My Dream.

       — Одевайся, пойдем куда-нибудь сходим. — Например? — Ну… тут недалеко есть классный парк. — Звучит неинтересно, — фыркнул Марио, морща лицо так, будто он съел лимон. Он делал это настолько часто, что окружающим казалось, что это его естественное выражение. — Я готов выслушать твои предложения, — подметил Криштиану, отрываясь от книги и поднимая взгляд на хорвата. — Мне и тут хорошо, — буркнул балканец. — Будешь сидеть на диване, листать его истории из Парижа и страдать? — Ауч. — В яблочко? Манджукич еще больше нахмурился (куда еще-то?), сжал губы в тонкую, едва различимую полоску, но предпочёл промолчать. — Марио, пойми. Я хочу добра тебе. — Ох, вот до чего как, а до добра твои желания точно не доведут. Португалец показательно вздохнул, закатил глаза и демонстративно перевернул страницу книги. Она жалобно зашелестела, отдаляясь от другой страницы под действием пальцев футболиста. В миг одна мысль пролетела в его голове, от чего тот ухмыльнулся. — Чо лыбишься? — Забавно, я у тебя был всего одну ночь, а мы уже ссоримся, как пожилая пара. Выглядит, словно за 30 лет совместной жизни, мы так устали друг от друга, что уже не можем терпеть друг друга и с удовольствием попереубивали бы друг друга. А потом… Криш продолжал фантазировать. Покерфейс на лице Манджукича так и спрашивал:"Что ты, черт возьми, несешь», однако способности воображения Роналду показались ему забавными. Он проникся волной заразительного оптимизма, который лил через край у португальца. По правде говоря, он чувствовал что-то неприятное и странное, но он знал, что должен был чувствовать это в присутствии этого человека. То, что произошло… Тень того дня нависала над обоими нападающими. Неловкость? Стыд? Чем бы это не было, Марио спрятал его поглубже внутрь, где никто не побеспокоит. Он предпочел не показывать своих чувств. У него уже был печальный опыт. -…ты вообще меня слушаешь? — А? — опомнился хорват, возвращаясь к реальности. — Ну понятно… — Кстати об этом… Ну, это… — балканец замешкался. Он начал очень спонтанно, застав врасплох самого себя. — Спасибо… за то… что остался и… да. — Всегда пожалуйста. Я не мог не помочь другу. — Ага… Неловкая пауза пропитывала воздух напряжением, от чего дышать было все сложнее и сложнее. — Так, давай ты сначала оденешься, а там уже решим, — предложил Роналду. — Да, хорошая идея. Марио спрыгнул с дивана, скинул с себя плед, тем самым оголяя свое тело, которое, как казалось тогда, было высшим творением Бога. Казалось, его не смущал факт того, что единственное, что было на него надето — трусы. Казалось, что ему в кайф красоваться мышцами перед одноклубником. Он встал, дошел до шкафа, достал черную шелковую рубашку и джинсы и одним движением кинул их на диван. Он потянулся, греясь редкими лучами солнца, просвечивающего через кроны деревьев сквозь окно. Вдруг он почувствовал прикосновение руки в районе поясницы и вздрогнул. — Это иврит? — Что, прости? — он остался стоять на месте с разинутым ртом. — Я про твою татуировку. — А… — выдохнул Манджукич. От души отлегло. — Так что? — Да… это иврит. Не мог бы ты передать мне штаны, пожалуйста? — быстро перевел тему балканец. — Лови! — крикнул он, кидая их в лицо хорвата. Как выяснилось на практике еще в Баварии, Манджукич мог бы быть неплохим кипером, но то, как «грациозно» он получил брюками по лицу подтверждало, что уж лучше ему забивать голы и бегать за всю команду. От этой ситуации Криш рассмеялся. — Смешно, да?.. — Очень, — сказал Роналду, пытаясь успокоить дыхание. Однако вскоре