странно. Члены красовались кругом – разных размеров и цветов, вырезанные из дерева, сделанные из пластмассы, плюшевые, резиновые, стеклянные, воздушные шары соответствующего вида... даже леденцовые на палочке. Прилавки ломились от всевозможных членов, сделанных как, вероятно, с натуры, так и по небывалому полёту фантазии. Люди хватали эти члены, покупали, дарили друг другу, фотографировались с ними и веселились вовсю. Раньше Иваки слышал про праздник Канамара Мацури, но лично участвовать в нём не доводилось. Но этой весной случилось так, что и у него, и у Като проходили съёмки в одном городе – в Кавасаки, в префектуре Канагава. И в первое воскресенье апреля, когда у обоих внезапно выпало свободное время, Като вдруг предложил прогуляться в синтоистский храм Канаяма на территории храма Вакамия-Хатимангу. Где, как оказалось, и проходил праздник фаллоса. Вообще, Като не переставал удивлять Иваки. Даже после стольких лет совместной жизни, когда, казалось бы, они изучили друг друга вдоль и поперёк, Иваки не всегда мог правильно предсказать, что сделает его муж. Например, сегодня Иваки был уверен, что, примчавшись со своих съёмок в гостиницу, Като ворвётся в их номер, заявит, как скучал, и предложит совместную ванну, после которой (а, может быть, и во время неё) примется всячески соблазнять мужа заняться сексом. Иваки такой прогноз очень даже радовал. Слишком часто из-за работы им с Като приходилось жить в разлуке. Так что теперь, когда чудом фильмы, в которых они были заняты, снимались в одном месте, актёры наслаждались каждой минутой. Конечно, Иваки с Като поселились в одной гостинице и в одном номере. Вся съёмочная группа фильма Като обитала в соседнем отеле, но ему позволили сделать исключение. Если съёмки Иваки начинались позже, чем у Като, то он провожал его на площадку и наблюдал. То же самое делал для него и Като. Когда же оба освобождались, то спешили в своё уютное гнёздышко и словно снова переживали медовый месяц. Но сегодня Като ограничился несколькими жаркими поцелуями и страстными объятиями, из которых вскоре вывернулся. – Слушай, Иваки, давай немного прогуляемся! Мне тут рассказали одну дикую историю. Представляешь, говорят, здесь проводят праздник члена. Все поклоняются члену, покупают изделия в его форме и всё такое. Хочу проверить, неужели правда?! Оказалось – правда. Като, всегда менее сдержанный, чем Иваки, крутил головой во все стороны и хохотал при виде особенно странных поделок или дикого поведения людей. Кем надо быть, чтобы обвешиваться членами, фотографироваться с ними или уплетать их за обе щеки?! – Знаешь, смотрю я на все эти поделки... Ни один даже близко не сравнится с твоим прекрасным членом. – Като! – Иваки против воли вспыхнул. – Но это правда! – убеждённо выпалил Като. Иваки уже хотел на этой радостной ноте предложить вернуться в гостиницу. Но внимание Като привлекла галдящая толпа неподалёку. Оказалось, что женщины забираются на двухметровый деревянный член и съезжают по нему, как по горке, вниз. Като это показалось забавным, и он влился в группу желающих прокатиться с необычной горки. Женщины, узнав знаменитого актёра, принялись радостно визжать и просить автографы. И даже пропустили его скатиться без очереди. Правда, смотрели на него при этом с большим удивлением. Но Като выглядел довольным, исполнив свой каприз, поэтому и Иваки не стал его упрекать. Пусть веселится, если хочет. В итоге они вернулись в гостиницу уже поздно вечером, усталые, но распалённые. Като с порога принялся раздеваться, жалуясь, что ему слишком жарко. Иваки схватил его в объятия и принялся помогать разоблачаться. Избавив любимого от одежды и сбросив свою, Иваки потащил его в ванную. Пока набиралась вода, он прижал