dont be so bright (I cant, because you love me)

Тэён правда рад гостям в своей студии, особенно тем, которые приносят кофе и хорошее настроение. Но Доён смотрит требовательно, ведёт себя нагло, и думать, творить, дышать, находясь рядом с ним, у Тэёна выходит плохо. (Тэён это списывает на взаимную неприязнь; Доён говорит: «Открой окно, тут же дышать нечем»). Доён опирается бедром о стол и заново повторяет свою просьбу: — Я хочу сольник. — И что мне сделать? Позвонить Суману? Тэён кривляется, разыгрывая сценку под названием «але, дядь Суман, тут Доён сольник просит, вы как, не против?», и смотрится это просто отвратительно. Доён ещё с минуту наблюдает за этим цирком, а потом перебивает: — Да нет же, придурок. Я хочу, чтобы ты написал мне песню. Уважения к старшим в Доёне — ноль. Но больше, чем опять начать выяснять отношения, Тэёну ой как хочется узнать одну вещь. — И что мне с этого будет? Будешь моим маленьким ручным кроличкой? — и смеётся так издевательски. Выкуси-ка, Ким Донён. Только Доён злиться и не собирается. Он смотрит на довольного своим остроумием Тэёна и соглашается: — Кем угодно. Даже парнем могу твоим стать. И от этой фразы происходит полный сбой. В голове Тэёна пролетают различные вариации на тему «какого..?» и «кто мог..?», но потом вроде все успокаивается, потому что о самом большом тэёновом секрете Доён точно не знает. А дело все в том, что у Тэёна уже давно тайный краш на Доёна, причём настолько тайный, что о нем знают Юта, Джонни, Донхёк и, как ни странно, Лукас. Ну и Ченлэ, но тот вообще знает все обо всех, и Тэён подозревает, что тот просто понатыкал по всем их общежитиям жучки. (И вот не зря ему казался подозрительным электрик, приходивший в прошлом месяце чинить то ли лампочки, то ли розетку, то ли вообще стиральную машину. Никто так и не понял). Доён щёлкает пальцами перед его лицом и просит отмереть. — Я пошутил. Так что, напишешь? Острить как-то больше не хочется. Тэён мнётся, думая, как объяснить, что лирика не берётся из воздуха и вообще нужно вдохновение, музыка и много-много кропотливой работы. — А какую песню ты хочешь? — Балладу. Вроде той, что Тэиль пел для дорамы. «Ну нифига у вас запросы!», — думает Тэён, но мягонько так кивает: — Знаешь, оно так просто не пишется. Но если что, я буду иметь тебя в виду. Доён смотрит на Тэёна и думает: «ну какой же ты цундере», но эта тэёнова особенность невероятно цепляет. И вообще, надо прекращать смотреть с Сыченом аниме, а то крыша уже едет, раз он сравнивает Тэёна с героинями седзе. Хотя да, цундере прикольные. • Город засыпает — мафия просыпается. А тот, кто подаёт отличные идеи поиграть на желания — пусть выйдет вон. — Ну, и какое наказание проигравшему? Тэён задумчиво скользит взглядом по дверям в комнаты и предлагает: — Пойти разбудить Джонни. Он как раз с записи радио недавно пришёл, полчаса назад уснул. — Нее, хен, это не смешно. Это же как щеночка пнуть. — Юта поддерживающе кивает в такт словам Чону, — уж лучше Доёна. Прикиньте, в какой ярости он будет? — Разбудить поцелуем! — поддакивает Донхёк. Тэён чувствует, что это все плохо закончится, и уже готов сказать своё веское лидерское «может, не надо?», но Юта успевает раньше: — Все согласны? Тогда забили. Никогда ещё игра в уно не была такой напряжённой. Тэён проигрывает по всем фронтам и хитро поглядывающий Юта подозревает неладное, только вот Тэён это правда не специально. Сидящий справа Марк так виртуозно топит своего дорогого хена, что остаётся только выть в голос. На уговоры Марк не поддаётся и самолично забивает последний гвоздь в светлое будущее Ли Тэёна. Они всей толпой заваливаются в комнату к Доёну и Тэилю. Тэиль неодобрительно смотрит из-за стола на медленно поднимающегося на второй этаж двухъярусной кровати Тэёна, но молчит. К своему стыду Тэён читает в глазах Тэиля «какой же ты дебил», но потом все внимание