очередной порыв восклицаний и смеха снова овладел им. Вдруг смех сменился на крик, громкий, но короткий. Марио вздрогнул, открыл обзор и обнаружил Криша сидящим на полу. На его коленях красовался Лени, вылизывающий его и похрюкивающий время от времени. Он сразу сообразил, что произошло. — Так держать, малыш! — усмехнулся тот, радуясь торжеству справедливости. Хотя, признаться, он и сам нередко спотыкался об своего питомца. — Хорошо смеется тот, кто смеется последний, Криш, — язвительно заключил хорват, расплываясь в ухмылке. Он повернулся спиной к пиренейцу, натягивая джинсы. — А кто из нас — последний? — спросил Криш с некой… решимостью? В любом случае, Манджукич не успел обработать эту фразу в голове, когда оказался на полу под тяжестью веса накаченного нападающего. — Какого?.. — Ахахах! Вот теперь то я и посмеюсь х о р о ш о! — Ты знаешь, что «нападающий» — позиция, а не стиль жизни, да? Отпусти меня, пожалуйста. — НИ ЗА ЧТО, АХАХАХ, — засмеялся второй, все крепче стискивая татуированные руки форварда за его спиной. Голос его отдавал 5 или 6 кругом ада, но ведь и Марио — то еще исчадье ада. Криштиану и сам знал это, смотря на его противостояния с Рамосом, когда играл еще в Реале. — Ну, ты сам напросился, — отметил хорват. Всего мгновение, и он уже сам восседал на груди португальца, который, в свою очередь, уже не смеялся так, будто опять, всем на зло, взял Лигу Чемпионов. — Так, мне больше не нравится эта игра. — Правда? Какая жалость! — почти что прошипел хорват. Он нагнулся и прошептал на ухо нападающего: — А мне, напротив, пришлась по вкусу! Но не успел он договорить, как Роналду силой перевернул его обратно на пол. В этот раз португалец не стал укладывать друга лицом на пол, а разрешил перевернуться на спину и сел ему на грудь, слившись своими руками с его, в противостоянии «не на жизнь, а на смерть». В один момент балканец обессилел, расслабил руки, от чего Рон, потеряв точку опоры, упал прямо на Манджукича. — И это что, все? — Ну, я могу тебя задушить, — ответил Марио, после чего крепко обнял португальца, не давая ему дышать. — Задушить? Да ты можешь, разве что, затискать до смерти. Тоже мне, насмешил. — Ах вот как значит? Вот и проверим! — Ты уже, ахахах! Рон вырвался из объятий, перевернулся и очутился на полу, рядом с виновником этой ситуации. Марио, поначалу, притворился сильно обиженным, но одна лишь озорная улыбка Криштиану заставила его расслабиться. Они дружно засмеялась. Роналду уставился в потолок. — Опять мы спорим и соревнуемся… — Ну, это всегда было весело. Ещё когда ты только перешёл. — Да… Помню, как мы били штрафные с Пьяничем… — Помню, как ты поспорил с Аллегри, что забьешь все пенальти за сезон. — Ахахах… Не будем вспоминать это… — Он так на тебя посмотрел… — Не так, как смотрит на Пауло… Глазами маньяка-педофила… — Ммм, на больное… Интересно, как он долетел? — загрустил балканец. — Напиши ему! — Ты мне одеться не даёшь, не то что написать. — Ох, ну прости, сейчас исправлюсь. После этих слов седьмой номер вскочил, взял рубашку друга с дивана и накинул ему на плечи. — Готов служить тебе, Господин! — Перестань, ты как ребёнок. — Я? Да ты только что со мной дрался на полу из-за того, что я кинул в тебя джинсы! — Ну, я слишком много времени провел с тобой, что могу сказать? — он снова засмеялся, просовывая руки в рукава. — Надеюсь это идёт тебе на пользу… — едва слышно прошептал второй. — Что? — Ничего, — заключил Роналду, поправляя одной рукой воротник, а другой — нижний край рубашки хорвата.

to be continued…