Като к стене и целовал красивую шею, сильные плечи и мускулистую грудь. Като довольно стонал. Почему-то во время их любовных игр Като чаще бывал сверху. Обычно Иваки не протестовал, наслаждаясь его напором и страстью. Но иногда ему самому хотелось владеть и ласкать, брать и погружаться в отзывчивое тело. И Като никогда не возражал, отдаваясь с той же любовью и пылкостью. Иваки вымыл Като, целуя и лаская всё тело. Тут же подготовил его, благо смазка оказалась рядом. Като с готовностью сел на колени Иваки, опускаясь на его член и крепко обнимая за шею. Второй раунд не заставил себя долго ждать. Но уже в кровати, где Иваки склонялся над обнимающим его Като и толкался в жаркую глубину так идеально подходящего ему тела. Это была прекрасная ночь. *** Иваки сжал кулаки и, стараясь дышать ровно, проговорил: – Като, пожалуйста, будь благоразумным. Тебе надо показаться врачу. – Глупости всё это, – отмахнулся бледный Като, прижимая к губам салфетку. – Я просто отравился чем-то. – Это не похоже на простое отравление! У тебя температура, по ночам ты горишь. И тебя выворачивает уже неделю... Что? – Ничего, – вздохнувший было Като попытался отвести глаза. – Като! – Честно говоря, больше недели, – признался Като, садясь на диван. – Почти две. Это началось, когда ты ещё не вернулся из Осаки. – И ты молчал?! – Я не хотел, чтобы ты волновался. Ты всегда слишком переживаешь... – Естественно, переживаю! – Иваки чувствовал, как неровно сжимается сердце. – Если с тобой что-то случится... – Не думаю, что это что-то серьёзное. Просто переутомление, должно быть. Я только что закончил два проекта. Да и жара началась... – Отравление, переутомление... – Иваки сел рядом на диван и погладил его по голове, запустив пальцы в длинные волосы. – Нет, Като, я не позволю тебе шутить со своим здоровьем. Завтра же мы идём к врачу. – Ладно, – Като прижался к нему и устало положил голову на плечо. *** – ЧТО?! – хором воскликнули супруги. Профессор Фудзивара, врач, к которому они обращались уже много лет, развёл руками. – Поверьте, я сам неимоверно удивлён. За всю мою практику... Да что там, за всю историю медицина не знала таких примеров. Но я несколько раз перепроверил ваши анализы и результат только один. – Но как я могу быть беременным? – растерянно проговорил Като, кладя руку себе на живот. – Я, конечно, шутил иногда, что хотел бы родить Иваки ребёнка, но... Блин, мужчины не беременеют! – Но как?! – Иваки выглядел ошарашенным и взбудораженным. Он крепко держал Като за руку и переводил взгляд с его лица на живот. – Возможности человеческого организма до конца не изучены, – Фудзивара сглотнул и покачал головой, словно сам себе не веря. – Может, генетический сбой... Узи ясно показало пятинедельный плод. – Пять недель? – Като принялся что-то подсчитывать про себя, а потом чуть не подпрыгнул с округлившимися глазами. – Иваки, пять недель назад мы были на фестивале Канамара-мацури! – Да, были, – ответил Иваки. – Ну и что? – Как что? После фестиваля ты меня... – Като запнулся, бросив взгляд на врача. Скулы Иваки порозовели. – Да. Но, Като, это был не единственный раз, когда такое происходило. И в любом случае... – Нет, ты не понимаешь! Помнишь тот огромный член? Ну, с которого женщины скатывались, и я тоже! Я же сначала для смеха подошёл, а они говорили, что это ритуал. Если бесплодная женщина по этому члену прокатится, то потом может забеременеть! – От деревянного фаллоса? – у Иваки голова шла кругом. – От мужа! Или от любовника, от живого мужчины, короче! Но, понимаешь, дотронуться до статуи члена – это ритуал плодородия такой! И я тогда подумал просто подумал, не всерьёз, но... – Като вздохнул. – Я подумал, что здорово было бы, если бы у нас с тобой тоже