захватывает Доён. Мягкий и уютный, он лежит в ворохе одеял в своей милой толстовке с вышитым котиком. И всплывает в голове сцена, как давным-давно, ещё до дебюта, они вдвоём с Доёном ходили по магазинам и он купил её. «Надо же, носит», — и на душе так тепло, будто кто-то обогреватель включил. Но только разобраться в себе времени не дают. Чону снизу торопит — напоминает про спор и вообще, какого фига ты на него так долго смотришь? Делай и пошли уже играть дальше. И Тэён возвращается в реальность, аккуратно трясёт Доёна: — Ённи, вставай, — и, сильно зажмурившись, целует его в щеку. Но ожидаемого взрыва не следует. Доён, так и не открыв глаза, бурчит в подушку: — Встану, если поцелуешь нормально. И кажется, что в этот миг замирает всё — даже сердце Тэёна решает, что на такую фигню оно не подписывалось и вообще уходит в отпуск. До свидания, хозяин! Где-то снизу раздаётся покашливание, и кто-то севшим голосом бормочет: — Ну, мы пойдём наверное. А голосом Донхёка вдогонку прилетает: — Удачи, хен! И как раз в этот момент раздаётся взрыв. Доён хватает Тэёна за воротник кофты, сжимая так сильно, что белеют костяшки. Тэён читает в его глазах пожелание долгой и мучительной смерти и начинает молиться всем богам. Вспоминаются почему-то только японские. Доён тихо начинает отсчёт в обратном порядке: — Пять… четыре… Все же решая не проверять, что будет, когда счёт закончится, Тэён резко дёргается. Ткань трещит, как и терпение Доёна, а Тэён думает: ну и фиг с ней, с этой кофтой. Здоровье — оно одно. — Три… Тэён кубарем скатывается с кровати и за секунду оказывается за дверью. В коридоре его ловит Юта и затаскивает к себе в комнату. — Юта, Юта! Они помогли! — Кто? — Японские боги — лучшие! И прячется в чужом шкафу. Так, на всякий случай. Тэиль прокручивается в кресле пару раз и хитро ухмыляется: — Твоя влюблённость такая очевидная. Доён падает обратно в ворох одеял и думает, есть ли смысл спать дальше. — Только он слепошарый... — а потом, прищурившись, внимательно смотрит на Тэиля. — Это что, мои тапочки на тебе? И мой планшет? Тэиль! Единственным пострадавшим в ту ночь оказывается мистер Мун Тэиль, которому прилетает мягкая игрушка-зайка прямо в лицо. Ну и Сычен, который упрашивал Тэёна выйти из шкафа и, когда это произошло, получил дверцей по лбу. • Если кто-нибудь когда-нибудь посадит Доёна и Тэёна рядом и спросит, в какой момент они влюбились друг в друга (но никто в здравом уме так не сделает), то Доён однозначно ответит — эти чувства были в них всегда. Ещё до первой музыкальной победы, когда Тэён так искренне и эмоционально смотрел ему в глаза, а после почти что плакал на его плече. Ещё до первой совместно записанной песни, когда Доён просто уничтожил все страхи внутри Тэёна своим невероятным голосом. Piece of mind до сих пор только для них двоих. Ещё до дебюта, когда единственным желанием Доёна было прыгнуть на Тэёна и расцарапать ему лицо, а единственным желанием Тэёна — сжечь все футболки Доёна и его самого заодно. Но никто не спрашивает, и Тэён остаётся в поразительном неведении относительно взаимности своих чувств. • Тэён смеётся как не в себя. Он цепляется за Джонни, бьет его же по плечу и некрасиво тычет пальцем в Доёна. — Рыжий! Ты видишь? Он рыжий. Задушенные всхлипы смеха раздаются уже откуда-то снизу. Джонни легонько отпихивает ногой валяющегося в припадке на коленях Тэёна и спокойно пожимает плечами. Ничего настолько смешного в рыжих волосах Доёна он не видит, но зато помнит, как на прошлой неделе точно так же от смеха катался по полу уже сам Доён. И точно так же тыкал пальцем и в огненно красные волосы Тэёна, и в выбритую бровь. Бумеранг, что сказать. Доён молча наблюдает за всей этой сценой, шипит на Тэёна «укурыш» и обиженно сваливает в ванную, хлопая дверью так сильно, что где-то что-то шумно падает на пол. И Тэён (надеется что это свалился