Часть 1
5 февраля 2019 г. в 00:23
— Итак, повтори, на основе чего ты смоделировал мои сексуальные предпочтения? — Гэвин уже устал охуевать каждый раз, когда Коннор выкидывал что-нибудь вроде этого.
Только представьте себе: в мире существует андроид-детектив, социальная программа которого настолько совершенна, что он может определять сексуальные предпочтения людей и даже давать им советы по поводу личной жизни. В данный момент Гэвин добился только того, что предлагал всем сходить в бар или клуб вместо того, чтобы ебать мозги на работе. К сожалению, с Коннором такое не срабатывало.
— На основе речевых паттернов, — вежливо произнес Коннор; его диод так же вежливо мигнул желтым и вернулся к привычному синему.
— Ебануться, — не менее вежливо ответил Гэвин и почувствовал невыносимое желание закурить. А ведь у них даже церебральный секс не случился, не то что обычный.
Итак, у Гэвина было несколько теорий, почему с Коннором не срабатывала стандартная тактика.
Во-первых, Коннор был андроидом. Конечно, в современном прогрессивном мире это никого давно (ладно, не так уж давно) не волновало, однако Коннор оказался консерватором. Во-вторых, Коннор чисто физиологически не имел возможности испытывать удовольствие от брачных игрищ, флирта и прочей дряни, на которую был горазд жаждущий ласки человек. В-третьих, Коннор просто-напросто был фанатиком работы, для которого не существовало понятий «отдых» или «личное пространство».
На самом деле Гэвин мог продолжить ряд еще как минимум на несколько пунктов, однако специалистом по анализу сексуальных предпочтений собеседника почему-то оказался именно Коннор.
По мнению Гэвина, Коннор был худшим кандидатом на роль психолога.
Что думал Коннор, хуй его знает.
— И к какому же выводу ты пришел? — после пары секунд борьбы с самим собой Гэвин наконец сдался. Страсть как хотелось узнать, чего он все это время был лишен в активной половой жизни. Возможно, самой половой жизни, но не стоит быть настолько категоричным в оценке.
— Вы готовы меняться ролями с партнером, которому доверяете, однако во всех остальных случаях предпочитаете верхнюю позицию. Согласны на эксперименты, но только не на ролевые игры — белых халатов и наручников вам хватает и на работе. Имеется некоторая склонность к БДСМ-практикам.
— Ебануться, — повторил Гэвин и, тихо выругавшись, вытащил конфету-леденец. Сигареты подождут до того момента, когда его мозг окончательно превратится в желе после прессинга Коннора. — Вы там в Киберлайф вообще все охуели, что ли?
— Это всего лишь мои выводы, не стоит приписывать сюда теории заговоров. Сэр. Гэвин. Будьте проще.
Гэвин прищурился.
— Ты что, улыбнулся? — он мог поклясться, что на миг разглядел на вечно постном ебале Коннора небольшую улыбку.
Троллинг! Чистой воды троллинг! Гэвин захотел с нечленораздельным криком «АВАДАКЕДАВРА» впечатать кулак в лицо андроида, потому что, как оказалось, Коннор с самого начала несерьезно относился к этому разговору. Да и сам Гэвин, честно говоря, тоже был не слишком серьезен, но на пару секунд все-таки проникся.
— Учтите, я проанализировал нашу прошлую драку и смогу обезвредить вас до того, как мы оба получим серьезные повреждения, — предупредил Коннор.
— На несерьезные повреждения после такой хуйни я точно не согласен.
Конфета жалобно захрустела на зубах и, оставив после себя вяжущий сладкий привкус, была быстро проглочена. Коннор склонил голову набок, изучая Гэвина.
Гэвин изучаться не хотел, однако все вербальные и невербальные протесты были тут же отклонены.
— Хватит пялиться.
Коннор вежливо улыбнулся.
— Вы слишком агрессивно реагируете на все появляющиеся в вашем поле зрения триггеры.
— Ты — мой самый большой триггер, — возмутился Гэвин и вытащил вторую конфету.
Коннор за пару секунд преодолел разделяющее их расстояние и перехватил руку Гэвина, не дав развернуть обертку.
— Должен ли я счесть это за комплимент?
— Сочти это за предложение сходить нахер, — ответил Гэвин, но руку вырывать не стал. Когда Коннор хотел, он умел быть очень убедительным.
— Мы снова вернулись к тому, с чего начали, — покачал головой Коннор и наклонился чуть ближе к лицу Гэвина, вслушиваясь в учащенное дыхание человека. Вдох, выдох, вдох, выдох — красиво, очень красиво; жаль, что не все могут это оценить.
Гэвин плотно сжал губы, всматриваясь в безмятежное лицо Коннора. Спокойный взгляд, аккуратная прическа, несколько очаровательно невинных родинок; даже имитация движений грудной клетки была идеально выверенной. В этот момент мир вокруг почему-то перестал существовать, и Гэвин полностью сосредоточился на Конноре.
Коннор не был эталоном красоты, но и уродом его сложно назвать. Дизайнеры постарались на славу, прорисовывая голубые нити вен под кожей, тонкие волоски на шее и светлый пушок на скулах и щеках; однако Гэвин знал, что не почувствует пульса, положив пальцы на то место, где у человека находится сонная артерия; не услышит спокойного дыхания, что будет щекотать его губы и кончик носа; а под мягкой кожей обнаружит лишь крепкий светлый пластик. Коннор останется машиной даже в последний день существования мира, и мерить его людскими стандартами было… не по-людски.
Гэвин прикрыл глаза, перекладывая на Коннора всю ответственность за решение, и едва заметно вздрогнул, когда теплые, почти что мягкие губы коснулись его собственных губ. Поцелуй напоминал мимолетное касание ветра, и Гэвин не смел требовать большего.
Достаточно того, что Коннор не стал тут же вываливать на него результаты анализа.