родился ребёнок. Потом я об этом и забыл, конечно. Но вдруг... произошло такое чудо? *** Поверить в удивительную, ошеломляющую новость оказалось непросто. Но других объяснений не находилось, анализы и Узи упорно показывали развивающуюся беременность, и Като с Иваки пришлось привыкать к мысли, что они станут родителями. Эта мысль вызывала у Иваки лишь безграничное удивление и восторг. Он, связав себя узами с Като, давным-давно отбросил возможность стать отцом, и никогда не жалел о сделанном выборе. Но всё же в глубине души немного грустил об отсутствии родных детей. И теперь, когда ему не надо было выбирать между любовью и возможностью продолжить род, Иваки чувствовал себя невероятно счастливым. Като и вовсе лучился счастьем. – Я же говорил, что однажды рожу тебе ребёнка! *** Но не всё было совершенно безоблачно. Невероятную беременность пришлось скрывать – они хорошо представляли, во что превратилась бы их жизнь, узнай научные круги и широкая общественность о медицинском чуде. А Като и Иваки хотели для себя и особенно для ребёнка спокойной счастливой жизни. Пусть ребёнок родится и вырастет обычным человеком, а не диковинкой, которую все боятся или, что хуже, норовят запереть для опытов. К счастью, Фудзивара согласился помогать будущим родителям – из сочувствия и за вполне солидное вознаграждение. Было решено представить будущего ребёнка как выношенного суррогатной матерью и оформить совместную равную опеку. Като пришлось отказаться от нескольких контрактов и вести уединённый образ жизни. Но он не унывал, обнаружив, что теперь у него много времени для того, чем он всегда хотел, но не успевал заняться – записи собственных песен. Арендовав маленькую студию звукозаписи, Като за полгода выпустил альбом, мгновенно разошедшийся миллионным тиражом. Беременность проходила на диво легко – хотя сравнивать было не с чем ни будущему отцу, ни врачу. Но Като чувствовал себя прекрасно и малыш, по всей видимости, тоже. Иваки старался проводить с Като как можно больше времени и поддерживать его во всём. Он волновался сильнее, чем сам Като, и очень переживал за него. Като видел и невероятно ценил любовь и поддержку мужа. *** Врач высчитал и назначил подходящую дату операции. Чем ближе она подходила, тем больше нервничал Иваки. Като же был безмятежен и уверен в благополучном исходе. – Всё будет хорошо, вот увидишь, – уверял он мужа. – Это же наш ребёнок, плод нашей любви. – Да, – согласно кивал Иваки, поглаживая огромный живот Като. – Раз уж случилось такое чудо, то всё, конечно, будет хорошо. Но, когда Като не видел, Иваки глотал успокоительное горстями. В последнюю неделю Иваки отменил все свои дела и назначенные встречи. За один невыполненный договор пришлось заплатить огромную неустойку, но для Иваки не было ничего важнее мужа и рождения ребёнка. Он лично привёз Като в клинику. И настоял на том, чтобы присутствовать при операции. – Это нечестно! – рассмеялся Като. – Меня усыпят наркозом, а ты первый увидишь нашего ребёнка! – Я хочу быть уверен, что с вами всё в порядке! – ответил Иваки, сжимая его руку. *** Като полулежал на кровати, а Иваки сидел рядом с ним, держа в руках белоснежный свёрток, который они оба рассматривали с бесконечной нежностью. – Наш сын красивый, да? – улыбнулся Като. И ласково провёл пальцем по тёмному пушку на голове ребёнка. – И похож на тебя... – По-моему, на тебя, – отозвался Иваки. – Красивый. Иваки и Като очень любили друг друга, относились с нежностью, преданностью и страстью. Теперь их стало трое. Счастливые отцы уже любили сына, и можно было с уверенностью предсказать, что начнут с ним носиться, как с хрустальным сокровищем. Мальчик вырастет в любви и заботе, и, конечно, будет счастлив. 04. 01. 2016.