один из жучков Ченлэ) идёт следом за Доёном и легонько скребется в дверь: — Ённи, я войду? Доён? Абсолютный игнор с той стороны тонко намекает, что крепость под названием Ким Донён придётся брать в осаду. Доён настолько обидчив, что вполне может не разговаривать с Тэёном всю неделю, а у них ещё интервью вроде как на завтра запланировано. — Ну же, Доён. Другим тоже надо в ванную. Открывай! В ответ раздаётся лишь тишина. Следующие полчаса осады не дают никаких результатов: любимые шоколадки, принесённые Ютой, остаются без внимания, угрозы Тэиля удалить все игры на планшете разбиваются о поразительное безразличие, и Тэёну приходится идти на крайние меры. Спустя пять минут в дверь к Доёну стучит Джено: — Хен, хен. Помоги мне с домашкой. Дверь открывается моментально. Доён выходит с настолько гордым видом, будто это не он последние сорок минут провёл в компании стиральной машинки и туалета. — С чем моему малышу нужна помощь? И вот почему-то на смех Джено и комментарии о новом цвете волос Доён так не реагирует. Тэёну немножко обидно. • Если спросить у Тэёна, что ему больше всего нравится в Доёне, то можно услышать поток возмущений. Нравится? О чем вы? У него тупая улыбка дёснами, он вечно цепляется и бьется обо все своими длинными ногами, самомнение выше крыши и абсолютно (!) никакого уважения к старшим! Других причин тому, что на половину его, тэёновых, фраз Доён либо закатывает глаза, либо начинает спорить, кроме как врождённая невоспитанность, Тэён не видит. А если тоже самое спросить у Доёна, то можно получить по лицу. Благо, спросить такое может только Тэиль, но у него столько проблем в своей личной жизни, что чужая ему как-то пофиг. Так что пострадавших нет. — Ты тогда серьезно это сказал? Юта шуршит пакетом, доставая продукты, и вообще смотрит в любую сторону, но никак не на Доёна, так что в голову закрадывается подозрение «а не показалось ли?». Но Юта не был бы собой и вообще бессмертным самураем, если бы не уточнил: — Тогда, Тэёну про поцелуй. Пытаясь вспомнить, куда делись нунчаки, с которыми вчера бегал Ренджун по общежитию, и какой дебил купил столько мороженого, но забыл про лапшу, Доён со всей силы запускает этим самым мороженым в Юту. Тот уворачивается так легко, что мысленно Доён переводит его из категории самураев в ниндзя. — Если ты, или кто-либо ещё, хоть раз вспомнит об этом, то я лично отравлю вашу еду. — А если спросит Тэён? От летящей в лоб упаковки орешков Юту уже ничего не спасает. Зато на его крик «Помогите! Убивают!» прибегает сердобольный Тэиль, осуждающе смотрит на Доёна и забирает бедную деточку подальше от кухни. А заодно те самые орешки и пачку чипсов. Доён раздраженно вздыхает и думает: «Ну какого фига». Ему что, теперь самому все готовить? Но помощь приходит откуда не ждали. На кухню вваливаются Юно напару с Тэёном. Последний кривится и ехидно так уточняет: — Что на этот раз будет? Пересоленный кимчи чигге или подгоревший картофель? — Твои кулинарные способности и остроумие. Ой! Постой! — Доён картинно хлопает себя по лбу. — Такого нет в холодильнике. Да и во всей общаге тоже. Слово за слово, и вот уже Юно наблюдает сценку под названием «дракон против тигра». Хотя в их случае это «кошки против собак». Тэён сдаёт по всем позициям: он заводится, краснеет и вот уже в психе бьет по столу. — Ах так! Вали с кухни! Сегодня я готовлю! Спустя пять минут Доён обнаруживает себя в гостиной между Ютой и Тэилем, мирно поедающим орешки. — А кто в магазин сегодня ходил? — Джонни и Сычен. С кухни раздаются маты вперемешку с звоном посуды и разными поручениями для Юно. Вот кому точно не повезло. — Да где в этом доме чертова лапша? С тяжким вздохом Доён встаёт с дивана: ему очень-очень, именно сейчас, захотелось выпить колы, но за ней надо тащиться в магазин. (И хоть пытайте вы его, он ни за что не признается, что идёт туда за лапшой).